Российская адвокатура по судебным уставам 1864 г

Судебная реформа — в ряду всех реформ 60-х гг. XIX в. (крестьянской — 19 февраля 1861 г., земской — 1 января 1864 г., школьной — 14 мая 1864 г., печати — 6 апреля 1865 г.) — стала самой последовательной и прогрессивной. Судебные уставы 20 ноября 1864 г. утвердили небывалые для России принципы бессословности и относительной независимости судов, санкци­онировали гласность судопроизводства, состязательность су­дебного процесса. Поскольку Судебные уставы вступили в действие 17 апреля 1866 г., именно этот день считается днем рож­дения адвокатуры в России.

Краеугольным камнем реформы и одним из гарантов демократических принципов судоустройства и судопроизводства стал суд присяжных, обеспечивавший реальное и непосредственное участие населения в отправлении правосудия. Административно-территориальное и судебно-территориальное деление империи после реформы не совпадали. Это в большей степени изолировало судебные органы от давления местной бюрократии и власти.

Судебная реформа 1864 г. создала и новый суд, и новую систему правоохранительных органов, а также новое понимание и представление о законности и правосудии. Вину подсу­димого нужно было доказать гласно, а не келейно, в борьбе с адвокатурой перед лицом присяжных заседателей.

Новая юридическая система должна была заменить одиозную старую, при которой "понятие о судебном разбиратель­стве неизбежно переходило в понятие о расправе'". Дореформенная система порождала громоздкий, запутанный, архаич­ный судебный процесс. Суды не только не укрепляли власть, они создавали неразбериху, разводили волокиту и плодили множество тягчайших юридических ошибок.

Дореформенной России были известны стряпчие (при коммерческих судах) и поверенные (ходатаи) по делам, которые не имели ни теоретических, ни практических юридических знаний и пользовались дурной славой хищников, мошенников. В народе их метко прозвали "крапивное семя"1. Их функции не были законодательно регламентированы.

Одним из новшеств, которое принесла в Россию судебная реформа, было создание адвокатуры, имевшее большое зна­чение для обеспечения независимости суда и принципа закон­ности в уголовном и гражданском процессах.

Однако вплоть до отмены крепостного права правитель­ство отрицательно относилось к идее учреждения в России адвокатуры по западноевропейскому образцу, в задачу кото­рой входило бы осуществление защиты обвиняемого и подсу­димого. Весьма характерным для правительственных верхов было высказывание Николая I: "Кто, кто погубил Францию, как не адвокаты? Кто были Мирабо, Марат, Робеспьер?! Нет... Пока я буду царствовать, России не нужны адвокаты, — без них проживем"3.

Особая комиссия по подготовке проекта нового судопро­изводства под руководством графа Д. Н. Блудова, начавшая свою работу в 50-е гг., тоже не думала о создании адвокату­ры как более или менее самостоятельного института. Граф Блудов заявлял: "...у нас не только нет надежды иметь адво­катов, но нам не следует стремиться к этому"4. Функцией су­дебных представителей и правозаступников предлагалось на­делить присяжных стряпчих. Проект постановления о присяж­ных стряпчих Д. Н. Блудова утверждал взгляд на адвоката как на правительственного чиновника.

Весной 1859 г. комиссия графа Блудова завершила свою ра­боту и представила проект на рассмотрение Государственного совета, который внес свои коррективы. В их числе были и замена наименования "присяжных стряпчих" наименованием "присяж­ные поверенные"5. Мотивировка такой замены была потребность "усилить предложение о введении нового элемента"6.

К разработке основных положений о судоустройстве и судопроизводстве приступили лишь с октября 1861 г. "Основ­ные положения о преобразовании судебной части России" от 29 сентября 1862 г. позволили комиссии при государственной канцелярии приступить к подготовке Судебных уставов, кото­рые были утверждены 20 ноября 1864 г. Этот документ состоял из Учреждения судебных установлений, уставов уголовного и гражданского судопроизводства и о наказаниях, налагаемых мировыми судьями, и положил юридическое начало профес­сиональной адвокатуре в России. Фактическая история сосло­вия присяжных поверенных началась с 1866 г.

