Место международного частного права в юридической системе

1. Вопрос о месте международного частного права остается дискуссионным со времени возникновения предмета. В российской школе международного частного права сложились три основных подхода к определению места этой юридической дисциплины в системе права. Одна группа авторов относит международное частное право к международному праву в целом, утверждая, что все международное право состоит из двух частей: международного публичного и международного частного права.

Среди «международников» юристы как советской школы (С.Б. Крылов, С.А. Голунский, В.И. Менжинский), так и активно работающие в настоящее время И.П. Блищенко, Л.Н. Галенская, К.А. Бекяшев.

Основное обоснование этой позиции основывается, во-первых, на общности происхождения международного публичного и частного права; во-вторых, на единстве источников, которыми являются международные договоры; в-третьих, на влиянии частноправовых отношений на международные отношения и обратном процессе воздействия международного права на отношения физических и юридических лиц; в-четвертых, на единстве целей международного публичного и частного права – установлении дружественных добрососедских отношений между народами и государствами.

2. Противоположная точка зрения заключается в отнесении международного частного права к внутреннему национальному праву. Свое обоснование она впервые получила в трудах основателя советской науки международного частного права И.С. Перетерского. «Международное частное право, – писал он в одном из первых советских учебников международного частного права, – изучает отношения гражданско-правовые. Но это не значит, что международное частное право является лишь частью гражданского права. Специфическим отличием гражданско-правовых отношений, включаемых в международное частное право, является то, что международное частное право изучает лишь особую группу гражданско-правовых отношений, которые имеют международный характер»[2]. В последующем эта позиция была всесторонне обоснована Л.А. Лунцем в его трехтомном труде «Курс международного частного права», вышедшем в 1959–1966 гг. В настоящее время эта точка зрения, по мнению М.М. Богуславского, является господствующей в российской школе международного частного права[3]. Из нее исходят такие известные российские юристы, как Н.И. Марышева, В.П. Звеков, М.Г. Розенберг, А.А. Рубанов, Г.К. Дмитриева, О.Н. Садиков и др. Эту позицию поддержали и известные юристы, работающие в сфере международного публичного права, И.И. Лукашук и Е.Т. Усенко.

3. Третья точка зрения состоит в синтезе первых двух и рассматривает международное частное право как «полисистемный комплекс, состоящий из норм как национального, так и международного права»[4]. Впервые это положение было обосновано еще в 20-е годы ХХ в. одним из первых советских специалистов по международному частному праву А.Н. Макаровым.
В дальнейшем такой подход был обоснован Р.А. Мюллерсоном[5]. Из современных российских юристов эту позицию поддерживают В.В. Гаврилов, Г.В. Игнатенко, О.И. Тиунов и один из ведущих российских специалистов М.М. Богуславский, который также склоняется к мнению о комплексном характере международного частного права как отрасли правоведения.

В первом белорусском учебнике по международному частному праву, изданном в 1995 г., эта проблема разрешалась следующим образом: «На наш взгляд, международное частное право следует рассматривать как многомерное явление, имеющее полисистемный характер. Нормы, составляющие международное частное право, находятся как в национальном праве (гражданском, семейном, трудовом) различных государств, так и в международных договорах, конвенциях и т.п.»[6]. Автором главы, где излагался вопрос о месте международного частного права, был профессор В.Г. Тихиня. В его авторских учебниках, изданных в 1999, 2004 и 2007 гг., данный подход к определению места международного частного права сохранился.

4. В этом научном споре, который свидетельствует о сложности предмета и его неоднозначном восприятии даже специалистами, отправной точкой являются критерии, избираемые для определения принадлежности международного частного права.

Главным аргументом сторонников отнесения международного частного права к международному праву является двойственный характер источников регулирования, к которым относят не только национальное право, но международные договоры и признаваемые в государстве международные обычаи. Как совершенно справедливо указывает В.П. Звеков: «Однако не круг источников, а предмет и метод регулирования определяют отраслевую принадлежность международного частного права»[7].

Если на одну чашу весов положить предмет и методы регулирования, а на вторую – источники (притом не все, а всего лишь их часть в виде международных договоров и обычаев), то вывод о национальной принадлежности международного частного права становится очевидным.

Кроме того, унифицированные международные договоры, применяемые в международном частном праве, отличаются от договоров международного публичного права. Договоры в международном частном праве по своему предмету регулирования представляют договоренности государств о регулировании правоотношений с участием их юридических и физических лиц. Унифицированные договоры необходимо рассматривать как форму защиты государством интересов своих юридических и физических лиц. Например, Бернская конвенция об охране литературных и художественных произведений 1886 г. и Всемирная (Женевская) конвенция об авторском праве 1952 г. дают возможность авторам государств, присоединившихся к указанным конвенциям, защищать свои авторские права во всех странах-участницах конвенций. При этом роль государства-участника состоит в том, что, присоединившись к конвенциям, оно, во-первых, расширило права собственных граждан; во-вторых, на условиях взаимности обязалось таким же образом защищать в пределах своей компетенции авторские права иностранцев.

Исходя из позиции национальной принадлежности международного частного права необходимо отметить, что каждое государство создает и развивает свое международное частное право и в этом плане можно говорить о «белорусском международном частном праве», «российском международном частном праве», «украинском международном частном праве» и т.д.

Наличие и развитие международного частного права – это один из признаков суверенитета государства, как и наличие национальной правовой системы вообще. «Национальность» международного частного права требует от государства проявления постоянного внимания к развитию данной отрасли права, поскольку только таким образом можно защитить гражданские и экономические права и интересы своих граждан и юридических лиц за рубежом.

Дата добавления: 2014-12-26