Психология преступника-убийцы 2 страница

Программистами НИИ МВД России разработана автоматизированная информационно-поисковая система (АИСП «Монстр»), предназначенная для анализа информации о серийных убийствах и использования при построении поисковых портретов неизвестных преступников. В 1994 г. введены в эксплуатацию созданные в ГИЦ ГУУР и НИИ МВД России автоматизированные системы «Насилие» и «Досье» федерального банка криминальной информации, предназначенные для сбора и первичного анализа необходимых поисковых сведений.

В каждом конкретном случае поисковый портрет является результатом комплексного междисциплинарного анализа, отраженного в материалах дела криминального события. Как и в случае западного профилинга, направленность анализа данных, собранных в ходе осмотра места происшествия, содержащихся в показаниях свидетелей, различных экспертных заключениях, – получение сведений о личности преступника, информации, позволяющей создать вероятностный портрет преступника с характерными чертами его психического и внешнего конституционного облика, профессиональной ориентацией, стилем жизни, увлечениями и прочим. Совпадение подозреваемого с моделью поможет изобличить преступника, а несовпадение – отвести подозрение от невиновного. А до того, как появится конкретный подозреваемый, возможно создание его психологической модели, образа.

В составлении упомянутых портретов (моделей) принимают участие научные и практические работники, специалисты различных «поведенческих» отраслей – криминалисты, криминологи, психологи и психиатры. Плодом их совместной деятельности является заключение (справка), имеющее рекомендательный характер. Главными заказчиками при этом выступают службы криминальной милиции УВД и следственные подразделения прокуратуры. По мнению разработчиков, в зависимости от характера и содержания информации поисковый портрет устанавливаемого преступника может содержать следующие данные:

– общая характеристика личности и преобладающая мотивация поведения;

– привычки, склонности, навыки и другие индивидуальные признаки личности;

– возрастная группа;

– район проживания;

– район места работы, службы, учебы;

– уровень образованности и профессиональная деятельность;

– особенности происхождения (родительская семья) и история личной жизни;

– семейное положение и наличие детей;

– отношение к службе в армии, спорту, работе с людьми и т. д.;

– наличие судимости в прошлом;

– наличие психической и иной патологии;

– антропологическая и функциональная характеристика (тип внешности, телосложение, пантомимика и др.).

Возможности разработки и использования поисковых психологических портретов обсуждались на научно-практическом семинаре «Нетрадиционные методы раскрытия преступлений» (организатор – НИИ МВД России, 25 – 26 мая 1994 года, г. Москва) и на трех конференциях, организованных в 1994, 1998 и 2001 гг. Министерством здравоохранения и медицинской промышленности Российской Федерации, ГНЦ ССП им. В.П. Сербского и лечебно-реабилитационным центром «Феникс». На семинаре в Москве, в частности, говорилось о разработанной автоматизированной системе «Диалог», позволяющей осуществлять сбор, обработку, интерпретацию и выдачу рекомендаций (совпадаемость заключений – 68 %).

Помимо накопления внутреннего научного и практического опыта Россия поддерживает отношения со странами, где также применяется рассматриваемый метод.

Указанной группой отечественных специалистов направлено обращение к полицейским органам государств – членов Интерпола с предложением о сотрудничестве, установлен контакт с Национальным центром ФБР по анализу насильственных преступлений (США), МВД Германии и Австрии, проведены совместные семинары с научными и практическими работниками полиции Великобритании и осуществлен обмен разработанными методами сбора и анализа материалов, построения психологических портретов.

Вышеназванные мероприятия не могли не заинтересовать юридическую общественность России. В научных изданиях чаще стали появляться публикации правоведов, криминологов, психологов, криминалистов, посвященные тем или иным аспектам борьбы с серийной преступностью.

