Обер-прокурор Св. Синода К. П. Победоносцев и его церковная деятельность. Церковно-приходские школы во второй половине XIX в. Духовно-учебные реформы 1880-х гг

Свт. Игнатий (Брянчанинов) и его аскетические творения. Свт. Феофан Затворник и его сочинения.

Великими духовными писателями и учителями христианской жизни, верными выразителями святоотеческих традиций в русском богословии XIX века были епископы Игнатий и Феофан.

Епископ Игнатий (в миру Димитрий Александрович Брянчанинов) родился 1807 г. в селе Покровское Вологодской губернии. Брянчаниновы – старинный дворянский род. Уже в отроческие годы Дмитрий Брянчанинов мечтал о монашестве, но отец требовал от сына, чтобы тот выбрал карьеру, подобающую дворянину. По настоянию отца он поступил в Петербургское военно-инженерное училище. Благодаря своим способностям и прилежанию он обратил на себя внимание великого князя Николая Павловича, будущего императора, который опекал это училище. Но учебные успехи не давали юноше внутреннего удовлетворения. «Родилась и уже возросла в душе моей какая-то страшная пустота, – писал он позже, – явился голод, явилась тоска невыносимая по Богу». В училище вокруг Дмитрия сложился кружок религиозно настроенных юнкеров, которые вечерами собирались для усердной молитвы и обсуждения богословских вопросов. К этому кружку принадлежали Михаил Чихачев (впоследствии монах) и Н.Ф. Фермор.

По окончании училища Брянчанинов был направлен на службу в Динабур г. Офицерская служба его очень тяготила, но продолжалась недолго. Осенью 1827 года он заболел и подал прошение об отставке. Уволенный со службы юный ревнитель благочестия отправился в Александро-Свирский монастырь и поступил в послушание в подвизавшемуся там опытному старцу Леониду. Свой послушнический искус он продолжил в Кирилловом Новоезерском монастыре под руководством старца Феофана, в Площанской и Оптиной пустыни, и наконец, в Глушицкой обители под Вологдой, где в 1831 году был пострижен в монашество с именем Игнатий, в честь священномученика Игнатия Богоносца.

Когда император Николай вспомнил о своем любимце военном инженере Брянчанинове и узнал, что он принял постриг и управляет древней Пельшемской обителью, он назвал его к себе в Петербург и велел назначить строителем Троице-Сергиевой пустыни, расположенной возле столицы и находившейся тогда в упадке. 24 года управлял он этой обителью. Взгляды отца Игнатия на монашество складывались под влиянием святоотеческих аскетических творений и бесед со старцами Леонидом и Феофаном Новоезерским. Трудами настоятеля в Сергиевой пустыни был введен общежительный устава, в обители возобновилась аскетическая жизнь. В 1838 г. архимандрит Игнатий был назначен благочинным монастырей Петербургской епархии. Он много сделал тогда для возрождения древнего Валаамского монастыря, поставив его настоятелем духовно опытного подвижника игумена Дамаскина.

В 1857 г. архимандрит Игнатий был хиротонисан во епископа Кавказского и Черноморского. После хиротонии он прибыл в свой кафедральный город Ставрополь. Епископ Игнатий содействовал улучшению положения местного духовенства, благоустройства епархии, Духовной Семинарии. Болезнь вынудила его летом 1861 г. уйти на покой и поселиться в Николо-Бабаевском монастыре Костромской епархии. Здесь он подвизался до самой кончины, последовавшей в Неделю Жен-Мироносиц 1867 г. В монастыре он вел обширную переписку с людьми, искавшими у него совета и наставления и писал богословские сочинения. Самые значительные труды епископа Игнатия «Аскетические опыты», «Аскетическая проповедь», «О молитве Иисусовой», «Приношение современному монашеству», «Беседа старца с учеником», «О терпении скорбей», «Слово о смерти».

Мистические увлечения Александровской эпохи встревожили его; и святитель не уставал в своих творениях предостерегать против мистической мечтательности, против нетрезвой и прелестной «духовности», отравленной гордыней и превозношением. Не одобрял он и чтения инославных мистических книг. В западных святых Терезе или Лойоле святитель Игнатии видел самообольщенных и духовно поврежденных людей, называл их сумасшедшими. Предостерегал он и против чтения знаменитого «Подражания» Фомы Кемпийского, которое пользовалось тогда необычайным успехом не только в кругу религиозно настроенных светских лиц, но и среди некоторых монахов. Епископа Игнатия тревожило и состояние современного ему монашества, над которым, считал он, нависла опасность постепенного обмирщения.

