Стратегия, программа и методы социологического исследования 15 страница

Экологические движения с самого периода своего зарожде­ния (более полувека назад) не были однородными ни по составу участников, ни по политическим ориентациям. Как в странах За­падной Европы и Америки, так и в странах СНГ в них входили и экополитики, и экопатриоты, и экотехнократы - сторонники тес­ного сотрудничества с государственными властями, и экоанархи-сты - противники властных структур, и экоконсервационисты, и экоальтернативисты. При всем их различии в оттенках взглядов и практических действий все-таки превалируют две тенденции. Пер­вая из них- природоохранная - выражена отчетливо в деятельно­сти тех экологических групп и организаций, лидеры которых не­охотно вовлекаются в политику, избегают участия в политических акциях. Вторая все более отчетливо выражается в деятельности и ориентациях тех объединений, включая и партии «зеленых», кото­рые ориентированы на борьбу за власть, а поэтому все более от-' четливо политизируются. Однако обе эти тенденции не перекры-

вают общих целей и интересов движения, которое в целом про-, должает понимать разнообразную экологическую деятельность, в том числе и экополитику, прежде всего как охрану природы, сбе­режение и воспроизводство природных ресурсов. Несмотря на внутреннюю дифференциацию, мировоззренческие и идеологиче­ские принципы экологических движений, их различные модифи­кации построены на рациональных основаниях, на вере в науку, в силу человеческого разума, на общности восприятия экологиче­ской ситуации как катастрофической, на надеждах гармоничного единения человека с природой.

Молодежные движения — массовые действия, в которые включены молодые люди, выступающие за создание для них усло­вий достойной жизни, автономии, свободы выбора профессии, места жительства, образа и стиля жизни. В развитии молодежных движений отчетливо выделяются два существенно различных эта­па. Лидеры молодежных, в основном студенческих, движений 60-х годов выдвигали грандиозные крупномасштабные планы коренно­го изменения общества посредством ниспровержения его устоев и структур. Так, массовые студенческие выступления весной 1968 г. во Франции проходили под лозунгом «трех М» (идеи Маркса, Мао Цзэдуна и Маркузе - лидера леворадикалистской тенденции в со­циологии и политике) и реализовались преимущественно в формах политического протеста против существующего строя. Лейтмоти­вом этих массовых молодежных выступлений были революцион­ные идеи, оптимизм и надежда на лучшее будущее.

Совершенно иную политическую окраску приобретает боль­шинство молодежных движений 80-90-х годов О каком-либо фун- | даментальном изменении общественного строя речь уже не идет, ныне главная цель молодежных инициатив — лозунг «оставьте нас в покое». Все чаще возникают требования о создании специальных молодежных центров, где бы молодые люди могли жить своей собственной жизнью: тусоваться, дискутировать, танцевать, рисо­вать, прослушивать музыкальные записи и т.п. Решающее ключе­вое слово в требованиях сторонников этих движений - автономия, а в многочисленных надписях в публичных местах почти по всей Европе довольно часто встречается буква «А», ко­торая как раз и обозначает автономию. Буква «А» означает также итальянское amore (любовь) и выражает потребность молодых лю­дей жить в своих общинах, которые им представляются более гу-

манными, чем холодный, жесткий, порой жестокий внешний соци­альный мир.

Требования автономии и самоуправления в молодежных центрах, как правило, не разделяются широкой общественностью и государственными структурами, которые не соглашаются, чтобы деятельность этих центров регламентировалась другими нормами и требованиями, чем господствующие в обществе. Особенно остро встает проблема законности молодежных выступлений, когда юноши и девушки захватывают пустующие здания, чтобы превра­тить их в свои центры, оправдывая свои действия общей недоста­чей жилья и аморальностью спекуляций в сфере строительства.

