От философии к биологии: функциональная психология, 1896-1910

Эксперименты становятся функциональными. Традиционная психология сознания, хотя и исследовала такие психические процессы, как апперцепция, по-прежнему делала упор на содержании сознания как основном предмете психологии; изначально ее новизна заключалась в том, чтобы сделать сознание предметом экспериментального контроля и, таким образом, превратить психологию в науку. Но, как мы уже видели, Уильям Джеймс в своей книге «Принципы психологии» сместил интересы американских психологов с содержания на процесс. Согласно его картине разума, содержание психики представляло собой исчезающие, поверхностные вещи, которые, однажды увиденные, никогда более не возвращаются; постоянны только психические функции, особенно функция выбора. Изменение точки зрения Джеймса стало следствием американского опыта 1890-х гг., когда на смену старым истинам пришли новые, знакомые декорации сменились неизвестными. Единственное, что оставалось неизменным — это процесс приспособления.

Развитие моторной теории сознания продолжило обесценивание содержания психики и, следовательно, метода интроспекции, использовавшегося для его оценки. Согласно моторной теории, сознание содержит ощущения, полученные из внешнего мира и от двигательной активности, но играет весьма незначительную роль в создании поведения (или не играет никакой роли). Хотя, конечно, можно было по-прежнему заниматься интроспекцией и делать сообщения о содержании сознания, но это легко могли счесть бессмысленным и даже безответственным занятием. Барахтаясь в потоке изменений, американцы нуждались в психологии, которая помогла бы справиться с новизной. Обратив внимание не на содержание, а на адаптивные процессы, Джеймс, Мюнстерберг и Дьюи подготовили создание новой, функциональной психологии.

В то же время интересы экспериментальных психологов сместились с интроспективных сообщений о содержимом сознания на объективное раскрытие корреляций между стимулом и реакцией. Экспериментальный метод Вундта имел два аспекта. Стандартизованный, контролируемый стимул предъявляли субъекту, ко-

Глава 6. Заговор натурализма 231

торый реагировал на него тем или иным способом, сообщая одновременно о своих переживаниях. Вундт, будучи менталистом, интересовался опытом, порождаемым определенными условиями, и использовал объективные результаты как ключ к процессам, продуцирующим содержание сознания. Но у американских психологов основное внимание сместилось с сознательного опыта на определение ответных реакций в условия стимулирования.

В качестве примера мы можем рассмотреть эксперимент о том, как люди определяют местоположение предмета в пространстве на основании звука (J. R. Angell, 1903а). В этом эксперименте наблюдателей с завязанными глазами (одним из них, JBW, был по всей вероятности, Джон Б. Уотсон, основоположник бихевиоризма) сажали на стул в центре аппарата, способного производить звук в любой точке вокруг наблюдателя. После установки генератора звука в конкретной точке экспериментатор продуцировал некоторый тон, и наблюдатель должен был указать, откуда, по его предположениям, исходит звук. Затем наблюдатель давал интроспективный отчет о сознательном опыте, вызванным звуком. Уотсон сообщил, что видел психический образ аппарата, звуковой генератор которого располагался в указанном им месте. Теперь можно было, как полагается менталисту, сосредоточиться на интроспективном отчете, стараясь описать и истолковать этот фрагмент психического содержимого. Но можно было уделить основное внимание точности указанного направления (ответной реакции), сопоставляя положение генератора звука с точкой, указанной наблюдателем.

В данном случае, хотя исследователи обсудили оба объективных факта — корреляцию положений стимула и ответа наблюдателя и интроспективные отчеты, но последние были признаны менее важными. Объективные открытия широко освещали и обсуждали; об интроспективных открытиях кратко упомянули в конце статьи. В моторной теории сознания интроспекция стала менее важной, поскольку сознание не выступало причиной поведения; такое же отношение пронизывало все эксперименты того времени. С самого возникновения американской психологии интроспективные отчеты изолировали от объективных результатов, а затем убрали вообще. «Наблюдатели» превратились в «субъектов» (К. Danziger, 1990).

