Введение. Как изучать философию?

Когда мы приступаем к изучению какой-нибудь науки, то нам предлагают прежде всего усвоить ее предмет, т. е. понять, что изучает данная наука. География изучает Землю, математика изучает количественные и пространственные отношения, механика изучает движение и взаимодействие тел и т.д. Но все это изучает наука. И каждый отдельный индивид, который хочет заниматься соответствующим предметом, изучает прежде всего не предмет, а науку, которая им занимается. Иначе говоря, прежде чем стать математиком и делать в ней собственные открытия, человек должен усвоить те специфические понятия, термины и приемы, при помощи которых математика изучает свой предмет. Обычно это называют методом. С этого и начинается изучение всякой науки.

Сложность, таким образом, заключается в том, что нельзя понять предмет науки раньше понимания ее метода. Ведь даже в таком, казалось бы, простом случае, как география, нельзя просто сказать, что ее предметом является Земля: Землю изучает также и геология. Но это тем более относится к философии. Чтобы узнать, что она изучает, надо, прежде всего, вместо пустых гаданий на кофейной гуще, обратиться к самой философии в ее развитии, т. е. к истории философии. Однако нетерпение часто требует невозможного, а именно дать науку, как говорил Гегель, раньше науки.

Все это прекрасно понимал замечательный русский философ С.Н. Трубецкой. «Прежде чем вопрошать природу, — писал он, — мы, обыкновенно, спрашиваем людей, от которых мы можем узнать несравненно больше, научиться гораздо скорей и верней всему, что они в действительности знают. И только не удовлетворенные их ответами, мы обращаемся к немой природе и думаем над ее загадками. Но как

бы много ни дала нам природа, как бы многому она нас ни научила, люди дают нам больше, потому что их она учила дольше и раньше нас. Если же мы, не пройдя всей школы человеческой мысли, не усвоив их результатов, обратимся к непосредственному исследованию природы вещей, то мы рискуем навсегда ограничиться грубыми попытками, неизбежными ошибками, пережитыми нашими предшественниками» [1].

Слово «наука» в русском языке означает «научение». Наука — это все то, что дается прежде всего путем научения, целенаправленного и систематического. Человек должен прежде всего знать все то, что сделано до него. «В философии, — пишет Трубецкой, — не всегда следуют этому простому и естественному правилу. У нас в особенности, никогда не знавших умственной школы, случайное, произвольное философствование составляет обычное явление. Случайные чтения и споры, случайности характера и воспитания — при отсутствии правильной дисциплины ума — часто определяют собой всю нашу философию» [2].

1 Трубецкой С.Н. Сочинения. М., 1994. С. 483-484.

2 Там же. С. 484.

С.Н. Трубецкой имел в виду Россию конца XIX — начала XX столетий. Но дело в том, что смешение науки философии с произвольным философствованием в той или иной мере находило себе место во все времена. Что же касается нашего времени, то сейчас, когда свобода понимается как свобода от всякой дисциплины, как полный во всем произвол, под «философией» нередко понимают пустое рассуждательство, «дискурс», и всевозможные выдумки безо всякой связи с какой-либо устойчивой философской традицией.

Отсутствие философского профессионализма и сознательное игнорирование такового подпитывается тем обстоятельством, что в центре внимания философии находится сам человек, его сознание и самосознание. А поскольку каждый человек имеет какой-то жизненный опыт и что-то о себе понимает, то уже поэтому он считает себя «философом». В этом смысле «философом» считал себя полковник Скалозуб: «Чтобы чины добыть, есть многие каналы. О том как истинный философ я сужу Мне только бы досталось в генералы». В определенном отношении философия, более чем какая-либо другая наука, близка человеку. Она действительно о нем самом. Но медицина тоже о нас, о нашем здоровье. И потому каждый сам себе доктор. Однако на профессионального врача все-таки учатся, и даже дольше, чем на инженера или учителя. И чистое знахарство здесь может оказаться не только бесполезным, но и вредным.

Против философской самодельщины и предупреждает Трубецкой. А до него это делали другие известные философы. И все они указывали на одно лекарство — это историзм, исторический подход к делу. «По-видимому, единственным верным средством против такого зла, — писал Трубецкой, — может служить усиленное изучение истории философии или хотя бы истории философских вопросов. На деле обычным оправданием самодельного философствования является предвзятое, неразумное отрицание объективной логики в развитии коллективной мысли человечества» [3].