В добавление к требованиям автономии и самоуправления для молодежных центров современные молодежные движения в большинстве случаев активно поддерживают требования об охра­не окружающей среды, о приостановке строительства атомных электростанций. Состав современных молодежных движений крайне разнороден и простирается от пестрого конгломерата лево­радикальных групп и противников строительства атомных элек­тростанций, сторонников защиты мира, поборников экологическо­го равновесия вплоть до участников контрэкономических, альтер­нативных информационных и культурных проектов («молодежных субкультур»), участников различных психо- и сексэкспериментов.

Феминистские (женские) движения представляют собой массовые действия за уравнение женщин в правах с мужчинами, за эффективную охрану материнства и детства. Начало возникнове­ния этих движений восходит к эпохе буржуазных революций во Франции, Англии и США. Для первого этапа развития феминист­ских движений, возникшего в XVIII в. и переживающего пик сво­его подъема в конце XIX в., характерна весьма узкая трактовка со­циального равенства женщин, понимаемого только в качестве пра­вового равенства, что нашло яркое воплощение в суфражистском (от англ. suffrage - избирательное право) движении во второй по­ловине XIX - начале XX вв. в Великобритании, США и ряде дру­гих стран.

Новый этап феминистских движений начинается в конце 60 -х - начале 70-х годов XX века под новым названием неофеминиз­ма, который широко распространен ныне в странах Западной Ев­ропы (Германии, Франции, Италии и др.) и в США. В пределах этих движений существуют три основных направления.

Консервативное направление в феминистских движениях опирается на фрейдистские концепции, которые преувеличивают материнскую функцию женщины и отрицают наличие какой-либо | дискриминации женщин со стороны государства. Сторонники это-1 го направления обусловливают социальное положение женщины ее биологической сущностью и утверждают, что ее основная зада­ча - рождение и воспитание детей, а участие в производственной и общественно-политической жизни не должно входить в круг ее интересов и жизнедеятельности.

Иные позиции отстаивают сторонники либерально-рефор­мистского течения в феминистских движениях. Они исходят из предположения, что добиться социального равенства женщин с мужчинами вполне возможно в рамках существующего общест­венного строя посредством проведения социально-экономических, правовых и политических реформ. Отмечая большую социальную значимость и важность материнства и детства, высокую ценность семьи, они, вместе с тем, выступают за массовое вовлечение жен­щин в профессиональную, социокультурную и политическую дея­тельность. Формирование подобных ориентации обусловлено раз­рушением патриархальной семьи, изменением традиционной роли женщины в семье и обществе, распространением партнерских ценностных представлений. Причем стремление к созданию ори­ентированных на современные потребности форм жизнедеятель­ности проявляется, как правило, в группах более молодых жен­щин, имеющих высокий уровень общеобразовательной и профес­сиональной подготовки. Содержание, формы и методы деятельно­сти женских организаций и общностей данного направления опре­деляются их реформистским характером и направлены на оказание давления на законодательные и исполнительные органы государ­ства, на местное самоуправление.

Наиболее резкие и жесткие требования к властным структу­рам предъявляют поборники радикального направления в фемини­стских движениях, которые стали развиваться в конце 60-х гг. XX века. Они критикуют либералов за умеренные реформистские по­зиции, предлагают более радикальные меры во имя достижения равноправного положения женщин с мужчинами. Их теоретиче­ские представления и программы действий базируются на призна­нии антагонизма полов. Поскольку власть, считают они, сосредо­точена по-прежнему в руках мужчин, современное общество, ос­нованное на разделении и противопоставлении людей по половым

признакам, является патриархальным и должно быть радикально перестроено. Только осуществление женской революции, направ­ленной на преодоление всевластия мужчин, считают поборники радикального направления в современном феминизме, способно привести к желанному равноправию и свободе женщин, их под­линному, полноценному культурному и социальному развитию.

