История возникновения теории семейных систем М. Боуена

Мюррей Боуен (1913–1990), исследователь, выдающийся теоретик и практик семейной терапии, был одним из первых, кто стал развивать теорию семейных систем в Соединённых Штатах Америки. Как и другие основатели семейной психотерапии, он начал свою деятельность в этой области в 50-е годы двадцатого века. До этого времени специалисты в области охраны психического здоровья в США находились под влиянием теорий Зигмунда Фрейда. Фрейдистская психоаналитическая клиническая практика основное внимание сосредоточивала на нуждах и проблемах, скорее, отдельных людей, чем их семей или социальных групп.

После второй мировой войны спектр психологических трудностей, с которыми люди стали обращаться к профессионалам, изменился и расширился так, что традиционный психоаналитический инструментарий стал недостаточен для их решения. Изучая поведение солдат в армии, психиатры и психологи начали уделять большее внимание функционированию социальных групп. Внезапные послевоенные воссоединения семей порождали ряд проблем: социальных, культуральных, межличностных, – которые не решались в рамках индивидуальной работы. Отложенные браки, поспешные браки военного времени, демографический бум, изменение отношения к сексу и разводам – всё это приводило к массовому появлению в психотерапевтической практике новых типологических случаев. Появление новых профессий, новых образовательных возможностей, и в связи с этим, увеличение миграций населения дополнительно дестабилизировали существование семей и индивидов. В общем, серьёзные перемены в жизни общества заставили профессионалов обратить внимание на психологические расстройства, не обусловленные исключительно индивидуальными нарушениями, берущими начало в раннем детстве. Это и неудивительно: интрапсихические конфликты как таковые играют ведущую роль в психопатологии лишь при наличии определённой социальной стабильности. Чем мощнее и глубже социальные катаклизмы, тем большую роль в развитии индивидуальных нарушений играют системные факторы – как семейные, так и относящиеся к более широкому социуму. В это же время появление психотропных средств позволило психиатрическим больным жить не в больнице, а в своей семье, а это дало возможность изучать роль семьи в возникновении и поддержании патологической симптоматики.

Линейная логика психоанализа в дальнейшем уступила место системному взгляду на семью как на группу индивидов, влияющих друг на друга и стремящихся сохранить свой гомеостаз – постоянство жизненных условий. При этом нельзя сказать, что кто-то кого-то кем-то делает: каждый член семьи играет свою роль в семейном взаимодействии. Основой этого подхода явилась общая теория систем, впервые сформулированная биологом Людвигом фон Берталанфи в 40-е годы. Семья, как и всякая система, – нечто большее, чем сумма её членов; это ещё и их взаимодействие, определяемое структурой, правилами, стереотипными формами реагирования друг от друга и на внешнюю среду. Если мы рассматриваем индивидуальное симптоматическое поведение в контексте семьи – в одном из многих возможных контекстов, - оно для нас есть не что иное, как признак определённой функции индивида в семейном взаимодействии. Иначе говоря, оно рассматривается как симптом не индивидуальной, а семейной патологии. Вопрос индивидуального диагноза не ставится вообще.

Новый подход стал развиваться в середине 50-х годов в США. Основанием послужила исследовательская работа с семьями шизофреников, проводившаяся в шести психологических центрах в разных частях страны. Центры осуществляли независимые психологические изыскания, но в марте 1957 г., когда директора центров собрались для обсуждения вопросов исследования семьи в Чикаго, стало ясно, что у них общие интересы. Большинство специалистов в области семейной психотерапии считают ту встречу началом «семейного движения» в США, а её участников называют пионерами семейной психотерапии.

М. Боуен был участником встречи 1957 г. Он родился и вырос в штате Теннеси, в маленьком городке Уэйверли. Перед второй мировой войной он окончил университет штата Теннеси, где получил степень бакалавра и доктора медицины – специалиста по внутренним органам и хирургии. Во время второй мировой войны М.Боуен служил в американских войсках, дислоцированных в Европе, и заинтересовался психиатрией. После войны, с 1946 по 1954 гг., он проходил практику как психиатр в Менниджеровской клинике города Топека, штат Канзас. В то время клиника славилась тем, что поддерживала молодых сотрудников, которые настойчиво развивали свои собственные подходы в области психотерапии.

Работая в Менниджеровской клинике, М. Боуен стал испытывать неудовлетворённость тем, психоаналитическая психиатрия делала упор на индивидуальное, субъективное. Он был также озабочен отсутствием у психоаналитической теории прочных оснований в естествознании. М. Боуен серьёзно занялся естественными науками и эволюционным учением и развил на этой базе целую серию представлений о поведении человека, которые он пытался уложить в рамки естественных наук.

