Н. Г. Феофанова пламень под пеплом

Репортаж из концлагеря "Косово и Метохия", июнь 2004 г.

Наступило лето - пора отпусков. Друзья и знакомые отправились в паломничества по святым местам Руси и зарубежья, далеко и близко, по зову души и сердца. А нас, как всегда, потянуло в Сербию, на многострадальную, политую кровью мучеников землю Косова и Метохии. Хотелось хоть чем-то, что в наших силах - молитвой, посильными пожертвованиями или лишь добрым словом, - помочь, поддержать, подбодрить православных братьев-сербов, оказавшихся волею судьбы в окружении обезумевших от злобы албанцев. Но тут вспомнилось, как албанцы забросали камнями автобус с нашими соотечественниками, посетившими Косово на прошлое Рождество Христово, несмотря на конвой КФОРа. В памяти всплыло, что албанцы убили в Приштине болгарина, сотрудника миссии ООН, решив по его славянскому языку, что он серб. Припомнилось, что делегация от правительства Москвы два года назад потребовала для себя обеспечения максимальных мер безопасности и передвигалась от монастыря к монастырю в бронированном автобусе под защитой танка, бронетранспортера и четырех джипов с автоматчиками. Мы не были официальными лицами и поэтому опять отправились в путь на свой страх и риск, полагаясь лишь на волю Божию.

Проделав путь сначала по воздуху из Москвы, затем через всю Черногорию на машине, мы прибыли в день памяти (на славу+) сербского святого Петра Коришского в его обитель. Мужской пещерный монастырь располагается на Чёрной Реке неподалёку от административной границы Косова и Метохии. Там мы узнали, что нас готовы принять в женском монастыре Гориоче. Он расположен в Метохии, где почти не осталось сербских сел.

Мать Анфуса как раз возвращалась к себе под охраной испанского КФОРа и согласилась захватить нас. Нужно лишь было прибыть вовремя в условленное место. Как мы ни спешили, сделать этого не удалось. Сначала на границе долго проверяли наши документы. Таможенник какой-то финансовой полиции (?), к слову сказать, русский по национальности, спросил, с какой целью мы направляемся на Косово. Услышав, что едем на хиротонию викарного косовского епископа, он озадаченно хмыкнул. Такой ответ, абсолютно мирный, по-видимому, не вязался в его сознании с обстановкой в крае, где все силы направлены на уничтожение Сербской Православной Церкви. Все же вернув паспорта, он пожелал нам счастливого пути.

Дальнейшая гонка по серпантину горных дорог оказалась напрасной. Мы опоздали, а игуменья не могла ждать нас, ведь это не входило в задачи испанского конвоя. К счастью, там оказались сербы из села Осоян, расположенного неподалеку. Они решили сами отвезти нас в монастырь Гориоч. Опять прозвучало: "На наш и ваш страх и риск, полагаясь на волю Божию". Как часто во время нашего путешествия мы будем повторять эти слова! Наш водитель Сретен и две молодые женщины Гага и Светлана были первыми сербами, отважившимися пуститься в этот опасный путь после мартовских погромов, когда все Косово и Метохия были охвачены огнем пожаров, когда албанцами были убиты десятки, изгнаны тысячи сербов, разрушены десятки православных храмов и деревень.

Ехали долго по пустынной дороге. Брошенные невозделанные поля пестрели радующими глаз цветами, словно сербская земля старалась скрыть нанесенные ей раны. За деревьями прятались разрушенные дома, пугающие пустыми глазницами окон и проломленными крышами. Здесь было сербское село, - говорили наши попутчики. Потом показались правильные прямоугольники солдатских казарм, обнесенные колючей проволокой. Это была военная база испанского КФОРа. Дорога, петляя, поднималась в гору и кончалась у закрытого шлагбаума перед входом в монастырь. Солдат с карабином наперевес преградил нам путь. Светлана по-испански попыталась объяснить, что нас ждут в монастыре, Но "миротворец", угрожающе подняв оружие, что-то закричал, по-видимому, "назад, туда нельзя". Однако девущка поднырнув под шлагбаум, смело направилась к воротам. Из караулки выскочили другие солдаты и спустили двух сторожевых псов. Собаки с громким лаем бросились на Светлану. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы, обеспокоенная шумом, в воротах не показалась игуменья. Инцидент был предотвращён. Испанцы проверили документы, записали, кто и с какой целью прибыл, и пропустили нас в монастырь.

