Использование «крылатых» слов

Отдельно отметим употребление в живой речи так называемых крылатых слов, к которым относятся фразеологические единицы типа шариковы, дорога к Храму, Хотелось как лучше, а получилось как всегда, которые по происхождению связаны с каким-либо литературным источником или общественным деятелем. Обращение к метафорическим словам, оборотам и выражениям для оживления собственного высказывания, подчеркивания отношения к нему или для утверждения озвученной мысли издавна было свойственно образованной части населения. Этот прием широко используется и в наше время. Посмотрим, из каких конкретно источников берутся крылатые слова, употребляемые нашими современниками, при каких обстоятельствах и как они используются.

Период советской истории, названный в народе «горбачевской перестройкой», – это время бурных дискуссий о дальнейших путях развития советского государства и сложившейся в нем после октября 1917г. общественной системы, о возможности совершенствования в стране политического и экономического устройства, изменения социальных условий труда и повседневной жизни. Объявленная гласность понималась, с одной стороны, как открытость в деятельности государственных и иных органов, а с другой – как право говорить и писать объективно о событиях прошлого и настоящего. А для этого вольно или невольно пришлось прибегать к языковым средствам, в частности к крылатым словам, которые в советское время считались недопустимыми в политических дискуссиях. К ним относятся в первую очередь библеизмы.

Осмысление послереволюционного периода как времени не только утраченных возможностей, но и больших реальных потерь, которые понесли общество и народ, привело к тому, что со всех сторон, со всех трибун и страниц масс-медиа раздавались призывы возрождать города, деревни, народные традиции, духовность, храмы, национальные языки и обычаи, классическое образование, историю и т.д. И тут вспомнили речение, заимствованное еще предками из книги Екклезиаста, или Проповедника, – время собирать камни. «Собирать камни» бросились все, хотя не все знали, что и как надо делать. Это дало повод «Литературной газете» писать: «Откройте любую газету минувшего года на выбор. Например «Советскую культуру» от 22 июня 1989 г. Видите крупный заголовок -«ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ...»? Или вот «Правда» от 21 июля. Не забывайте: «ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ»... 26 сентября по 1-й программе ЦТ прошел фильм-концерт. А назывался он... Ну, конечно «...И ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ» (24 янв. 1990 г.). О наступившем периоде восстановления, созидания после запустения, застоя продолжали писать с использованием этого крылатого оборота и дальше, например: ВРЕМЯ СОБИРАТЬ КАМНИ. Что ждет в Эстонии российских отпускников (Известия. 1994. 25 авг.). Больше того, популярность этого речения послужила толчком к появлению в газетных заголовках его вариантов, хотя и не носящих утойчивого характера, но сохраняющих его стержневое слово и конструкцию в целом. Например: ВРЕМЯ ПОКУПАТЬ МЕХА - о прекращении повышения цен на меха и меховые изделия (Рос. газета. 1995. 18 мая), ВРЕМЯ СОБИРАТЬ ДЕНЬГИ - об ужесточении финансовой дисциплины (Незав. газета. 1991. 28 февр.; Рос. газета. 1995. 7 мая), ВРЕМЯ ЗАПЛАТИТЬ ДОЛГИ - о необходимости погашения задолженности по зарплате (Рос. газ. 1996. 12 марта). Встречаются и другие варианты этого крылатого оборота, в которых ключевым выступает глагольно-именное сочетание собирать камни: ИСКУССТВО СОБИРАТЬ КАМНИ (Лит. газета. 1994. 13 апр.), НИКИТА МИХАЛКОВ СОБИРАЕТ КАМНИ.

Можно привести примеры афоризмов классиков прошлого, ставших популярными в настоящем в силу заложенного в этих афоризмах нравственного заряда: «Идея прогресса, не ограниченная религией, привела ко всему тому, к чему мы пришли. Еще Достоевский предупреждал: если Бога нет, то все дозволено. При всей внешней простоте этой формулировки XX в. показал, как она страшна, и она была страшна в России, Германии, Италии, Испании». (Рос. газета. 1997. 29 мая), «Казалось бы, угроза возврата к тоталитарному прошлому должна нас объединить. Ан нет, у каждого свой закон. Как тут не вспомнить Толстого, который писал, что раз дурные люди, объединившись, составляли силу, то все честные люди должны только сделать то же самое» (Рос. газета. 1997. 29 мая).

