К языку и речи. Форма существования единиц языка

ЕДИНИЦЫ ЯЗЫКА В ОТНОШЕНИИ

В современном языкознании стало общепринятым рассматривать основные единицы языка в двух ипостасях, а именно: по отношению к языку и речи. Выше мы говорили, что онтологически язык выступает в виде речи; как явление язык и речь неделимы, представляя собой диалектическое единство. Определяя язык как реальность, имеющую общественный характер, доступную для изучения, некоторые линг­висты определяют язык как совокупность всех высказываний, которой пользуется в общении данный говорящий коллектив. Это одно из возможных реальных определений языка как явления действительно­сти. Но, разумеется, вся совокупность высказываний и теоретически и практически не может стать предметом изучения науки о языке. Да в этом и нет необходимости. Наука открывает и изучает законы, по которым функционирует язык. Выделяя в речи общие, воспроизводи­мые элементы, образующие язык, их устойчивые связи и отношения, мы тем самым обнаруживаем свойственные им закономерности, что и является прежде всего предметом изучения науки о языке. Это необ­ходимый гносеологический процесс познания языка как явления действительности. Поэтому, чтобы определить сущность языковых единиц, их связей и отношений, мы должны указать на общие, постоянные, инвариантные характеристики. Разумеется, наука может

интересоваться и тем конкретным содержанием, которое выражается с помощью тех или других языковых единиц. В этом случае интерес исследователя сосредоточивается на индивидуальных особенностях проявления сущностных характеристик языка, на его творческом ис­пользовании в речи того или другого автора. Речь последнего может стать предметом самостоятельного углубленного исследования (ср., например, исследования о языке писателей). Разумеется, в реальном функционировании языка цель говорящих состоит в выражении кон­кретных, актуальных содержаний; но в этих содержаниях непроизволь­но и стихийно реализуются и сущностные признаки языка.

Сложность анализа языковых единиц заключается в том, что основные языковые единицы реализуются в речи в своих видоизмене­ниях, не нарушающих тождества таких единиц самим себе и представ­ляющих собой закрепленную в языке парадигму изменений. Так, фонема реализуется в виде своих аллофонов, морфема — алломорфов, слово — словоформ, словосочетание и предложение — в парадигме своих изменений. Члены парадигмы — это конкретные представители названных единиц; своего рода форма и способ их реализации в языке; следовательно, они также являются элементами системы языка. Каж­дый член парадигмы, таким образом, представляет собой единство как общих признаков, доказывающих его принадлежность к данной еди­нице языка, ее тождество, так и признаков индивидуальных, особен­ных, указывающих на место члена в этой парадигме.

Так, например, в каждой словоформе (ср.: рук-а, рук-и, рук-е и т. д.) выражаются общие и индивидуальные признаки. Признаки, общие для всех словоформ, объединяют последние в одну лексему. Но словоформа обладает и такими своими признаками, которые обуслов­ливают ее особенное положение в данной парадигме. Общность и индивидуальность признаков, их противопоставленность являются условием системной организации словоформ в лексеме. Лексема — это абстракция, но абстракция с реальностью. Реальность лексемы как единства словоформ дает основание говорить о слове как тождествен­ной самой себе единице языка, несмотря на известные семантические и грамматические видоизменения, которые обнаруживаются в слово­формах. Аналогичное можно сказать и о других конститутивных еди­ницах языка (подробнее см. гл. IV).

Но в речи языковые единицы претерпевают и такие изменения, которые производятся говорящим и зависят от него. Обосновывая свою концепцию фонемы, Бодуэн заметил, что в речи произносится огром­ное количество звуков, различие между которыми вызвано особенно­стями произношения говорящих. Но эти субъективные особенности произношения не влияют на взаимопонимание людей. Все эти инди­видуальные видоизменения звуков группируются вокруг определенно-

го количества типов звуков, характерных для данного языка. Таким образом, если одни видоизменения фонем вызваны типовыми услови­ями их реализации, характерными для системы языка (аллофоны), то другие обусловлены индивидуальными особенностями говорящих.

Значимость субъективных особенностей речи говорящих прямым образом связана с той ролью, какую выполняет в общении та или другая единица языка.

Указанные выше индивидуальные особенности произношения фо­нем относятся к внешней форме языка; они влияют на распознавание высших единиц языка, и прежде всего слова. Но что касается таких значимых единиц языка, как слово, словосочетание, предложение, то именно субъективные особенности их использования выступают по­казателем своеобразия речи человека, степени владения им средствами языка.

Своеобразие речи и творческие возможности говорящего особенно наглядно обнаруживаются в использовании коммуникативной едини­цы языка — предложения. Именно поэтому предложение, как комму­никативная единица, занимает в языке особое положение. Под­черкивая особую роль предложения, Л. Витгенштейн писал: «Предло­жение должно в старых выражениях сообщать нам новый смысл. Предложение сообщает нам положение вещей, следовательно, оно должно быть существенно связано с этим положением вещей...» (42, с. 45).