Судебную реформу 1864 г. разрабатывали образованнейшие отечественные юристы того времени: С. И. Зарудный, Д. А. Ро-винский, Н. И. Стояновский1. Учитывая традиции страны и опыт западноевропейских держав, они восприняли отчасти немец-ко-австрийский тип адвокатуры, особенности которого состо­яли в соединении в одних руках функций правозаступниче-ства и судебного представительства2, хотя не все юристы до­революционной школы относились к этому одобрительно. Про­фессор Е. В. Васьковский, например, отстаивавший необходи­мость разделения двух функций адвокатуры, считал, что при таком положении "адвокат из ученого эксперта и судебного оратора, каким он был в качестве чистого правозаступника, становится практически дельцом, маклером по юридической части, имеющим тем больше успеха в публике, чем больше сметливости, юркости и даже неразборчивости в средствах он проявит при устройстве материальных интересов своих кли­ентов"3. Организационное устройство адвокатуры в России во многом напоминало французское по характеру внутреннего самоуправления, системе дисциплинарных взысканий и по­рядку дисциплинарного производства4.

В основе организации адвокатуры лежал принцип: адво­кат — правозаступник, оратор и поверенный своего клиента. Адвокаты разделялись на две категории: высшую — присяж­ных поверенных и низшую — частных поверенных, которые появились в России согласно Закону от 25 мая 1874 г. Свиде­тельства на звание частного поверенного могли получать лица, не имеющие высшего юридического образования, если вы­держивали экзамен в соответствующем суде1.

Надзор за деятельностью присяжных поверенных был воз­ложен на избираемый ими Совет присяжных поверенных, ко­торый образовывался при окружной судебной палате. Высший надзор за их деятельностью осуществлялся судебной палатой и Правительствующим сенатом. Помимо защиты по уголов­ным делам, представительства сторон в гражданском процес­се, на адвокатуру возлагалось оказание юридической помощи населению, включая бесплатные консультации для бедных.

Присяжными поверенными могли быть лица, достигшие 25-летнего возраста, имеющие высшее юридическое образо­вание и 5 лет судебной практики в качестве чиновника судеб­ного ведомства или помощника присяжного поверенного.

Статья 355 Учреждения судебных установлений перечис­ляла отрицательные условия для претендующих на звание присяжного поверенного. Присяжными поверенными не могли быть:

1) не достигшие 25-летнего возраста;

2) иностранные подданные;

3) объявленные несостоятельными должниками;

4) состоящие на службе от правительства или по выбо­рам, за исключением лиц, занимающих почетные или обще­ственные должности без жалованья;

5) лишенные судом или ограниченные прав состояния, священнослужители духовного сана и некоторые другие лица.

Судебные уставы подробно регламентировали права, обя­занности и ответственность присяжных поверенных. Среди них:

право присяжных поверенных на корпоративное устройство. Оно выражалось в том, что поверенные каждого округа су­дебной палаты сами из своей среды избирали Совет, состояв­ший из председателя, товарища председателя и членов Сове­та. На основании -ст. 364 Учреждения судебных установлений Совет ежегодно переизбирался на общем собрании присяжных поверенных. На этом же собраний заслушивался и отчетный доклад Совета.

Совет осуществлял прием и увольнение присяжных пове­ренных, определял меры дисциплинарного взыскания, испол­нял роль посредника между адвокатом и его доверителем, назначал по очереди поверенных для "безвозмездного" хожде­ния по делам, размер вознаграждения по таксе, если между адвокатом и тяжущимся возникали разногласия. Совет заведо­вал всеми делами корпорации. Поскольку они, как и само со­словие присяжных поверенных, были учреждениями новыми, то им пришлось, по свидетельству А. Ф. Кони, "вырабатывать одновременно и приемы адвокатской техники, и правила ад­вокатской этики" так, чтобы другим, на то глядючи, повадно не было так делать'". В 70—80-е гг. XIX в. председателями Советов присяжных поверенных избирались наиболее автори­тетные адвокаты.

К 1886 г. присяжных поверенных в России насчитывалось немногим более 1600 человек, и группировались они в основ­ном в трех судебных округах: Петербургском, Московском, Харьковском2.

