Понятие тактического решения

ТАКТИЧЕСКОЕ РЕШЕНИЕ

Р

азработка проблем психологии следственной деятельности и задача использования в криминалистике данных развивающейся теории управления поставили на повестку дня вопрос об исследовании понятия тактического решения, его оснований, целей, процесса принятия и реализации как важных практических “выходов” криминалистической тактики. Современное состояние вопроса характеризуется лишь разрозненными высказываниями сопутствующего плана при рассмотрении, главным образом, судебно-психологических аспектов отдельных моментов расследования. Они относятся преимущественно к тактике действий следователя в условиях конфликтной ситуации, перспективам использования в этих условиях теории рефлексии, а также правомерности использования интуиции как основания для принятия решения и некоторым иным случаям процесса принятия решений как тактического, так и процессуального характера.

Такой психологический “крен” рассмотрения проблемы решения представляется неслучайным, если учесть, что и общее определение этого понятия носит явно психологическую окраску. “Решение, — говорится в Большой Советской энциклопедии, — один из необходимых моментов волевого действия, состоящий в выборе цели действия и способов его выполнения. Волевое действие предполагает предварительное осознание цели и средств действия, мысленное совершение действия, предшествующее фактическому действию, мысленное обсуждение оснований, говорящих за или против его выполнения и т. п. Этот процесс заканчивается принятием решения” [264]. Это или подобное ему определение принимается за исходное и в науке управления. “Под решением понимается, — пишет Г. А. Туманов, — один из необходимых элементов волевого действия, состоящий в выборе цели действий и способов ее достижения” [265].

Из приведенных общих определений решения следует, что его элементами — опять-таки в общем виде — являются: 1) выбор цели действия и 2) выбор, или определение способов достижения цели, способов выполнения действия. Как общие, эти элементы, очевидно, должны быть в любом определении решения, независимо от того, о решении в какой области человеческой деятельности идет речь. И действительно, например, управленческое решение характеризуется как “сознательный акт (действие) субъекта управления, который, опираясь на имеющуюся в его распоряжении информацию, выбирает цели действия, пути, способы и средства их достижения” [266]. В сфере уголовного судопроизводства решение в его процессуальном аспекте определяется как “облеченный в установленную законом процессуальную форму правовой акт, в котором орган дознания, следователь, прокурор, судья или суд в пределах своей компетенции в определенном законом порядке дают ответы на возникшие по делу правовые вопросы и выражают властное волеизъявление о действиях, вытекающих из установленных обстоятельств и предписаний закона, направленных на достижение задач уголовного судопроизводства” [267]. Таким образом, и здесь можно усмотреть выбор цели — установление обстоятельств, требующих реагирования, и выбор средств ее достижения.

Примерно так же формулируются элементы решения любой задачи следователем. Это: “осмысливание и анализ имеющейся информации; формирование цели решения задачи с учетом конкретной ситуации, а также уголовно-процессуальных и уголовно-правовых требований, выявление всех возможных вариантов решения; выбор решения с применением соответствующих методов и его процессуальная регламентация; планирование исполнения решения” [268]. Но это еще не определение тактического решения, представляющего собой частный случай приведенной общей формулы.

В литературе приводится несколько определений тактического решения. Так, С. И. Цветков считает, что “тактическое решение следователя можно определить как основанный на анализе следственной ситуации вывод о целесообразности применения при производстве одного или нескольких следственных действий некоторых тактических приемов и технико-криминалистических средств определенными лицами и в определенной последовательности в целях наиболее эффективного осуществления собирания, исследования, оценки и использования доказательств” [269]. Однако в этом определении о цели, на достижение которой направлено тактическое решение, говорится в такой форме, какая, на наш взгляд, стирает грань между тактическим и любым другим решением следователя, ибо всякое решение в процессе расследования в конечном счете направлено на обеспечение успеха доказывания.

Можно ли считать тактическим решением вывод о целесообразности применения тех или иных тактических приемов и средств? Мы полагаем, что вывод о целесообразности применения приема или средства является не тактическим решением, а лишь его предпосылкой, учетом существующих для подобного случая научных или эмпирических рекомендаций, из которых еще надлежит сделать выбор — необходимого для данной ситуации, для достижения данной цели тактического приема или технико-криминалистического средства.

