Аклание сельского хозяйства

2.

1.

Все мы прекрасно помним, что с приходом Горбачева ни­каких реформ проведено не было. Были общие, непрофессиональные декларации на уровне партийной демагогии. Поэтому продолжалась гонка валового производства сырья. Все декларации Горбачева на XXVII съезде КПСС в области предстоя­щего пятилетнего плана на 1986-1980 годы - так и остались декларациями. Ведь и предыдущая пятилетка 1981-1985 годов бы­ла завалена по многим важнейшим показателям. Достаточно сказать, что за тот период страна недополучила 35 миллионов тонн готового проката, 145 миллионов тонн угля, свыше 50 млн. тонн нефти, а товаров народного потребления было недополу­чено на 16 миллиардов рублей.

Особо характерным является то, что при Горбачеве власть уже открыто предпринимает меры для того, чтобы скрыть ис­тинное положение дел в экономике не только от народа, но и от специалистов способных проанализировать цифры Горбачев­ских «планов» и сказать народу страшную правду. На XXVII съезде КПСС, весной 1986 года, многие итоговые показатели экономики страны за прошедший 1985 и в целом за 1981-1985 годы были «спрятаны» от народа. Все было запутано в процен­тах аж к 1976-1980 году, причем по такой схеме, чтобы нельзя было понять - выполнили мы пятилетку или нет и реальны ли планы на 1986-1990 годы. И только спустя годы стало понятно, что те, кто планировал пятилетку, заранее знали, что все, что они планируют это туфта и выполнению не подлежит, поэтому прятали конкретные цифровые показатели за процентами с ко­торыми легче манипулировать, чтобы обмануть народ, скрыть от него правду о падении страны в пропасть.

И тем не менее, выполнение перестроечной двенадцатой пятилетки было провалено почти по всем статьям. Даже по сырьевым отраслям были провалены планы по добыче нефти и угля, по производству электроэнергии, стали, прокату труб, минеральных удобрений... Особенно в тяжелейшем положе­нии оказалось машиностроение, по которому Горбачев в 1986 году провозгласил революционную реформу. Планы по таким важнейшим видам оборудования как: турбины, генераторы к ним, электродвигатели переменного тока, аккумуляторы, неф­теаппаратура средства вычислительной техники, приборы и средства автоматизации, химическое и прокатное оборудова­ние, металлорежущие станки с числовым, программным управ­лением, тракторы и экскаваторы, сельхозтехника и технологи­ческое оборудование для легкой и пищевой промышленности - выполнялись на 80-95 процентов от установленного плана ³⁴

Такие провалы в машиностроении естественно самым пря­мым образом отразились на производстве товаров народного потребления. Планы по производству телерадиотехники, хо­лодильников, стиральных машин, бытовой электротехники, ме­бели, посуды, одежды, обуви и т.д. - просто рухнули. К этому добавлялось тяжелейшее положение в сельском хозяйстве. Дос­таточно сказать, что за пятилетку было недополучено сельско­хозяйственной продукции на сумму 65 миллиардов рублей. Из запланированного прироста объема сельхозпродукции за 1986-1990 годы в размере 145 миллиардов рублей, фактический прирост составил всего 79,6 миллиарда. Но даже из произведенной продукции почти десять процентов ее терялось и сгнаивалось, о чем красноречиво говорят цифры приведенные в таблице о по­терях например, картофеля и плодоовощной продукции в го­сударственной и кооперативной торговле за четыре года прав­ления Горбачева по отношению к 1980 году.

% потерь от общего объема производства

Наименование	1980 г.	1985 г.	1987 г.	1988 г.
	тыс. тонн	%	тыс. тонн	%	тыс. тонн	%	тыс. тонн	%
Картофель - всего потерь		9,4		10,8		12,6		14,5
Овощи - всего потерь		6,9		9,0		7,9		13,6
Фрукты - всего потерь		3,7		3,7		5,1		5,4

