Советская филодоксия возникла в результате иных причин и в качестве средства «добрых намерений, мостивших дорогу в ад»

Западный уклон по Хакену. «…Существует ярко выраженный уклон Восток – Запад в распределении научного внимания. В таких случаях, как Россия и Япония, замечаются и используются не только собственные результаты, но также и все те, которые получены западнее этих стран, т.е. в Европе и в США. В Европе воспринимаются и используются, надо сказать, к сожалению, только те результаты, которые достигнуты в США, частично также в Европе. И, наконец, ученые в США принимают во внимание только свои собственные результаты. Можно встретить и в США обвинение в адрес ученых, живущих на Западном побережье, разумеется, это делается cum grano salis, что они используют только свои результаты. Это, возможно, несколько преувеличенная картина» «… В США сложилось особая культура науки и поведения ученого, когда каждый, грубо говоря, набивает себе цену. Каждый отдельный ученый постоянно должен рекламировать свои достижения с тем, чтобы бороться за финансовую поддержку» [262.53].

Филодоксизация философии ускорилась после Маркса. И причиной было то, что Маркс указал на конец буржуазной науки ввиду отрицания ею диалектики: «В своем рациональном виде диалектика внушает буржуазии и ее доктринерам - идеологам лишь злобу и ужас, так как в позитивное понимание существующего она включает в то же время понимание его отрицания, его необходимой гибели …» [181.23.22]. В результате произошла смерть буржуазной общественной науки, которая превратилась в апологетику. Апологетический характер буржуазной науки [см. 181.23.552] нагляднее всего проявляется в экономической науке. Против такой оценки выступили много именитостей, но, тем не менее, она истинна, что, в частности, проявляется в росте антинауки и т.п.

А.И. Герцен писал: «Философия Гегеля – алгебра революции …» [71.2.195]. Именно этот факт стал главной причиной отрицания Западом диалектики и Гегеля вообще. И неудивительны следствия такой науки – вместо движения вперед, она топчется на месте, и стала камнем преткновения для науки всего мира.

Западная

Советская

Российская

Конечно, у каждого человека свой способ мышления». [326.6]. Если признать данное положение, то философия не нужна вообще. Аналогично и следующее положение: «… И только лишь в ХIХ веке начинают становиться все более и более популярными мнения о том, что подлинная наука и философия не имеют между собой ничего общего» [160.38].

Конкретизируем важнейшие направления филодоксии в новейшее время:

┌─┴──── русская

Западная филодоксия формируется в ХIХ веке как антипод диалектической философии. В связи с этим она вынуждена отвергать практически всю классическую философию, начиная с Аристотеля. Показательны в этом плане многие мнения признанного её представителя – Б. Рассела. Он заложил главные признаки западной философии, прежде всего идеологический нарратив, как средство монопольной претензии на истину в последней инстанции. Не являясь философом, т.е. не разрабатывая ее как систему или теорию, он раскрывает ее историю как основание претензии на абсолютную истину. Его история написана по законам «чтива» и проявляет надменность почти ко всем великим философам, которым естественно «ничто человеческое не чуждо». Акцент на черных пятнах великих философов – идеологическое средство увести от главного вклада их в интеллектуальный прогресс общества. Его не интересует эвристическое могущество философии, а она для него – средство самоутверждения. Например, он считал логику Аристотеля «тупиком в развитии логики, за которым последовало более двух тысяч лет застоя» [242.216]. Тем самым, он отбросил самое главное в философии. Или когда он не понимал сути категорий (а это норма для филодоксов) или считал ложным почти все учение Гегеля [там же, с. 667], а систему Маркса эклектикой [там же, с. 588], то все это фактически 100% филодоксии, с которой бессмысленно спорить. Филодоксы не слушают других, а «свинец разуму» по Бэкону им ни к чему.

Разработка главных проблем философствования как высшей формы исследований во всех науках, философского основания науки вообще все более отталкивала многих авторов от философии, превращая их в филодоксов. Особенно проявилась эта ее тенденция по отношению к идеям Гегеля. Шопенгауэр [319.39] полагал, что в гегелевской философии ¾ чистейшей бессмыслицы и ¼ нелепых выдумок. Тем самым он отбросил ее. И западная наука именно так оценивает философию Гегеля. Об этом хорошо сказано у Р. Рорти.

Боясь диалектики как идеологии преодоления капитализма, его апологеты развивают многообразные течения философии, которые сменяются калейдоскопично в результате взаимной борьбы. Часто они принимают благозвучные названия, содержание которых не соответствует им.

Р. Рорти – ведущий философ США ХХ века. Он раскрыл истину западной философии, дав нелицеприятную, но истинную оценку ее главного идеологического оружия – нарратива (дословно – повествование).

Среди современных философов США Р. Рорти занимает особое место. Его книга переведена на русский язык, как и ряд его статей. Институт философии РАН записал в свой отчет за 1998 год исследование философии Р. Рорти. Его позиция не выражает всего содержания философии США, а только ту ее ветвь, которая все более становится идеологией западнизма, американизма.

Мнение Р. Рорти важно как свидетельство господствующей парадигмы в философии. Используем его идеи для того, чтобы показать истинное состояние, проблемы и тенденции развития философии. Р. Рорти прав во многих оценках, прежде всего в том, что:

* Платон мечтал о совершенном знании [250.37];

* известной Рорти философии «пришел конец» [249.291];

* возможна новая форма философии, которая будет прагматичной [там же, с. 291];

* философия фактически сводится к эпистемологии – философия как эпистемология [см. там же, с.101], «эпистемология, или ее наследник, представляют собой центр философии...» [там же, с. 289], «сердцем» философии служит «теория познания»» [там же, с. 97];

* нет «философского метода» или «философской техники» [там же, с. 291];

* эпистемология как первая философия [там же, с. 98, 102, 125 и др.].