И хотя крупного прорыва на этом фронте пока еще не произошло, определенные позитивные сдвиги наметились. Одно из свидетельств этому – выход в свет работ, в которых рассматривается технология психологического профилинга и приводятся рекомендации по реализации разрабатываемых поисковых психологических портретов преступника. Так, А.А. Протасевич предложил свою типовую модель поискового портрета преступника, состоящую из трех блоков.

Первый – признаки, характеризующие преступника как объект реального мира и как личность (социально-демографические, функциональные, психические и др.).

Второй – признак типа связей и отношений (отношений преступника к потерпевшему, похищенному имуществу, местности, где расположено место происшествия и т. д.).

Третий – признаки преступника как субъекта криминальной активности и объекта, участвующего в процессе следообразования (действия до, в ходе и после совершения преступления, следы на теле, одежде преступника и на взаимодействовавших с ним объектах и т. д.).

Существуют и более детальные исследования этого вопроса. Так, разработчикам психологических поисковых портретов серийных убийц рекомендуется учитывать время нападения преступников на жертв. При этом целесообразно зафиксировать день недели и его особенности (рабочий или выходной, праздник).

Кроме того, необходимо указать возможную связь времени преступления с рабочим режимом данного пункта местности: окончание работы средней школы, предприятия; увеличение количества людей в месте совершения преступления или, наоборот, снижение их количества.

Рекомендуется также принимать во внимание:

1. Особенности погодных условий в момент совершения преступления (шел ли дождь, каким было атмосферное давление, в какой фазе находилась Луна и т. п.).

2. Маршрут движения жертвы. Особый интерес представляют передвижения жертвы в пределах последнего часа до момента нападения, а также маршрут от предполагаемого места контакта жертвы с преступником до места совершения преступления, обнаружения трупа.

3. Маршрут движения преступника. При отсутствии данных целесообразно сделать заключение о возможных путях и способах его передвижения, отметив: а) возможные пути прибытия в данный район и отхода; б) место, с которого преступник выслеживал жертву, ее передвижение.

4. Данные о жертве преступления и способе обращения с ней преступника. Наряду с анкетными данными жертвы необходимо зафиксировать, какому возрасту она соответствовала по своему виду, какие имела особенности внешности, на кого по расовым, другим анатомическим и внешним признакам была похожа. «Почерк» преступника часто проявляется в характере обращения с жертвой, в связи с чем надо обращать внимание на степень обнажения; возможные варианты сексуальных контактов с необнаженной жертвой (процесс обнажения также специфичен – одежда разорвана, разбросана, сложена либо просто отсутствует, сама жертва может быть связана и т. п.); повреждения, наносимые жертве, характер ранений, их количество, область поражения и т. д.

5. Особенности места происшествия. При описании места происшествия отмечается возможность подъезда транспорта, наличие остановок транспорта и какого именно, а также выясняется, какой вид попутного транспорта используется населением. Важным является описание маршрута движения транспорта в удалении до 2 км (в сельской местности) и 1 км (в черте города).

Для сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих розыск и задержание лиц, подозреваемых в совершении преступлений по сексуальным мотивам, наибольший интерес представляет вопрос о том, где и когда можно задержать преступника при попытке совершения очередного нападения.

Несмотря на то, что место совершения преступления является как бы произвольным, заданным самим маршрутом жертвы, следует отметить, что в сознании преступника место преступления и требования к нему бывают выбраны заранее, и если жертва не окажется там, то преступление, вероятнее всего, совершено не будет. Мест, удовлетворяющих требованиям преступника, немного. Уже после первого преступления можно охарактеризовать предпочитаемые места преступлений, поэтому возможно и необходимо определить подобные места на местности и взять их под наблюдение. Преступник обязательно «обходит» территорию, нередко возвращается на место преступления.

Предпочитаемые места преступления и прилегающие территории определяются по следующим критериям:

– ограниченность пространства (открытое пространство или помещение);

– вероятность того, что предполагаемая жертва окажется именно в этом месте в одиночку;

– отсутствие подозрений по поводу присутствия в этом месте самого преступника;

– освещенность;

– время;

– расстояние до жилых домов;

– степень удаленности от путей следования жителей (посещаемое место или нет);

– расстояние до ближайшей пешеходной дорожки, дороги.

