Поправки Иеринга и Муромцева

Литература: Hurwicz, R. v. Jhering und die deutsche Rechtswisseschaft, 1911; Mcrkel, Rudolf von Jhering (Jahr. f. Dorg. т. 32); Mitteis, (Allgemeine Deutsche Biographie, т. 50, стр. 652); Нечаев, C.A.Муромцев, 1910; Яблочков, C.A.Муромцев как ученый, 1910.

Учение исторической школы, так тесно совпавшее с настроением момента своего появления, с течением времени встречало все более решительную критику.

Прежде всего оппозиция проявилась со стороны гегелианской школы. Для исторической школы право образуется путем мирного последовательного самораскрытия, тогда как гегелианцы должны были смотреть на образование права, как на продукт взаимно отрицающих друг друга, сталкивающихся противоречий. От имени гегелианцев против Савиньи выступил Ганс*(628). Он указал, что мировоззрение, которое Савиньи противопоставил историческому, не состоит в предположении произвольности установления права. Образование права можно представлять себе не только как самораскрытие исторически данного, национального, духа, но и как самораскрытие мирового разума. Точка зрения Савиньи враждебна разумности развития в процессе образования права. Ганс протестует против органического понимания этого процесса во имя сознательности духа.

В сороковых годах, с новым подъемом национального чувства, так ярко выразившегося во франкфуртском парламенте, против исторической школы раздались голоса из среды самой исторической школы. Было указано на внутреннее противоречие в ее учении, которое, утверждая национальное образование права из народного духа, поддерживает римское право в Германии. Это течение мысли нашло себе выражение в лице Безелера*(629), признавшего рецепцию римского права "национальным бедствием". Необходимо или признать ложность учения исторической школы о народном духе, как едином источнике права, или, отрешившись от римского права, углубиться в уяснение начал германского народного духа.

Еще позднее Гарум*(630) выступил против преувеличенного значения национального момента в образовании права. Историческая школа упустила из виду главный фактор правообразования, - общественные потребности. Только став на эту точку зрения, можно объяснить, почему наблюдается сходство правосознания у различных народов и различие правосознания в среде одного и того же народа.

Самим решительным критиком исторической школы следует признать Иеринга, воспитавшегося в духе школы и проникнутого историческим миросозерцанием.

"Цель права - мир, путь к нему - борьба". Органическому представлению Иеринг противополагает целесообразность правообразования, мирному процессу - борьбу. "Пока право подвержено опасности со стороны неправа, - а так будет, пока стоит мир, - до тех пор ему не избавиться от борьбы. Жизнь права есть борьба, борьба народов, государственной власти, сословий, индивидов"*(631). "Право - это неустанная работа". "Вся жизнь права, в общем целом, являет то же зрелище безостановочной борьбы и труда целого народа".

Верность Иеринга воззрениям исторической школы обнаруживается в признании: а) единства права в: b) изменчивости права. Для Иеринга нет раздвоения права на положительное и естественное, - право существует только в виде положительного. Для Иеринга нет вечного, неизменного и всеобщего права, - все право исторически сменяемое явление. С этой стороны Иеринг стоит с исторической школой протитв школы естественного права.

Но в понимании исторического процесса правообразования Иеринг далеко расходится с исторической школой, и он имел полное основание назвать свое понимание "диаметрально противоположным". Для исторической школы право раскрывается, как цветок, тогда как по Иерингу право вечно сменяет право. "Право - тот же Сатурн, пожирающий собственных детей; чтобы обновиться, праву необходимо отказаться от собственного прошлого". "Право, которое раз возникши, по этому самому требует себе вечного существования, подобно ребенку, поднимающему руку на собственную мать"*(632).

Второе отличие от исторической школы заключается в том, что право развивается не из самого себя, а под влиянием внешних сил. Этими факторами являются интересы, двигающие человеком и заставляющие его ставить цели, осуществимые при посредстве права. Третье отличие состоит в том, что образование права, под влиянием этих факторов, совершается не мирным, а боевым путем. "Где только существующее право опутало своими корнями интересы, - там новому праву приходится пролагать себе путь при помощи борьбы, и эта борьба тянется нередко целое столетие. Высшего напряжения она достигает в том случае, если интересы приняли форму приобретенных прав. Тогда друг против друга стоят две партии и обе несут на своем знамени, как девиз, святость права, одна - права исторического, права прошедшего, другая - вечно рождающегося и обновляющегося права, исконного права человечества на вечно новое возрождение; получается конфликт правовой идеи с самой же собой, имеющий трагическое значение для субъектов, положивших всю свою силу и все свое бытие за убеждение и в конце концов подпадающих верховному решению истории. Все великие приобретения в истори права: уничтожение рабства, крепостничества, свобода поземельной собственности, промыслов, верований и т.д. - все они должны были быть завоеваны этим путем ожесточенной, нередко вековой, борьбы, и путь права в таких сдучаях всегда обозначается обломками прав, а иногда и потоками крови"*(633). Отстаивая против исторической школы роль сознательного начала, Иеринг в практическом выводе должен был разойтись с Савиньи и Пухтой в сравнительной оценке обычного права и законодательного творчества. Иеринг отнесся отрицательно к обычному праву и, становясь на сторону школы естественного права, выдвигает роль законодателя, как сознательного творца права.