Начальные годы существования российской адвокатуры были и для ее сословной организации, и для ее членов нелег­кими. И дело было не только в том, что оно преодолевало, как бы мы теперь сказали, организационный период. Пример­но в течение первых полутора десятилетий своего существо­вания она ощущала к себе, если выражаться мягко, весьма прохладное отношение. "Общество относилось к ней не лучше, чем правительство"3. Не только в число частных поверенных, но и в число присяжных поверенных попадали люди, смотрев­шие на адвокатские занятия "как на торговлю словом", что давало обществу повод нередко судить об адвокатах подобным же образом. В газетах и авторитетных демократических изда­ниях адвокаты обличались как "присяжное жулье", "блудли-вый адвокатский язык", печаталась масса эпиграмм, призывы молить Бога "избавить нас от саранчи и адвокатов"4.

Однако с конца 70-х гг. адвокатура буквально потрясла российскую общественность мужественными выступлениями в защиту прав человека и гражданина в целом ряде политиче­ских процессов, следовавших буквально один за другим: участников Казанской демонстрации 1876 г. "50-ти", "193-х", Веры Засулич. Во взглядах общества на адвокатуру произошел пе­релом.

Юристы, историки, литераторы и публицисты и дорево­люционного времени, и современные исследователи единодуш­но отмечают изобилие талантов среди российских присяжных '| поверенных 60—70-х гг. XIX в. Называют целую плеяду имен, которые и доныне составляют славу, гордость, "классику" русской адвокатуры.

Демократический подъем 60-х гг. XIX в., рост обществен­ной активности русской интеллигенции и последовательно де­мократический характер в буржуазных преобразованиях судо­устройства и судопроизводства России, заложенный в судебной реформе 1864 г., — все это давало почву для прихода образо­ваннейших и талантливых людей в адвокатуру. Адвокатура влек­ла к себе хотя и относительной, но все-таки гласностью.

Люди свободомыслящие, увлеченные идеями преобразо­вания страны, "но не настолько передовые и активные, что­бы подняться на революционную борьбу против деспотизма и произвола, шли в адвокатуру с расчетом использовать даро­ванную ей свободу слова для изобличения пороков существую­щего строя"'.

Законность, справедливость во всех сферах частной и обще­ственной жизни — вот идеалы, рожденные реформами 60-х гг. XIX в. Адвокатам "в этом отношении принадлежало первое место"2.

Особую роль адвокатов выделяли и народные представле­ния о судебной реформе. В. Д. Спасович писал, что в народных представлениях об адвокатуре во главу угла был положен не судья, а адвокат, спасающий невинных, совершающий доб­рые дела3. В. Д. Спасович в 1873 г. имел основания заявлять от имени адвокатов: "Мы до известной степени рыцари слова живого, свободного, более свободного ныне, чем в печати: сло­ва, которого не угомонят самые рьяные свирепые председа­тели, потому что пока председатель обдумает вас остановить, уже слово ускакало за три версты вперед и его не вернуть"4.

Привлекательная свободным словом, адвокатура воплощала в себе новую форму социальной активности. В судебной и ад­вокатской деятельности активная часть российского общества находила относительную независимость и силу нравственного авторитета1.

Введение в действие Судебных уставов произошло 17 ап­реля 1866 г. — в день торжественного открытия новых судов. И первые в России 27 присяжных доверенных были утверждены именно в этот день. В их число вошли: Д. В. Стасов, В. И. Танеев, К. К. Арсеньев, В. П. Гаевский, К. Ф. Хартулари, В. В. Самар-ский-Быховец, А. Н. Турчанинов. 31 мая 1866 г. в сословие при­сяжных поверенных вступил В. Д. Спасович, в том же 1866 г. — А. М. Унковский, А. И. Языков, в 1867 г. — П. А. Потехин, в 1868 г. — А. И. Урусов, В. Н. Герард, А. Л. Боровиковский, в последующие годы — П. А. Александров, С. А. Андреевский, Е. И. Утин, Ф. Н. Плевако, Г. В. Бардовский, А. Я. Пассовер, Н П. Карабчевский, Л. А. Куперник, М. Ф. Громницкий, В. О. Люс-тиг, Н. П. Шубинский, М. Л. Мандельштам и другие звезды первой величины русского судебного мира2. В дальнейшем число присяжных поверенных в стране росло постоянно: в 1913г. — их было уже 56583. Многие оставили ради адвокатской деятельно­сти выгодную государственную службу, а семеро "вышли" из прокуратуры: товарищ обер-прокурора уголовного кассацион­ного департамента Сената П. А. Александров, товарищи проку­рора Петербургского окружного суда А. И. Урусов, С. А. Андре­евский, А. Л. Боровиковский, А. А. Герке, прокурор Москов­ского окружного суда М. Ф. Громницкий, товарищ прокурора Владимирского окружного суда А. Я. Пассовер. Подумывал о переходе в адвокатуру и знаменитый к тому времени обвини­тель А. Ф. Кони.