Эти условия индивидуальны и, как правило, остаются неизменными. Наиболее стабильной характеристикой места преступления является определение «открытое (парки, лесопарки) – закрытое (лифты, подвалы и т.п.)» пространство, которое имеет для преступника принципиальное значение и сохраняется с поразительным постоянством.

Как свидетельствует практика, для того чтобы достоверно описать критерии выбора места преступления, требуется в среднем 5 – 6 таких мест, хотя приемлемые результаты возможны и при анализе меньшего их количества.

В условиях города для нападения с целью изнасилования или убийства по сексуальным мотивам наиболее часто выбираются (в порядке убывания) лифты многоэтажных домов, чердаки, подвалы, подъезды, черные лестницы, лестничные площадки, скверы, лесополосы, строящиеся или заброшенные здания.

Прогнозирование места совершения возможного очередного преступления включает в себя определение, во-первых, границ территории, на которой наиболее реально проявление активности «серийника», во-вторых, конкретных участков территории, где следует сосредоточить оперативно-разыскные мероприятия.

В условиях крупного населенного пункта возможны три варианта географии мест нападений:

– на всей территории города;

– на ограниченной территории;

– имеются несколько мест нападений, сгруппированных на нескольких (2 – 4) ограниченных пространствах (наиболее часто встречающийся вариант).

В третьем варианте для каждого из отдельных районов определяются собственные границы, а затем центр окружности каждого из выделенных районов принимается за самостоятельную точку. Полученные точки берутся за основу для построения схемы всей территории района действия преступника. В условиях крупных городов, в которых хорошо развита транспортная сеть, центром фигуры, образующейся от соединения точек, более правильно считать станцию метро, электрички, откуда для совершения нападений предположительно появляется преступник.

После выделения всего района действий преступника необходимо конкретизировать и обозначить те места, где наиболее вероятно его появление и где, соответственно, следует прежде всего организовывать оперативно-поисковые мероприятия по задержанию.

При анализе места совершения нападения важно учитывать особенности освещенности, возможность подъезда транспорта и другие обстоятельства.

Сопоставив маршрут движения с аналогичными данными, полученными в отношении других жертв, представляется возможным вероятностно определить место, где преступник может вновь предпринять попытку войти в контакт с потенциальной жертвой. При этом важно получить данные о маршруте передвижения жертвы во времени. Сопоставление маршрутов с учетом времени необходимо, поскольку место выхода на преступление, время нападения на жертву чаще всего являются постоянными.

При отсутствии каких-либо данных о маршрутах преступника следует сделать заключение о возможных способах его передвижений, отметив:

1. Вероятные пути прибытия в данный район и отхода.

2. Место, с которого преступник выслеживал жертву, маршрут его передвижения. Необходимо учитывать, что места нападений и выслеживания жертв специально выбираются преступниками так, чтобы обеспечить максимальное количество потенциальных жертв. Это могут быть остановки транспорта, пути следования после работы или учебы, магазины.

Наряду с местом преступления существует место начала преступления («место старта»). Мест выслеживания жертвы может быть несколько, они, в отличие от места совершения преступления, более стабильны как по своим характеристикам, так и в географическом отношении.

Чтобы определить место (или места) выслеживания жертв, необходимо знать, где в последний раз видели потерпевших, изучить маршрут их движения. Сопоставление маршрутов движения жертв позволяет прогнозировать, в каком месте преступник может вновь предпринять попытку войти в контакт с очередной жертвой.

В то же время возможны ситуации, когда преступник устраивается на соответствующую работу (парикмахерская, ателье, бассейн, баня), где он может беспрепятственно выбирать очередную жертву, действуя стационарно.