Национально-освободительные движения - массовые дейст­вия, направленные на ниспровержение иностранного господства и завоевание национальной независимости, на реализацию нацио­нально-этническими общностями права на самоопределение, на создание независимого национального государства. Такие дви­жения широко развернулись в странах Европы и Америки в XVI-XIX вв.

Новым этапом национально-освободительных движений стала борьба против германского и итальянского фашизма, япон­ского милитаризма в Европе и в Азии в годы Второй мировой вой­ны. Широкое развитие национально-освободительные движения приобрели после Второй мировой войны, когда под их напором рушились колониальные империи Англии, Франции и других вы­сокоразвитых стран.

Своеобразной модификацией национально-освободительных движений стала деятельность народных фронтов в период развала Советского Союза в странах Прибалтики и Закавказья. В Беларуси в этом направлении действует движение Белорусского Народного Фронта, которое в своих программных документах декларирует приверженность «традиции национально-освободительной и де­мократической борьбы своих предшественников», призывает к формированию «национально-возрожденческого сознания».

Несколько иные позиции отстаивает созданная в 1994 г. Бе­лорусская национальная партия, которая провозглашает «национа­лизм в качестве лучшего духовного качества личности» и считает, что Беларусь должен населять только один народ - белорусский, а проживающие на территории республики русские, поляки, укра­инцы и люди других национальностей не имеют своих этнических территорий и потому не составляют отдельных народов, а пред­ставляют собой только соответствующие этнические группы своих этносов.

В современной России возникло национал-патриотическое движение, поборники которого утверждают, что в условиях слабой государственной власти, хозяйственного хаоса и роста преступно-

сти «ярко выраженная доминанта русского национализма оказыва­ется особо привлекательной», что в период формирования новой российской государственности «национализм превращается в важ­нейший фактор политической стабильности».

Широко распространены в обществе религиозные социаль­ные движения. Некоторые из них существуют на протяжении дли­тельного исторического периода, другие возникли сравнительно недавно, третьи зарождаются буквально на наших глазах. Две по-* следних категории получили в мировой социологии наименование! новых религиозных движений. Одним из самых распространенных! среди них является Международное товарищество Сознания* Кришны, проповедующее один из вариантов старейшей монотеи- ] стической религии мира- вишнаизма (или индуизма) и возникшее ■ в 1965 году в Соединенных Штатах Америки. Главными целями 1 своей деятельности кришнаистские организации, действующие во j многих странах мира, в том числе и в Беларуси, ставят углубление духовных знаний, формирование братства душ, общим отцом ко­торых является Кришна, отыскание абсолютной истины в старей­ших святых текстах мира - Ведах, создание альтернативных об­разцов поведения по отношению к хаотическому и потребитель-; скому сообществу, господствующему сегодня в мире, а также по­читание Бога Кришны и распространение знаний о нем среди всех '' тех, кто стремится к таким знаниям. Сторонники этого религиоз-; ного движения пропагандируют вегетарианство, создали более чем в 60 странах вегетарианские бесплатные столовые для нуждаю­щихся; они не употребляют мясо, рыбу, лук, чеснок, алкоголь, наркотики, табак, кофе, какао, чай; выступают против сексуальных контактов, которые не имеют целью продолжение рода в рамках семьи.

Движения в защиту мира, против войны представляют собой массовые действия против опасности новых войн, за упрочение ми­ра и дружбы между народами. Их развитие характеризуется цик­личностью. Уже в 20-е гг. XX столетия, после завершения Первой мировой войны, пацифисты начали выступать за полное разоруже­ние с тем, чтобы не смогла возникнуть никакая новая война. Однако эти пацифистские движения не смогли предотвратить приход к вла­сти Гитлера и развязывание Второй мировой войны.

