Постоянство и изменчивость личности

Кон И. С.

ВЫВОДЫ

На период 1990 г. идентификационные тенденции, которые мы стремились выявить в связи с особенностями возрастных различий доминирующих мотиваций жизнедеятельности, можно суммировать следующим образом.

1. Скорее всего социальные изменения на данный момент еще не затрагивают существенным образом ранее сложившиеся социально-групповые идентичности и солидарности с крупными общностями, авторитетными в массовом сознании до начала периода перестройки.

2. Возможно, что тенденции к идентификации с первичными группами (семья, друзья) и мотивации обрести и сохранить контроль над условиями жизни есть определенная реакция на кризисную ситуацию в обществе.

3. Когортные различия в идентификациях вполне отражают типические особенности стадий жизненного цикла общекультурных особенностей общества. Наряду с отмеченными в анализе по различным возрастным группам особенностям можно заключить, что наиболее «простая» структура иерархических идентификаций складывается в возрасте 30 —39 лет.

На период обследования в этой когорте доминирует родитель-ство, затем с большим «отрывом» идентификации по критерию профессиональной зрелости, принадлежности к уграчиваемой общности «советский человек», самоутверждение опять же в кругу семьи («хозяин в своем доме» и «сын или дочь своих родителей). Этот господствующий синдром можно определить как стремление к двунаправленной идентичности — «моя семья есть часть моего народа», что подкрепляется третьим по значимости идентификационным стремлением по формуле «сын/дочь своего народа» + «житель своего города/села». Эта слитность себя самого как полезного члена общества (профессионала), своей семьи с судьбами народа — наиболее характерный для активного возраста тип социально-идентификационной структуры.

Также примечательна структура идентификационных иерархий в группе молодых (20 —24 года) и старшего поколения (за 60 лет). В обоих случаях она заметно размыта. В первом—по причине несформированности, во втором — вследствие ломки ранее сложившихся иерархий и неопределенности нынешних.

Статья из Психологического журнала 1987 Т. 8. № 4, с. 126—137.

Динамика постоянства и изменчивости личности и ее свойств — одна из старейших философско-психологических проблем. Ее рассмотрение в плоскости современной психологической науки предполагает расчленение и уточнение следующих вопросов:

1. Постоянство, стабильность и устойчивость чего имеется в виду — идет речь о структурах поведения или каких-то психических процессах, способностях, диспозициях, установках, смысловых образованиях?

2. Что является индикатором постоянства (изменчивости) соответствующих качеств? Имеем ли мы в виду: а) дименсиональ-ную стабильность (от англ. dimension — измерение), т.е. совпадение тестовых показателей индивида, б) фенотипическую последовательность, т. е. постоянство и преемственность поведения, или в) генотипическое постоянство, подразумевающее наличие каких-то неизменных, глубинных качеств, которые могут по-разному проявляться (не проявляться) на различных стадиях жизненного пути («отсроченный эффект»), но устойчиво детерминируют психические реакции и поведение индивида в течение всей его жизни?

3. Каковы количественная мера, степень подразумеваемого постоянства (изменчивости)? Это могут быть: а) полное тождество, неизменность явления или относительное, условное постоянство его качеств, не исключающее определенных количественных изменений; б)частичное сходство или логическая преемственность сравниваемых показателей, позволяющая считать их фазами развития одного и того же процесса.

4. Каковы его временные рамки — сохраняется оно месяцы, годы, на протяжении определенных стадий жизненного пути или в течение всей жизни?

5. Как протекает процесс развития, является он непрерывным, постепенным, эволюционным или прерывистым, скачкообразным, кризисным? Диалектику прерывности-непрерывности часто смешивают с диалектикой постоянства-изменчивости, но это совершенно разные проблемы.

В отечественной психологии эти вопросы рассматривались главным образом на философско-метОдологическом уровне или в связи с проблемой моральной устойчивости личности. В данной

статье они будут рассмотрены на материале зарубежных лонги-тюдных исследований. <...>

Своеобразным итогом развития лонгитюдных исследований явилось возникновение особого предметно-методологического направления — псхологии развития человека на всем протяжении жизненного пути (life-span developmental psychology). Ей специально посвящены две многотомные серии публикаций — «Психология развития на всем протяжении жизни» (с 1970 г.) и Развитие и поведение на протяжении всей жизни (выходит ежегодно с 1978 г.). Хотя труды, объединенные под этим названием,

весьма разнообразны, их роднят три принципиальных момента: 1) интерес к диалектике постоянства и изменения в процессе развития человека; 2) акцент на взаимосвязи этапов жизненного пути, которые не могут быть поняты отдельно друг от друга; 3) понимание того, что развитие человека существенно зависит от социально-исторических условий, в которых оно протекает.

Наиболее общие выводы этих исследований можно свести к четырем тезисам: 1) существует достаточно высокая степень постоянства личности на протяжении всей ее жизни; 2) мера этого постоянства разных личностных свойств неодинакова; 3) разным типам личности соответствуют разные типы развития; 4) тип развития личности зависит как от ее индивидуально-типологических черт, так и от многообразных исторических условий, в которых протекает ее жизнедеятельность. <...>

Лонгитюдные исследования существенно обогащают наши представления о развитии личности, но одновременно ставят целый ряд новых вопросов.

