Факторы, оказывающие влияние на развитие психологического стресса 5 страница

Любая отсроченная реакция на травму — нормальная. В одном случае, человек постепенно проживает ситуацию самостоятельно; в другом самостоятельно он сделать это­го не может. В любом из этих случаев страдания и сильных душевных переживаний не избежать.

Стратегии поведения. Специалисты различают несколь­ко стратегий поведения людей, переживших психическую травму.

Пострадавшие, преследуемые навязчивыми воспоми­наниями и мыслями о травме, по прошествии времени, начинают организовывать свою жизнь таким образом, что­бы вытеснить, избежать воспоминаний и эмоций, которые ими провоцируются. Избегание может принимать разные формы — например, уход от напоминаний о событии, зло­употребление наркотиками или алкоголем, чтобы заглу­шить осознание сильного внутреннего дискомфорта.

Исследование, проведенное учеными из Нью-Йоркской ме­дицинской академии и опубликованное в Американском журна­ле эпидемиологии

Исследователи задавали вопросы о привычках, касающих­ся потребления психоактивных веществ до и после 11 сентяб­ря 2001 г.

Среди тех, кто курил, примерно 10% ответили, что стали курить больше.

Среди тех, кто принимал алкоголь, более 20% ответили, что стали пить больше.

В результатах исследования не обнаружено каких-либо расовых или этнических различий, но большей склонностью к увеличению потребления психоактивных веществ отлича­лись те люди, которые были старше 65 лет, имели низкий уро­вень доходов, были разведены или одиноки.

В поведении людей, перенесших психическую травму, часто наблюдается неосознанное стремление к повторно­му переживанию травматических событий. Этот поведен­ческий механизм проявляется в том, что неосознанно человек стремится к участию в ситуациях, сходных с на­чальным травматическим событием в целом или каким-то его аспектом. Этот феномен называется компулъсивным поведением и наблюдается практически при всех видах травматизации.

Ветераны боевых действий становятся наемниками. Жен­щины, подвергшиеся насилию, вступают в болезненные для них отношения с мужчинами, которые с ними плохо обраща­ются. Люди, перенесшие в детстве ситуацию сексуального домогательства, повзрослев, занимаются проституцией.

Многие пострадавшие, особенно дети, перенесшие трав­му, склонны обвинять в случившемся самих себя. Взятие частичной ответственности на себя в этом случае позволяет компенсировать чувства беспомощности и уязвимости.

Жертвы сексуального насилия, обвиняющие в случившем­ся себя, имеют лучший прогноз восстановления, чем те, кто не принимает на себя ответственности.

Более конструктивные стратегии борьбы с пережитой травмой следующие:

• Попытка избавить от несчастья других.

Среди американских полицейских довольно много людей, пострадавших в детстве от насилия.

• Поиск защитника.

Чаще это женщины, с которыми плохо обращались в дет­стве. Они склонны к очень сильной привязанности и зависи­мости от своих мужей (не могут ни на день с ними расстаться, не могут заснуть одни и пр.).

• Кооперация.

Вступление в общественную организацию, объединение с людьми, пережившими похожую ситуацию (общества ветера­нов, общества обманутых вкладчиков, жертв насилия в семье, выздоравливающих наркоманов и т.п.).

Вышеописанные стратегии поведения не отменяют об­щей динамики переживания травматической ситуации.

Динамика переживания травматической ситуации. Дина­мика переживания травматической ситуации включает четыре этапа.

Первый этап — фаза отрицания, или шока. На этой фазе, наступающей сразу после действия травмирующего фак­тора, человек не может принять произошедшее на эмоцио­нальном уровне. Психика защищается от разрушительно­го действия травматической ситуации. Этот этап, как пра­вило, относительно непродолжителен.

Второй этап носит название фазы агрессии и вины. По­степенно начиная переживать случившееся, человек пыта­ется обвинять в произошедшем тех, кто прямо или косвенно имел отношение к событию. После человек обращает аг­рессию на самого себя и испытывает интенсивное чувство вины («Если бы я поступил иначе, этого бы не случилось»).

