Песнь двадцать третья

1 Я устремлял глаза в густые чащи Зеленых листьев, как иной ловец, Из-за пичужек жизнь свою губящий, 4 Но тот, кто был мне больше, чем отец, Промолвил: "Сын, пора идти; нам надо Полезней тратить время под конец". 7 Мой взгляд - и шаг ничуть не позже взгляда - Вслед мудрецам я обратил тотчас, И мне в пути их речь была отрада. 10 Вдруг плач и пенье донеслись до нас, - "Labia mea, Domine", - рождая И наслажденье, и печаль зараз. 13 "Отец, что это?" - молвил я, внимая. И он: "Быть может, тени там идут, Земного долга узел разрешая". 16 Как странники задумчиво бредут И, на пути настигнув проходящих, Оглянут незнакомцев и не ждут, 19 Так, обгоняя нас, не столь спешащих, Оглядывала нас со стороны Толпа теней, смиренных и молчащих. 22 Глаза их были впалы и темны, Бескровны лица, и так скудно тело, Что кости были с кожей сращены. 25 Не думаю, чтоб ссохся так всецело Сам Эрисихтон, даже досягнув, Голодный, до страшнейшего предела. 28 "Вот те, - подумал я, на них взглянув, - Которые в Ерусалиме жили В дни Мариам, вонзившей в сына клюв". 31 Как перстни без камней, глазницы были; Кто ищет "omo" на лице людском, Здесь букву М прочел бы без усилий. 34 Кто, если он с причиной незнаком, Поверил бы, что тени чахнут тоже, Прельщаемые влагой и плодом? 37 Я удивлялся, как, ни с чем не схоже, Их страждущая плоть изморена, Их худобе и шелудивой коже; 40 И вот из глуби черепа одна В меня впилась глазами и вскричала: "Откуда эта милость мне дана?" 43 Ее лица я не узнал сначала, Но в голосе я сразу угадал То, что в обличье навсегда пропало. 46 От этой искры ярко засиял Знакомый образ, встав из тьмы бесследной, И я черты Форезе увидал. 49 "О, не гнушайся этой кожей бледной, - Так он просил, - и струпною корой, И этой плотью, мясом слишком бедной! 52 Скажи мне правду о себе, открой, Кто эти души, два твоих собрата; Не откажись поговорить со мной!" 55 "Твой мертвый лик оплакал я когда-то, - Сказал я, - но сейчас он так изрыт, Что сердце вновь не меньшей болью сжато. 58 Молю, скажи мне, что вас так мертвит; Я так дивлюсь, что мне не до ответа; Кто полн другим, тот плохо говорит". 61 И он: "По воле вечного совета То древо, позади нас, в брызгах вод, Томительною силою одето. 64 Поющий здесь и плачущий народ, За то, что угождал чрезмерно чреву, В алчбе и в жажде к святости идет. 67 Охоту есть и пить внушают зеву Пахучие плоды и водопад, Который растекается по древу. 70 И так не раз, пока они кружат, Свое терзанье обновляют тени, Или верней - отраду из отрад: 73 Ведь та же воля шлет их к древней сени, Что слала и Христа воззвать "Или!", Когда спасла нас кровь его мучений". 76 И я ему: "С тех пор, как плен земли Твоя душа на лучший мир сменила, Еще пять лет, Форезе, не прошли. 79 И если раньше исчерпалась сила В тебе грешить, чем тяжкий твой порок Благая боль пред богом облегчила, 82 То как же ты сюда подняться мог? Я ждал тебя застать на нижней грани, Там, где выплачивают срок за срок". 85 И он мне: "Сладкую полынь страданий Испить так рано был я приведен Моею Неллой. Скорбь ее рыданий, 88 Ее мольбы и сокрушенный стон Меня оттуда извлекли до срока, Минуя все круги, на этот склон. 91 Тем драгоценней для господня ока Моя вдовица, милая жена, Что в доблести все больше одинока; 94 Сардинская Барбаджа - та скромна И женской честью может похваляться Пред той Барбаджей, где живет она. 97 О милый брат, к чему распространяться? Уже я вижу тот грядущий час, Которого недолго дожидаться, 100 Когда с амвона огласят указ, Чтоб воспретить бесстыжим флорентийкам Разгуливать с сосцами напоказ. 103 Каким дикаркам или сарацинкам Духовный или светский нужен бич, Чтоб с голой грудью не ходить по рынкам? 106 Когда б могли беспутницы постичь, Что быстрый бег небес припас их краю, Уже им рты раскрыл бы скорбный клич; 109 Беда, - когда я верно предрекаю, - Их ждет скорей, чем станет бородат Иной, кто спит сейчас под "баю-баю". 112 Но не таись передо мною, брат! Не - только я, но все, кто с нами рядом, Глядят туда, где свет тобой разъят". 115 Я молвил: "Если ты окинешь взглядом, Как ты со мной и я с тобой живал, Воспоминанье будет горьким ядом. 118 От жизни той меня мой вождь воззвал, На днях, когда над нами округленной Была (и я на солнце указал) 121 Сестра того. Меня он в тьме бездонной Провел средь истых мертвых, и за ним Я движусь, истой плотью облеченный. 124 Так я поднялся, им руководим, Всю эту гору огибая кружно, Где правят тех, кто в мире был кривым. 127 Он говорит, что мы дойдем содружно До высоты, где Беатриче ждет; А там ему меня покинуть нужно. 130 Так говорит Вергилий, этот вот (Я указал); другой - та тень святая, Которой ради дрогнул ваш оплот, 133 Из этих царств ее освобождая".

Дата добавления: 2014-11-29