Этот переход был настолько заметен для общества, что уже в 1876 г. агентура Третьего отделения в донесении отме­чала, тревожась, что "даровитые представители прокурату­ры мало-помалу, покидая свою деятельность, переходят в сословие присяжных поверенных..."4,

"Королем адвокатуры" современники называли Владимира Даниловича Спасовича (1829—1906 гг.). Ф. М. Достоевский говорил о нем: "Талант из ряда вон, сила"1.

Выступления адвокатов приобретали большое обществен­ное значение. "Вольнолюбцами мы родились — вольнолюбцами мы будем", — провозглашал Спасович от имени присяжных поверенных Петербурга2. В 1861 г. он ушел из Петербургского университета в знак протеста против расправы над студентами.

В. Д. Спасович выступал 13 раа на процессах народников.

Для нас В. Д. Спасович важен еще и потому, что он дал образцы тех приемов, способов профессионального мастерства, которые были "согласованы с общественными задачами адво­катуры". Обобщая опыт В. Д. Спасовича, А. Ф. Кони выделял следующие задачи защиты:

• заглянув в тайну души подзащитного, сказать все в пользу обвиняемого, чего последний не умеет, не может или не хочет, не закрывая глаза на истину;

• дар свободного слова дан адвокату для облегчения участи подсудимого, им не следует пользоваться для распростра­нения преступных или противообщественных идей;

• проявлять отвагу в назывании вещей своими именами;

• по политическим делам защита должна быть свободна, причем адвокат, и не будучи солидарен с подсудимым, имеет право высказывать все возможное для оправдания или умень­шения вины подсудимого и для ослабления невыгодного впе­чатления в отношении чувств, руководивших последним;

• в приемах защита должна уметь не наскучить и не на­доесть судьям, в делах с щекотливыми подробностями не ри­совать их, а давать лишь "общие начертания предмета, под­ражая не китайской живописи, а античной скульптуре"3.

Спасович был защитником, для которого "частный случай служил поводом для поднятия общих вопросов и их оценки с точки зрения политика, моралиста и публициста".

Разносторонность дарования В. Д. Спасовича, совмещавшая в себе профессора и литератора, журналиста и общественного деятеля, питала его высокую юридическую культуру'.

Дмитрий Васильевич Стасов (1828—1918) был первым пред­седателем первого (петербургского) Совета присяжных пове­ренных. Он первым вступил в сословие- присяжных поверен­ных 17 апреля 1866 г. и оставался в нем до конца жизни.

Корифеем русскрй буржуазной адвокатуры был Петр Акимович Александров (1836—1893), который, будучи извест­ным и многообещающим прокурором, в знак протеста против гонений на печать демонстративно уволился и вступил в со­словие присяжных поверенных. Выступление П. А. Александ­рова на политическом процессе "193-х" принесло ему обще­российскую славу, а следующее — в защиту Веры Засулич — сделало его всемирно знаменитым2.

Много ярких имен можно назвать, раскрывая судьбу "пер­вого призыва" российской адвокатуры. В Москве явно выде­лялись А. И. Урусов и Ф. Н. Плевако3. Наряду с ними следует обязательно упомянуть имя Константина Константиновича Арсеньева (1837—1919), под председательством которого в 1867—1873 и 1874—1875 гг. петербургский Совет адвокатов стре­мился создать из адвокатуры общественную силу, а также организацию с высокими этическими требованиями к адвока­там, связанным с существом профессиональной деятельности присяжных поверенных как представителей "общественного служения"4.