В 1954 г. М. Боуен перешёл в Национальный институт здоровья в Вашингтоне, где начал проверять свои новые теоретические представления с помощью прямого наблюдения за семьями больных шизофренией. Родители молодых людей-шизофреников в течение всего курса лечения жили в больнице вместе со своими детьми, а М.Боуен наблюдал за системой взаимоотношений в этих семьях. Во многих случаях он обнаруживал бросающуюся в глаза эмоциональную отчуждённость между родителями – отношения, названные им эмоциональным разводом. Эта отчуждённость нередко устанавливалась после периода колебаний между сверхблизостью и сверхдистантированностью как некий компромисс, подчинённый задаче сохранить «мир любой ценой». Единственной областью общей активности – и, соответственно, отыгрывания конфликта – оставалось воспитание детей, особенно если эти дети обнаруживали признаки психиатрического расстройства. В таких семьях детям как бы нельзя обретать независимость – это ставило бы под угрозу существование семьи. Поэтому подростковый период сопряжён для таких детей с особенно острым внутренним конфликтом и, соответственно, с повышенным риском развития психопатологии.

В 1959 г. М. Боуен перешёл в Джорджтаунский университет в Вашингтоне, где спустя шесть лет благодаря его усилиям был открыт Джорджтаунский центр семьи, впоследствии ставший самостоятельным научно-исследовательским центром.

М. Боуен был самым крупным теоретиком среди пионеров семейной психотерапии. Он пытался развить естественнонаучную теорию человеческого поведения, которая была бы применима ко всем людям и в условиях любых культур. В отличие от других психотерапевтов и теоретиков семьи, М. Боуен не стал пользоваться понятиями из общей теории систем, такими, как «энтропия», «обратная связь». По его мнению, эти термины отражают механистический, дедуктивный подход к человеку, который берёт своё начало в физике и кибернетике и не может адекватно описать биологическую природу человека. М. Боуен предпочитал пользоваться терминами естественных наук и эволюционного учения.

В основе боуеновской теории семейных систем лежит положение об эмоциональной системе. Этот термин, взятый им у Дарвина, относится к системе автоматического управления, которая связывает и направляет активность всех живых организмов любых уровней сложности. Эмоциональная система способствует удовлетворению самых насущных потребностей выживания, продолжения и адаптации к окружающей среде. Подчеркнем – Дарвин использовал термин «эмоциональное» как синоним инстинкта.

Хотя в обыденной речи слова «эмоциональный» и «чувство» используются как взаимозаменяемые, они имели для М. Боуена различное значение. «Чувство» – это нечто поверхностное, относящееся к спонтанно возникающим состояниям души, которые обычно свойственны уровню осознания или предсознания. «Чувство» может служить как бы мостиком между рациональным сознанием и более глубокой эмоциональной системой, которая функционирует, не выходя на поверхность сознания.

В противоположность «чувству» «эмоциональное» определяется М. Боуеном как автоматическая система реакций, которая управляет жизнью в целом, на всех уровнях, от клеточного до социального. М. Боуен предположил, что эмоциональная система присутствует у всех живых существ и осуществляет автоматическое функционирование всех живых организмов. Примерами эмоциональной системы в действии являются инстинктивные формы поведения, такие, как размножение, забота о потомстве, поиск пищи и борьба за неё. Эмоциональная система также управляет автоматическими физиологическими процессами, такими, как учащённое сердцебиение, поверхностное дыхание и напряжение мышц, которые появляются в ответ на стрессовые воздействия.

Когда автоматическая система управления перестаёт гладко работать, у человека могут проявляться психологические, соматические или социальные симптомы которые служат проявлением эмоционального процесса, имеющего место в системе сложных взаимоотношений в семье на протяжении нескольких поколений.

В своём современном состоянии боуеновская теория семьи как системы эмоциональных отношений состоит из восьми взаимопереплетающихся друг с другом концепций: 1) о дифференциации «Я»; 2) об эмоциональном треугольнике; 3) о ядерном эмоциональном процессе в семье; 4) о процессе проекции в семье; 5) об эмоциональном разрыве в семье; 6) о межпоколенной трансмиссии; 7) о сиблинговых позициях; 8) об эмоциональном процессе в обществе.