Интересен и ряд называемых им аспектов американской философии:

* ориентация философов США на «успех любой ценой»;

* философия в США не пользуется признанием [там же, с.111];

* философов США не учат иностранным языкам и это залог их бесполезности [250.110];

* запрещение («непоощрение») изучать труды Гегеля, а поэтому он остается «невидимым» в США [там же, с.112];

* изоляционизм англоязычной философии:

«... Современная англоязычная философия представляет собой самодостаточный остров, который не поддерживает связей с внешним миром, на нем обитает много умных людей, но с другими культурами он никаких отношений не поддерживает» [там же, с. 132].

Позиция Р. Рорти в последнем абзаце его книги изложена метафорически и требует «перевода» на язык здравомыслия. Ее можно представить следующим образом: «Философия нас не интересует сама по себе. Но мы понимаем, что ее нельзя игнорировать, поскольку в ней кроется то, что убьет монополию Запада на грабеж мирового сообщества. Поэтому мы и «повествуем» – пишем работы по философии с тем, чтобы обеспечить нам идеологическое господство в мире. Безразлично как называть наши разглагольствования, назовем их «повествованием» (выражение Рорти, а в философской литературе неоднократно встречал без перевода это английское слово русскими буквами – нарратив), главное, чтобы Запад имел право диктовать свои условия миру, так как он это делает сейчас».

Воспринимая философию как практическое орудие борьбы за лучшее состояние всего общества, следует ее теоретизировать. Для этого общество должно сделать философию инструментом спасения мира, а для этого освоить диалектику как «острейшее оружие и лучшее орудие труда», сделать науку объединяющей общество идеологией прогресса. Именно в этом – достоинство философии.

Интересно его положение о будущей замене эпистемологии герменевтикой.

Рорти провозглашает смерть философии ввиду того, что она, по его мнению, не состоялась. И он во многом прав в оценке современной философии. Тем не менее, он ошибается в оценке действительной философии. Философия не сводится полностью к филодоксии и плодотворна даже в таком виде.

Итак, «авторы Востока» читают труды авторов, расположенных западнее, а западные не читают трудов восточных по отношению к ним авторов. Поэтому «восточным авторам» не следует надеяться на признании западниками их подхода: «западники» просто не компетентны в данном вопросе по причине идеологической зашоренности, снобизма.

В целом, можно утверждать, что западные философы:

- не знают прошлых идей ввиду рыночного отказа

от преемственности;

- не читают работ других исследователей (отсутствует эрудиция);

- не овладели логикой и диалектикой из-за страха перед ними;

- подвержены мистике;

- стремятся не к истине, а к выгоде;

- не отдают всех сил исследованиям, а предпочитают

удовольствие досуга;

- не работают на пределе человеческих возможностей…

«Русская филодоксия». Все что называют «русской философией» на рубеже ХIХ и ХХ веков не было философией. В начале ХХ века А.Ф. Лосев указал на ее мистичность. Теология была довлеющим элементом русской философии. Благозвучие ее призывов было бесплодным из-за расхождения с интересами противоборствующих общественных сил. Её идеи сейчас стали аргументами самоутверждения филодоксии.

«Все ошибки революции – царство разума – и ее последователей … в философском невежестве» [117]. Однако суть философского невежества в понимании А.А. Фета является всего лишь филодоксией, что можно проиллюстрировать следующими его мнениями. «Необходимость философии при известном развитии народной жизни. Опыт указывает, что большинство людей и целые народы и государства живут и процветают в полном неведении философской и всякой иной науки…. Итак, отсутствие философской науки в большинстве случаев совершенно безвредно. На что философия пахарю, кузнецу и вообще профессору, пока он не берется за отвлеченные выводы из изучаемых фактов» [там же].

Нужна ли философия (диалектика) на кухне? Эта и ряд аналогичных постановок проблемы является всего лишь излюбленной филодоксами попыткой эмоциональной дискредитации философии. Ранее отрицательный ответ на такой вопрос был истинным, а сейчас – ложен. И пахарю, и кузнецу и повару (см. Похлебкин) диалектика (философия) нужна как средство профессионализма в третьем тысячелетии. Но не это главное. Жизнь в третьем тысячелетии возможна только в меру использования философии как средства овладения теоретической наукой. Каждый простой человек может выжить только на основе адекватного знания рынка и жизни вообще, что невозможно без философии и, тем самым, без теоретической науки.

С Древнего Египта известно положение Пта Готеп - «слово – самая трудная работа». Но слова субъективны и могут быть ошибочными. И тогда они теряют свое идеологическое значение для общества. И сейчас порой пишут: «Слово имеется, надо чтобы его услышали …». В противовес последнему мнению можно утверждать, что слово, которое не слышит народ, – абракадабра. Всему этому противостоит подход Сократа, выраженный им рефреном строки стихотворения: «Не верно было слово это …» [227.1.151]. Его смысл такой же как и последнего наставления Сократа в «Федоне» – меньше думайте о Сократе и т.п., а стремитесь к истине. И может оказаться, что ваши слова ошибочны…

Дата добавления: 2014-12-27