Ближняя дача

Тяжело переживая разлуку с женой Надеждой Сергеевной Аллилуевой, И. В. Сталин в первые годы после ее смерти избегал общения с друзьями, ушел в одиночество и в 1934 году выехал из Кремля в московский пригород, продолжая оставлять за собой кремлевскую квартиру.

Красиков С. С. 76

Отец сменил квартиру, он не мог оставаться там, где умерла мама. Он начал строить себе отдельную дачу в Кунцеве, куда и переехал жить на следующие двадцать лет. Мы же все — дети, близкие — продолжали ездить по воскресеньям, в каникулы и летом, в Зубалово. На новой квартире в Кремле отец бывал мало, он заходил лишь обедать. Квартира для жилья была очень неудобна. Она помещалась в бельэтаже здания Сената, построенного Казаковым, и была ранее просто длинным официальным коридором, в одну сторону от которого отходили комнаты — скучные, безликие, с толстыми полутораметровыми стенами и сводчатыми потолками.

Аллилуева С. С. 114

У Сталина была дача, называлась Ближняя. Была и Дальняя, где мы очень редко бывали, и была еще третья дача, какого-то бывшего дореволюционного инженера, с озером, Соколовка называлась.

В. Молотов.

Цит. по: Чуев Ф.¹ С. 308

Сталин предпочитал постоянно жить в Кунцеве — ближе всех от Кремля.

Рыбин А. С. 71

Дом на Ближней даче спроектировал и построил в 1933—1934 годах архитектор Мирон Мержанов. Он же строил дачи Генсеку в Сочи, недалеко от Мацесты, у Холодной речки, не доезжая Гагр, и за Адлером, возле речки Мюссера. Помимо перечисленных, вождь имел еще дачу под Сухуми, недалеко от Нового Афона, дачный комплекс на озере Рица и дачу на Валдае.

Красиков С. С. 77

Построили там (в Кунцеве) кирпичную дачу очень быстро еще в 1931 году… Одноэтажная дача из семи комнат строилась круглые сутки.

Рыбин А. С. 5

Когда Сталину показывали место будущей дачи, здесь был дикий пустырь, голое место. Но затем был выращен искусственный лес, прорыты овраги, насыпаны холмы.

Красиков С. С. 46

Это место едва ли можно назвать райским.

Рыбин А. С. 5

Ближняя, Кунцевская, располагалась неподалеку от сегодняшнего мемориала Победы, по выезде из Москвы по Минскому шоссе с поворотом на Поклонную гору. Ее окружал густой еловый лес. Жилищ тогда поблизости не было, следовательно, не было и людей, не считая наружной охраны и милиционеров, прогуливавшихся возле обочин.

Красиков С. С. 78

С севера за сосновым лесом пролегало Можайское шоссе, откуда слышался постоянный гул транспорта, неслись частые сигналы и выхлопные газы. Западнее, в деревне Давыдково, вечерами под гармошку вовсю горланили пьяные мужики, которых неистово бранили голосистые жены. С юга, примерно на таком же расстоянии, находилась Киевская товарная станция, где не умолкал грохот буферов при сцепке вагонов, а маневровый паровоз почему-то непрестанно издавал пронзительные гудки. От всего этого содома не спасали ни сосны, ни дощатый забор.

Рыбин А. С. 5

Входить в парадные двери Сталин не любил, ибо там без необходимости могло толпиться много народа, и потому чаще всего машина подвозила его вплотную к той самой небольшой двери, в которую он незаметно и проскальзывал. Скорее всею, это диктовалось состоянием характера, скромностью, революционной привычкой к конспирации и, естественно, чувством постоянной опасности. Хотя покушений на себя Иосиф Виссарионович не боялся. Как всякий человек, он пытался себя обезопасить от нежелательных эксцессов, но никогдa в этом не усердствовал.

Красиков С. С. 77

Забор был обыкновенный — из досок. Без всякой колючей проволоки сверху. Правда, высотой в пять метров. А в 1938 году появился второй — внутренний. Трехметровой высоты, с прорезями смотровых глазков. Заставили это сделать явные угрозы оппозиции. Диверсанты могли легко преодолеть единственную преграду и захватить Сталина, Особенно трудно было бы их заметить в ночной тьме. Ведь в лесу на расстоянии двух-трех метров уже совершенно ничего не видно. Вся надежда лишь на возможный шорох лазутчика. А если ветер? Жуткое состояние! Сам переживал его много раз. Вот и пришлось подстраховаться.

Рыбин А. С. 71

Сперва у главного дома Ближней дачи второго этажа не было и на его крыше располагался солярий.

Красиков С. С. 78

Отец жил всегда внизу, и по существу, в одной комнате. Она служила ему всем. На диване он спал (ему стелили там постель), на столике возле стояли телефоны, необходимые для работы; большой обеденный стол был завален бумагами, газетами, книгами. Здесь же, на краешке, ему накрывали поесть, если никого не было больше. Тут же стоял буфет с посудой и с медикаментами в одном из отделений.

Аллилуева С. С. 24–25

Сейчас там два этажа, причем во втором этаже никогда никто не жил, — ведь отец был один в доме. Быть может, ему хотелось поселить там меня, брата, внуков? Не знаю, он никогда не говорил нам об этом. Второй этаж был пристроен в 1948 году. Позже, в 1949-м, там, в большом зале, был огромный прием в честь китайской делегации. Это был единственный раз, когда второй этаж был использован. Потом он стоял без дела.

Аллилуева С. С. 24

Владелец дома любил лесную прохладу, и второй этаж к дому, по свидетельству Светланы Иосифовны, пристроили в 1948 году, а по другим данным — во время Великой Отечественной войны. Здесь постоянно проживали представители Генерального штаба, которые вместе с Верховным решали судьбы страны и Европы.

Красиков С. С. 78

Никаких бассейнов или массажных на даче не имелось. Никакой роскоши — тоже. Солидно выглядел только паркетный пол в зале.

Рыбин А. С. 5

У него очень в комнатах по-спартански. Книги и несколько портретов, мебель простая, самая необходимая. Единственный комфорт — это диваны, их всегда у него по несколько в каждой комнате, разных форм, а иногда и цветов.

М. А. Сванидзе. Из дневника от 28 июня 1935 г.

Спальня Сталина была где-то двадцати метров. Стены зала обили мореной фанерой под дуб, а комнат — в основном под соломку. Швы прикрыли такими же рейками.

Рыбин А. С.5

Дата добавления: 2014-11-29