Третий этап — фаза депрессии. После того, как человек осознает, что обстоятельства сильнее его, наступает деп­рессия. Она сопровождается чувствами беспомощности, брошенности, одиночества, собственной бесполезности. Человек не видит выхода из создавшегося положения, те­ряет ощущение цели. Жизнь становится бессмысленной: «Что бы я ни делал, ничего не изменишь».

На этой стадии очень важна ненавязчивая поддержка близких. Однако человек, переживающий травму, редко ее получает, поскольку окружающие бессознательно боятся «заразиться» его состоянием. Кроме того, человек в деп­рессивном настроении неуклонно теряет интерес к обще­нию («Никто меня не понимает»), собеседник начинает его утомлять, общение прерывается, чувство одиночества уси­ливается.

Четвертый этап — это фаза исцеления. Для нее характер­но полное (сознательное и эмоциональное) принятие сво­его прошлого и обретение нового смысла жизни: «То, что случилось, действительно было, я не могу этого изменить; я могу измениться сам и продолжать жизнь, несмотря на травму». Человек оказывается способен извлечь из произо­шедшего полезный жизненный опыт.

Эта последовательность является конструктивным раз­витием ситуации. Если пострадавший не проходит фазы проживания травматической ситуации, этапы слишком затягиваются, не приходят к логическому завершению, появляются симптомокомплексы, справиться с которыми самостоятельно он уже не может.

Посттравматическое стрессовое расстройство (птср)²

Посттравматическое стрессовое расстройство — нару­шение, связанное с переживанием травматического стрес­са. Симптомы включают яркие навязчивые воспоминания о травматической ситуации, ночные кошмары, трудности засыпания и эмоциональную неустойчивость, опустошен­ность, повышенную бдительность.

Начало изучения этого феномена было положено в США и во многом связано с так называемым «вьетнамским син­дромом», который испытали на себе военнослужащие, вер­нувшиеся после войны во Вьетнаме. В нашей стране часто говорят о «чеченском» или «афганском синдроме».

У ветеранов боевых действий наблюдаются и другие симптомы: взрывная реакция, приступы ярости, немоти­вированная бдительность, злоупотребление алкогольны­ми, наркотическими и лекарственными средствами, мысли о самоубийстве.

² Подробнее см. главу 9.

Именно с изучения последствий военных конфликтов началось плановое исследование посттравматического стрессового синдрома. Так, было установлено, что у 25 % воевавших и не получивших увечий опыт боевых дей­ствий послужил причиной развития неблагоприятных психических последствий. Среди раненых и покалечен­ных количество страдающих ПТСР доходит до 42%.

Страх смерти, по мнению Е.О. Александрова (1998), является спусковым крючком для развития посттравма­тического стрессового расстройства у ветеранов боевых действий.

Из дневника ветерана афганской войны: «Мне страшно, когда я, вспоминая, пишу. Одна только мысль, что в тот или иной описываемый мной момент я просто мог легко исчез­нуть навсегда и стереть свою страничку, длиною в двадцать лет, приводит в ужас. Что такое смерть? Это хлопок ладошка­ми. Раз — и все.

Именно столько времени необходимо, чтобы наша жизнь перешла в другое измерение. Любое соприкосновение со смер­тью — случайное собственное "везение", просто свидетель­ство чужой смерти — не проходит бесследно. Это жестокая, жесткая перемена в будущем... ЭТО застревает в подкорке, в глубине души, в каждой клеточке вашего тела. Мне кажется, ЭТО называется СТРАХ...»

Один из факторов, поддерживающих симптоматику посттравматического стрессового расстройства у участ­ников боевых действий — контрастность переживаний внешнего мира. Диссонанс мирной жизни, где «нет дела до переживаемых кем-то ужасов» и боевой обстановки, подкрепляет и поддерживает посттравматический стресс, ощущение несправедливости, безысходности и беспо­мощности и препятствует социальной интеграции.

К 1980 г. накопленная информация позволила сделать вывод о том, что подобные нарушения характерны не толь­ко для ветеранов боевых действий, но и для лиц, пережив­ших катастрофы, аварии и стихийные бедствия, а также принимавших участие в ликвидации последствий подоб­ных катастроф.