Впрочем и среди демократов были горячие споры относительно моральной ценности некоторых цитируемых крылатых фраз. Характерной в этом смысле является полемика между правозащитником С. Ковалевым и его оппонентами. Депутат С. Ковалев, воюя против патриотизма, попытался зачислить в свои союзники А. Пушкина и Л. Толстого. В телепрограмме «Итоги» (1 янв. 1995 г.) он приписал последнему фразу «Патриотизм – последнее прибежище негодяя». Это возмутило многих демократически настроенных деятелей, которые, во-первых, доказывали, что этот афоризм принадлежит не Л. Толстому, а английскому литератору XVIII в. Самюэлю Джонсону (тому самому, кто изрек также «Благими намерениями вымощен ад»), а посему надо быть предельно внимательным при ссылке на источник; во-вторых, ссылались на слов самого Л Толстого, который писал: «Мне странно, что у моих сыновей нет патриотизма. У меня, признаюсь, есть»; в-третьих, обращали внимание на то, что вообще нельзя выхватывать отдельные речения из целостной концепции видения мира кого бы то ни было, а тем более такого гиганта мысли, как великий русский писатель Л. Толстой (Рос. газета. 1995. 4 февр.).

Обращение к историческому опыту страны дало повод вспомнить высказывания не только литературных, но и государственных деятелей прошлого, которые еще совсем недавно считались реакционными, а ссылка на них признавалась крамолой. Эти высказывания старательно увязывались с текущими событиями, отчего забытые было афоризмы зазвучали свежо и вызывающе. Кажется, первым, кто был таким образом помянут, оказался П.А. Столыпин – в начале нынешнего века царский министр внутренних дел, а затем Председатель Совета Министров. Широким кругам российского населения было внушено в основном лишь то, что он «вешатель». Даже виселица, к которой могли быть приговорены злостные нарушители общественного порядка, называлась «столыпинским галстуком». Но вот оказалось, что П.А. Столыпин был крупным реформатором и что ему принадлежит афоризм: «Им нужны – великие потрясения, нам нужна – великая Россия». Этим афоризмом украшали свои выступления многие депутаты Верховного Совета СССР, его можно было встретить во многих полемических статьях: «Если вспомнить некогда популярные слова Столыпина, нам действительно нужны не великие потрясения, а великая Россия. Американцам же, как это ни парадоксально, не нужно ни то, ни другое» (Рос. газета. 1995. 1 янв.). Бывшему Председателю Государственной Думы Российской Федерации И. Рыбкину интервьюер сказал как-то по этому поводу: «Во время перестройки очень часто цитировалась фраза Столыпина: «Вам нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия». Причем ее кидали друг другу представители разных лагерей. А сейчас ее забыли. Хотя, мне кажется, сегодня эта фраза актуальна гораздо больше, чем тогда» (Рос. газета. 1995. 2 июня).

Приближался великий юбилей – 50-летие Победы над фашистской Германией (1995 г.). Все чаще стали вспоминать миллионы солдат, отдавших жизнь за Родину. Многие из них оказались еще не преданными земле. И тут всколыхнулось народное сознание, и многажды стало повторяться – и не только в средствах массовой информации – изречение генералиссимуса А.В. Суворова, не знавшего поражений на полях брани, Война не закончена, пока не похоронен последний солдат: «Великий Суворов говорил, что война не закончена, пока не похоронен последний солдат. К сожалению как ни горько эти признавать, у нас в России есть места, где еще лежат незахороненные останки воинов, немало осталось безымянных солдатских могил» (В. Черномырдин. Рос. газета. 1995. 21 апр.).