Практика показала, что преступник удаляется от исходной точки (станции, остановки) приблизительно на одно и то же расстояние во всех случаях нападений, и если попытаться понять, почему он действует на одинаковом расстоянии от исходной точки, то оказывается, что одинаковым является не расстояние, а время. Преступник как бы определяет время, которое он намерен выделить для выхода (поиска) на место. Обычно оно составляет 5 – 15 минут ходьбы или езды.

Время совершения нападений не является чем-то случайным, оно несет достаточно много информации о преступнике, особенно если удается выявить закономерности в его выборе последним.

Закономерность выбора времени совершения преступления определяется по двум направлениям: время суток нападения и периодичность совершения нападений (в какие дни, месяцы и т. д.). Эти позиции не связаны друг с другом и рассматриваются по отдельности.

На выбор времени суток совершения преступления влияет вероятность появления жертвы в месте, подходящем для нападения. На периодичность совершения преступлений воздействуют характер и уровень нереализованных потребностей преступника, что, в свою очередь, зависит от погодных условий, времени года, фазы Луны, режима работы, учебы и т. д. Обобщенные данные показывают, что нападения с целью изнасилования в крупных городах совершаются преимущественно в 11, 14, 19 часов и 22 часа. Примечательно, что после 22 часов количество нападений по сексуальным мотивам незначительное, хотя среди населения указанное время в этом плане считается наиболее опасным.

Пики роста числа нападений по сексуальным мотивам оказались обусловлены, прежде всего, появлением на улице одновременно наибольшего количества потенциальных жертв (14 – 15 часов – время окончания занятий в школах, 16 – 17 часов – занятий в группах продленного дня, училищах, институтах, 18 – 19 часов – работы, на 22 часа приходится время возвращения с вечерних гуляний, из гостей).

Важно не время само по себе, а то, чем обусловлен выбор именно этого времени для нападений. Исследуя проблему временного фактора уже совершенных преступлений в целях увязки с ним намеченных мероприятий по захвату преступника, важно учитывать, совершены ли преступления серии в одно и то же время суток или в разное, насколько отличаются временные моменты сравниваемых преступлений, не «увязаны» ли они с началом или временем окончания занятий в местных учебных заведениях, работы предприятий и организаций, обеденными перерывами, временем проведения музыкально-зрелищных мероприятий и другими событиями культурной, профессиональной, иной социальной жизнедеятельности в регионе. Проводя изучение времени нападений преступника, важно обратить внимание на то, в какой день недели совершались нападения и чем он примечателен для данной территории.

Наличие или отсутствие выходных, праздничных дней в числе дней недели, выбираемых для совершения нападений, указывает на семейное положение преступника, степень его привязанности к семье, имеется ли таковая вообще.

Следующим важным моментом, характеризующим время совершения преступления, являются погодные условия. На криминальную активность серийных сексуальных преступников влияет не столько сама погода, сколько изменение атмосферного давления. Для большинства преступников сезоном наибольшей сексуальной активности является весна, затем в ряду убывания активности следует осень. Меньше всего нападений совершается зимой, что не трудно объяснить.

13. Психология преступника-террориста

Неблагополучие общества способствует не только росту психических расстройств и их выявлению. Из представителей маргинальной по психическим расстройствам части населения нередко формируются различные объединения, представляющие угрозу для окружающих, выдвигаются отдельные представители, становящиеся лидерами определенных групп населения. Не менее интересна и проблема психических расстройств при резких социальных сдвигах. Как и у части населения, но в большей степени, у многих психических больных растет агрессивность. Крайнюю опасность представляет такое набирающее в последнее время силу явление, как терроризм, имеющий транснациональную распространенность.