В послевоенное время, особенно в 50-60-е годы, разнообраз­ные движения в защиту мира широко распространяются в Совет­ском Союзе, в Англии, Франции, Германии и других странах. В

это время наиболее широкие масштабы приняли массовые акции против вооруженного вмешательства Соединенных Штатов во Вьетнаме. После заключения Советским Союзом и Соединенными Штатами Америки договора об ограничении стратегических воо­ружений в 1987 г. и последовавшего вскоре после этого развала СССР, движения в защиту мира снизили активность. Однако и в настоящее время, когда в мире полыхает более 260 вооруженных конфликтов, проблема защиты мира и предотвращения новых войн не утратила своей актуальности. Особую остроту антивоен­ным движениям протеста придали кровавые вооруженные распри, приведшие к развалу Югославии, и преступная с обеих сторон война в Чечне. Поэтому и сегодня в антивоенных движениях уча­ствуют миллионы людей в различных странах мира.

Социологический анализ социальных движений предполага­ет углубленное изучение ситуаций, благоприятствующих возник­новению и развитию таких движений. К их числу относятся, преж­де всего, существенные изменения в ценностях и нормах поведе­ния людей, иначе говоря, культурные изменения. Именно в лоне культуры возникают и развиваются новые идеи и представления о несправедливом и справедливом общественном устройстве, побу­ждающие людей объединяться в движения, ориентированные на социальные изменения (рис. 52).

Существенным фактором, влияющим на возникновение со­циальных движений, является социальная дезорганизация. Любое общество, входящее в полосу социально-экономических, полити­ческих, социокультурных трансформаций, оказывается в той или иной степени подверженным дезорганизации, а порой и хаосу. В таком обществе многие индивиды и даже социальные группы ут­рачивают привычные ориентиры, ценностные ориентации, тради­ционные способы идентификации. У них растет убеждение в том, что тщетно рассчитывать на какую-либо экономическую, социаль­ную и психологическую поддержку со стороны государства и дру­гих социальных институтов данного общества. Зреющее недоволь­ство и озлобленность подталкивают их к акциям протеста, к кон­солидации в различные социальные движения.

Мощное детерминирующее воздействие на возникновение социальных движений оказывает и широко распространяющаяся в кризисные эпохи развития общества социальная неудовлетворен­ность широких масс населения. Именно неудовлетворенность су­ществующей системой распределения материальных и духовных

15 Зак 2030 449

4. Какова сущность и направленность политических движений?

5. Каковы основные проявления экспрессивных движений?

6. Каковы цели и отличительные особенности революционных и ре­
формистских движений?

7. В чем состоит сущность национально-освободительных движений?

8. Каково своеобразие молодежных движений?

9. Какие еще типы социальных движений Вы знаете?

Литература

1. Ансар Н. Современная социология //Социологические исследования.
1997, №7.

2. Блумер Г. Коллективное поведение //Американская социологическая
мысль. Тексты. М, 1996.

3. Фролов С.С. Социальные движения //Социология. Гл. 15. М., 1996.

Глава 31. СОЦИАЛЬНЫЙ КОНТРОЛЬ

Общество представляет не механический агрегат индивидов, а систему их социальных взаимодействий друг с другом, а также с объединяющими их общностями и группами (семья, трудовой коллектив, поселенческая структура, этнос, профессиональная, субкультурная группа, партия и т.п.). Почти все выдающиеся со­циологи разных направлений - К. Маркс, Э. Дюркгейм, М. Вебер, Г. Зиммель, П. Сорокин, Т. Парсонс, Р. Мертон и др. - подчерки­вали решающую роль социального взаимодействия в развитии всех процессов и явлений, изучаемых социологией. В процессе со­циального взаимодействия большинство людей совершают свои поступки, действия, согласуясь с нормами и правилами, приняты­ми в данном обществе или в данной социальной группе. Вместе с тем каждый из нас иногда нарушает такие правила и нормы, а не­которые делают это довольно часто, отклоняясь от принятых в обществе норм. К отклонению можно отнести очень многое: от сна студента во время лекции до совершения убийства. А то, каким образом в процессе взаимодействия с нами реагируют на наши на­рушения те или иные индивиды или общество в целом, свидетель­ствует о степени серьезности таких нарушений. Одни виды пове­дения считаются отклонениями только в некоторых странах или группах, другие же - во всех странах. Например, убийство в любой стране считается тягчайшим преступлением, в то время как упот-

ребление алкоголя рассматривается в качестве отклонения в Ира­не, но в качестве нормы в Беларуси.