Г. С. Шостак полагает, что “тактическое решение — это не противоречащий закону и нормам коммунистической морали, основанный на научных положениях криминалистики и других наук, выбранный из нескольких, после предварительного анализа и обдумывания, наиболее эффективный альтернативный вариант действий, направленных на достижение определенных целей и задач в сложившейся следственной ситуации” [270]. В этом определении много лишнего: нет необходимости упоминать о непротиворечии решения закону, поскольку все, что относится к криминалистической тактике, не должно противоречить закону. Указание на обоснованность решения положениями науки не исчерпывает собой все основания решения, а коли так, то также не требует упоминания; все остальное вплоть до слова “направленных” может быть отнесено к любому решению.

Более сложным представляется определение, предложенное А. В. Дуловым и Ю. И. Новиком. Они считают, что “тактическое решение — это мысленная динамическая модель следственного действия, сформировавшаяся в сознании следователя на основе выбора, в рамках уголовно-процессуального закона, из научных рекомендаций криминалистической тактики, а также учета и применения регулирующих производство данного следственного действия уголовно-процессуальных норм, имеющих тактическое содержание” [271]. К этому определению относится все, сказанное в отношении определения Г. С. Шостака. Вдобавок здесь о законе говорится даже дважды. Кстати, почему это динамическая модель? Ведь, сформировавшись, решение стабильно. Его изменение — уже другое решение.

Во всех приведенных определениях тактическое решение связывает­ся обязательно со следственным действием или системой таковых дейс­твий. Такое ограничение целей тактического решения, ограничение сфе­ры их реализации представляется неверным, о чем будет сказано далее.

Для того чтобы раскрыть понятие тактического решения и дать его определение, необходимо выяснить, какое место оно занимает в системе решений, принимаемых в процессе расследования как следователем, так и лицами, которые в соответствии с законом могут оказывать воздействие на деятельность следователя — прокурором, осущест­вляющим надзорные функции, и начальником следственного подразделения органов внутренних дел или прокуратуры.

Всякое тактическое решение преследует цель оказания воздействия на определенный объект. Таким объектом может быть следственная ситуация в целом или отдельные ее компоненты, материальные образования (вещи), люди и др.

Эта цель тактического решения позволяет отнести его к классу упра­вленческих решений, ибо “под научным управлением понимается сознательное, на достоверном знании основанное систематическое воздействие субъекта управления (управляющей подсистемы) на социальный объект (управляемую подсистему) с целью обеспечения ее эффективного функционирования и развития, достижения поставленной цели” [272].

В теории управления существуют различные классификации управленческих решений. В качестве основных их видов называют нормативные и индивидуальные, относящиеся к организации структуры системы и к организации процессов управления, касающиеся внешнего управления и внутриорганизационной деятельности, основные и дополнительные, императивные и рекомендательные [273].

Существует деление управленческих решений в зависимости от их содержания, точнее, той функции системы, в области которой они принимаются. Так, с этой точки зрения, решения, принимаемые начальником горрайоргана внутренних дел, можно естественно подразделить на три группы: в области борьбы с преступностью и охраны общественного порядка, в области кадровой работы, в области материального и технического обеспечения. Решения первой группы, в свою очередь, естественно подразделяются на решения в области административно-правовой деятельности, в области уголовно-процессуальной деятельности, в области оперативно-розыскной деятельности.

К этой классификации В. З. Веселый добавляет деление решений в зависимости от их значимости для организации борьбы с преступностью и охраны общественного порядка. Он различает: программные (пер­спективные) решения — долгосрочные планы развития горрайоргана внутренних дел, отдельные приказы начальника, рассчитанные на длительную перспективу; установочные решения — “планы работы горрайорганов на год и специальные приказы начальника, в которых оцениваются итоги работы органа внутренних дел за минувший год и ставятся задачи на предстоящий год”; частные решения — о мерах по отдельным проблемам борьбы с преступностью и охране общественного порядка, по отдельным линиям работы; оперативные решения — о выезде оперативной группы на место происшествия, рекомендации по организации работы по конкретным уголовным делам и т. д. [274]

Применительно к классификации управленческих решений тактические решения можно рассматривать как индивидуальные, относящиеся к внешним управляющим воздействиям, могущие быть как основными, так и дополнительными, а в зависимости от субъекта, принимающего решение, — как императивными, так и рекомендательными.

Решения, принимаемые в процессе расследования, могут быть разделены также по их отношению к процессуальной процедуре, к уголовно-процессуальному закону. С этой точки зрения различают решения процессуального и непроцессуального характера. Однако мы полагаем, что не все решения процессуального характера имеют смысл актов применения уголовно-процессуального права.