Обследование личного состава Буденновского РОВД (Ко-тенев, Богданова, 1996), проведенное спустя 10 месяцев после того, как город подвергся нападению террористов Басаева, показало наличие симптомов постстрессовых нарушений у 21,5% сотрудников.

По результатам исследований у профессиональных спа­сателей уровень посттравматического стресса выражен умеренно. Это связывается с тем, что специальная профес­сиональная подготовка и профессиональный отбор вкупе с постоянным участием в ликвидации последствий чрез­вычайных ситуаций, приводит к формированию у спаса­телей особых механизмов совладания с негативными переживаниями.

Однако в связи с наличием специфических стрессогенных факторов профессиональной деятельности (работа в атмосфере горя и страдания других людей, контакт с тела­ми погибших, работа в условиях риска для жизни и др.), отдельные симптомы данного нарушения встречаются сре­ди спасателей и пожарных достаточно часто. Ввиду важ­ности этой темы, в настоящем учебном пособии этому расстройству посвящена отдельная глава.

К группам риска развития ПТСР относятся также лица, вынужденно изменившие место проживания, так называемые беженцы из зон локальных военных конф­ликтов, межнациональной напряженности и дискрими­нации со стороны властей. Это люди, которые мигрируют в другие страны, так как опасаются преследования, арес­та, пыток или физического уничтожения в собственной стране. Значительное их число подвергалось пыткам, по­литической или расовой дискриминации. Многие из них жили в бедности в ситуации хронической безработицы, многие имеют низкий образовательный уровень. Процесс эмиграции представляет собой дополнительную травму для большинства из них — особенно для тех, кто въезжа­ет в страну нелегально. В этот период многие подверга­ются ограблениям, насилию, некоторые умирают во вре­мя пути. Беженцам трудно найти стабильный заработок, многие из них остаются безработными или нанимаются за очень низкую плату и расцениваются в странах пребыва­ния как нежелательные элементы (Семенова, 2004).

Для ПТСР в первую очередь характерно обострение инстинкта самосохранения. При этом происходит увели­чение внутреннего психоэмоционального напряжения (возбуждения). Это напряжение постоянно поддержива­ется на недопустимо высоком уровне, поддерживая в свою очередь постоянно функционирующий механизм сличе­ния (фильтрации) поступающих извне стимулов со стиму­лами, уже запечатленными в сознании как признаки чрезвычайной ситуации (Кекелидзе, 2004). У жертв чрез­вычайных ситуаций это выражается в повышенной тре­вожности и страхах.

Тревожное расстройство. Любой человек время от вре­мени испытывает чувство тревоги. Это чувство нас охва­тывает тогда, когда, например, задерживаются по дороге с работы близкие, когда непонятен исход важной ситуа­ции и т.д.

С другой стороны, тревога, или, на медицинском язы­ке, «тревожное расстройство», — одно из частых послед­ствий переживания травмирующей ситуации. Человек, попавший в экстремальную ситуацию, теряет уверенность в завтрашнем дне, тревога становится его постоянной спут­ницей. Можно говорить о тревожном расстройстве в том случае, если в течение нескольких недель наблюдаются следующие симптомы:

• собственно тревога, опасения по поводу будущего, волнение, ожидание неудач и неприятностей, затруднения при попытке отвлечься от беспокоящих мыслей;

• моторное напряжение — невозможность рассла­биться, суетливость, нервная дрожь, трудности с засыпа­нием и т.д.;

• физические проявления: потливость, учащенное сердцебиение, головокружение, сухость во рту и т.д.

Тревога всегда стремится перейти в страх.

Тревожноi-фобическое расстройство. Страх — обычная эмоция, встречающаяся в эмоциональном спектре каждо­го человека. Любой человек чего-нибудь боится — пауков, высоты, темноты, одиночества, бедности, смерти, болез­ни и т.д. Страх перед опасностью полезен, он оберегает человека от необдуманных рискованных поступков, на­пример, страшно бывает прыгать с большой высоты или переходить оживленную трассу.