При коммунистическом строе появилось немало речений, которые после его замены стали выступать как крылатизмы, ибо известны имена деятелей, породивших их. Например, оборот «одна отдельно взятая страна», употребленный В. Лениным в одной из своих предреволюционных статей по поводу спора о возможности построения социализма в России независимо от международной обстановки, был растиражирован И. Сталиным в ряде работ, которые изучались миллионами людей разных поколений. Обсуждался один из коренных вопросов того времени: можно ли построить социализм в «одной, отдельно взятой стране» в условиях «капиталистического окружения». «Можно», – утверждали сторонники социалистического пути развития общества. Что из этого получилось, сейчас хорошо известно. На смену не оправдавшей надежды системы пришла рыночная экономика. Но потесненная коммунистическая идеология оставила свой след в языке. В частности, оборот «(один) отдельно взятый» стал активно употребляться, правда, с легким оттенком иронии, по отношению не только и не столько к стране в целом, а к самым разным объектам: «Пусть соревнуются социализм с капитализмом в отдельно взятой стране» (Правительственный вестник. 1991. № 24), «Попытка многопартийности в одной отдельно взятой КПСС» (Веч. Ленинград. 1991. 13 сент.), «Счастливое плавание на одном отдельно взятом пароме» (Веч. Ленинград. 1991. 7 июля), «Приватизационные проблемы затрагивают «отдельно взятого человека» значительно больше» (Смена. 1993. 3 апр.).

До сих пор употребляются в общественно-политической сфере и многие другие крылатизмы, ставшие таковыми еще в советское время. Свое происхождение они ведут не от речей политиков, а от высказываний деятелей культуры. Например, слово оттепель получило значение «некоторая либерализация в сфере общественной и культурной жизни после смерти И.В. Сталина» под влиянием повести И. Эренбурга «Оттепель»: «После двух недель неистового всплеска культа при похоронах Сталина его имя вдруг стало исчезать со страниц печати. Возникла первая, еще дохрущевская «оттепель», связанная с деятельностью Маленкова» (Коммунист. 1990. № 9). Но обычно появление «оттепели» связывают с деятельностью Н.С. Хрущева, поэтому часто говорят даже «хрущевская оттепель»: «Хрущевская оттепель и брежневский застой мало что изменили в положении официальной идеологии: она по-прежнему требовала идеологически выдержанных публичных высказываний» (Рос. газета. 1992. 7 мая). В постперестроечное время крылатое слово оттепель стало освобождаться от хронологической привязанности именно к деятельности Н.С. Хрущева и стало обозначать некоторую либерализацию, наступавшую после авторитарного или тоталитарного правления: «Но бывали и «оттепели». Просвещенная императрица Екатерина II считала, что за 60 лет все расколы [на религиозной почве] исчезнут. Мол, если заведутся и утвердятся народные школы, невежество исчезнет само собой, без насилия. Другой просвещенный император – Александр I в указе от 21 февраля 1803 г. писал: «Не делая насилия совести и не входя в разыскание внутреннего исповедания веры, не допускать никаких отказательств и отступлений от Церкви и строго воспрещать всякие в том соблазны не и виде ересей, но как нарушение общего благочиния и порядка» (Дом и Отечество. 1997. 12– 14 апр.).

Особую интеллектуальную значимость приобрели ставшие образными слова манкурт и шариковы. Манкурт – это тот, кто утратил историческую память, нравственные, духовные ценности и ориентиры; связь со своим народом (по имени манкурта – героя книги Чингиза Айтматова «И дольше века длится день...»: «Людей легко лишить исторической памяти, превратить, по яркому образу Ч. Айтматова, в манкуртов» (Правда. 1990.23 марта.), «Неправда! Мы не манкурты. Не забыть свой род, а приподняться над национальной принадлежностью, и на этой высоте благожелательности, взаимоуважения увидеть в глазах другого боль и проникнуться ею» (Правда. 1989.3 сент.). Отсюда было образовано существительное манкуртизация – превращение кого-либо в манкурта: «Советский человек – это как бы метафора всего советского народа, а на самом деле – мутационное следствие миграции и манкуртизации, а также «национальной», то бишь интернациональной политики» (Огонек. 1990. № 35).

