Глаза и уши

Анатомия писателя

Может быть, эта тема покажется не к месту в разговоре о писателях, но наше тело является основой нашего опыта. То, как ты воспринимаешь себя — если ты не бестелесный ангел — в огромной степени укоренено в физической реальности. Ты являешься телесным бытием, так же, как твои читатели. Писатель воспринимает реальность не как абстрактную идею, а как ощутимую реальность. Рукав, зацепившийся за торчащую ветку. Запах кофе и выхлопных газов. Шея, которую ласкают пальцы любимой. Реальные события, из которых складывается день, — это основа реальности. Все остальное — теории, мнения, выводы — было придумано.

Очень соблазнительно думать об искусстве, особенно об искусстве не прикладном, каким является писательство, как о чем–то необычайно абстрактном, чистом и не замутненном телесностью. Можно, например, считать, что книги пишутся для того, чтобы при помощи языка и воображения пересечь границы повседневного бытия, и читаются, чтобы убежать от повседневности. Согласен: я сам пишу по тем же причинам. Я никогда не испытываю такого чувства свободы, как во время писания, и для своих читателей тоже жажду освобождения. Но свобода — это понятие, а понятия существуют только в одном месте: в уме. Лучшая дорога к уму ведет сквозь врата тела. Иначе говоря, — не рассказывай, а показывай.

Поэтому стоит ближе присмотреться анатомии писателя. Что должен развивать в себе тот, кто намерен быть художником?

Они помогают нам увидеть неповторимое в повседневном. Случалось ли тебе наблюдать маленьких детей, восхищенных миром, пораженных необычностью дерева или неправдоподобной ловкость кота? Если бы мы могли быть чуть меньше взрослыми, и чуть больше детьми, возможно, что страницы наших текстов оживали бы сами. Банальность, штампованность, механичность, утилитарность, все это «уж–я–то–знаю–жизнь» — вот что убивает наше письмо. Художественный импульс — это органичность, хаос, свежесть. Это освобождение от влияния мертвой рутины и создание чего–то совершенно нового.

А для этого нам необходимы не столько блестящая проницательность или рафинированный интеллект, сколько простота и наивность. Самой поучительной для нас повестью должна стать сказка «Новое платье короля». Мы должны смотреть на мир так, словно в каждое мгновение нашей жизни заново родились.

«Умы мелкие интересует то, что необычно; умы великие — то, что обычно».

Гениальный писатель замечает неповторимое в повседневном, необычное в обычном. Речь идет не о том, чтобы находить великие драмы, а чтобы уметь видеть великие драмы в событиях, на первый взгляд прозаичных, чтобы стать чувствительным к мощи мира, в котором живем, к его необычайности.

Не забывай о том, что у тебя есть нос, кожа и вкусовые сосочки. Если ты хочешь, чтобы твой читатель увидел наяву данную сцену, чтобы герои твоей повести ожили, а сценический фон был убедителен, — ты должен все это снабдить запахами, ощущениями и вкусами. Поцелуй двух любовников, которые чувствуют на губах вкус своего пота; старый дом, пропитанный запахом яблок и перца; холод монет, которые дает тебе на сдачу продавец газет — это те вещи, к которым надо прислушиваться, которые ускользают от нас в повседневности, потому что мы считаем их несущественными, не относящимися к настоящей жизни и ее драмам. Но это именно они представляют собой настоящую основу жизни и ее драм, потому что они и есть жизнь. Лай пса морозной зимней ночью, позвякивание ложечки о стены чашки с кофе — это мир. Фрагмент великого образа. Как сказал Флобер: Бог живет в мелочах.

Дата добавления: 2014-12-29