После переживания травматической ситуации появля­ется страх перед обычными, достаточно безопасными объектами и ситуациями: страх летать на самолетах, бо­язнь находиться в замкнутых помещениях (например, после пережитого человеком землетрясения). Такого рода страхи не несут приспособительной, охранительной функ­ции и становятся вредны для человека, мешают ему жить. На языке специалистов такое состояние называется тре-вожно-фобическим расстройством.

Страх может быть различной степени интенсивности — от легкого дискомфорта до ужаса, охватывающего чело­века. Зачастую страх сопровождается неприятными телес­ными ощущениями: головокружением, учащенным сердцебиением, повышенной потливостью и т.д.

Существует множество способов справиться со страхом (некоторые из них описаны в главе 6). Ярко выраженные случаи требуют обращения к специалистам: психиатрам, психотерапевтам, психологам.

Депрессивные состояния. Одним из синдромов, состав­ляющих основу посттравматического стрессового рас­стройства, является депрессия.

Мы часто произносим слово «депрессия», подразуме­вая грусть, плохое настроение, состояние тоски и печали. Плохое настроение и грусть время от времени встречаются у каждого человека и могут быть связаны с вполне понят­ными причинами — усталостью, переработкой неприятных впечатлений и т.п.

Такая тоска бывает полезна для человека. Именно в состоянии печали человек решает важные для себя про­блемы или создает красивейшие произведения искусст­ва. Однако эти состояния не являются состоянием депрессии.

О депрессии можно говорить, когда в течение длитель­ного времени (не менее нескольких недель) наблюдается стойкое снижение настроения, человек перестает испыты­вать удовольствие от того, что раньше приносило радость, уходит энергия, повышается утомляемость. Также наблю­дается не менее двух симптомов из ниже перечисленных:

• сниженная способность к сосредоточению, пробле­мы с концентрацией внимания;

• сниженная самооценка и неуверенность в себе;

• идеи виновности и уничижения;

• мрачное и пессимистичное видение будущего;

• идеи и действия, направленные на самоповрежде­ние или самоубийство;

• нарушенный сон;

• нарушенный аппетит;

• снижение сексуального влечения.

Депрессия часто сопровождается потерей интересов, слезливостью, чувством безнадежности. Многие остают­ся в таком состоянии столь долго, что привыкают к нему, входя в состояние хронической депрессии. Серьезная деп­рессия может привести к попыткам самоубийства.

Суицидальное поведение. Основной причиной само­убийства всегда является социально-психологическая дезадаптация личности при неблагоприятном стечении жизненных обстоятельств или при субъективной интерпре­тации данных обстоятельств как неразрешимых.

Независимо от причин, условий и форм дезадаптации, принятие суицидального решения предполагает необхо­димый этап личностной переработки конфликтной ситуа­ции, которая преломляется через систему личностных ценностей, установок, что и определяет выбор того или иного варианта поведения: пассивного, активного, агрес­сивного, суицидального и др. (Тихоненко, Сафуанов, 2004).

Различают внутренние и внешние формы суицидальной активности.

Внутренние формы суицидальной активности включа­ют суицидальные мысли, представления, переживания, а также суицидальные тенденции, состоящие из замыслов и намерений.

Внешние формы суицидальной активности — суици­дальные действия — включают суицидальные попытки и завершенные суициды.

К внешним факторам, формирующим суицидальные намерения, относятся:

— несправедливое отношение (оскорбления, обвине­ния, унижения) со стороны родственников и окру­жающих;

— ревность, супружеская измена, развод;

— потеря значимого другого, болезнь, смерть близких;

— одиночество, социальная изоляция;

— недостаток внимания, заботы со стороны окружа­ющих;

— половая несостоятельность;

— соматические заболевания;

— физические страдания;

— социальная неустроенность, материально-бытовые трудности.

К внутренним факторам можно отнести: комплексы вины, тяжелые болезни, реальные или мнимые неудачи, резкое изменение социального статуса (потеря работы в связи с инвалидностью).

Ведущий американский суицидолог, основатель и ру­ководитель ряда Центров исследований и профилактики самоубийств, Э. Шнейдман (2001) феноменологию суи­цида описывает следующими характеристиками:

• Общей целью суицида является поиск решения. Само­убийство всегда представляется выходом из создавшегося положения, способом решения проблемы, кризиса, кон­фликта, невыносимой ситуации.