(источник)³⁵

Рост национального дохода был успешно завален и недос­читал свыше 117 миллиардов рублей или 195 миллиардов дол­ларов США по курсу того периода. Общие объемы продукции промышленности и сельского хозяйства, начиная с 1987 года ежегодно не достигали поставленных плановых показателей и в совокупности составили дефицит в 86 миллиардов рублей. Осо­бенно провальным стал 1990 год, когда обвальные процессы в экономике резко ускорились, да и пятая колонна пошла на рез­кое форсирование созданных ею кризисных явлений придавая необратимый характер приближающемуся взрыву. Пустые полки и прилавки магазинов приводили к неизбежной концен­трации денежных накоплений населения в сберегательных кас­сах, так как на деньги нечего было купить. Это шло в соответ­ствии со стратегическими замыслами пятой колонны, по кото­рым, создание гиперинфляционной ситуации в стране полно­стью обесценит сбережения населения и тогда при приватиза­ции у номенклатурного и теневого ворья не будет конкурентов, что даст возможность захватить всю самую ценную и крупную собственность страны в свои руки. Последующие события на­чала 90-х годов это полностью подтвердят.

Ведь на 1 июля 1990 года в Сберегательных кассах СССР скопилось вкладов населения на сумму 353,9 миллиарда рублей (или 590 миллиардов долларов США по курсу на тот период), что составляло более 58 % Национального дохода СССР за 1990 год. Именно эти деньги и будут украдены у народа...

Политические и экономические теоретики Горбачевского эшелона власти потеряли контроль не только над общей ситуа­цией, но и над страной в целом. Стоит только вспомнить «пла­чущего» премьера Н.Рыжкова, чтобы понять: - наличие таких слабовольных людей у власти - это преступление перед наро­дом. Характерно, что он сам это подтвердил в интервью журна­листу газеты «Аргументы и факты», когда на вопрос: «Почему вы круто, жестко не расправляетесь с министрами за ту лютую бесхозяйственность, которая происходит по их вине?» - Н.Рыж­ков ответил: «- Исторически сложилось, что мы действительно отправляем несправившихся на пенсию, общенародно не дела­ем из этого никакого урока, и в конце концов у народа возни­кают вопросы: почему тот, кто завалил работу, не понес наказания? Наверное, надо публично объявлять выговоры и сообщать, за какие недоработки, ошибки человек наказан. Мы, конечно же многих наказываем, но публично не обвиняем, считаем, что незачем показывать всю нашу кухню.» ³⁶ Пусть бы он попробовал такую чушь сказать Сталину...

Что Н.Рыжкову и ему подобным номенклатурным чинов­никам было до того, что они превратили народ в стадо живот­ных мечущихся в поисках где купить литр молока, кусок кол­басы, ученические тетрадки или простые стулья. Что Н.Рыжкову было до того, что из поставленных чехами 14 молочных заво­дов мощностью по 8-12 тонн в день было построено только шесть. Из 16 комбикормовых заводов способных выдавать по 20 тонн продукции в час, также было построено только шесть. Из 8 поставленных элеваторов вместимостью по 50 тысяч тонн возвели только три.» ³⁷ Что ему было до того, что на складах и открытых площадках страны гнило неустановленного оборудо­вания на 18,2 миллиарда рублей, в том числе импортного почти на шесть миллиардов. Только один Минхимнефтепром гноил его на 1,57 миллиарда, а «Газпром» во главе с В.Черномырди­ным - на 863 миллиона рублей. Что ему было до того, что толь­ко в Западной Сибири сгорало ежегодно 12 миллиардов кубо­метров попутного газа на сумму почти один миллиард долла­ров США и это все при том, что в экономике катастрофически нехватало денег и печатные станки Госзнака работали день и ночь без остановки вгоняя экономику и финансы страны в коллапс всеобщей и тотальной катастрофы.

В стране, как в войну, ввели талоны на товары народного потребления, на водку, на сигареты, на продовольствие. Но что до этого горбачевым, рыжковым и иже с ними? В гробу они видели этот народ с его проблемами. Иначе как объяснить то, что никаких мер не принималось даже к тому, чтобы использо­вать запасы и неликвиды различных товарно-материальных ценностей накопившихся к 1990 году уже на сумму около 900 МИЛЛИАРДОВ рублей!

