Обычное право

Лекция 2. Источники римского права

Институции Гая (1.2) дают такое перечисление отдельных видов источников права: законы (plebiscita), сенатусконсульты, конституции императоров, эдикты магистратов, ответы юристов (responsa prudentium). Этот перечень должен быть дополнен еще одним источником, а именно, обычным правом.

Институции Юстиниана разделяли все право по признаку письменной и устной формы источников.

В последнюю категорию источников входил древнейший источник права — обычай, осуществлявшийся sine lege certa, sine iure certo, т. е. когда не было ни определенного закона, ни определенного права. Существовали только обычаи и религиозные предписания — поп ius, sed mos ас fas. Терминология для обозначения обычая исторически изменялась. Древнейшие названия — mores maiorum и usus — сменились в начале нашей эры более отчетливым consuetude. Помпоний (D. 1. 2.2.3) противополагает mores maiorum законам и в особенности кодификации XII таблиц (V в. до н.э.). Необхо­димость последней римская традиция объясняла неизвестностью права, которое до тех пор оставалось неформулированным в определенном акте, а самые законы XII таблиц в большей части были закреплением обычаев. Сюда относились нормы, укрепившие полноту отцовской власти, регулировавшие отношения между супругами, порядки опеки и наследования. Опубликование XII таблиц государственной властью превратили этот сборник обычаев и новых распоряжений в свод законов цивильного права, который стал исходным пунктом дальнейшего развития римского права.

С усилением законодательной деятельности государства обычай (ius поп scriptum) в значительной мере потерял свое значение. Но все-таки и в эпоху распространения римского государства на весь бассейн Средиземного моря обычай не перестал быть источником права. Цицерон (Tbpica, 28, 31) помес­тил mores рядом с leges, видя в них отдельный вид действующего права.

С установлением римского мирового господства в новых условиях правовой жизни обычай стал выполнять новые задачи — именно, функцию отмены и преодоления явно устаревших норм цивильного, квиритского права. Такая отмена называлась desuetude, и в ней обычай осуществлял задачи расчистки места для новых норм и в этом смысле имел большое значение для обновления права. Так, например, этим путем после Пунических войн стали выходить из применения формальные сделки и обряды квиритского права.

Наряду с прежним обычаем появляется новый — судебный, и судебная практика.

В эпоху принципата значение обычая, как живого источника права, с большой силой разобрано и отмечено Юлианом. Он признавал за ним такую же силу и такое же основание, как и за законом.

В этом тексте Юлиан намечает и образующие обычай признаки — давнее применение и молчаливое согласие общества.

Теория Юлиана находилась во внутреннем противоречии с условиями времени ее появления (II в. н.э.). Римская традиция о народном суверенитете и законодательной власти народа давно была уже опровергнута диктатурой цезарей и продолжала жить лишь в теории. Власть, однако, не препятствовала изложению римским юристом теории обычая в его архаическом аспекте: в ряде случаев императоры поддерживали видимость сохранения прежних форм государственной власти.

В начале домината в практике законодательства оформилась тенденция, противоположная теории Юлиана, и было запрещено действие обычаев, которые отменяют законы. В 319 г. н.э. последовало новое распоряжение:

Consuetudinis ususque longaevi поп vilis auctoritas est, verum non usque adeo sui valitura momento, ut aut rationem vincat aut legem (C. 8. 52.2.). - Авторитет обычая и долговременного применения представляется не малым, однако его не следует доводить до такого значения, чтобы он преодолевал разум или закон.

При издании этой конституции имелось в виду ограничить местные обычаи (Египта, Сирии, Аравии и других провинций). С другой стороны, конституция выдвигает на вид общие смысл и цели закона — ratio juris. Его не могут изменять местные пережитки и состояние права, иногда в его первобытной форме.

Дата добавления: 2014-12-07