Поздние вершины

Второй амстердамский период

С 1640-х годах Рембрандт постепенно отказывается от бравурных внешних эффектов, в его работах усиливаются черты созерцательности, мистического самоуглубления. В 1642 умирает Саския, во второй половине 1640-х годов его верной подругой жизни становится Хендрикье Стоффельс, вошедшая в его дом служанкой. Ее образ с той поры неоднократно возникает в искусстве Рембрандта (как и образ Титуса, его сына от Саскии).

Библейско-евангельские композиции принимают теперь характер домашних, бытовых сцен, где божественное начало как бы просвечивает изнутри, в мерцающих золотисто-коричневых красочных гаммах. Таковы, например, «Святое семейство» (1645-46, варианты в Эрмитаже и Картинной галерее, Кассель), «Христос в Эммаусе» (1648, Лувр). Рембрандт все чаще драматически укрупняет фигуры («Иаков, благословляющий сыновей Иосифа», 1656, Картинная галерея, Кассель), окутывая образы обаянием неизъяснимой тайны (как в так называемом «Польском всаднике», или «Путешествии Блудного сына», около 1655-57, собрание Фрик, Нью-Йорк). Сумрачно-таинствен «Урок анатомии доктора Деймана» (или «Вторая анатомия»,1656; сохранился лишь фрагмент картины, Государственный музей, Амстердам).

Та же атмосфера психологического откровения царит в портретах, где фокусом интереса все чаще предстает лицо, либо лицо и руки, проступающие из мягкой светотени: портреты человека в золотом шлеме (около 1650, Картинная галерея, Берлин-Далем), Яна Сикса (1654, собрание Сикса, Амстердам), читающего Титуса (1656, Художественно-исторический музей, Вена). В эту пору создаются многие из лучших автопортретов, а также замечательные пейзажи (Рембрандт писал их вплоть до 1654), где природа и деяния человеческих рук, природа и история сливаются в единую почвенно-землистую массу, согретую теплым сиянием и живущую своим мерным, величавым ритмом.

Рембрандт, подобно Тициану, принадлежал к тем мастерам, для которых старость отнюдь не означала спада творческой активности. В 1656 художника объявляют несостоятельным должником, его имущество продают с молотка. Он перебирается в более скромное жилище в еврейском квартале Амстердама. Умирают Хендрикье и любимый сын Титус, подводит здоровье, однако Рембрандт продолжает работать напряженно и необычайно плодотворно.

Он пишет групповой портрет старейшин суконного цеха («Синдики», 1661-62, Государственный музей, Амстердам), добиваясь внешней простоты и эмоциональной непринужденности образа. Фактура его картин превращается в подлинную материю света: свободные лессировки усиливают до предела эффект сияния, которое как бы озаряет красочную массу изнутри, акцентируя психологические узлы композиции. Таков этапный для судеб исторической картины, драматически-напряженный «Заговор Юлия Цивилиса»(1661, сохранился в сильно обрезанном виде; Национальный музей, Стокгольм); эта композиция на тему борьбы батавов против римской оккупации предназначалась для Амстердамской ратуши, но шокировала заказчиков своим новаторством и не была принята.

Таковы же «Ассур, Аман и Эсфирь» (1660, Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва), «Отречение Петра» (1660, Государственный музей, Амстердам), «Портрет супружеской четы» (так называемая «Еврейская невеста», около 1662, там же), «Возвращение Блудного сына» (около 1668-69, Эрмитаж), другие сюжетные картины и портреты этого периода, в том числе созданные в последний год жизни автопортреты — образ смеющегося Рембрандта (Музей Вальраф-Рихарц-Людвиг, Кельн) и автопортрет из лондонской Национальной галереи.

Рембрандт оставил огромное графическое наследие — своего рода многолетний дневник, полный острых бытовых наблюдений, художественных замыслов, мистико-философских интуиций. Он много работал карандашом, чаще, однако, обращаясь к рисунку гусиным пером в сочетании с кистью. Первые его опыты в области офорта (фигуры нищих, бродяг, крестьян) относятся еще к лейденскому периоду. Со временем он стал великим реформатором искусства гравюры (офорт, часто в сочетании с сухой иглой): виртуозно применяя повторные травления, создавая серийные оттиски, разнообразные по силе тона и штриха, добиваясь удивительной образной глубины содержания, он впервые (если не считать А. Дюрера) поставил печатную графику на один уровень с шедеврами живописи и литературы. Среди самых прославленных его офортов — так называемый «Лист в сто гульденов» («Христос, исцеляющий больных», 1643-49), «Три дерева» (1643), «Три креста»(1653), так называемый «Фауст» (около 1652), «Христос в Эммаусе» (1654), «Се Человек» («Христос перед толпой»,1655). В 1660-е гг. из-за ухудшившегося зрения Рембрандт почти прекращает занятия офортом, сосредоточившись в основном на рисунке тростниковым пером.

Свод библейско-евангельских картин, гравюр и рисунков художника называют «Библией Рембрандта». Отражая богатейший спектр религиозных раздумий мастера, она имеет уникальное по своей широте значение: в ней проступают не только протестантско-кальвинистские, католические и сектантские мотивы, но и иудаистская традиция толкования Библии, религия Торы и Талмуда, т. е. представлена вероисповедная карта тогдашней Западной Европы. Антиклассицистический, остро индивидуальный пафос искусства Рембрандта нашел особенно горячий отклик у представителей романтизма, которые порой считали его главным своим предтечей. Наука 20 века развеяла романтический миф о «Рембрандте-изгое» (он вступал в острые конфликты с голландским истэблишментом, но никогда не был каким-то отверженным, а тем паче нищим), провела большую работу по разделению произведений художника и его учеников (среди них были такие крупные мастера, как Г. Доу, К. Фабрициус, А. де Гелдер). В Амстердаме существует музей Рембрандта (в доме, где он жил в поздний период жизни).

Дата добавления: 2014-12-07