Из приведенных примеров видно, что взаимодействие с дру­гими людьми, особенно с теми, к кому мы привязаны отношения­ми дружбы, сотрудничества, любви, уважения и т.п, является очень важным, по существу главным каналом осуществления со­циального контроля, т.е. коррекции поведения одних членов об­щества (групп) взглядами, оценками, действиями, санкциями дру­гих членов общества. В качестве же наиболее масштабного, по­всеместно действующего средства социального контроля высту­пают действующие в обществе (группе) социальные нормы и пра­вила. Как установил еще Э. Дюркгейм, эти нормы и правила, выработанные коллективным сознанием и существующие вне ин­дивида, способны оказывать на индивидуальное сознание и пове­дение принуждающее воздействие, поскольку обладают принуди­тельной силой по отношению к ним. Поэтому культура, одним из важнейших компонентов которой является совокупность дейст­вующих в обществе ценностей, норм, правил, образцов поведения, в соответствии с требованиями которой мы социализируемся в процессе становления нашей личности, формирует наше поведе­ние в соответствии с этими ценностями и нормами. Данные ценно­сти и нормы и предопределяют корректирующее влияние других людей и общностей на наше поведение в процессах межличност­ного и межгруппового взаимодействия Именно в таком взаимо­действии и реализуется неформальный, неофициальный социаль­ный контроль. Ведь именно во взаимодействии с другими боль­шинство из нас воспринимает действующие в обществе нормы, интериоризирует, т.е. переносит их в наш собственный внутрен­ний (духовный) мир в качестве стандартов поведения, соответст­вующих господствующим ценностям и нормам. В большинстве случаев мы не замечаем, а по этой причине и не задумываемся о принуждающей, корректирующей и контролирующей наше пове­дение силе действующих в обществе ценностей и норм Но как только мы совершаем отклонения от нормы, сразу же взаимодей­ствие с другими убеждает нас в том, что такое принуждение суще­ствует, и чем серьезнее совершенное нами отклонение (девиация), тем суровее санкция, которую может применить к нам общество или специально созданный для этого социальный институт- ми­лиция, суд, тюрьма и т.п.

Вот здесь-то мы и подошли к пониманию сущности соци­ального контроля, способов и форм его осуществления, его роли в жизни общества и личности Отметим, что термин «социальный контроль» введен в научный оборот французским социологом и социальным психологом Г. Тардом и первоначально понимался как средство возвращения преступника к нормальному, т.е соот­ветствующему нормам общества, поведению. В дальнейшем этот термин приобрел более широкое содержание, был тесно увязан с процессами социализации личности Американские социологи Э. Росс и Р. Парк интерпретировали социальный контроль как це­ленаправленное влияние общества на поведение индивида, обес­печивающее нормальное соотношение между социальными сила­ми, ожиданиями, требованиями и человеческой природой и вслед­ствие этого - как «здоровый» социальный порядок. Р. Парк выде­лял три формы социального контроля: 1) элементарные (в основ­ном принудительные санкции); 2) общественное мнение; 3) со­циальные институты

Американский социолог С Аск выделил особую роль в осу­ществлении социального контроля так называемого группового давления, которое в угоду общности интересов и целей, стабили­зирующих деятельность группы, понуждает (принуждает) индиви­да приспосабливаться к существующим в ней коллективным мне­ниям, ценностям и нормам. Специфическую направленность при­обретает деятельность групп давления, представляющих собой ор­ганизации, созданные для защиты интересов и оказания давления на власти с целью добиться от них принятия таких решений, кото­рые соответствуют их интересам. К ним можно отнести профсою­зы, организации предпринимателей, движения ветеранов, молоде­жи, феминистские и другие движения.