Что уж говорить о направлениях экономики где надо напря­гать мозги, прикладывать организационные усилия и изыски­вать средства. Горбачев и Рыжков протрубили о Программе ре­сурсосбережения, но получилось как всегда. Так при плане сни­жения металлоемкости национального дохода за 1986-1987 го­ды на 4,8 %, фактическое выполнение составило только 2,8 %. По данным Минчермета СССР и Минцветмета СССР мы еже­годно недоиспользовали около пяти миллионов тонн лома чер­ных и цветных металлов. К чему это приводило видно из сле­дующего примера. Для получения тонны меди мы затрачивали 973 киловат-часа электроэнергии, а ФРГ - только 312. На тонну производимого цемента мы расходовали энергоресурсов в ко­личестве 274 килограммов условного топлива, а в Японии - только - 142. Древесины мы рубили примерно столько же, сколько и в США а конечной продукции получали ВТРОЕ меньше. Что уж говорить о потерях миллионов тонн металла из-за коррозии или о преступной безответственности на нефтепромыслах, где в результате нарушений технологии добычи (Госплан и Совмин заставляли гнать план добычи нефти любой ценой) оставалось неизвлеченными более половины разведанных запасов...

Тотальная безнаказанность порожденная импотентной властью как раковая опухоль распространилась на всю страну. По всей территории Советского Союза ржавели под открытым небом: брошенная техника, металлоконструкции, трубы, рель­сы, насосы, двигатели, шпалы и лес, бумага и картон... Тысячи снимков этой экономической вакханалии публиковались тогда во всех газетах и журналах, но власти это все было по боку. В то время, когда людям нехватает молока, масла, колбасы, хлеба и все это распределяется по карточкам, а у страны нехватает ва­люты на закупку продовольствия, Кремлевские олигофрены подписывают с американской корпорацией «Пепси-кола» кон­тракт на 3 миллиарда, о строительстве у нас заводов по производству напитков, как будто воду можно есть...

А ведь экономическая ситуация в стране просто вопила о необходимости чрезвычайных мер. Даже за два начальных года пятилетки (1986-1987 г.) резко возросло количество убыточных предприятий почти по всему спектру промышленности. Так в топливно-энергетическом комплексе количество убыточных предприятий возросло до 14% с убытками почти 290 миллио­нов рублей; в металлургическом комплексе - 9 % с убытками на сумму 370 миллионов; в машиностроительном комплексе - 5 % и 420 млн. рублей убытков; в химико-лесном комплексе - 21 % и 1040 млн. убытков; в агропромышленном комплексе - 14% и 1200 млн. рублей убытков. Чтобы представить себе величину убытков нужно сопоставить две цифры: выручка от реали­зации всей промышленной продукции страны за 1987 год составила 42,44 миллиарда рублей, а убытки только по про­мышленным предприятиям составили 6.96 миллиарда, то есть - более 16%!!! ³⁸ За последующие же три года пятилет­ки убытки в промышленности увеличились почти в два раза.

И наконец последнее и ГЛАВНОЕ! В этот тяжелейший мо­мент надлома промышленности Горбачев и Рыжков принима­ют решение о легализации кооперативов во всех сферах эконо­мики и при этом не ограждают государственные предприятия от этой стихии. Это было самым большим преступлением кремлевских мерзавцев, или же сознательным актом направ­ленным на разрушение государства. Поскольку власть созна­тельно ничего не давала кооперативам в части площадей, сырья и финансов (за исключением случаев когда она создавала коо­перативы для себя и своих отпрысков), то естественно коопера­торы начали идти на заводы, научно-исследовательские инсти­туты и другие госучреждения и где уговорами, где взятками, а где угрозами решали вопросы площадей, сырья и финансов, ло­мая при этом государственные планы этих госструктур. Вполне естественно, что не имея своих кадров, они брали их, особенно рабочих, у тех у кого арендовали площади, переманивая высо­кой зарплатой наиболее квалифицированных, не пьющих и дисциплинированных. Этим они создавали неразрешимые про­блемы для самих предприятий, на которых в большинстве сво­ем оставался балласт не способный к выполнению планов.