Шариковы – это те, для кого характерны агрессивное поведение, иждивенчество, примитивные инстинкты, отрицание норм морали. Образное слово возникло от имени героя повести М. Булгакова «Собачье сердце» – фантатического существа, полученного в результате эксперимента по превращению собаки (по кличке Шарик) в человека. Вот что писалось о таком типе людей в журнале «Коммунист»: «Мир слепых страстей шариковых примитивен до крайности, их власть – ужасна... Еще немного, и «эстетика» невежества шариковых, бездумие, непрофессионализм перейдут роковую черту... Жестокий дефицит придает «давке у котла» некий биологический налет борьбы за выживание с явным перевесом в пользу особей наиболее зубастых, нахрапистых, беспощадных. Шариковых – одним словом... Шариковым мало уравниловки в материальной сфере, им подавай совсем уж противоестественное «равенство» мастерства, способностей, интеллекта» (1990. № 1). Отсюда шариковский – присущий шариковым, характерный для шариковых, шариковщипа – образ мыслей и поведение, характерные для шариковых.

Наступившая новая эпоха в развитии российского общества вызвала к жизни и новые крылатизмы. Как уже отмечалось, среди первых задач, которые ставили перед собой реформаторы, было духовное возрождение народа. Ярким примером крылатого оборота, связанного с обсуждением путей этого возрождения, может служить дорога к храму, что означает «путь к обновлению, нравственному очищению». Это речение получило широкое распространение после выхода фильма «Покаяние» в 1984 г. (режиссер Т. Абдуладзе). В этом фильме образ храма используется как символ общечеловеческих ценностей. Приведем фрагмент из сценария фильма, опубликованного в «Литературно-художественном альманахе»: «Кто-то постучал в дверь, Кети выглянула. Под окном стояла женщина в нелепом одеянии, с двумя чемоданами. «Скажите, эта дорога ведет к храму?» – спросила она. Кети в недоумении посмотрела на незнакомку». «Я спрашиваю, эта дорога приведет к храму?» – нетерпеливо и требовательно повторила старуха. «Нет, это улица Варлама Аравидзе, и не эта улица ведет к храму». Незнакомка удивленно вскидывает бровь: «Тогда зачем она нужна? К чему дорога, если она не приводит к храму?» (1987. № 2). Даже в газетных заголовках этот оборот стал встречаться не реже, чем не менее популярный «Время собирать камни»: ДОРОГА К ХРАМУ (Рос. газета. 1992. 21 февр.; Санкт-Пет. ведомости. 1994. 21 мая.; Рос. газета. 1994. 7 ноябр.); К КАКОМУ ХРАМУ ВЕДЕТ НАША ДОРОГА (Известия. 1991. 23 марта.), ДОРОГА, ВЕДУЩАЯ К ХРАМУ, ОБСТРЕЛИВАЕТСЯ ЕЖЕДНЕВНО (Смена. 1991. 27 мая.). Встречаются в тех же заголовках и разлиные варианты этого крылатого оборота: ГДЕ ЭТА УЛИЦА? ГДЕ ЭТОТ ХРАМ? Что' происходит? Перестройка, можно сказать, началась не с речей, а с фильма «Покаяние». Последняя фраза фильма – об улице, которая ведет к Храму, знаменитая новомирская статья «Какая улица ведет к Храму?», положившая начало новой публицистике, – это не забылось», и многие люди долго держались на том, что все, что происходит в стране, – это поиск дороги к чистому, честному, светлому - к Храму. Где эта улица? Где этот Храм? (Новое время. 1991. № 91), ДОРОГА К РИСТАЛИЩУ ВЕДЕТ ЧЕРЕЗ ХРАМ (Рос. газета. 1994. 27 дек.), ДОРОГА, КОТОРАЯ НЕ ВЕДЕТ К АВТОСТОЯНКЕ (Мегаполис экспресс. 1994. 25 мая), СКАЖИТЕ, ЭТА ДОРОГА ВЕДЕТ К СПЕЦХРАНУ? (Новое время. 1991. 9 февр.), ЭТА ДОРОГА ВЫВЕДЕТ ИЗ КРИЗИСА? (Гласность. 1991. 25 апр.).