Французский социолог Р. Лапьер рассматривал социальный контроль в качестве средства, обеспечивающего процесс усвоения индивидом ценностей и норм культуры, и механизма передачи этих ценностей и норм от поколения к поколению. Он считал, что действие данного механизма реализуется посредством трех видов санкций: физических (наказание индивида за нарушение группо­вых норм); экономических (запугивание, штраф и др.); админист­ративных (освобождение от должности, понижение по службе, арест и др.).

Российские исследователи В.Н. Кудрявцев, A.M. Яковлев и др. рассматривают социальный контроль преимущественно в пла-

не криминологии с точки зрения предупреждения и пресечения преступности, создания условий для возвращения преступника к нормальной жизни общества.

На основании изложенного можно дать определение рас­сматриваемого феномена. Социальный контроль представляет со­бой способ саморегуляции социальной системы, обеспечивающий упорядочивающее взаимодействие ее компонентов (индивидов, групп, общностей) посредством нормативного регулирования. Он включает в себя совокупность норм и ценностей, которые обла­дают по отношению к индивиду принудительной силой, а также санкции, применяемых в целях осуществления этих норм и ценно­стей. Применительно к отклоняющемуся поведению социальный контроль означает совокупность усилий окружающих индивидов, групп и социальных институтов, направленных на предотвраще­ние девиации, на помощь, наказание девиантов или их исправле­ние. Направленность и содержание социального контроля, спосо­бы и формы его осуществления зависят от исторической обуслов­ленности социально-политических, экономических, идеологиче­ских, социально-этнических, социокультурных, семейно-бытовых и иных особенностей данной социальной системы.

Существенное внимание проблемам организации и функ­ционирования системы социального контроля уделено в структур­но-функциональной теории социальных систем, развитой Т. Пар-сонсом. Он считал неотъемлемым атрибутом существования нор­мального функционирования социальной системы стабильное и устойчивое поддержание нормативного порядка. Для этого необ­ходимо, во-первых, обеспечить в пределах данной системы согла­сованность всех ее функций с поведенческими ожиданиями, уста­навливаемыми посредством существующих в ней ценностей и норм. Для этого, во-вторых, надлежит обеспечить интернализацию ценностей и норм общества его членами, поскольку подобная со­циализация лежит в основе социальности любых сообществ и об­щества в целом. В-третьих, кроме взаимосвязанных интересов и отношений солидарности, возникающих в процессе социализации, необходима система авторитетной интерпретации нормативных обязательств, осуществляемая специально созданными в обществе институтами культуры, права, управления и т.п., которые в необ­ходимых случаях должны применять и силу принуждения, без че­го не может быть осуществлен «контроль над поведением». Этот трехуровневый социальный императив имеет внутренний и внеш-

ний аспекты. «Первый касается условий навязывания общих норм и облегчения выполнения существенных функций различными подразделениями общества. Второй касается предотвращения раз­рушительного вмешательства людей, не являющихся членами данного общества... Контроль или нейтрализация организованного использования силы является одной из функциональных потреб­ностей при поддержании социального сообщества» (1; 506).