Облегченно вздохнув, все отправились в храм. Сербы были рады, что впервые за долгое время могут помолиться и поставить свечи в древнем монастыре Николая Чудотворца, основанном еще в XIV веке. После, за традиционной чашкой кофе, они делились новостями, справлялись о здоровье, передавали поклоны. Радушный прием, оказанный в монастыре, вознаградил их за стрессовые нагрузки опасного путешествия. Впрочем, им еще предстояло вернуться в родное село. К счастью, все закончилось благополучно. Они настойчиво приглашали нас в гости в Осояны…..

Чтобы добраться из Дечан в Грачаницу, надо пересечь половину автономного края от юго-западной границы до центра. Монастырь Дечаны находится в Метохии, у подножия высоких гор, за которыми - Албания. Теперь, после неслыханных злодеяний албанцев, Метохия стала самым "этнически чистым" местом в крае, ибо там не осталось ни одного сербского села. Монастырь расположен неподалеку от городка с тем же названием. Дорога здесь одна. Колонна автобусов с сербами, возвращавшимися из Дечан, под оглушительный вой сирен полиции въехала в город. Футбольное поле какого-то стадиона чернело толпами молодых албанцев, лениво перебрасывающих мячи и злобно посматривающих на колонну. Сразу вспомнилось, что именно здесь, на этом месте албанцы зимой забросали камнями автобус с русскими паломниками. На этот раз КФОР оказался на высоте. Вооруженные "миротворцы" стояли вдоль дороги на расстоянии вытянутой руки друг от друга. На перекрестке и близлежащих улицах расположились танки и бронемашины, джипы и мотоциклы пехотинцев. Дикие племена всегда уважают только силу, поэтому колонна прошла безприпятственно. За окном мелькали развалины сербских домов и особняки албанских переселенцев, весьма напоминающие коттеджи новых "русских", проплывали карандаши минаретов. Вот взорванный храм Пресвятой Троицы, вот развороченные могилы сербского кладбища, вот сгоревшая деревня. Проезжаем последнее албанское поселение, вплотную прижавшееся к Грачанице, пересекаем заграждения из колючей проволоки и въезжаем в сербское "гетто". Бывшая когда-то небольшим монастырским посадом, теперь Грачаница разрослась за счет беженцев, переселившихся сюда со всех уголков Косова, и называется городом. Теперь здесь располагаются и временная кафедра епископа

Артемия Рашско-Призренского и Косовско-Метохийского, и факультеты Приштинского университета, и госпиталь, и медицинская школа... Грачаница вновь нас радушно встретила, как и всех приходящих. Врата не затворяются никогда и ни для кого, хотя теперь под охраной КФОРа. Во время праздника здесь, например, собрались толпы цыган - неизвестно какой веры. Они, кстати, единственные из местных жителей, кто получил выгоду в данном положении: получают гуманитарную помощь, не утруждаясь слишком. При этом, угроза над ними почти такая же, как и над сербами - православными и мусульманами - и турками. Ведь шиптары признают только себе подобных, ну и заискивают перед силой.

На монастырском дворе всегда люди - заходят в храм, молятся, ставят свечи. Здесь же стайки детей, беззаботно резвящихся под защитой крепких стен. Они могут вста­вить в разговоре и русские словечки, ведь здешние края и, пожалуй, ещё лишь Республика Сербская в Боснии и Герцеговине - единственные места, где в школе изучается Русский язык. Матушки, в большинстве своём молодые, очень любвеобильны, особенно по отношению к русским, но почти всегда заняты хлопотами на послушаниях, за исключением, может быть, лишь вечерних часов. Особенно озабочена игуменья мать Евфросиния, старается сама следить за всем, не обременяя других. При этом она - сама любовь, очень жалеет всех: берёт даже замеченных в нечестности работников, зная, что и им надо кормить семьи.