П. А. Лупинская, называя характерные черты процессуальных решений как актов применения уголовно-процессуального права, указывает, что: “...решения могут быть вынесены только государственными органами и должностными лицами, ведущими уголовное судопроизводство, в пределах их компетенции; они выражают властное веление органов государства, порождают, изменяют или прекращают уголовно-процессуаль­ные отношения, подтверждают наличие или устанавливают отсутствие ма­териально-правовых отношений, они должны быть вынесены в установ­ленном законом порядке и выражены в определенной законом форме” [275].

Однако существует ряд решений, которые принимаются и реализуются исключительно в сфере уголовного судопроизводства на основании и в соответствии с уголовно-процессуальным законом и носят, таким образом, процессуальный характер, хотя и лишены одной или нескольких упомянутых черт. К их числу можно отнести, например, решения о проведении следственного действия, не являющегося обязательным по закону, об очередности следственных действий, об использовании отде­льных технико-криминалистических средств и т. д. Закон не предусматривает порядок вынесения таких решений и форму их выражения. В то же время нельзя отрицать их процессуального характера, поскольку они при­нимаются и реализуются во исполнение требований судопроизводства, в полном соответствии с его принципами и порядком, ради достижения его целей и по своей природе составляют элемент процесса доказывания.

Неоднородны по своему содержанию и принимаемые следователем решения непроцессуального характера. Среди них могут быть решения, исполнение которых хоть и не составляет часть деятельности по расследованию, но носит обеспечивающий по отношению к последнему характер, например, решения, относящиеся к планированию рабочего времени, к научной организации труда и др. Есть и решения, касаю­щиеся иных сторон деятельности, не связанных с конкретным актом расследования: профилактических мероприятий, повышения профессионального уровня и др.

Тактические решения целиком лежат в процессуальной сфере деятельности следователя и суда. Основой такого утверждения служит само представление о криминалистической тактике как системе научных положений и разрабатываемых на их основе рекомендаций по организации и планированию предварительного и судебного следствия, определению линии поведения лиц, осуществляющих судебное исследование, и приемов проведения отдельных процессуальных действий, направленных на собирание и исследование доказательств, на установление причин и условий, способствовавших совершению и сокрытию преступлений. Вся тактика, все ее элементы, а следовательно, и такой, как тактическое решение, носят процессуальный характер.

Из сказанного, однако, не следует, что тактическое решение — это решение, всегда касающееся лишь следственных действий как единственного процессуального способа собирания, исследования и использования доказательств. Тактическое решение, основываясь на оценке следственной ситуации, может относиться к ее прогнозированию, к организационно-техническим мероприятиям в ходе расследования, наконец, к организации самого расследования, в том числе и взаимодействия с оперативными и иными службами органов внутренних дел. Важно лишь, чтобы решение оставалось по самой своей природе тактическим.

Подобно тому как прием, будучи тактическим, не утрачивает этого своего качества, становясь нормой закона, так и тактическое решение не перестанет быть тактическим, даже если оно будет облечено в форму типичного процессуального решения, обладающего всеми упомянутыми ранее чертами. Так, в основе процессуальных решений об обыске, избрании меры пресечения, привлечении в качестве обвиняемого и т. п. всегда лежит тактическое начало: когда и где производить обыск, когда избрать меру пресечения и какую, в какой момент следует осуществить привлечение в качестве обвиняемого и т. д. Разумеется, речь идет не о всяком процессуальном решении, ибо есть среди них и такие, которые никак не связаны с тактикой, например, решение о передаче дела в суд. Следует сделать и еще одну оговорку. Наличие тактического начала в основе некоторых процессуальных решений вовсе не означает, что их реализация должна обязательно осуществляться с использованием положений, средств и приемов криминалистической тактики. Например, са­мо решение о привлечении лица (лиц) в качестве обвиняемого можно рас­сматривать в определенном аспекте как тактическое. Однако, по нашему мнению, не существует тактики привлечения в качестве обвиняемого, как нет и тактики признания в качестве потерпевшего или тактики составления обвинительного заключения, как ошибочно полагают иные авторы [276].

Тактическое решение — всегда решение о воздействии на тот или иной объект, причем о воздействии, которое также можно характеризовать как тактическое.

Дата добавления: 2014-11-29