Институциональная поддержка

Один из способов поддержания широко распространенных предрассудков со стороны социальных институтов (школ, правительства, средств массовой информации) — это сегрегация. Другой путь — политический. Политические лидеры могут и отражать, и подкреплять предрассудки. Когда губернатор Арканзаса Орвилл Фобус (Orville Faubus) закрыл Центральную высшую школу в Литл-Роке, он тем самым не просто выразил чаяния своих избирателей — он признал их мнения законными.

Школы также поддерживают преобладающие культурные установки. Изучение сочинений 134 детей, написанных до 1970 года, показало: среди изображенных действующих лиц мужчины преобладали над женщинами в соотношении 3:1 («Women on Words and Images», 1972).

Кого изобразили находчивым, храбрым, умелым? Ответ вы найдете в выдержке из классической хрестоматии для детей «Дик и Джейн». Джейн, растянувшись на тротуаре со своими роликами, слышит, как Марк объясняет своей матери.

«Она не умеет кататься, — сказал Марк. —

Я могу ей помочь.

Я хочу ей помочь.

Взгляни на нее, мама.

Ты только взгляни на нее.

Она прямо как девчонка.

Она совсем пропала».

Только с начала 1970-х годов меняющиеся представления о мужчинах и женщинах повлекли за собой и новое восприятие подобных описаний; этот чудовищный стереотип стали повсюду замечать и вносить изменения в учебники. Институциональная поддержка предрассудков зачастую остается незамеченной. Это обычно не похоже на нарочитые, окрашенные ненавистью попытки подавить группу; чаще здесь имеет место простое отражение общих формул господствующей культуры — подобное тому, как в наборе цветных мелков под обозначением «телесный цвет» находится мелок бело-розового цвета.

Почему же случаи современных институционализированных предубеждений все-таки не замечаются? Приведем один пример из тех, что большинство из нас никогда не замечали, хотя он находится прямо перед глазами. Изучив 1750 фотографий людей в журналах и газетах, Дэйн Арчер и его сотрудники (Dane Archer & others, 1983) обнаружили, что почти две трети мужских изображений и менее половины женских изображений представлены в виде лиц. Продолжив поиски, Арчер выяснил, что подобный «физиономизм» — общераспространенное явление. Этот вывод он сделал на основе изучения периодики, издаваемой в 11 странах; 920 портретов, созданных на протяжении шести веков, а также любительских рисунков, сделанных студентами университета в Санта-Крузе, Калифорния. Джорджия Нигро с коллегами (Georgia Nigro, 1988) под-

цоа т часть III. Социальные отношения

твердила наличие феномена «физиономизма» в результате анализа и других журналов, включая «Миз».

Исследователи допускают, что визуально воспринимаемая рельефность мужских лиц и женских тел одновременно отражает и увековечивает предубеждения в отношении пола. В исследовании, проведенном в Германии Нор-бертом Шварцем и Евой Курц (Norbert Schwarz & Eva Kurz, 1989), подтвердилось, что люди, чьи лица на фотографиях хорошо видны, выглядят более интеллигентными и уверенными. Лучше изображение в полный рост, чем совсем никакого. Когда Рутт Тибоди (Ruth Thibodeau, 1989) изучала карикатуры, напечатанные в «Ныо-Йоркере» за последние 42 года, ей попался всего лишь один пример изображения негра вне какого-либо расового контекста. (Поэтому гораздо легче объединить все фотографин в этой книге, чем карикатуры.)

Фильмы и телевизионные программы также отражают и подкрепляют превалирующие культурные установки. Курчавые и большеглазые чернокожие старшие лакеи и горничные в фильмах 1930-х годов помогали навсегда сохранить отражавшиеся в них стереотипы. Сегодня большинство из нас могут посчитать эти образы оскорбительными, но в то же время мы можем обойти своим вниманием стереотипные изображения «диких» коренных жителей Америки (Trimble, 1988), фанатичных арабов (Shaheeri, 1990) или недалеких женщин. Женщин продолжают изображать стереотипно и реже, чем мужчин: в видеозаписях MTV мужчин показывали в два раза чаще, в телевизионной сетке вещания в прайм-тайм в три раза чаще, а в авторских программах на коммерческих каналах — чаще в девять раз (Bretl & Cantor, 1988; Gerbner & others, 1986; Lovdal, 1989; Sommers-Flanagan & others, 1993).

Вклад средств массовой информации и других социальных структур виден на примере установок по отношению к американцам японского происхождения во время второй мировой войны. В Калифорнии многие жители сообщали, что они испытывали чувство облегчения, когда лиц японского происхождения помещали в лагеря для интернированных. Мало кто тогда приходил к ним помочь упаковаться или попрощаться. Каждый, кто страховал собственность японцев на время их отсутствия, рисковал получить прозвище «белый япошка» И подвергнуться бойкоту. Газетный магнат Уильям Рандольф Херст (William Randolph Hearst) поддерживал развитие подобных установок в редакционных материалах, предупреждавших о «желтой опасности» (Sperling, 1994). Когда война закончилась, возвращавшихся японцев иногда встречали вооруженным сопротивлением, поджогами и надписями: «Не для япошек».

На острове Бейнбридж, Вашингтон, откуда в лагеря для интернированных отправляли первых американцев японского происхождения, реакция была во многом иной. Местные жители знали этих людей как общественных лидеров, школьных товарищей и друзей. «Мы воюем с другими японцами», — говорили они. Страховые агенты (среди них был и мой отец) страховали их собственность, иногда вопреки сильному неодобрению страховых компаний. В «Бейнбридж ревю» публиковались многочисленные статьи в поддержку этих людей. В них отмечалось, что «эти японские американцы ничего не бомбили. Они всегда были лояльными». Когда японцев выдворяли насильно, островитяне помогали им собираться, брали на хранение их вещи и приходили попрощаться. На протяжении всего этого тяжелого испытания газеты публиковали письма из лагерей, давая возможность жителям острова поддерживать контакт со своими друзьями. Когда закончилась война, их сердечно встретили.

i лава i i. предрассудки, пеирплопи r\ ^pyi mvi _m -т^^

Дата добавления: 2014-12-25