На этот раз мы прибыли в Грачаницу за несколько дней до Видовдана. Это день Косовской битвы и монастырская слава: память святого Царя Лазаря и всех мучеников Сербских. Обитель готовилась к наплыву гостей. Дел было невпроворот, и мы сразу вызвались помогать. За это время побывали мы понемногу на разных работах - мыли посуду, очищали подсвечники и пол в храме от огарков и воска, сгребали сено, чистили рыбу, заготовляемую на праздник в огромных количествах, гладили бельё, предназначенное для многочисленных гостей. Основное наше послушание было "в поле". Для этого не нужно было ни ехать, ни идти далеко. Огород находится тут же, в пределах внешней монастырской стены, построенной недавно греками, о чём горделиво сообщают на трёх языках огромные щиты по её периметру. От дальних полей пришлось отказаться из-за постоянных нападений албанцев. Некогда обширный монастырский сад, ещё в прошлый наш приезд радовавший сливами и черешней, пришлось вырубить и посадить овощи, чтобы обеспечить пропитание и монахиням и оставшимся без крова над головой десяткам беженцев, нашедшим здесь приют. Монастырь выглядит крепостью, способной выдержать длительную осаду. Однако на деле всё не совсем так. Вода из древнего монастырского колодца не годится ни для питья, ни для полива огорода. Она отравлена выбросами токсичных от­ходов предприятий, находящихся в руках албанцев. Питьевая вода в бутылках, как и консервы, - это гуманитарная помощь тех же греков. Вода для хозяйственных нужд поступает из магистрального водопровода с албанской стороны и подается со значительными перебоями. Так же обстоят дела и с электричеством.

На этой сравнительно небольшой территории находится ТЫСЯЧА ТРИСТА православных монастырей и храмов, воздвигнутых в течение десяти столетий, начиная с десятого века, во времена свободы и рабства, славы и бедствий. Среди них - десятки церквей, поражающих своими размерами, красотой архитектуры, шедеврами фресковой живописи, богатством ризниц, которым нет равных ни в Европе ни во всем мире.

История сербов на просторах Косова и Метохии уходит вглубь веков. Сербы появились здесь во времена великого переселения индоевропейских народов. Славяне, заселив Балканы в VI веке, вскоре затем познали науку Христову и вошли в христианскую цивилизацию православной Византии. От Византии сербы унаследовали и богоугодную традицию строить на помин души Богу и народу храмы и монастыри, больницы и богадельни, школы и мосты.

На протяжении средних веков сербы составляли абсолютное большинство населения, о чем недвусмысленно говорят чисто славянские названия городов и сёл. О том, что Косово и Метохия входили в состав независимой сербской державы, свидетельствует житие родоначальника династии, правившей Сербией на протяжении трехсот лет, Стефана Немани, написанное его сыном святителем Саввой в начале XIII века. Когда им была образована автокефальная Сербская Архиепископия, на Косове и в Метохии располагались три епископии из десяти. После Преобразования Архиепископии в Патриархию, престол Сербской Церкви находился именно на этих землях, в монастыре Печская Патриархия.

О том, что Косово является сердцем сербского народа его державы и Церкви, свидетельствует и то, что турки напали на Сербию именно здесь. Знаменитая Косовская битва 1389 года разыгралась на исконной сербской земле. В битве на Косовом Поле сербы пытались преградить путь турецким захватчикам, хлынувшим в христианскую Европу, но не сдержали натиска полчищ султана. Обороняя свою державу, на Косовом поле пало сербское войско, весь цвет сербской нации, погибли лучшие сыны народа во главе с князем Лазарем. Эта битва решила судьбу не только сербов, но и других христианских народов, причем не только на Балканах. Сербская идея, выросшая из косовской драмы, есть идея свободы и выбора непреходящих ценностей Царства Небесного, а Косовский бой, борьба за Крест Честной и Свободу Золотую, есть символ христианской борьбы за духовную свободу и человеческое достоинство. "Косово - не только география, не только демография. Это вопрос самоопределения: народного, духовного, культурно­го, христианского и человеческого, то есть для нас, православных христиан, - Богочеловеческого", - говорится в Меморандуме о Косове и Метохии Священного Архиерейского Собора Сербской Православной Церкви.