Призыв к перестройке всех сторон общественной жизни, к чему призывал все годы руководства страной М. Горбачев, и те подвижки в этом направлении, наметившиеся в тогдашнем советском обществе, нашли как бы концентрированное выражение в речении процесс пошел, принадлежащем первому и последнему Президенту СССР. Это выражение, так понравившееся широким кругам, общественности, быстро стало крылатым и получило самое широкое распространение: «Процесс пошел, сказал однажды Горбачев» (Рос. газета. 1994. 9 июля), «ПРИХВАТИЗАЦИЯ» ПО-ПРИМОРСКИ. Ваучеров еще нет, но, как говорится, процесс уже пошел» (Рос. газета. 1992.9сент.). «Процесс уже пошел: иных «красных директоров», не способных вытащить свои фирмы из банкротства, начинает сметать волной снизу» (Коме. правда. 1994. 10 февр.). «Он [М. Горбачев] по-прежнему считает себя демократом номер один в посткоммунистической России и, похоже, совсем не прочь повторить крылатое: «Процесс пошел!.. (Рос. газета. 1994.23 окт.). Этот горбачевский афоризм весьма популярен до сих пор: «Предприимчивые люди зазывают потенциальных вкладчиков, обещая золотые горы. И процесс пошел» (Рос. газета. 1997. 30 апр.). «Генсек Организации американских государств... высказывает надежду на то, что этот [визит папы Римского] «даст Бог, станет началом установления больших политических свобод на Кубе». Короче, используя модное ныне выражение, процесс пошел (Рос. газета. 1998. 20 февр.).

О популярности горбачевского афоризма свидетельствует и его широкое использование в юмористических целях. Такой эффект достирается, если выражение процесс пошел употребляется в одном контексте не только в горбачевском смысле (о начале реализации какого-либо плана, замысла), но и в своем прямом значении: «ПРОЦЕСС ПОШЕЛ». Сегодня в Москве пошел процесс, который с полным основанием претендует на звание если не «процесса века», то самого громкого процесса последних десятилетий истории России. На скамье подсудимых – 12 высших должностных лиц бывшегр СССР, обвиняемых по делу ГКЧП (Смена. 1993. 14 апр.). Юмористический оттенок афоризм приобретает и в случае присоединения к нему других слов или изменения его компонентов: ПРОЦЕСС ПОШЕЛ. НО БЕЗ МЕНЯ (Лит. газета. 1994. 20 апр.), ПРОЦЕСС ОПЯТЬ НЕ ПОШЕЛ (Санкт-Пет. ведомости. 1994. 4 янв.). ПРОЦЕСС АПРОБАЦИИ ПОШЕЛ... (Лит.газета. 1994.12 янв.), С ТРЕТЬЕЙ ПОПЫТКИ «ПОЕЗД ПОШЕЛ» (Рос. газета. 1993. 14 окт.).

Не всем нравились и нравятся проводимые в стране реформы. Концентрированное выражение противодействия им содержала статья под претензионным названием «Не могу поступиться принципами», опубликованная 13 марта 1988 г. газетой «Советская Россия» за подписью преподавателя Ленинградского технологического института имени Ленсовета Нины Андреевой. В этой статье давалась негативная оценка происходящих в СССР изменений в области идеологии и политики. Название газетной статьи быстро стало крылатой фразой: И хотя журнал «Молодой коммунист» утверждал в 1990 г., что фразу «Не могу поступиться принципами» вспоминают теперь только как «клич антиперестроечных сил», она продолжала употребляться в различного рода публикациях и даже варьироваться, оставляя заключенную в ней сущность без изменений. А суть эта состояла в непримиримости ко всему новому, к отстаиванию того косного, уже омертвевшего, что было характерно для эпохи тоталитаризма. Поэтому вариант с императивом глагола /не/ поступаться принципами приобрел характер некоего философского обобщения.