Именно в силу особенного положения предложения некоторые лингвисты обособляют предложение от других единиц языка, в част­ности, считают его речевой единицей (А.И. Смирницкий, В.А. Звегин-цев). Но большинство языковедов выделяет в традиционно пони­маемом предложении, по сути дела, две синтаксические единицы: предложение и высказывание. Последнее отождествляется со смыслом, выраженным предложением.

Индивидуальный смысл приобретает в речи и слово; в авторской творческой речи, особенно в поэзии, смысл стал предметом специаль­ного изучения. Но слово как носитель смысла не разделилось на две лексические единицы, принадлежащие соответственно языку (значе­ние как обобщение, как закрепленная в значении понятийная схема) и речи (смысл, образованный в индивидуальных условиях общения).

В исследовании авторской речи предметом анализа может стать все творческое, оригинальное в использовании общеупотребительного языка: индивидуальные смыслы слов, словосочетаний, предложений; образность, сочетаемость слов, музыкальность, ритмичность речи и др. Но поскольку и в общеупотребительном, и в научном языке слова язык и речь нередко отождествляются, то по традиции говорят об изучении языка того или другого автора (например: язык Пушкина, язык Гоголя и т. п.).

ЛИТЕРАТУРА

1. Соссюр Ф. Труды по языкознанию. М., 1977.

2. Срезневский ИИ Материалы для словаря древнерусского языка. Т. 3. М., 1958.

3. Словарь русского языка/Под ред. А.П. Евгеньевой. Т. III. M.; Л., 1983; Т. IV,
984.

4. Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикография и лексикология. М., 1977.

5. Гумбольдт В. Избранные труды по языкознанию. М., 1984.

6. Якоб Л.Г. Начертание всеобщей грамматики для гимназий Российской импе­
рии/Хрестоматия по русскому языкознанию. М., 1973.

7. Буслаев Ф.И. Историческая грамматика русского языка. М., 1959.

8. Пауль Г. Принципы истории языка. М., 1960.

9. Бодуэн дэ Куртенэ И.А. Избранные труды по общему языкознанию. Т. 2. М., 1963.

10. Богородицкий В.А. Лекции по общему языкознанию. Казань, 1919.

11. Шахматов А.А. Очерк современного русского литературного языка. М., 1941.

12. Потебня А.А. Эстетика и поэтика. М., 1976.

13. Потебня А.А. Из записок по русской грамматике. Т. 1—2. М., 1959.

14. Щерба Л.В. Языковая система и речевая деятельность. Л., 1979.

15. Смирницкий А.И. Объективность существования языка. М., 1954.

16. Горский Д.П. Определение. М., 1974.

17. Зегет В. Элементарная логика. М., 1985.

18. Хэмп Э. Словарь американской лингвистической терминологии. М., 1964.

19. Хамский Н. Синтаксические структуры//Новое в лингвистике. Вып. 2, М., 1962.

20. ЛайонзДж. Введение в теоретическую лингвистику. М., 1978.

21. Брёндаль В. Структурная лингвистика//История языкознания XIX и XX веков в
очерках и извлечениях. Ч. II. М., 1960.

22. Гардинер А. Различие между языком и речью//История языкознания XIX и XX
веков в очерках и извлечениях. Ч. II. М., 1960.

23. Маслов Ю.С. Введение в языкознание. М., 1975.

24. Общее языкознание. Минск, 1988.

25. Дорошевский В. Элементы лексикологии и семиотики. М., 1973.

26. Коржинек ИМ. К вопросу о языке и речи//Пражский лингвистический кружок.
М., 1967.

27. Шарадзенидзе ГС. Проблема взаимоотношения языка и речи. Тбилиси, 1974.

28. Звегинцев В.А. Язык и лингвистическая теория. М., 1973.

29. Ломтев А.А. Общее и русское языкознание. М., 1976.

30. Слюсарева НА. Теория Ф. де Соссюра в свете современной лингвистики. М.,
1975.

31. Колшанский Г.В. Соотношение субъективных и объективных факторов в языке.
М., 1975.

32. Кодухов В.И. Введение в языкознание. М., 1979.

33. Торопцев И. С. Язык и речь. Воронеж, 1985.

34. Савченко А.И. Лингвистика речи//Вопр. языкознания, 1986, № 3.

35. Трубецкой НС. Основы фонологии. М., 1960.

36. Березин Ф.М., Головин Б.Н. Общее языкознание. М., 1979.

37. Бенвенист Э. Общая лингвистика. М., 1974.

38. Общее языкознание. М., 1970.

39. Постовалова В.И. Язык как деятельность. Опыт интерпретации концепции
В. Гумбольдта. М., 1982.

40. Павлов В.М. Понятие лексемы и проблема отношений Синтаксиса и словообра­
зования. Л., 1985.

41. Шептулин А.П. Система категорий диалектики. М., 1967.

42. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат. М., 1958.

Обозначаемое (или "бестелесная вещь")

Дата добавления: 2014-12-16