2. Дифференциация «Я»

Положение о дифференциации «Я» – центральное в боуеновской теории семейных систем. Дифференциация рассматривается в противовес смазыванию, слиянию личности. Она касается как интрапсихических процессов, так и связей индивида с семьёй его родителей. В интрапсихической области дифференциация происходит в интеллектуальной и эмоциональной сферах, которые не должны сливаться в недифференцированный психический процесс. В области взаимодействия с внешней средой дифференциация должна привести к отделению индивида от семьи родителей, чтобы он мог адекватно функционировать в семье, созданной им самим. Конфликты в семье возникают преимущественно в тех случаях, когда оба супруга малодифференцированы.

Понятие дифференциации возникло из исследований клетки. Клетки в сложных организмах дифференцируются одна от другой по мере роста организма. Они размежёвываются, у них развиваются специфические функции, но полностью они не отделяются друг от друга. Термин «дифференциация» описывает целостность и адекватную приспособляемость многих отдельных клеток внутри сложного многоклеточного организма с течением времени. Он также описывает согласованные взаимодействия клетки с другими клетками, так что все они могут функционировать вместе внутри ещё большего многоклеточного организма.

М. Боуен использовал положение о клеточной дифференциации как метафору для описания внутрисемейных взаимоотношений. Он предположил, что люди, функционирующие как здоровые клетки, добиваются наибольшей эффективности тогда, когда они рассматривают себя как автономную единицу, но в то же время связанную с другими членами более крупного эмоционального организма, каким является семья. Дифференцированность «Я» означает способность быть близким к другим и в то же время не зависеть от их мнений, желаний, оценок. Высокодифференцированные люди способны с наибольшей полнотой открыто выразить своё «Я», и принять различия в других.

Способность отделить своё «Я» от других и жить в своём собственном стиле в соответствии с собственной системой ценностей не означает отсутствия заботы о взаимоотношениях. В действительности отношения могут быть гораздо более радостными, когда человек чувствует свободу быть самим собой с другими. Он принимает свободу самопроявления в других, имеет хорошие, значимые и близкие отношения, не нагруженные межличностными проблемами. Межличностные проблемы же чаще всего появляются тогда, когда человек не способен принять различия с другими, боится их и стремится их нивелировать, либо, приспосабливая себя к окружающим, либо заставляя их приспособиться к себе.

В основе личностной дифференцированности лежит, как уже говорилось, разграничение эмоционального и интеллектуального функционирования. Эмоциональная система отвечает за автоматические реакции индивида на любые аспекты среды. Поведение человека, детерминированное эмоциональной системой, соответственно, характеризуется высокой степенью автоматичности и зависимости от средовых воздействий, то есть реактивностью. Чем ниже уровень дифференциации, тем легче мыслительные процессы подпадают под власть эмоций. Работая с семьями шизофреников, М. Боуен заметил, что родители шизофреников с трудом различали чувства (более субъективная реальность) и мысли (более объективная реальность) и часто использовали их как синонимы. Если родители не в состоянии различать субъективную истину и объективный факт, то ребёнку в такой семье очень сложно сформировать сколь-нибудь упорядоченную систему представлений о мире.

Не стоит путать автономность интеллектуальной системы со склонностью к интеллектуализации, которая выступает как механизм защиты от свободного выражения чувств, считающегося признаком душевного здоровья. М. Боуен пишет: «Недифференцированный человек, находящийся в ловушке своего эмоционального мира, может продуцировать противоречивые, интеллектуально звучащие объяснения своему состоянию, в то время как более дифференцированный человек, может, если хочет, разделить с другими всю полноту эмоциональной близости, не боясь оказаться слитными с ними. Его интеллектуальные процессы совершенно отличны от бессвязных объяснений эмоционально недифференцированной личности» [4, с.156].

М. Боуен обнаружил, что жизнь индивидуума в гораздо большей степени, чем мы признаём, регулируется эмоциональной системой. Боуен полагал, что всех людей в соответствии с присущей им степенью дифференцированности между эмоциональным и интеллектуальным функционированием можно расположить на одном континууме, некой умозрительной шкале. Эту шкалу можно разделить на четыре области.

Крайняя слева область соответствует степени дифференциации от 0 до 25%. В этом диапазоне эмоции полностью доминируют над мыслительными процессами. Каков бы ни был при этом интеллект, он подчинятся эмоциям. Человек может быть прекрасным математиком, но при низком уровне дифференцированности в межличностных отношениях, в личной жизни его поведение полностью контролируется эмоциями. То есть уровень дифференцированности и уровень интеллекта друг с другом не связаны.