Как отмечается в литературе, появление террора было знаком того, что наивный либеральный индивидуализм XVIII века завершился. Начался период, когда из-под оболочки цивилизации, прогресса в общественной жизни стали проглядывать древнейшие пласты, таящиеся в глубинах человеческой психики. В частности, с точки зрения культурологии, современный террор восходит к жертвоприношению. Главная черта нового террора – доминирование насилия. Обоснование, каким бы правдоподобным оно ни было, оказывается вторичным. Этот феномен подробно изучен психологами и философами, которые работали с немецкими и французскими террористами 70 – 80-х годов. Выяснилось, что мотивы у людей, занимавшихся террором, абсолютно произвольны – от личной обиды на кого-то до сложнейших политических теорий. Серьезность этих теорий на поверку оказывалась фальшивой – человек мог месяцами развивать свои идеи, а потом вдруг от них отказаться.

Чаще всего террористическим действиям дает толчок ощущение безвыходности из той ситуации, в которой оказались какие-то люди, некое меньшинство, психологический дискомфорт, побуждающий их оценивать свое положение как драматическое. Это может быть меньшинство национальное, как, скажем, баски, корсиканцы, бретонцы, ирландцы, или меньшинство, объединяющееся по каким-то идеологическим убеждениям или религиозным мотивам. Во всех случаях мотивация схожая: наш народ, наша культура, наш язык, наша вера на грани исчезновения и т. д., а поскольку нашим доводам никто не внемлет, остается одно – язык ответного насилия, язык бомб. Но тут надо очень тонко отличать реальность от ее фантасмагорических восприятий. Двадцать пять лет назад в Англии возникла таинственная «бригада гнева», объявившая, наподобие итальянских «Красных бригад», войну существующему строю и учинившая два десятка взрывов в публичных местах, а спустя год Скотленд-Ярд арестовал четырех ее членов... и это был весь ее наличный состав!

От малого числа участников террористическая группа не становится менее опасной. Достаточно вспомнить секту «АУМ Синрике»: если бы ее первая атака в токийском метро удалась в полной мере, погибло бы 40 человек. Но коллективный бред поистине не знает границ: ведь подобные же акты секта планировала провести и в других странах, где eй удалось обосноваться, включая Россию. Патологический терроризм совершенно иррационален, абсурден, он всегда дело рук людей, явно пребывающих «вне нормы». В то же время было бы опасно его недооценивать. В ближайшие годы можно даже предвидеть серьезный рост патологического насилия в мире. Смена тысячелетий способствует нагнетанию страхов, связанных с представлением о «конце света». Отмечается, что мы можем столкнуться в предстоящие годы с новой патологией террора, и в этом смысле «АУМ Синрике» стоит воспринимать, скорее всего, как грозное предзнаменование.

Анализ криминогенной ситуации в Российской Федерации, приводимый в прессе, свидетельствует о том, что преступные посягательства на жизнь и здоровье людей продолжают оставаться одной из самых острых проблем. Преступники физически устраняют не только не угодных им крупных хозяйственников, предпринимателей и финансистов, но и, оказавшись под угрозой возможного разоблачения, организовывают убийства сотрудников правоохранительных органов, журналистов.

Терроризм – это не только прокламация целей и методы их осуществления. Это еще и «рецепты кухни» – как похищать людей, как устанавливать бомбы, используя при этом достижения электроники, и многое другое. Третья волна терроризма, прокатившаяся по Европе за последнюю четверть века (условно обозначим ее термином «политический терроризм») оставила свои рецепты преступным организациям, общий признак которых явно и неопровержимомо приводит к определению «криминальные структуры». Когда правительство Италии «прижало» Сицилийскую мафию, та ответила серией бомбовых взрывов против правительственных учреждений – почерк для нее совершенно новый, однако хорошо нам знакомый по деятельности «идеологических» боевиков. Равным образом и «АУМ Синрике» взяла на вооружение насильственные методы политических групп, считавших, что их «безвыходное положение» оправдывает любые средства достижения цели. Двадцать лет назад в мотивациях политических и уголовных группировок существовало отчетливое различие, теперь эта граница стерлась, не говоря уже о том, что уголовный мир, даже если он прямо не претендует на власть, неизбежно стремится ее контролировать. В годы «холодной войны» от 80 до 90 % международных террористических актов так или иначе исходили из стран Ближнего Востока. Терроризм нес на себе явный отпечаток идеологической и политической вражды разделенного мира. С наступлением нового порядка или, вернее, к сожалению, беспорядка, место поверженного предшественника занимает еще более беспощадный, неразборчивый в средствах, криминальный, патологический терроризм. Почерк его хорошо виден даже по тем политическим целям и национальным лозунгам, которые декларируют участники большинства конфликтов, возникших на территории России, не говоря уже о методах, которыми они не брезгуют действовать.