• Общей задачей суицида является прекращение созна­ния. Самоубийство легче всего понять как стремление к полному выключению сознания и прекращению невыно­симой психической боли.

• Общим стимулом к совершению суицида является невыносимая душевная боль. Суицид — это не только дви­жение по направлению к прекращению сознания, но и бегство от нестерпимых чувств, невыносимой боли, не­приемлемых страданий.

• Общим стрессором при суициде являются фрустрированные психологические потребности (нереализованные психологические потребности в заботе, понимании, люб­ви, прощении).

Из дневника суицидентки: «...Прошел год, как я не загля­дывала в дневник, пришлось долго вылезать из мыслей о сво­ей смерти. Так удобно было спрятаться от себя и проблем в эти мысли. Под покрывалом их я могла не думать о том, что меня волнует, могла не вспоминать, как он бросил меня в тот мо­мент, когда был нужен больше всего на свете, потому что он трус, а у меня серьезное заболевание и вылезли все волосы. В воронку мыслей о смерти погрузилась за месяц, а выполза­ла год миллиметр за миллиметром, пришлось впустить в себя все то, что со мной произошло. Сегодня первый день, когда мне не хочется думать о смерти».

• Общей суицидальной эмоцией является беспомощ­ность—безнадежность.

• Общим внутренним отношением к суициду является амбивалентность.

Люди, совершающее самоубийство, испытывают двой­ственное отношение к жизни и смерти, даже в тот момент, когда они кончают с собой. Они желают умереть, но одно­временно хотят, чтобы их спасли.

• Общим состоянием психики при суициде является сужение сознания — резкое ограничение выбора вариантов поведения, обычно доступных сознанию данного челове­ка в конкретной ситуации, — «все или ничего».

• Общим коммуникативным действием при суициде является сообщение о своем намерении. Многие люди, на­меревающиеся совершить самоубийство, несмотря на амбивалентное отношение к планируемому поступку, ис­подволь, сознательно или безотчетно подают сигналы бед­ствия в виде прямых или косвенных словесных сообщений или поведенческих проявлений.

Выделяют несколько видов суицида, основные из них:

• Демонстративный, который своей целью предпола­гает не лишение себя жизни, а лишь демонстрацию этого намерения, хотя не всегда осознанную.

• Истинный, который имеет целью лишение себя жизни. В качестве конечного результата выступает смерть, однако степень желания смерти может быть различна, что отражается на условиях и степени реализации суицидаль­ных тенденций.

Вторая форма встречается достаточно часто у людей с ПТСР. Такие люди ищут облегчения от интенсивного стра­дания. Возникает ощущение, что не существует никого, кто бы мог помочь с этим страданием.

10% самоубийств в Вооруженных Силах Российской Фе­дерации среди офицерского состава со времен первой чечен­ской компании произошло на почве посттравматического стрессового расстройства (Войцех, Кучер, Костюкевич, Биркин, 2004).

В отдельных случаях, когда человек принимает реше­ние о суициде, он внешне успокаивается и старается вести себя «ярко» по отношению к семье и друзьям.

Офицер, ветеран нескольких локальных войн, застрелил­ся, сводив перед этим свою семью в «пафосный» ресторан.

Часто суицид происходит импульсивно, когда какое-либо событие является «последней каплей» в «чаше нега­тивных эмоциональных переживаний» человека.

После известных событий в Беслане в сентябре 2004 г. в Москве перед попыткой суицида одна женщина написала в своем дневнике: «...Нет ощущения безопасности... нет воз­можности защитить своих детей... есть ощущение безысход­ности и обреченности...»

В современной литературе широко распространены понятия «аутодеструктивного», или «саморазрушительно­го», поведения. Считается, что существует ряд взаимо­переходящих форм саморазрушительного поведения, крайней точкой которого является суицид.

К саморазрушительному поведению, наряду с суици­дальным, относят злоупотребление алкоголем, наркотика­ми, сильнодействующими медикаментозными средствами, а также курение, намеренную рабочую перегрузку, упор­ное нежелание лечиться, рискованную езду на автотранс­портных средствах (особенно управление автомобилем и мотоциклом в нетрезвом состоянии), увлечение экстре­мальными видами спорта.