И все же большая часть творческой интеллигенции думала над тем, «как нам обустроить Россию». Эта крылатая фраза появилась в речевом употреблении с легкой руки писателя А. Солженицина, опубликовавшего в «Комсомольской правде» (1990 г.) статью под этим названием. Хотя некоторые деятели и пытались бросить тень на высказанные в ней идеи и даже намекали, что некоторые из них были обнародованы раньше (В. Максимов «Размышления о гармонической демократии»; Дм. Панин «Как нам наладить Россию»), все же именно талант и авторитет А. Солженицына повлияли на ход обсуждения затронутых им вопросов, а следовательно, и на рождение новой крылатой фразы. Мало того, что сама статья широко обсуждалась в политических, литературных сферах, на бытовом уровне, ее название получило самостоятельную жизнь в языке. В «Российской газете» появилась целая рубрика «Как обустроить Россию» с публикацией в ней постановлений Правительства РФ, различного рода размышлений по поводу путей дальнейшего развития страны. Признание этого выражения крылатым можно найти в высказываниях современников. Так, М. Гуревич в день десятилетия начала перестроечного периода в России (март 1995 г.) в той же «Российской газете» относил к наиболее запомнившимся словесным приметам этого периода – наряду с саммитом, «третьим микрофоном», командно-административной системой, «даю установку» [Кашпировского], «Предчувствие гражданской войны», деньги КПСС – также и «Как нам обустроить Россию». А сколько появилось вариантов этой крылатой фразы: КАК НАМ ОБУСТРОИТЬ СВОЙ ДОМ? (Санкт-Пет. ведомости. 1995. 11 янв.), «Дома можно держать не только кошку и собаку, но и даже насекомое, например такое, как сверчок. Как обустроить его существование, об этом рассказывает сотрудник ветеринарного института» (Там же. 1994. 20 сент.), БИНКЕВИЧ ПОПАЛСЯ НА ОБУСТРОЙСТВЕ РОССИИ (Коме. правда. 1994. 11 мая) и др.

К переходному (от тоталитаризма к демократическим реформам) периоду относится рождение и ряда других крылатизмов, например: «Интересны выражения, прямо связанные с отдельными личностями – видными общественными деятелями; агрессивно-послушное большинство (впервые в речи Ю. Афанасьева на I съезде народных депутатов России), так жить нельзя (по названию документального кинофильма С. Говорухина в 1990 г.). возрождение России (ключевой лозунг выборной программы Б. Ельцина), минное поле власти (выражение Г. Бурбулиса 1990 г., которое он повторял и позже: «Минное поле власти» – метафора, которая и сейчас употребительна – РВ. 1993. 7 сент.), чемоданы улик (связано с выступлением А. Руцкого)» (В. Костомаров). Сюда можно добавить: «Борис» ты не прав» (Е. Лигачев в адрес Б. Ельцина), «Россия прирастать будет провинцией» (А. Солженицын), «сбережение народа» (он же), «партия войны» (А. Козырев), «агент влияния» (С. Крючков), «Легко ли быть молодым?» (по названию фильма сценариста А. Клецкина) и т.д.

В результате демократических выборов во властные структуры 90-х гг. пришли не только профессионалы и деловые люди, но и дилетанты, всплывшие на волне популизма, обещаний быстрых перемен к лучшему в жизни народа.. Столкнувшись в реальными трудностями государственного управления, многие из них продолжили печальную традицию советских лидеров – невыполнение широковещательных, распропагандированных, но не до конца продуманных и не подкрепленных материально решений, обещаний. Это и дало повод вновь назначенному (1992 г) премьер-министру российского правительства В. Черномырдину изречь «Хотели как лучше, а получилось как всегда». Эта фраза стала необычайно популярной в последние годы: «Хотели как лучше, а получилось как всегда», похоже эта фраза председателя правительства обречена стать крылатой» (Рос газета 1995. 4 февр.), «Когда все закончится или примет необратимый характер, наш уважаемый премьер-министр узнает об этом вроде бы нечаянно. И перед десятком телекамер и микрофонов повторит свой афоризм: «Хотелось как лучше, а получилось как всегда» (Незав. газета 1997. 29 мая), «Вторая причина еще большего оскудения казны (в середине XVII в.) – убытки от рыбной торговли. Огромные запасы рыбы протухли из-за того, что соль вздорожавшую стали экономить. Так что автором крылатого выражения «хотели как лучше, а получилось...» мог быть сам «тишайший» [царь Алексей Михайлович] еще триста пятьдесят лет назад» (Рос. газета. 1998. 28 февр). ДУМАЛА ДУМА КАК ЛУЧШЕ, А ПОЛУЧИЛОСЬ... (Рос газета 1998. 6 марта).