Младшим современником епископа Игнатия был другой знаменитый аскетический писатель епископ Феофан (в миру Георгии Васильевич Говоров). Он родился в семье священника Орловской епархии в 1815 году. В 8-летнем возрасте поступил в Ливенское Духовное училище, по окончании которого был переведен в Орловскую Семинарию. Свое образование он завершил в Киевской Духовной Академии. В последний год своего студенчества он принял иноческий постриг в Киево-Братском монастыре с именем Феофан. Был близко знаком с монахом Макарием (Булгаковым) впоследствии знаменитым митрополитом Московским.

Окончив Академию со степенью магистра в 1841 году, иеромонах Феофан проходил обычное для ученого монаха административно-педагогическое послушание – был ректором Киево-Софийского Духовного училища, инспектором Новгородской Духовной Семинарии, с 1844 г. читал в Петербургской Духовной Академии лекция по нравственному и пастырскому богословию. Эти лекции он показал архимандриту Игнатию (Брянчанинову), который отнесся к ним одобрительно. Курс нравственного богословия, прочитанный в Академии, отец Феофан построил на святоотеческой аскетике. Отредактированные им впоследствии эти лекции составили книгу «Путь ко спасению». В 1847 году иеромонах Феофан получил назначение в Иерусалим в Русскую Духовную Миссию и провел там 7 лет. На Востоке он довел до совершенства значение греческого языка, изучал еврейский и арабский язык, сам много читал святых отцов и занимался переводами с древних рукописей.

Возведенный в сан архимандрита, отец Феофан после возвращения в Россию снова преподавал в Петербургской Академии, был ректором Олонецкой Духовной Семинарии, настоятелем посольской церкви в Константинополе, а с 1857 г. ректором Петербургской Духовной академии. В 1859 г. совершилась его хиротония во епископа Тамбовского. В 1861 году епископ Феофан принял участие в торжествах открытия мощей святителя Тихона Задонского. Это событие оказало благодатное воздействие на его собственную духовную жизнь. Переведенный в 1863 году на Владимирскую кафедру, он уже через три года подал, по примеру новоявленного угодника святителя Тихона, прошение об увольнении его на покой в Вышенскую пустынь. Ходатайство его было удовлетворено. В Вышенской пустыни святитель провел 28 лет. Образ его жизни в обители был крайне строгим. Он ежедневно ходил ко всем службам и за Богослужением стоял благоговейно, тихо, ради собранности ума и сердца, в молитве закрывая глава. В алтаре он никогда не произносил праздного слова. Поучений, не говорил, но само его служение было живой проповедью для молящихся. После пасхальных дней 1872 года святитель Феофан уединился в затвор в монастырском флигеле, где принимал лишь настоятеля, духовника и келейника. В своей келлии он устроил и освятил церковь в честь Богоявления Господня, и последние 11 лет ежедневно служил в ней Божественную литургию. Службу совершал один и молча по служебнику, иногда пел. Кроме молитвенного правила, святитель в затворе читал Священные Писание и творения святых отцов, занимался иконописанием и литературно-богословскими трудами. Говорил, что ушел в затвор не ради подвига, а в видах беспрепятственного книжничества.

Затворнический подвиг открыл святителю глубины человеческой души, став знатоком души, он делился плодами своей богомудрой опытности с другими. Феофан не прервал письменного общения с миром. Ему писали иноки, религиозно настроенные интеллигенты, простой народ. Для многих христиан он стал заочным духовником. Каждый день святитель получал по 20-40 писем. По письму он умел понять душу писавшего, и в ответе сказать самое главное. Свои письма он впоследствии соединял в сборнике и издавал. Из писем к княгине П.С. Лукомской была составлена одна из его главных книг «Письма о христианской жизни».