Проблема сербского края Косово и Метохия возникла не сегодня и не вчера, ей уже несколько столетий. Кроме турецкой многовековой тирании и албанской экспансии, эту проблему особенно осложнила нацистская оккупация (1941 —1945) и грубое евроамериканское вмешательство в драму Косова и Метохии в 1999 году, которое все еще длится. На следующий день после начала варварских бомбардировок странами НАТО Сербии, в том числе и Косова, Святейший Патриарх Сербский Павел сказал: "Сербский князь Лазарь и наши предки вышли в бой на Косово Поле, чтобы защитить свою землю, а не отнимать чужую; чтобы защитить свою свободу, а не угнетать других; защитить свою веру, не навязывая ее другим, ибо Авель имеет

право и должен защищаться от Каина". Интервенция стран НАТО не только не дала никакого улучшения, но лишь усугубила и без того тяжелое положение, так что проблема эта грозит завершиться небывалой трагедией для сербского народа и его Церкви на Косове и в Метохии.

Вседозволенность, безнаказанность бандитов и попустительство руководства "миротворцев" и международной полиции в течение пяти лет привело к взрыву насилия над сербами со стороны албанских экстремистов, или шиптаров, как они сами себя и все остальные их называют. Три дня в марте - 17, 18, 19-е - явили трагическую картину нечеловеческой ненависти и безумия. Поводом, или, скорее, сигналом, к началу погромов послужила весть о гибели трех подростков-албанцев. Впоследствии оказалось, что это был несчастный случай, они утонули в реке, но шиптары поспешили воспользоваться измышленным предлогом, обвинили в их смерти сербов и начали погром. Одновременно по всему Косову и Метохии заполыхали сербские дома, начались убийства и грабежи. Это лишний раз доказывает, что акция насилия была спланирована заранее.

В эти мартовские дни на Косове происходили не какие-то "межэтнические столкновения", но началась организованная сепаратистами настоящая резня невооруженного, беззащитного сербского населения. Пока горели дома, больницы, церкви, пока сербов отстреливали снайперы, а "миротворцы" из КФОРа демонстрировали полную неспособность защитить ни сербов, ни самих себя, албанские лидеры спокойно ждали завершения последней очереди этнической чистки ради окончательного решения статуса Косова и Метохии с тем, чтобы потом лицемерно выразить свое сожаление и "озабоченность".

Монастырь Дечаны албанцы обстреляли из миномета. Итальянский КФОР попросил подкрепления, и на помощь им пришли американцы. Женскую обитель Девич XV века окружили более тысячи вооруженных албанцев. Шести монахиням грозила верная смерть. Игумения Макария из монастыря Соколицы на севере Косова сумела убедить французских "миротворцев" прийти на помощь. Монахини были вырваны из рук разъяренной толпы и эвакуированы вертолетом. Тотчас после этого албанцы разграбили и подожгли монастырь. Гробница, где под спудом почивают мощи преподобного Иоанникия Девичского, одна из величайших святынь Сербской Церкви, была осквернена. Когда монахини из Девича прибыли в монастырь Соколицу, оказалось, что греческие "миротворцы" покинули его. Владыке Артемию пришлось оказать все свое влияние на представителей КФОРа, чтобы греческие солдаты остались охранять монахинь.

В городе Джяковице, где в церковном доме под охраной итальянского КФОРа в течение пяти лет жили четыре сербские бабушки, не пожелавшие покидать родной земли, церковь Введения Богородицы отстоять не удалось. Несколько итальянских солдат героически сражались, защищая церковь после эвакуации стариц. Однако когда храм окружили огромные толпы албанцев, вооруженных автоматами, ручными гранатами и бутылками с зажигательной смесью, и двинулись в наступление, на помощь итальянцам прибыло подкрепление, которое смогло лишь прикрыть отход своих товарищей. Церковь было трудно защищать еще и потому, что она находилась в самом центре города, среди домов, из которых непрерывно стреляли. После отступления итальянцев храм был разрушен до основания. Кроме этой церкви, уничтожены храмы Святого Царя Лазаря, Успения Богородицы и кафедральный собор Пресвятой Троицы. Руины собора затем были расчищены бульдозером, и на этом месте посажены деревья. В работах по такому "благоустройству" принимали участие свыше пяти тысяч албанцев.