Реакции горя

Любое психотравматическое событие сопровождается какой-либо потерей (прежнего образа жизни, имущества) и реакцией горя, когда имеет место гибель друзей, родных и близких. С потерей близкого неизбежно сталкивается каж­дый человек. Спасатели и пожарные по роду своей деятель­ности сталкиваются с людьми, потерявшими близких.

Реакции горя включают в себя широкий спектр кли­нических, эмоциональных и поведенческих проявлений. В силу сложности подобных переживаний и необходи­мости взаимодействия с людьми, оказавшимися в по­добных ситуациях, знание спасателями и пожарными динамики реакций горюющего представляется важным для авторов. Этой конкретной теме будет посвящена спе­циальная глава.

Для горюющего человека характерны периодически воз­никающие приступы физического дискомфорта (спазмы в горле, удушье, учащенное дыхание, снижение мышечного тонуса и т.д.) и субъективного страдания (душевная боль). В этой ситуации человек может быть поглощен мыслями об умершем или о своей собственной смерти (Линдеман, 2002). Возможны легкие изменения сознания — чувство нереаль­ности, отгороженности от окружающих.

Процесс преодоления горя проходит стадии, которые являются универсальными для всех людей: Острое горе {около 3—4 месяцев)

Фаза шока.

Фаза реакций:

а) фаза отрицания (поиска);

б) фаза агрессии (вины);

в) фаза депрессии (страдания и дезорганизации).
Стадия восстановления {около 1 года)

а) фаза «остаточных толчков» и реорганизации;

б) фаза завершения.

Тяжесть переживаний при горевании может усугублять­ся некоторыми факторами:

— «виной выжившего»;

— дополнительной острой психотравмой, связанной с невозможностью опознания (тело сильно повреждено либо не найдено) — незавершенность отношений с умершим, невозможность отдать «последний долг» умершему;

— невозможность проститься с умирающим в после­дние минуты его жизни, на похоронах (физическая отда­ленность, неприятие ситуации, внутреннее нежелание расставаться с человеком).

При затяжных реакциях горя возможно появление пси­хосоматических реакций.

психосоматические расстройства

В медицине и психологии давно изучается феномен взаимовлияния души (psyhe — лат.) и тела {soma — лат). «В здоровом теле — здоровый дух» — гласит древнегречес­кое изречение. Обратный смысл этого утверждения состо­ит в том, что если душа изранена, то в теле это находит свое отражение. Существует много гипотез и объяснений пси­хосоматических связей, находящих свое подтверждение в исследованиях.

В рамках психоанализа при изучении соматических болезней делался акцент на исследовании психологи­ческого смысла болезни. Врач-психотерапевт Франц Александер выделил группу из семи «психосоматических» заболеваний: язвенную болезнь двенадцатиперстной кишки, язвенный колит, эссенциальную гипертонию, ревматоидный артрит, гипертиреоз, нейродермит и брон­хиальную астму.

Далее психосоматические заболевания были разбиты на нозологические подгруппы: нервно-психические, сердеч­но-сосудистые, желудочно-кишечные, болезни печени и почек, позвоночника, органов дыхания и прочие.

Были выделены особенности реагирования людей в разных жизненных ситуациях и соотнесены с имеющи­мися у них психосоматическими заболеваниями.

Так, считается, что «язвенному» типу людей свойствен­но «самоедство», то есть подавление в себе потребностей, не согласующихся с социальными требованиями. Такие люди отвергают потребности в зависимости, поддержке, сопереживании; не уверены в себе, прямолинейны, ка­тегоричны.

Гипертония встречается у людей, которым присуще выраженное стремление к успеху, одобрению, достиже­нию, повышенная ответственность*. Такая мотивация до­стижения часто сопровождается агрессивностью (зачастую подавляемой, так как ее не выгодно выражать открыто, важно одобрение других людей).

Бронхиальная астма встречается у людей с депрессив­ным фоном настроения, эмоционально чувствительных,

См. гл. 2.

сенситивных, зависимых. Их самооценка занижена или неустойчива. До обнаружения многочисленных аллерги­ческих компонентов астмы это заболевание считалось «нервным».