В Вышенском затворе еп. Феофан написал свои сочинения, за которые его в 1890 году удостоили степени доктора богословия. В 1876 г. в его переводе вышел первый том «Добротолюбия» на русском языке. «Добротолюбие» свт. Феофана не совпадают по составу ни со славянским сборником схиархим. Паисия, ни с греческой «Филокалией» преп. Никодима Святогорца. Оно значительно полнее греческого подлинника. Кроме «Добротолюбия» он перевел «Слова» преподобного Симеона Нового Богослова и «Невидимую Брань» св. Никодима Святогорца. Среди его оригинальных творений особое значение имеют Толкования на Послания апостола Павла. В них он опирается всегда на святоотеческую экзегезу, в основном на творения святителя Иоанна Златоуста и блаженного Феодорита. Но он пользовался и новейшими западными комментариями.

Огромную ценность представляют труды епископа Феофана по аскетике. Главная тема их – душа, предстоящая Богу в сокрушении, покаянии и молитве. Труды епископа Феофана проникнуты живым святоотеческим духом, они являются чистейшим выражением церковного Предания. Творения святителя Феофана рано узнали и оценили на Западе. Они переведены на многие иностранные языки.

Вышенский Затворник и епископ Игнатий имели разные мнения о природе человеческой души и духов. Святитель Игнатии полагал, что вполне невещественным и нематериальным является только Бог, а всякое существо непременно ограничено пространством и временем, и в силу этого некоторым образом вещественны даже ангелы и человеческие души. Феофан писал о простоте души, нематериальности. Для объяснения связи души и тела, считал он, нет нужды представлять душу вещественной, эту связь можно представить как динамическое средство между ними. Но как и свт. Игнатий еп. Феофан с тревогой смотрел на духовное состояние современного ему общества: «Того и гляди, что вера испарится, писал он, – почти всюду спят... Через поколение, много через два иссякнет наше православие».

Александр III взошел на престол в 1881 г. после убийства его отца народниками. Началась эпоха жесткой реакции на либеральные реформы 60-х годов. К.П. Победоносцев (1827-1907), назначенный в 1880 году обер-прокурором Синода, был главным идеологом и вдохновителем охранительной политики правительства. Не только в церковных, но в государственных делах он был главным советником царя, архитектором политического курса правительства.

Юрист по специальности, профессор Московского университета по кафедре гражданского права, он имел блестящие и разносторонние знания, отличался острым, наблюдательным умом. Известен он и как талантливый публицист, автор книг и статей на церковные, юридические и исторические темы. Он близко к сердцу принимал церковные дела и, в отличие от своего предшественника, был православным человеком. Но это не мешало ему смотреть на Церковь преимущественно с точки зрения государственных интересов как на одну из опор незыблемости государственного строя. В европейском либерализме он видел последнюю ступень перед тотальной катастрофой и в своей реакционной политике вдохновлялся надеждой удержать Россию от повторения пагубных тупиков западного пути. «Россию надо подморозить, – говорил он, чтобы она не протухла».

Церковь для него – это прежде всего «живое всенародное учреждение». В православии он дорожил не святостью и подвижничеством, и даже не истиной, а его обычными, привычными формами, его традиционализмом. Терпеть не мог всякого рода отвлеченных умозаключений, всякой расплывчатой философии. Человек на редкость проницательного ума, он испытывал скептическое недоверие к разуму, и даже к разуму церковному. Догматического богословия он не любил и считал его чуждым вере русского народа, русскому православию, ибо «простой народ у нас спасается без всякого богословия» Его пугали и яркие проявления духовного подвижничества, повергали в смущение и тревожили духоносные избранники Божии епископ Феофан Затворник и кронштадтский пастырь Иоанн (Сергиев). В начале XX века он выступил против прославления преподобного Серафима.

Не доверял он и иерархии, опасался ее самостоятельности, ее инициативы, слишком большого влияния ее на народ, и потому стоял за самую жесткую правительственную опеку епископата. Он высказывался против созыва Поместного Собора, потому что и в церковном Соборе усматривал оттенок ненавистной ему демократии. Новым явлением церковной жизни явились окружные соборы архиереев, которые были применением на практике древнего канонического права святителей православной Церкви соборно обсуждать важнейшие вопросы веры и церковной жизни. В церковных кругах пробудилась надежда, что начинается эпоха возрождения подлинной соборности. Но Победоносцев счел полезным созвать несколько окружных Соборов, но отнюдь не Всероссийский Поместный Собор. Оберегая прочность государственных устоев, он склонен был противиться всяким новшествам. Любимым его словечком было «не надо». Но заслугой К.П. Победоносцева является его забота о устроительстве сельских храмов, об издании религиозно-назидательных книг и молитвенников для народа, материальной помощи духовенству.