Сознательные установки при низком уровне дифференцированности присутствуют преимущественно в виде массовых стереотипов; отдельной психической жизни у человека в каком-то смысле нет. В стабильных безопасных условиях он функционирует, опираясь на «здравый смысл», что в данном случае означает стереотипы и обычаи окружающего социума, действенные именно для этих конкретных условий, однако даже при небольшом стрессе, например при некотором изменении внешней ситуации, эмоции обретают полную власть над ним. Реакции человека на стресс ригидны, он не знает толком, как на что реагировать. Ему трудно раздумывать, рассуждать и взвешенно оценивать что-либо. Человек проявляет или обусловленный высокой тревожностью сильно выраженный коллективизм, или общность с другими и недостаток самоопределения. Такой человек полностью ориентирован на отношения, вся энергия уходит на поиски любви, одобрения, поддержания отношений и гармонии. Соответственно, на собственные жизненные цели энергии не хватает. Не находя одобрения он уходит в себя или борется с системой отношений, которую не полюбил. Он мало способен поставить конкретные отдалённые цели, кроме «хочу быть счастливым» и т.п. Жизненно важные решения он принимает на основе текущего чувства. Зависим от родителей и ищет похожую систему отношений, в которой может почерпнуть достаточно сил, чтобы функционировать.

Каким образом сказанное выше связано с семьёй? Недифференцированность, то есть значительное слияние эмоций и мышления, означает, что при взаимодействии в группе индивид легко вступает в эмоциональное слияние с другими людьми. Человек, не способный разделять эмоции и разум, точно так же не способен отделить свой эмоции от эмоций других, особенно значимых других; он заражается и «заряжается» эмоциональной атмосферой семьи, даже сам того не сознавая. Семья, состоящая из недифференцированных индивидов, может быть названа эмоционально слитной. Для описания такой семьи М. Боуен ещё на ранней стадии разработки своей теории ввёл понятие «недифференцированная эго-масса». Речь идёт о некоем конгломерате эмоционального единства.

В высокослитных семьях различия между членами семьи отрицаются, и поведение контролируется большим набором негласных правил. В слитных семьях взаимная эмоциональная вовлечённость столь велика, что их члены порой читают мысли, знают фантазии и сновидения друг друга. Такая сверхблизость как нечто постоянное – невыносима, и в реальной жизни она обычно чередуется с периодами взаимного отчуждения. В результате слитная семья в любой момент времени представляет собой набор альянсов и разрывов. Именно эту ситуацию наблюдал М. Боуен в семьях шизофреников.

Выход из слитной семьи может осуществляться лишь как эмоциональный разрыв: увеличение дистанции на некую конечную величину, колебания дистанции невозможны; единственная альтернатива – дистанция бесконечно большая или отсутствующая. Эмоциональный разрыв не только не исключает сверхблизости, но и предполагает её, является её оборотной стороной.

Характерный элемент в функционировании слитной семьи – неразбериха в вопросах личностной ответственности. Имеется в виду не распределение обязанностей в мытье посуды, а то, что члены семьи убеждены: один человек может заставить другого что-то чувствовать. Чем менее дифференцирована семья, тем менее способны её члены принимать ответственность за свои мысли и чувства, за свою жизнь. В ходу такие выражения: «Вы меня рассердили», или «Вы меня довели», «Ты заставляешь меня чувствовать себя несчастной». В слитных семьях дети при общении с родителями (даже если дети взрослые) могут старательно избегать обсуждения некоторых вопросов, поскольку «это заставит отца или мать рассердиться».

Таким образом, низкая дифференцированность на индивидуальном уровне – это эмоциональная незрелость, низкая стрессоустойчивость, зависимость от массового сознания и мнения окружающих, догматизм, нереалистическая самооценка; как семейная характеристика – это сверхблизость или отчуждённость между членами семьи, зависимость эмоционального состояния каждого члена семьи от одного и того же фактора семейной атмосферы; ригидность семьи как системы, то есть плохая приспосабливаемость к переменам (в частности, переходить с одной стадии жизни на другую).

Жизнь недифференцированных семей обычно отмечена множеством симптомов и кризисов, проблем со здоровьем, социальных и финансовых проблем. Однако встречаются люди с высоким уровнем слияния, которые при этом умудряются поддерживать сбалансированные отношения, не испытывают острых стрессов, не проявляют симптомов и выглядят нормальными. Но они плохо адаптируются в критические моменты жизни, и если у них появляются дисфункции, это состояние может стать хроническим или постоянным. Хорошо дифференцированные люди также могут иметь дисфункции, но они быстро восстанавливаются.