Эти заболевания, а также ряд других (онкологические заболевания, туберкулез), в возникновении и динамике которых выявляется роль психологического фактора, от­носят к психосоматическим расстройствам.

Психосоматические реакции могут быть вызваны слож­ными (кризисными) ситуациями в жизни человека:

1. Стресс (интенсивный, продолжительного воздействия)
Исследования «невидимого» стресса радиационной уг-
розы (Тарабрина, 1996) показали, что переживание такого
стресса ведет не только к возникновению ПТСР, но и кор-
релирует с более высоким уровнем психосоматизации.

Анализ историй болезни 82 ликвидаторов последствий ава­рии на Чернобыльской АЭС выявил высокие уровни астено-невротических нарушений, вегетососудистой дистонии, гипертонической болезни, желудочно-кишечных заболева­ний, что соответствует общепринятому регистру психосома­тических расстройств.

2. Фрустрация (невозможность удовлетворения потребности)

Одним из психологических аспектов психосоматичес­ких расстройств является получение человеком «вторич­ной выгоды».

Это может быть «бегство в болезнь», когда человеку выгоднее быть больным. В нашей культуре к больному принято относится с уважением и заботой, он освобожда­ется от выполнения обязанностей, за ним ухаживают и ему оказывают внимание. Даже если сознательно человек не прибегает к таким способам привлечения внимания, то бес­сознательно, через болезнь, он может искать тепла и ласки.

Ребенок, одинаково любящий обоих родителей, кото­рые, однако, относятся друг к другу враждебно, не может найти иного выхода из дискомфортной ситуации, кроме как «уйти в болезнь», этим «сплотить родителей» и пере­ключить на себя их внимание и активность.

3. Конфликт интересов с неконструктивной стратегией выхода

В медицинской психологии рассматривают феномен враждебности в его связи с соматической заболеваемос­тью. Выявлена прямая корреляция враждебности и смер­тности в случаях тяжелых форм заболеваний. В этих случаях больший процент оставшихся в живых составля­ют люди, «картина мира» которых не враждебна.

4. Собственно кризисный период, связанный с тем, что человек не может разрешить проблему, не может уйти от нее, как это бывает в ситуации смерти близкого или тяжелой болезни.

Психологические аспекты кризисного периода отчет­ливо прослеживаются в ситуации онкологического забо­левания.

Ситуация опасного для жизни заболевания сходна с так называемым «информационным» стрессом. Травматична не столько сама ситуация заболевания, сколько субъектив­ные представления о том, что может произойти в будущем (ухудшение состояния, смертельный исход). Человека может разрушить само известие о диагнозе.

Людям свойственна «иллюзия бессмертия». Когда при­ходит болезнь, возникает острое ощущение непрожитос-ти жизни. Тяжелая болезнь срывает жизненные планы и замыслы (человек собирался защитить диссертацию, по­ехать отдохнуть, купить новую машину), человек злится на самого себя за то, что заболел. Рак воспринимается, как «предательство» со стороны тела (Семенова, 1997).

Тяжелое соматическое заболевание сопровождается физическими страданиями и затрудняет привычную жиз­недеятельность человека. Вследствие этого резко меняет­ся качество жизни.

Болезнь можно расценивать как кризисную ситуацию. В одних случаях болезнь может быть серьезным потря­сением, сохраняющим, однако, шанс вернуться к прежне­му образу жизни. В других случаях болезнь может стать кризисной ситуацией, перечеркивающей все жизненные замыслы: «выхода нет». Когда обстоятельства жизни из­менить невозможно (запущенные стадии заболевания), остается менять себя, делаться другим, менять жизнен­ный смысл.

Динамика эмоциональных реакций онкологического больного описана психотерапевтом, много лет проработав­шим в этой области, — Э. Кюблер-Росс (2001):

1. Шок от известия о болезни, который сопровожда­ется невозможностью двигаться, либо хаотичностью дви­жений.

2. Отрицание нового, невыносимого знания о себе. Слу­жит охранной функцией для психики, блокирует подклю­чение личностного ресурса.

Дата добавления: 2014-12-25