После отмены в 1861 г. Александром II крепостного права, вопрос ο народном образовании приобрел особенное значение. Среди духовенства поднялось необычайное просветительное движение. Церковно-приходские школы открывались по епархиям целыми сотнями каждый год. Духовенство жертвовало на них и временем и своими жилищами. Но это стихийное движение не получило материальной поддержки ни от государства, ни от общества, поэтому со временем его масштабы существенно сократились. С 1882 г. начинается возрождение церковно-приходских школ. В 1884 г. были изданы правила ο церковно-приходских школах, которые по новому наладили дело народного образования в религиозном духе. Приходские школы и школы грамотности были отданы в полное ведение духовенства. Для управления ими учреждены епархиальные и училищные советы, а при Синоде с 1885 г. – училищный совет. Школы ведомства Синода разделялись на два разряда: церковно-приходские и грамоты. Первые были с двухлетним, или четырехлетним курсом. Обучали в них священники или утверждаемые епархиальным архиереем лица, преимущественно из кончивших духовные учебные заведения. Общее наблюдение принадлежало священнику. В школах грамоты преподавался Закон Божий, церковное пение с голоса, чтение церковно-славянское и русское, письмо и начальное счисление. В приходских школах программа была шире, преподавалась начальная арифметика, а в четырехлетних сведения из церковной и отечественной истории. Число школ быстро увеличивалось.

В 70-х годах происходил быстрый рост числа Духовно-учебных заведений. К 1881 г. в России насчитывалось уже 4 Академии, 53 Семинарии и 183 Духовных училища, а к концу века в дополнение к ним открыто еще 5 новых Семинарий и 2 училища. Однако ревизии, проведенные в 70-е годы, обнаружили серьезные недостатки в постановке учебно-воспитательной работы, снижение церковности учащихся и падение дисциплины. Уход выпускников Семинарии на светскую службу и в университеты был непомерно велик. В 1881 г, при Святейшем Синоде была образована, комиссия для пересмотра учебных уставов во главе с еп. Сергием (Ляпидевским), впоследствии митр. Московском. Новые уставы были разработаны в 1884 г. На характер нововведений большое влияние оказали мнения Победоносцева. Во всех Духовных школах была усилена власть епархиальных архиереев и ректоров. В Академиях отменялась специализация студентов по отделениям. Все богословские и философские дисциплины стали общеобразовательными, и лишь второстепенные исторические и филологические предметы подразделялись на два отдела и предлагались студентам на выбор. Отменялась публичность академических диспутов при защите диссертаций. Докторская степень присватывалась без защиты, по отзыву рецензентов. Вводилось также различение докторской степени; богословия, церковной истории и канонического права. Магистерские диссертации защищались на расширенном академическом совете.

В 1889 году были изданы особые «Правила для рассмотрения сочинений, представленных на соискание ученых богословских степеней», которое требовало от авторов однозначной православности в основных вопросах вероучения. Церковно-охранительный характер этих правил, составленных по указанию Победоносцева, очевиден. Но запретительная политика оказалась не особенно плодотворной. Она не смогла искоренить в академической среде либеральных настроений, которые в конце столетия приобрели тревожный характер.

В Семинариях совершенно отменялось выборное начало. Богословские предметы распределялись по всем классам. Увеличилось количество отводившихся для них учебных часов. Восстановлено было преподавание библейской истории, сравнительного богословия. Вводился новый предмет под названием «история и обличение раскола». Церковное пение из факультативного сделано было обязательным. Сокращались программы по математике, философии, педагогике. Новые языки стали факультативными, а программы по классическим языкам, занимавшие прежде более трети всего учебного времени, были значительно сокращены. Для улучшения религиозно-нравственного воспитания учащихся вводилась должность духовника Семинарии. В уездных Духовных училищах усыплено было изучение русского и церковнославянского языка, а также церковного пения.

В 80-е годы было открыто две новых епархии: Екатеринбургская и Владикавказская. Т. о. в составе Русской Церкви к 1890 году числилось уже 62 епархии.

Дата добавления: 2014-12-25