В. Черномырдину принадлежит и еще одна крылатая фраза, появившаяся в связи с переходом к рыночной экономике и неустроенностью на самом рынке товаров и услуг. Вот как описывает появление очередного афоризма корреспондентка «Российской газеты», бравшая интервью у бывшего председателя правительства: «Мы беседовали и о его экономических представлениях. Тогда прозвучало его знаменитое сравнение о рынке и базаре (я за рынок, но против базара) (Рос газета 1994.16 сент.). Премьерское высказывание было подхвачено, замелькало на газетных полосах: РЫНОК ИЛИ БАЗАР? (Новое время. 1991 № 5.). рынок, конечно, не базар. Но без базара наша жизнь была бы скуднее и скучнее (Дом и Отечество. 20–26 янв. 1997)

Таким образом, мы видим, что в последнее десятилетие в связи с глубокими изменениями в общественной жизни страны происходили заметные подвижки и во фразеологическом фонде русского языка. Особенно это относится к политической сфере, хотя изменения коснулись и других сфер общения. Использование новой фразеологии оживляет речь, делает ее более эмоциональной, прикрепленной к сегодняшним российским реалиям, как бы осовременивает самого говорящего или пишущего. Без знания новой фразеологии трудно, а то и невозможно вести разговор не только на актуальные политические темы, но и экономические, правовые, даже бытовые. Сразу чувствуется знакомство собеседника с последними событиями в различных областях жизни или незнание их; способность или неумение поддержать деловой, заинтересованный, профессиональный разговор на злобу дня.

Заметное пополнение фразеологического фонда русского языка новыми устойчивыми словосочетаниями общественного звучания, несомненно, связано не только с интенсивностью изменений в самом обществе после начала горбачевской перестройки, но также с появлением харизматических лидеров среди общественных деятелей современности, способных сфокусировать злободневные проблемы и вопросы в одном выражении, обороте или даже в одном слове и тем самым привлечь внимание к ним различных групп населения, сделать предметом острой дискуссий в средствах массовой информации.

Граница между крылатыми словами и безымянными образными словами и выражениями тонка, неустойчива, зависит, во-первых, от имиджа литературного или общественного деятеля, давшего жизнь тому или иному крылатому слову; во-вторых, от степени общественного интереса к соответствующей мысли, ее способности задеть за живое современников; в-третьих, от частоты упоминания в масс-медиа «автора» крылатого слова в плане положительного или отрицательного к нему отношения. Поэтому многие крылатые слова неизбежно обречены на переход в безымянные слова и выражения по мере утраты общественного интереса к тому, кто их породил. Но это «авторство» восстанавливается при всплеске интереса к тому или иному деятелю на крутом повороте истории.

Распространителями новой фразеологии, способствующими её широкой известности и частому употреблению в речи современников, как правило, являются в настоящее время средства массовой информации, будь они электронными или обычными. В меньшей степени известности и популяризации, например, крылатизмов способствуют произведения, выступления самих творцов устойчивых выражений и оборотов. Несомненна зависимость во многом от СМИ и дальнейшей судьбы фразеологизмов: их вариантности, структурных, семантических и коммуникативных свойств. Попутно отметим, что способностью к варьированию обладают главным образом крылатые фразы (Процесс пошел; Не могу поступиться принципами), в меньшей степени – крылатые обороты (Дорога/улица к храму). Образные слова обычно не варьируются, но они способны выступать в роли производящих: маикурт – манкуртизация, шариковы – шариковщина.

Дата добавления: 2014-12-29