В городе Обиличе сербы, оставшиеся без защиты КФОРа и международной полиции, забаррикадировались в одном многоэтажном доме, чтобы было удобнее держать оборону. Несколько многоквартирных домов, где жили сербы, сожжено. Городская церковь была обложена автомобильными покрышками и тоже подожжена.

Несколько греческих солдат, самоотверженно защищавших церковь Святого Царя Уроша в городе Урошевде, были ранены, но ни этой церкви ни двух других спасти не удалось.

Особенно трагична судьба храмов в Призрене. Осквернены, сожжены, разрушены церкви Богородицы Левишской XIII в., Святого Спаса XIV в., кафедральный собор Георгия Победоносца и Георгиевская церковь XIV в., храмы Святых мучеников Космы и Дамиана XIV в., мученицы Недели XIV в., великомученика Пантелеймона XIV в., здание Семинарии, Владычни палаты. Пострадали безценные фрески. Монастырь Святых Архангелов в предместьях Призрена был ограблен и сожжен в присутствии военных немецкого КФОРа, которые его не защищали. В городе и округе не осталось ни одного серба.

В общине Печь пострадали церковь Иоанна Крестителя, Митрополия, церковь Введения Богородицы XVI в. Сожжено более двадцати домов ранее вернувшихся на Косово сербов.

В Приштине сожжена церковь Николая Чудотворца и русский госпиталь, открытый российскими десантниками, совершившими знаменитый марш-бросок из Боснии на Косово. Дома сербов разрушены взрывами гранат, несколько человек убиты.

Картина повсеместного разорения по всему Косовскому краю. За три дня уничтожено тридцать пять православных храмов, осквернены десятки сербских кладбищ, разрушены больницы, школы. Десятки тысяч сербов, эвакуированные и временно размещенные на военных базах КФОР, остались без крова над головой.

Через несколько дней после погрома владыка Артемий, епископ Рашско-Призренский и Косовско-Метохий-ский, под охраной международной полиции посетил Призрен и обошел руины уничтоженных православных хра-"Невозможно понять, как всего за одну ночь все то, было построено за века и сохранено в тяжелейшие времена, погибло в пламени безумия и насилия. Сербская Часть города выгладит как после жесточайшей бомбардировки. Церковь святого Спаса почернела от огня. Владычни палаты уничтожены со всем, что было внутри. Фрески в церкви Богородицы Левишки, некоторые XII века варварски изуродованы, а сама церковь постыдно осквернена. Призрен, город, хранивший веками культурное наследие и бывший гордостью всех честных и порядочных людей Косова и Метохии, Сербии и всего мира, сегодня выглядит как афганистанская деревня", - заявил Владыка, назвав то, что произошло в Призрене в ночь 17 марта, урбицидом (уничтожением города), Подобным варварским разрушением христианских святынь по всей земле Косова и Метохии: сожжением монастырей, осквернением мощей, выкапыванием мертвых из могил и другими беспримерными делами насилия и вандализма - косовские албанцы показали, что их представление об обществе не соответствует европейскому и что разговоры о демократии и Европе были только фасадом, за которым крылась слепая ненависть и стремление уничтожить все то, что несет в себе следы цивилизации. Как могут люди разрушать город, в котором сами живут? Как они могут мирно сидеть на лавочках и беззаботно прогуливаться мимо подожженных церквей, где от руин несет мочой и нечистотами? Откуда такое варварство в XXI веке, причем не у какой-то группы экстремистов, но у тысяч людей, которые в своем разрушительном походе уничтожили века культуры и цивилизации. Понимают ли вообще лидеры косовских албанцев, что уничтожением культурно-исторического наследия сербов, принадлежащего всему человечеству, они уничтожают и свое собственное будущее, свое место в истории европейской цивилизации, культуры и духовности". Обличительные речи архипастыря - это крик боли и скорби о несчастной судьбе своего народа. А как же тяжело было самим людям, попавшим в этот кровавый водоворот!.....