14. Психология сексуального убийцы-маньяка

Психологический профиль насильников характеризуется такими чертами, как склонность к доминированию и преодолению препятствий. У них самая низкая чувствительность в межличностных контактах (черствость) и в наименьшей степени выражены склонность к самоанализу и способность поставить себя на место другого. Интеллектуальный контроль поведения такой же низкий, как и у корыстно-насильственных преступников. Для них характерна нарочитая демонстрация мужской модели поведения, о чем свидетельствует и характер совершенного ими преступления (изнасилование), в котором сексуальные мотивы выражены в меньшей степени, а в большей – утверждение себя в мужской роли. Им присущи также импульсивность, ригидность, социальная отчужденность, нарушение адаптации.

Существует еще одна категория преступлений, которая вызывает, пожалуй, наибольший общественный резонанс, – многоэпизодные сексуальные убийства, которые в последние годы стали совершаться все чаще.

Сексуальные убийцы-маньяки обычно выслеживают жертву, внезапно нападают на нее, приводя в состояние шока, насилуют, наносят множество телесных повреждений, вспарывают грудь и живот, выворачивают внутренности, совершают надругательство над половыми органами, отрезают отдельные куски тела, поедают их или разбрасывают в разные стороны и т. д. Эти кровавые злодеяния поражают своей немыслимой жестокостью, неумолимостью и цинизмом, числом жертв, среди которых немало детей.

В числе таких преступников – Бруно Людке, убивший в Германии по сексуальным мотивам 85 женщин в период с 1928 по 1943 гг., а жертвами Педро Алонсо Лопеса стали более 100 малолетних девочек в возрасте до 10 лет. Среди отечественных кровопийц рекордсменами являются Чикатило, убивший в разных регионах России 53 человека (1978 – 1991 гг.), Михасевич, уничтоживший в 80-е годы в Белоруссии 37 женщин, а также Кузнецов, который убил в Москве и на Украине 20 женщин.

Серийные сексуальные убийства имеют свою специфику. Она, прежде всего, выражается в следующем: 1) число жертв – не менее двух;
2) жертвами становятся подростки и дети обоего пола, взрослые женщины; 3) большинство убийств совершается с особой жестокостью; 4) все убийства связаны с сексуальными переживаниями; 5) в большинстве случаев жертва специально не выбирается, нападение часто совершается и на случайно подвернувшихся лиц; 6) убийства совершаются с разной периодичностью, различными способами и орудиями; 7) иногда сексуальные убийства сопровождаются актами каннибализма; 8) все серийные сексуальные убийства совершаются в условиях неочевидности.

Что представляют собой эти современные сексуальные убийцы-маньяки? Это, прежде всего, особая жестокость многоэпизодных убийств по сексуальным мотивам. Способы их совершения и поведение преступников, число жертв всегда вызывают у представителей правоохранительных органов сомнение в психической полноценности людей, которым инкриминируются указанные преступления.

Анализ состояния психического здоровья лиц, обвиняемых в совершении такого рода убийств, показал, что их преступное поведение в той или иной мере связано с наличием различных расстройств психической деятельности. Однако, по данным современных исследований, лишь 17,7 % преступников, подвергнутых стационарной судебно-психиатрической экспертизе в НИИ им. В.П. Сербского, были признаны невменяемыми.