Утверждая цель в праве и сознательность в его образовании, Иеринг должен был отступить от консерватизма исторической школы. "Неправильная, но безопасная с теоретической точки зрения, эта теория с политической стороны представляет одно из опаснейших лжеучений, какие только можно вообразить: перед нами область, в которой человек должен действовать с полным, ясным сознанием цели и с напряжением всех своих сил; и вот тут-то ему указывают, что все делается само собой, что самое лучшее для него - сложить руки и спокойно ожидать того, что постепенно выступит на свет Божий из яко бы первоисточника права, народного правосознания"*(634). Взывая к улучшению права путем борьбы, Иеринг облагораживает борьбу, как средство к цели: "борьба, которая потребна для рождения права, есть не проклятие, а благословение"*(635).

Идеи Иеринга нашли себе в России выдающегося и самостоятельного защитника в лице Муромцева. Муромцев совершенно сознательно ищет примирения школы естественного права и исторической: "современное воззрение соединяет вместе верный элемент обоих учений, - естественного и исторического - и отбрасывает их ложные моменты"*(636).

Муромцев сочувствует исторической школе, когда она на место представления о случайном и произвольном происхождении права ставит идею развития права и принимает ее как идею закономерности. Однако, Муромцев не удовлетворяется признанием, что образование права происходит закономерно, за этим стоит следующий вопрос: как именно образуется право по началу закономерности. И здесь Муромцев, в отличие от исторической школы и в согласии со школой естественного права, выдвигает идею личного творчества. "Историческое отношение человека к праву таково, что оно дается ему только путем психического труда. В этом смысле человек сам творит свое право и ничего не получает готовым". "Всюду, где мы находим человека, нуждающегося в праве, оно не дается ему даром"*(637). Основная идея Муромцева, объясняющая процесс правообразования, - это идея психического труда. Право не бессознательный продукт народного духа, а продукт сознательной деятельности людей. "Образование юридических норм в истории всегда соединено, как с непременным условием, с известной затратой психического труда"*(638).

Отстаиваемое Муромцевым воззрение различает в процессе образования права участие двух основных факторов: жизни общества (народа), которая в каждом отдельном случае родит потребность в праве, и мыслительной деятельности как всего общества, так и в особенности юристов, - деятельности, которая отыскивает и творит право. История юриспруденции преобразуется в историю юридического мышления народа"*(639).

Отвергая в закономерном развитии права момент бессознательности, отстаивая личное начало, Муромцев отличается от Иеринга в понимании характера активной борьбы за право. Нельзя отрицать, что в изложении Иеринга борьба принимает какой-то материалистический характер, заставивший некоторых видеть в учении Иеринга отзвук политики железного канцлера. В учении Муромцева борьба смягчается и принимает вид идейной борьбы. "Кто полагает, что бороться можно только посредством кулака или оружия, и забывает о борьбе посредством слова и примера, кто думает, что путем борьбы могут одерживать верх только грубые силы и интересы, и не допускает возможности победы со стороны духовных сил и интересов, тот высказывает лишь жалкое и совершенно неверное воззрение на природу человека и закрывает свои глаза перед красноречивыми фактами истории"*(640).

Придавая борьбе за право главным образом идейный характер, Муромцев в то же время придает ей закономерный характер, устраняющий представление о произвольном возникновении права. Идейная борьба выражается в противоположении права и справедливости, т.е. норм права, какие действуют, и норм права, какие должны бы быть. Эта борьба становится особенно резкой, "как скоро в застывшем на вид обществе пробуждается новое движение и в области мысли выступает на первый план критика существующих учреждений с точки зрения потребностей нового времени"*(641).

Придаваемое личному началу значение не могло не отразиться на взгляде Муромцева на формы права. Для него обычное право вовсе не бессознательный продукт безличного народа, напротив, оно продукт деятельности отдельных, авторитетных в своей среде, личностей, поведение которых постепенно становится общим в среде. "Обычная норма не дается непосредственно, ее надо найти и убедить других в ее необходимости"*(642). Закон, конечно, еще лучше отражает личное творчество и является для времени с сильно развитой сознательностью самой подходящей формой. Особенностью Муромцева следует признать то значение творческой роли суда, какую он выдвигал с большой настойчивостью. Как бы ни была усовершенствована законодательная деятельность, но в образовании права всегда открыт простор для преобразования права путем его применения. "Творческая деятельность юриспруденции есть естественный закон развития права, ее неотъемлемое свойство"*(643). Судья не пассивно прменяет нормы закона или обычного права, он творит, как и законодатель. "Судья - законодатель, тем более деятельный, чем менее деятельным оказывается сам законодатель, судья - проводник в жизнь тех начал, которые сознание общества в противоположность действующему закону объявляет справедливыми и естественными"*(644). "Для непредубежденного ума в области гражданского правосудия нет ничего очевиднее того факта, что судья не только является пассивным органом законодателя, но наравне с ним творит право, вводит в жизнь новые, до того неизвестные и неиспытанные юридические нормы, подчиняет жизнь тому порядку, который сочла наилучшим его судейская совесть, в отличие от закона или обычая"*(645).

Дата добавления: 2014-11-29