Более того рабочие перешедшие из цехов скажем завода в кооператив арендующий у этого завода производственные пло­щади, стали разворовывать у бывшего своего завода сырье, запчасти, оборудование, в первую очередь неустановленное, так как хорошо знали, что на заводе «плохо лежит». Путем подкупа руководителей предприятий и их родственников, кооператоры стали захватывать сначала отдельные цеха, а потом целые про­изводства и заводы в целом, которые хотя и оставались фор­мально государственными, но работали уже не для государства и народа, а для обогащения данного конкретного кооператива, как правило руководимого бывшими теневиками, а руководст­во завода было их прикрытием.

Так стала трещать по швам государственная система промышленных предприятий, а вместе с ней и выполнение плано­вых заданий по выпуску своей профильной продукции, которую ждали десятки, а иногда и сотни предприятий смежных отрас­лей. Это естественно породило мощнейший дисбаланс и неуп­равляемость, которые через несколько лет, к 1990 году, приве­дут страну к пустым полкам и прилавкам магазинов. Джин, в виде неуправляемого и почти неконтролируемого кооператора, платящего, по сравнению с государством, в несколько раз боль­шую зарплату, был выпущен из бутылки и это сразу повело экономику страны к двум неуправляемым процессам: раз­валу промышленности и дисбалансу в экономике и к не­управляемому денежному потоку в виде резко (в 5-8 раз) воз­росшей заработной платы не обеспеченной материальными ценностями. Первое вело к коллапсу экономики, второе - к не­управляемой инфляции переходящей в гиперинфляцию.

При этом надо не забывать, что введение закона о коопера­тивах (безусловно нужное дело, но не таким дебильно-преступным путем) не столько помогало честным инициативным лю­дям создать собственное дело, сколько давало возможность преступникам и мафиозным кланам теневой экономики, свя­занным с партхозноменклатурой, легализовать свои подполь­ные, преступные миллионы нажитые на разворовывании об­щенародной государственной собственности. Не зря одни из первых кооперативов оперились из-за кремлевских правитель­ственных стен. Газеты 1988-1990 годов много писали об уго­ловных элементах возглавляющих кооперативные структуры и их связях с властными чиновниками и государственными ведомствами. Ведь от власти зависело получение кредитов, без­возмездных ссуд, налоговых льгот, помещений, защита от пра­воохранительных органов...

Кооперативы создаваемые теневой мафией в симбиозе с властью, и защищались этой властью. Простой же народ созда­вавший кооперативы, что называется с улицы, находился под жесточайшим прессом вымогательства и государственного рэ­кета властных чиновников. Так из-за огромного потока жалоб по этому вопросу Госкомстат СССР провел в 1989 году опрос 63% всех действующих на 1 июля 1989 года кооперативов. Так вот, руководителям 80 тысяч кооперативов задали такой вопрос: «Какие органы или частные лица вымогали у вас деньги?» Три­дцать процентов (видимо самые смелые) заявили твердо и ре­шительно: «Работники Исполкомов местных Советов.» То есть «родная» советская власть! И лишь только 7% пожаловались на уголовный рэкет («Известия» 03.02.1990 г.). То есть примерно каждый третий кооператив подвергался государственному рэ­кету чиновников. При этом часто вымогательство начиналось еще на этапе регистрации.

Развитие кооперативной деятельности пущенное горбачев­ской властью на самотек дало резкий всплеск преступности, который в 1989 году по сравнению с 1988 годом увеличился в 5,2 РАЗА! А в 1990 году - еще в 7,3 РАЗА по сравнению с 1989 годом... Тысячи преступлений были связаны в первую оче­редь с подкупом должностных лиц госпредприятий и организа­ций, банковских и контролирующих органов. В МВД СССР за­били тревогу в связи с фиксацией массовой перекачки денег кооператорами из безналичной формы в наличную, что неиз­бежно вело к резкому усилению инфляционных процессов и обесцениванию рубля. Даже самое тупое правительство не мог­ло не понимать к чему приведет кооперация без должного кон­троля и жестких законодательных рамок в ее деятельности. По­этому можно сделать однозначный вывод - власть в лице Гор­бачева и Рыжкова знала что, и во имя чего это делала...

Дата добавления: 2014-11-29