Прежде всего остается нерешенной проблема соотношения диалектики постоянства-изменчивости личностных черт и непрерывности-прерывности процесса развития личности, тесно связанная с проблемой соотношения качественных, структурных и количественных изменений.

Особенно наглядно это проявляется в психологии переходного возраста, в частности юношеского самосознания. Старое мнение, что в эти годы происходит серьезная перестройка образа «я», подтверждается многими клиническими и сравнительно-возрастными исследованиями. Однако исследования методом семантического дифференциала ни в сравнительно-возрастном, ни в лонгитюдном варианте таких сдвигов не обнаруживают. <...>

Значит ли это, что образ «я» стабилизируется раньше, чем принято думать, или что данная методика не улавливает тонких качественных различий, связанных с тем, что юноша не столько по-иному отвечает на старые вопросы, сколько ставит перед

собой новые? По некоторым данным, разница между подростками и юношами состоит не столько в представлениях о своем наличном, сколько о будущем «я».

Известно, что люди всех возрастов склонны подчеркивать скорее свое постоянство, чем изменчивость. В то же время сравнение самоописаний группы мужчин и женщин с тем, как их описывают супруги, показало, что самоописания достаточно достоверны и обладают высокой возрастной устойчивостью. Однако дименсиональная стабильность может оказаться артефактом, поскольку достоверность всех личностных вопросников с течением времени при повторных замерах снижается, хотя и неодинаково по разным шкалам.

Существенный недостаток лонгитюдов состоит в том, что проблема постоянства-изменчивости личности практически сводится к измерению отдельных индивидуально-типологических черт. Но содержательные и динамические аспекты развития человека нетождественны.<...>

Сказанное имеет отношение не только к психологии личности, но и к периодизации жизненного пуги. Так называемые возрастные категории, в которых описывается жизненный путь, многозначны и подразумевают разные системы отсчета. В одних случаях это онтогенез, в других — система возрастной стратификации общества, в третьих — возрастной символизм культуры. Соответственно варьируются и термины, в которых описываются его переломные, ключевые моменты.

Когда процесс развития человека моделируется по образцу онтогенеза как нечто интраиндивидуальное, говорят о критических или сенситивных периодах, последовательность и сущность которых кажутся инвариантными.

Но развитие личности происходит не в вакууме. Социология берет за основу периодизации жизненного пути не этапы онтогенеза, а стадии социализации, социальные переходы, качественно меняющие положение, статус или структуру деятельности индивида (поступление в школу, завершение образования, вступление в брак, выход на пенсию и т. п.). Эти поворотные пункты являются социально-типичными, общими для всех членов данного общества, класса, возрастного слоя и т. д.

И сенситивные периоды, и социальные переходы предполагают какую-то психологическую перестройку, для обозначения которой существует специальное понятие возрастных, а точнее, нормативных жизненных кризисов (слово «нормативный» подчеркивает, что речь идет о нормальном, а не патологическом процессе). Зная типичную траекторию жизненного пути и

особенности половозрастной стратификации данного общества, мы можем достаточно точно сказать, в каком именно возрасте человеку предстоит столкнуться с определенными проблемами, как эти проблемы переплетаются друг с другом, каковы типичные варианты их разрешения и т. д.

Однако жизненный путь личности не только естественноисто-рический, повторяющийся процесс, но и уникальная, единственная в своем роде драма, каждая сцена которой — результат сцепления множества индивидуально-неповторимых характеров и обстоятельств. О том, что все человеческие судьбы слагаются случайно, в зависимости от судеб, их окружающих, писал И. А. Бунин в книге «Жизнь Арсеньева», и с этим должна считаться не только художественная литература, но и научная психология.

Превращение психологии развития личности в психологию жизненного пути означает, что основой его периодизации становятся не психофизиологические сенситивные периоды, социальные переходы и нормативные кризисы сами по себе, а те конкретные жизненные (биографические) события, в которых эти процессы переживаются личностью. Такой событийно-биографический подход сегодня уже концептуализируется в психологии и смежных науках. Но — это предмет самостоятельного рассмотрения.

Эмпирические данные лонгитюдных исследований личности, как и всякие иные, неоднозначны. Однако они подсказывают или подкрепляют некоторые важные общетеоретические положения, разрабатываемые в настоящее время также и в отечественной психологии.

1. Развитие личности, ее деятельности и высших психических функций нельзя моделировать по образцу онтогенеза как инвариантного развертывания изначально заданных качеств.

2. Психология развития личности неотделима от изучения ее жизненного пути в определенных конкретно-исторических условиях.

3. Свойства индивида как личности зависят от его биогенетических качеств и социальных условий развития, но он всегда является более или менее активным субъектом или по крайней мере соучастником своего собственного формирования.

4. Изучение развития личности на протяжении ее жизненного пути может быть только междисциплинарным, причем особенно необходимо сотрудничество психологов с социологами, которые дальше их продвинулись в разработке соответствующего концептуального аппарата.

5. На сегодняшний день разные модели развития личности теоретически еще не интегрированы и должны рассматриваться как взаимодополнительные, но их нельзя игнорировать.

Дата добавления: 2014-11-29