Заинтересовавшись тем, каким образом поведение приспосабливается к стимулам, американские психологи перешли от изучения содержимого психики к исследованию адаптивных психических функций. Эксперимент Брайана и Хартера (Bryan and Harter, 1897) выявил второй аспект, в котором американская психология стала функциональной — социально функциональный. Брайан, экспериментальный психолог, и Хартер, бывший железнодорожный телеграфист, ставший аспирантом по психологии, исследовали приобретение рабочих навыков начинающими железнодорожными телеграфистами. Их статья вообще не содержала интроспективных отчетов, зато давала схему постепенного улучшения на протяжении многих месяцев практики. Это абсолютно объективное исследование было социально значимым, поскольку Брайан и Хартер изучали, как люди, которым предстояло сыграть значительную роль в индустриализации Америки, приобретают важный навык. По мере того как сеть железных дорог расширялась и связывала воедино островные общины бывшей сельскохозяйственной Америки, роль железнодорожных телеграфистов очень возросла: они следили за тем, какие и куда товары

232 Часть III, Совершенно другая эпоха: 1880-1913

посылают; какие поезда и куда следуют; они были связующим звеном, без которого не могла функционировать вся система железных дорог. Профессиональная подготовка железнодорожных телеграфистов являлась настолько важным делом, что была создана специальная комиссия, рассмотревшая работы Брайана и Хартера. Таким образом, психологические исследования приобрели общественную и коммерческую ценность.

Исследование Брайана и Хартера было значимым еще в одном отношении. Оно предвосхитило центральную проблему экспериментальной психологии — научение. Традиционная психология сознания, ментализм, прежде всего занималась изучением перцепции и родственных ей функций, поскольку именно они порождали психическое содержание, доступное методу интроспекции. Но в постдарвиновской психологии Джеймса и его последователей сознание имело важность только в связи с тем, что оно делало для приспособления организма к окружающей среде. Постепенное приспособление с течением времени и есть научение: открытие для себя окружающей среды, а затем демонстрация поведения, направленного на то, чтобы соответствовать ей. Брайан и Хартер представили графики кривых научения и обсудили, каким образом новички-телеграфисты постепенно приспосабливаются к требованиям своей профессии. По своему объективизму, рассмотрению социально значимой проблемы и выбору научения как предмета исследования статья Брайана и Хартера была знаком грядущих перемен. Поэтому неудивительно, что в 1943 г. ведущие американские психологи назвали ее важнейшим экспериментальным исследованием, когда-либо опубликованным в Psychological Review.

К 1904 г. стало очевидно, что «объективный» метод, заключающийся в исследовании корреляции стимулов и реакций, по крайней мере такой же важный, как и интроспективный анализ сознания. Выступая перед участниками Международного конгресса по искусству и науке, Дж. М. Кеттелл, пионер американской психологии, сказал: «Я не уверен, что психология должна ограничиваться исследованиями сознания», что, безусловно, совпало с представлениями Джеймса и Вунд-та. Кеттелл также заявил, что его собственная работа с тестами интеллекта «почти так же мало зависит от интроспекции, как и от работ по физике или зоологии». Хотя интроспекция и эксперимент должны «постоянно взаимодействовать», все же очевидно, что психология, по большей части, существует «в стороне от интроспекции». При этом, хотя на первый взгляд Кеттелл считал интроспекцию и объективные измерения равнозначными, из его дальнейших призывов стало ясно, что объективный, бихевиористский подход к психологии выходит на первый план.

Определение функциональной психологии. Итак, американская психология отдалялась от традиционной психологии сознания и переходила к психологии психических адаптации, толчком к развитию которой послужила эволюционная теория. Любопытно, что человеком, заметившим и идентифицировавшим эту тенденцию, стал не американский психолог, а самый стойкий защитник чистой психологии сознания Э. Б. Титченер. В своей книге «Постулаты структурной психологии» (1898) он убедительно выделил несколько видов психологии, и, хотя о том, какая психология — наилучшая, с ним можно поспорить, его терминология сохранилась.

Глава 6. Заговор натурализма 233

Титченер провел широкую аналогию между тремя видами биологии и психологии:

Дата добавления: 2014-11-29