Именно исторический подход позволяет ухватить ту объективную логику развития коллективной мысли человечества, которая составляет собственное содержание философии, в отличие от иных форм знания. Это содержание ясно прорисовывается там, где мы восходим по ступеням истории, осмысляя различные постановки и решения философских вопросов. В этом случае история уже не выглядит лавкой всяких древностей, не стоящих между собой ни в какой объективной связи. Да и теория, которая составляет здесь по сути внутренний нерв истории, уже не является произвольным построением, набором схем, словосочетаний и терминов, частично заимствованных из естествознания, частично — из искусства или из религии. Ведь как раз именно такая гремучая смесь часто преподносится публике под громким названием «современная философия».

Вслед за немецким философом начала XX века О. Шпенглером, можно было бы сказать, что «мы принимаем историю философии как последнюю серьезную тему философии» [4]. Шпенглер считал, что современная философия со времен И.Канта перестала быть серьезной, — все серьезное осталось в прошлом. И несерьезность современной философии проявляется в том, что она стремится лишить всякой серьезности великие философские системы прошлого.

3 Там же.

4 Шпенглер О. Закат Европы. Т. 1, М., 1993. С. 182.

В истории нет истины, говорят скептики, ведь история философии являет нам картину борьбы всех против всех. А значит закономерен вывод о том, что нет почвы для единой, обязательной для всех философии, и она в принципе невозможна. Но совершенно противоположный вывод сделал из борьбы философских учений Г.В.Ф. Гегель. Если все

философские системы отрицают друг друга, рассуждал он, то это может означать только то, что они имеют общее поле для борьбы, для отрицания и для критики. Эту общую почву для всех философских систем Гегель усмотрел в Разуме: «Есть лишь один разум, поэтому и философия только одна и лишь одной быть может» [5].

5 Гегель Г.В.Ф. Работы разных лет. Т. 1. С. 270.

Все различия, которые имеются между различными философиями, — это различия между различными моментами одной и той же Философии. И если они отрицают друг друга, то это означает, что отрицательность не есть нечто только негативное по отношению к разуму, а она представляет собой его существенный момент, и, следовательно, существенный момент самой Философии. И с точки зрения этой ее специфики история философии может рассматриваться как закономерный и необходимый процесс. Поэтому совершенно не случайно то, что именно Гегелю впервые удалось представить историю философии как единое и взаимосвязанное целое.

Но сказать, что точка зрения философии — это точка зрения разума и не более, это значит по большому счету отождествить философию с любой другой теорией и наукой. Ведь теоретическая физика и биология тоже стоят на точке зрения разумного постижения мира, но они изучают природу в ее различных формах и срезах. В отличие от них, классическая философия исследует не природу, а человека. И человек ее интересует прежде всего как носитель духа, идеального, идеалов, как субъект свободы и творчества. Именно таким авторы видят предмет философии, начиная с великого Сократа, который по сути явился родоначальником собственно философского знания.

Тем не менее, философия была не только классической, но и неклассической. И если период развития классической философии начинается с Сократа и заканчивается Гегелем, то период неклассического философствования начинается с А.Шопенгауэра, С. Киркегора и Ф.Ницше, а оканчивается постструктурализмом, а точнее — философствующим постмодернизмом, характерным примером которого являются воззрения Ж. Делеза. Не может быть сомнений в том, что постмодернизм стремится лишить философию ее идеального содержания. А это значит, что не разобравшись в истоках и итогах неклассического философствования, нельзя понять подлинного места философии в культуре, ее роли в жизни человечества.

История философии понимается авторами не в качестве истории школ и имен, а как история проблем. Ведь только разобравшись в том, как рождалась адекватная постановка той или иной проблемы, можно понять и оценить те решения, которые даются философией в ее разных формах. Следовательно, относя определенного мыслителя или направление мысли к философии, авторы уже исходят из определенного представления о ее предмете и методе, о различии между классическим и неклассическим типом философии, о ее судьбе и перспективах.

* * *

Е.В.Мареевой написаны: введение; главы 1; 2; 3 (§1—6, 8); 4 (§1-3); 5 (§3, 5, 7, 8); 7 (§2, 4); 9; 10; 11 (§1, 2); 15 (§2, 3, 5), заключение.

С.Н.Мареевым написаны введение, главы 3(§7); 4 (§4); 5 (§1, 2, 4, 6); 6; 7 (§1, 3-5); 8; 9 (§2); 10; 11 (§3-4); 13; 14; 15 (§1-4).

Авторы выражают благодарность кандидату физико-математических наук С.Н.Бычкову, который помог им в анализе античной культуры и философии, а также аспиранту Института философии РАН Ю.В.Денисову, предоставившему материалы по индийской философии.

Глава 1

Дата добавления: 2014-11-28