Рассказывают простые жители, сербы. Бандитские нападения случались неоднократно, это стало уже почти привычным. В тот раз дело было так. Вооруженные албанцы напали ночью. Камнями разбили окна и, угрожая оружием, грязно бранились, требовали выдать девушек. С улицы вбросили в комнату бутылку с зажигательной смесью, "коктейль Молотова". Сноха, не растерявшись, схватила ее и вышвырнула наружу. За окном полыхнуло. Мужчины заняли позиции у разбитых окон, а бабушка с внучками ползком перебрались на кухню и спрятались в погребе. До утра они просидели в полной темноте, слыша выстрелы и мучаясь от страха и неизвестности. Первую атаку шиптаров удалось отразить. Наутро хозяин, человек мастеровой, затянул окна металлической сеткой. В тревоге прошел весь день. Вечером Женщины спрятались в погребе. Ночью шиптары пришли опять. Снова послышались брань, угрозы и требование Убираться отсюда прочь. Брошенная в уличное окно бутылка с "коктейлем" отскочила от сетки и упала внизу. Начался пожар. Но хозяева не сдавались. Рассвирепев от неудачи, бандиты забросали дом гранатами, разворотив крышу. Нужно было уходить, чтобы не погибнуть под обломками и не допустить женщинам попасть в руки озверевших бандитов. Пока мужчины отвлекали огонь на себя, Женщины одна за другой, в чём были, без обуви, попрыгали из окна кухни в грузовик финского КФОРа, оказавшийся рядом случайно: его вызвал сосед-албанец, чтобы вывезти своих детей подальше от "безпорядков". Вскоре горевший дом оставили и мужчины. Поняв, что дом пуст бандиты ворвались внутрь и с дикой злобой били и крошили то, что еще уцелело, разграбив всё ценное. Нагадив напоследок на пороге, они ушли. Наутро стало известно что в городе в ту ночь сгорело дотла более тридцати сербских домов.

Закончив скорбный рассказ, старая сербка замолчала. Потрясенные услышанным, мы и не заметили, что рядом с ней стоит ее супруг, сухощавый старик лет семидесяти с лишком.

Наступило 15/28 июня, Видовдан - день Косовской битвы. Эта битва была и навсегда осталась в народной памяти центральным событием всей сербской истории. Вокруг Косовского боя возникли самые прекрасные традиции, были сложены самые лучшие песни героического народного эпоса, воспевающие страдания сербов в борьбе за Крест Честной и Свободу Золотую. Этот факт доказывает прежде всего несомненную жизнеспособность сербского народа. Не поет о своем поражении тот, кто считает, что поражение окончательно, ибо с окончательным поражением замирает не только воля, но и способность к творчеству. О своем поражении поет тот, кто верит, что Правда восторжествует, и в этом утешение и надежда.

Монастырь Грачаница гостеприимно встречал гостей. Главным был, конечно, Святейший Патриарх Сербский Павел, сам бывший здесь в течение 37 лет епископом. В сослужении местных владык Артемия и Феодосия, митрополита Черногорско-Приморского Амфилохия и епископа Афанасия при большом стечении народа Святейший Павел служил Божественную Литургию. Затем на Газиместане, там, где происходил Косовский бой, Патриарх с духовенством отслужил и панихиду по всем мученикам Сербским, пострадавшим от Косовской битвы и доднесь. Газиместан находится в 15 км от Грачаницы. Там, собственно на Косовом Поле воздвигнут монументальный памятник. На фасаде башни выбиты слова Царя Лазаря, призвавшего всех сербов до единого выйти на бой. Когда мы в прошлый раз были здесь на Видовдан, вход внутрь башни был взорван, а надпись повреждена. Теперь мемориал восстановлен, окружен двумя рядами колючей проволоки и охраняется целой деревней "миротворцев".