В то же время среди лиц, признанных экспертами вменяемыми, только 28,6 % или практически каждый третий не имели никаких расстройств психики, а 71,4 % обнаруживали те или иные психические аномалии в рамках вменяемости. В их числе психопатия – 46,6 %, шизофрения – 16,7 %, олигофрения в степени дебильности – 15 %, органические заболевания центральной нервной системы или их последствия – 15 %, хронический алкоголизм в различной степени – 5 % и эпилепсия – 1,7 %.

Следует отметить, что среди психопатов, многократно совершивших убийства, 11,7 % обнаружили склонность к сексуальным перверсиям (парафилиям), т. е. к нарушениям сексуального поведения. 60,4 % преступников находились в момент совершения преступления в состоянии алкогольного опьянения. Алкоголь как бы развязывал им руки, снимал внутренние тормоза, актуализировал бессознательные переживания и давние психотравмы. 40,2 % преступников ранее привлекались к уголовной ответственности, из них 22 % – за половые преступления.

Возрастные характеристики преступников распределились следующим образом: лица в возрасте до 16 лет составили 1,6, от 17 до 18 лет – 6,9 %, от 19 до 24 лет – 31,4 %, от 25 до 29 лет – 29,4 %, от 30 до 39 лет – 16,7 %, от 40 до 49 лет – 11,8 % и старше 50 лет – 1,9 %. Таким образом, больше всего серийных убийств на сексуальной почве совершают преступники в возрасте 19 – 29 лет, хотя среди них есть и исключения – тот же Чикатило начал свои злодеяния, когда ему было за 40 лет, и продолжал их совершать 12 лет.

Среди указанных преступников преобладают лица с неполным и полным средним образованием. Рабочие среди сексуальных убийц составили 59,8 %, служащие – 14,7 %, учащиеся – 3,9 % и неработающие – 21,6 %.

Среди многоэпизодных убийц 36,3 % состояли в браке, 10,8 % – в повторном браке, 43,1 % не имели семьи и 9,8 % были разведены.

Приведенные статистические показатели позволяют получить некоторую общую модель личности преступника, совершающего многоэпизодные убийства по сексуальным мотивам. Это молодой человек в возрасте от 19 до 24 лет, не состоящий в браке, принадлежащий к рабочей среде, закончивший 7 – 9 классов общеобразовательной школы, не привлекавшийся ранее к уголовной ответственности, страдающий расстройством психической деятельности в форме психопатии.

Что касается психологических особенностей указанных лиц, то они характеризуются ранимостью, внутренней напряженностью, тревожностью, ригидностью (застреваемостью аффективных переживаний), подозрительностью, злопамятностью, высоким уровнем агрессивности. Наличие аффективных установок, проявления нетерпимости, враждебности не позволяют им изменить стереотип поведения, обусловливают нарушения социального взаимодействия, плохую социальную приспособляемость. Им присущи импульсивность, непосредственная реализация в поведении возникающих побуждений, крайний эгоцентризм с сосредоточенностью на собственной личности, собственных переживаниях, пренебрежение к интересам и чувствам других людей, иногда с ощущением собственной необычности, постоянным желанием самовыражения, привлечения к себе внимания.

Серийных сексуальных убийц отличает бессознательное стремление к психологической дистанции между собой и окружающим миром, уход в себя. Эти данные можно интерпретировать как глубокое и длительное разрушение отношений со средой, которая с какого-то момента начинает выступать в качестве враждебной и в то же время часто непонятной силы, несущей угрозу для данного человека. С этим, несомненно, связаны подозрительность, злопамятность, повышенная чувствительность к внешним воздействиям, непонимание среды, что повышает и поддерживает тревожность и страх смерти.

По данным А.О. Бухановского, с 1993 по 1998 гг. количество серийных убийств увеличилось более чем в четыре раза. Как отмечалось на проводившейся в 1998 году 2-й Международной научной конференции на тему «Серийные убийства и социальная агрессия», только в Ростовской области за последние 10 лет разоблачено 28 серийных убийц, на счету которых почти 120 жертв.

Дата добавления: 2014-12-17