Люди, уровень дифференцированности которых располагается в диапазоне боуеновской шкалы от 25 до 50%, имеют иные характеристики. Здесь мы уже находим начало дифференциации эмоциональной и интеллектуальной систем. Поведением человека преимущественно управляют его эмоции, но они в большей степени выполняют адаптивные функции, поскольку обусловлены не только «жёсткими» параметрами среды, как в первом случае, но и реакциями окружающих. Целенаправленное поведение в этом диапазоне присутствует, но определятся поиском одобрения других. Человек ориентирован на отношения, на то, что подумают другие, стремится завоевать друзей и одобрение. Самооценка зависит от других. Успех в работе достигается с помощью статуса в отношениях, а не за счёт качества самой работы.

Такие люди склонны выискивать подтверждение своей правоты, выдёргивая нужную информацию из контекста и апеллируя к выражениям: «согласно правилам», «научно доказано», «испокон веков известно». Такое поведение характерно для прилежных учеников и революционеров, причем последний восстаёт против существующей системы, но не способны ничего предложить взамен.

Люди, имеющие такие значения по шкале дифференцированности, демонстрируют крайний вариант открытых чувств. Человек хочет эмоциональной близости и прямой коммуникации чувств. Он открыто эмоционально зависим от другого, очень чувствителен. Он воспринимает настроение, проявления и позицию другого и отвечает открыто, прямо выражая чувства или действуя импульсивно. Такой человек имеет низкий уровень индивидуальной ответственности.

Если стресс низкий, то такой человек функционируют как при высокой дифференциации «Я», если высокий – как при слабой. Эмоциональные расстройства в этом диапазоне шкалы включают: внутренние проблемы невротического уровня, депрессию, расстройства поведения и нарушения характера. В качестве средств снятия тревоги могут выступать алкоголь и наркотики.

Диапазон шкалы дифференцированности 50–75% характеризуется сформированностью интеллектуальной функции, достаточной, чтобы не подпадать под доминирование эмоций. Это вовсе не означает бесчувственности. Хорошо дифференцированный человек никогда не упускает из виду свои чувства, способен выражать и переживать их, когда это необходимо. Он воспринимает эмоции как необходимую информацию о том, что происходит в его жизни. Его чувства могут быть безудержными, если он позволит себе это. Такой человек способен решать, давать волю чувствам или нет. Он может жить полноценной эмоциональной жизнью и разделять свои эмоции с другими, зная, что, если возникнет необходимость, он сможет найти выход из критической ситуации, используя логическое мышление. Он может расслабиться, в отдельные периоды жизни, отдать контроль эмоциональной системе. Но если возникнут проблемы, контроль вновь передаётся интеллекту. Интеллектуальная и эмоциональная системы у такого человека работают в сотрудничестве, как одна команда. В период низкой тревоги он применяет логическое мышление, чтобы развить убеждения, взгляды и принципы, которые затем использует в моменты высокой тревоги и паники для контроля над эмоциональной системой.

У человека с таким уровнем дифференцированности достаточно хорошо развито чувство «Я». Личностная свобода повышается. Такой человек больше не пленник чувственно-эмоционального мира. Он меньше зависит от того, что думают другие, менее зависим от отношений. Он имеет собственные жизненные цели, способен твёрдо стоять на своих убеждениях, не имея необходимости нападать на убеждения других и защищать свои. Его самооценка адекватна.

Брак у хорошо дифференцированных людей – функциональное партнёрство. Супругам нравится эмоциональная близость, но они не теряют собственное «Я». Жена лучше реализуется как женщина, а муж как мужчина, причем без необходимости спорить о преимуществах и недостатках биологического пола и социальных ролей. Супруги позволяют детям вырасти и построить собственные «Я», не пытаясь слепить их по своему образу и подобию. Каждый из супругов и детей сам отвечает за себя, не обвиняя друг друга в своих поражениях и не приписывая другим своих побед.

Хорошо дифференцированный человек может успешно взаимодействовать с другими людьми, но не испытывает дискомфорта, когда находится один. Такой человек хорошо справляется с различными жизненными ситуациями, при решении проблем видит несколько вариантов для выбора.

Те редкие индивиды, которые дифференцированы более чем на 75%, привычно (то есть естественно, без усилий) разграничивают интеллект и эмоции: первый определяет принятие решения, что не мешает вторым достаточно спонтанно проявляться в сфере близких отношений. Но этот уровень скорее гипотетический, чем реальный. Согласно Боуену, уровень дифференцированности выше 60% встречается весьма редко.

М. Боуен обнаружил также, что при образовании новой пары уровень дифференцированности партнёров будет приблизительно одинаков. Впоследствии уровни дифференцированности супругов будут оставаться взаимосвязанными, поэтому в терапевтическом процессе возможно оказание помощи в повышении дифференцированности даже одного члена семьи. Это окажет благотворное влияние и на его близких.

Дата добавления: 2014-12-16