Мы привезли на святое Косово поле, политое и поливаемое кровью мучеников, землю с Куликова поля и взяли немного священной косовской земли, которую будем хранить как святыню. Недолгий путь до Газиместана был проделан, как водится, под завывание сирен международной полиции и с охраной солдат КФОРа. Дорога проходит Через Приштину, которая в недалеком прошлом была многонациональным городом, центром культуры, науки и образования. В последние пять лет там был всего один многоэтажный дом, где жили сорок семей сербов под охраной "миротворцев". В дни мартовского погрома жителей этого дома с трудом удалось эвакуировать.

Проезжали мы и через Сухую Реку, где находятся богадельня и психиатрическая больница, куда албанцы не пускают представителей властей и гуманитарных организаций. Недавно просочились в сербскую печать сведения о том, что там творят "врачи" с сербами - абсолютно безпомощными стариками и душевнобольными. Наш собеседник не решился, а мы не посмели настаивать, чтоб он рассказал нам об этих леденящих душу ужасах.

По дороге видели в чистом поле устроенные бассейны и вокруг них кишмя кишевших полуголых шиптаров и квадраты забитых автомобилями парковок. И вспоминалась романтическая пустынность гористых Брезовицы и Штрпца, всё ещё населённых сербами. Поневоле задумаешься об "этнической" и "экологической" чистоте. Вот последней в албанских районах нет: грязь и безпорядок чудовищные, всё превращено в свалку. Хотя бывавшие у них в домах русские сотрудники разных миссий говорили, внутри порядок и чистота. Это лишнее свидетельство тому, что эта земля для них чужая.

Встречая время от времени вдоль дороги массивные сооружения с надписью «ОТЕЛЬ», удивлялись мы, куда же столько гостиниц и для кого? Оказалось, что это притоны, куда для переселенцев и "миротворцев" поступает "живой товар" со всего мира.

Сербов держат в Косове за колючей проволокой "в целях их защиты", как цинично заявляют власти КФОРа и международной полиции. Однако для вооруженных бандитов дороги через сербские анклавы открыты. И они этим пользуются. Мы сами видели и слышали, как они с развёрнутыми албанскими флагами под вой клаксонов медленно проезжали по Грачанице - это ни что иное, как наглый вызов и провокация. В начале июня Косово, да и всю Сербию потрясла весть об очередном злодеянии. В Грачанице, неподалеку от здания полиции был застрелен семнадцатилетний юноша Димитрий Попович, ученик медицинской школы. Группа подростков после выпускного вечера стояла около палатки, торгующей бутербродами, когда из проезжавшего автомобиля раздалась автоматная очередь. Горе родителей, лишившихся единственного сына, безутешно. Семья Поповичей - беженцы из Призрена. Им, бросившим все нажитое, удалось добраться до Грачаницы и поселиться в доме родственников. Похороны вылились в демонстрацию протеста сербов, требующих от мировой общественности дать им основное человеческое право -право на жизнь. На плакате, протянутом через улицу перед зданием международной полиции, висит плакат с портретом Димитрия: "Солдаты всего мира, как вы расскажете своим детям о том, что натворили на Косове?"

Но во все времена самой главной чертой сербской истории была ее непрерывность на Косове и Метохии. Веками сербский народ страдал, переселялся и вновь возвращался на заветные земли своей матери-Родины, восстанавливая после разорения свои христианские святыни, церкви и монастыри. "Нет силы ни земной, ни небесной, которая могла бы отлучить нас от Грачаницы, Дечан и Печи". Под этими словами Митрополита Амфилохия может подписаться любой серб.

ЛИТЕРАТУРА К 1, 2, 3, 4 ЗАДАНИЯМ

Бромлей Ю. и др. Человечество – это народы. М. 1990

Зеленин Д. Восточнославянская этнография. М. 1991

Православие и западное христианство. М.,1995

Прийма И. Голоса Сербии. С-Пб., 1993

Этнография. Учебник для исторических факультетов вузов

Чиркович С. Сербия. Средние века. М., 1996

Дата добавления: 2014-12-26