При деятельном участии К. К. Арсеньева петербургский Совет определил свои судебные и административные функ­ции, объем подсудности и характер тех отдельных поступков и поведения в целом, которые исключали возможность пребы­вания в составе организованной адвокатуры лиц, не соответ­ствующих ее задачам или нравственному строю. За время его пребывания в Совете адвокатов по нравственным соображени­ям было отказано в приеме в присяжные поверенные 24 ли­цам3.

Трудная миссия, выпавшая на долю петербургской адво­катуры, — создать устои и принципы деятельности адвокатов в духе Судебных уставов 1864 г. — была с честью выполнена адвокатами "первого призыва". Эти устои и принципы требо­вали "мужественного, честного и бескорыстного служения идеям нового суда"1. И ради воплощения этих идей они созда­вали "традиции честной адвокатуры, имеющей назначением не поощрение стяжательных аппетитов ее сочленов, а испол­нение единственного назначения присяжной адвокатуры — служения обществу"2.

Профессиональная адвокатура, организованная на основе Судебных уставов 1864 г., явилась абсолютно новым для Рос­сии учреждением и по своему содержанию, и по форме.

Русские адвокаты объединялись в самоуправляющиеся организации, придерживающиеся буквы и духа закона. Для населения были открыты юридические консультации. Предус­матривались также меры для того, чтобы без защиты не оста­вались подсудимые и участвующие в судебных тяжбах граж­дане, не имеющие средств для оплаты адвокатского гонорара. Адвокаты приобретали статус одновременно правозаступника и поверенного своего клиента.

Автономность, относительная независимость от государ­ственных властей, выборность и подотчетность Советов при­сяжных поверенных перед членами адвокатской корпорации, самостоятельное нормативное регулирование деятельности корпорации — этим адвокатура отличалась от других учреж­дений царской России.

Судебная реформа одной из первых была подвергнута ко­ренному пересмотру.-К концу 80-х гг. XIX в. из Судебных уста­вов 1864 г. были исключены многие демократические институ­ты, изменено судопроизводство по государственным преступ­лениям, сокращен круг дел, подлежащих рассмотрению судом присяжных. Устройство адвокатуры также претерпело боль­шие изменения и ограничения со стороны властей. Так, на­пример, было приостановлено образование новых советов при­сяжных поверенных и их отделений, установлен строгий кон­троль за существующими. Была предпринята попытка подчи­нить адвокатов непосредственно надзору Министерства юсти­ции, что фактически лишило бы их независимости. Инициатива адвокатов, шедшая вразрез с официальной линией пра­вительства, неизменно пресекалась.

С 1890 г. стала развиваться коллективная форма работы в виде юридических консультаций.

Кроме случаев ведения дел по назначению суда, вознаг­раждение за которые выплачивалось из общего фонда, опла­та труда адвоката производилась по договоренности с клиен­том. Хотя Министерство юстиции и установило размеры опла­ты услуг, они были необязательны и применялись лишь в слу­чаях разногласий между адвокатом и клиентом. 3 марта 1890 г. был принят закон, ограничивающий допуск в адвокатуру ев­реев. Принятие дискриминирующего в отношении евреев за­кона было тем редким случаем, когда присяжные поверенные не выступили с коллективным протестом против введенного сверху ограничения их полномочий. В 1890 г. начала действо­вать правительственная комиссия "для пересмотра существу­ющих о поверенных по судебным делам узаконений", что фактически означало шаг в сторону проведения контрреформ. Адвокатура потеряла ряд демократических привилегий, а так­же своих лучших представителей.

Таким образом, начало российской адвокатуре, ее тра­дициям и принципам было положено в 1864 г., около 140 лет назад. Анализ законодательства дореволюционной России в этой области позволяет отметить многие прогрессивные стороны Судебного устава, выделить то рациональное зерно, которое может и должно быть использовано при разработке нового закона о российской адвокатуре. Можно констатировать, что принципы, заложенные, в основу организации адвокатуры конца XIX в, не потеряли своей актуальности и представляют зна­чительный интерес для современного российского общества.

Дата добавления: 2014-12-23