В обществе как единой и целостной социальной системе, в каждой его подсистеме— экономической, политической, социо­культурной и т.п., в каждой его социальной общности - семья, трудовой коллектив, компания сверстников, этническая или про­фессиональная группа, — существует определенное согласие, не­редко оформленное документально, относительно вклада, который должен вносить в общее дело, а следовательно, и в социальное взаимодействие каждый индивид, а поведение последнего в ре­шающей степени определяется экспектациями (ожиданиями), обу­словленными в данном сообществе культурными, моральными, политическими, юридическими и иными нормами. В любом из этих взаимодействий индивиду отводится определенная роль, обу­словленная его социальным статусом - лидер, коммуникатор, опе­ратор и др., а действующие нормы и правила определяют крите­рии, по которым поведение каждого из индивидов оценивается как нормальное, примерное, предосудительное, отклоняющееся и т.д. В таком взаимодействии индивиду, какую бы социальную роль он ни выполнял, отводится еще и роль объекта социального контроля, а социальным структурным образованиям - семье, трудовому кол­лективу, социокультурной или религиозной группе и т.п. - роль оценивающей, контролирующей и принуждающей силы. Разуме­ется, взаимодействие индивида и социальной общности носит бо­лее сложный характер, чем простая «подгонка» индивидуальных качеств под социальный стандарт: ведь каждая личность обладает определенным диапазоном социального выбора, определенными правами, гарантированными обществом, поэтому ее поведение в социальном смысле свободно, но должно соответствовать приня­тым в обществе (группе) нормам и правилам. Здесь важную роль играет степень социализации личности, уровень ее культурного развития, связанные с этим самосознание и самооценка субъекта, адекватность или, напротив, неадекватность восприятия и оценки им социальной ситуации. Социальное же (групповое) взаимодей­ствие, выступая в системе социального контроля в виде оценочной

и регулирующей реакции на индивидуальное поведение, выполня­ет роль социального стимула (положительного или отрицательно­го), предопределяющего характер последующих индивидуальных действий, а в необходимых случаях (когда наличествует отклоне­ние от нормы) — и их коррекцию.

Социальный контроль в процессе своего функционирования в определенной социальной системе (общество в целом, этническая или профессиональная группа, территориальная, профессиональная или политическая общности и т.п.) сам представляет собой сложно организованную, многоступенчатую, иерархизированную систему, состоящую из ряда взаимодействующих компонентов.

Первым из таких компонентов является индивидуальное дей­ствие (поступок), проявляющееся в процессе активного взаимо­действия индивида с социальной средой, будь что познавательные операции, оценочные суждения или производственная, политиче­ская, культурная либо всякая иная деятельность. Вторым непре­менным компонентом социального контроля выступает вполне определенная (поддерживающая, осуждающая, негодующая и т.п.) реащия социального окружения на индивидуальное действие в со­ответствии с объективно существующей (в культуре, морали, пра­ве и г.п.) социальной шкалой оценок. Однако сама эта шкала оце­нок является производной от существующей и функционирующей в обществе (группе) системы идеалов, ценностей, норм и образцов поведения. Поэтому данная система, весьма гибкая и динамичная, при всей своей устойчивости, представляет собой очень важный третий компонент социального контроля.

Одним из важнейших результатов функционирования соци­альной шкалы оценок является категоризация (т.е. отнесение к определенному виду) индивидуального поступка и соответствую­щая его оценка (одобряющая, порицающая, осуждающая и т.п.) социальным окружением, будь это семья, компания сверстников, сослуживцы или поклонники какого-то вида спорта, стиля в музы­ке, живописи и т.п. Такая категоризация составляет четвертый компонент сложной и многосторонней системы социального кон­троля.

Категоризация индивидуального поведения, его оценка, включая и приклеивание социальных ярлыков — «выдающийся по­литик», «талантливый шахматист», «закоренелый преступник» и т.п. - зависит от характера и направленности общественного соз­нания. Общественное сознание, групповое (коллективное) мнение,

оказывая давление на жизненное самоопределение индивида, его ориентации и ценностные установки, обусловливают в значитель­ной мере направленность и содержание позитивных или негатив­ных социальных санкций, применяемых обществом (группой) по отношению к индивидам, допустившим то или иное отклонение от действующих социальных норм. Поэтому общественное сознание и групповое (коллективное) мнение составляют в своей совокупно­сти пятый компонент социального контроля, а применяемые об­ществом или группой социальные санкции — шестой его компо­нент.

Дата добавления: 2014-11-29