Лондон, 1873. 3 страница

– Гидеон! – крикнул побледневший Габриель, поднимая свой лук; Уилл увернулся, когда стрела пролетела мимо и вонзилась в тело червяка. Червь закричал и развернулся, уползая от них с невероятной скоростью. По пути кончик его хвоста зацепился за край статуи и крепко сжал ее – статуя превратилась в пыль, осыпаясь в пустой декоративный бассейн.

– Во имя Ангела, он только что раздавил Софокла! – отметил Уилл, когда червь скрылся за большим зданием, похожим на греческий храм. – В наше время классики уже не в почете?

Тяжело дыша, Габриель опустил свой лук.

– Дурак! – свирепо сказал он, обращаясь к брату. – О чем ты думал, бросаясь на него?

Гидеон повернулся, направляя свой окровавленный меч на Габриеля.

– Не – на него-. Это не он. Это больше не наш отец, Габриель. Ты не можешь одобрять то, что…

– Я выстрелил в него из лука! – закричал Габриель. – Чего ты еще от меня хочешь, Гидеон?

Гидеон покачал головой, будто его брат был противен ему, и даже Уилл, не любивший Габриеля, почувствовал прилив симпатии к нему. Он выстрелил в чудовище.

– Мы должны пойти за ним, – сказал Гидеон, – он ушел за руины.

– За что? – спросил Уилл.

– За искусственные руины, Уилл, – сказал Джем, – Это декоративное украшение.

Гидеон покачал головой:

– Это просто штукатурка. Я и Габриэль пойдем с одной стороны, а ты и Джем с другой…

– Сесилия, что ты делаешь? – Спросил Уилл, прерывая Гидеона. Он знал, что похож на сбитого столку родителя, но его это не волновало.

Сесилия сунула лезвие обратно в пояс, и, казалось, хотела забраться на тисовое дерево, стоящий одним из первых в ряду живых изгородей.

– Сейчас не время лазить по деревьям!

Она со злостью посмотрела на него; ее черные волосы развивались около ее лица. Она было открыла свой рот, чтобы ответить, но ее прервал звук, похожий на землетрясение. Украшения в саду превратились в горы штукатурки.

Червь мчался прямо на них с огромной скоростью. К тому времени они достигли переднего двора дома Лайтвудов. Шея и спина Тессы болели. Под ее тяжелым свадебным платьем был туго зашнурованный корсет. Тем боле, что рыдающая Татьяна болезненно тянула вниз ее левое плечо.

Она с облегчением и удивлением увидела приближающиеся экипажи. Атмосфера во внутреннем дворе была мирной – экипажи, которые они оставили, лошади, жующие траву, нетронутый фасад дома.

Тесса дотащила Татьяну к первому экипажу, послу чего распахнула его дверь и помогла ей забраться, морщась от боли. Острые ногти Татьяны впились в ее плечи и она позволила себе упасть в пространство внутри.

– О, Господи, – простонала Татьяна, – Позор, страшный позор. Помилуйте, думал ли обо мне отец? Узнал ли он меня хотя бы на мгновение?

Тесса моргнула:

– Я не думаю, что он вообще мог думать, миссис Блэкторн.

Татьяна ошеломленно посмотрела на нее, и на мгновение Тессе было стыдно за обиду, которую она чувствовала по отношению к этой девушке. Ей не понравилось то, что она сейчас не в саду, где, возможно, пригодилась бы сейчас ее помощь, но ведь Татьяна только что видела, как ее собственный отец растерзал ее мужа.

Она заслуживала больше сочувствия, чем Тесса.

Тесса постаралась сделать свой голос более вежливым:

– Я знаю, сейчас вы испытываете шок. Если вы хотите прилечь…

– Вы очень высокая, – сказала Татьяна, – Джентльмены жалуются на это?

Тесса уставилась на нее.

– И вы одеты как невеста, – сказала Татьяна, – Не очень ли это странно? Не должны ли бы вы выбрать что-нибудь получше? Я понимаю, что это не лестно, но…

Раздался громкий треск. Тесса вышла и экипажа и огляделась; звук исходил из дома. Генри, подумала Тесса. Только один Генри пошел в дом. Конечно, существо было в саду, но звук исходил из дома Бенедикта. Она подумала о своем последнем визите сюда, и о танцевальном зале, полном демонов. Она взяла подол платья в руки.

– Оставайтесь здесь, Мисс Блэкторн, – сказала она. – Я должна посмотреть, откуда исходит звук.

– Нет! – выпрямилась Татьяна, – Не оставляйте меня!

– Мне жаль, – Тесса попятилась и покачала головой. – Я должна. Пожалуйста, оставайтесь в экипаже.

Татьяна что-то прохныкала ей в ответ, но Тесса уже побежала к лестнице.

Она забежала через главные двери и вошла в величественный холл с черно – белым мраморным полом, напоминающим шахматную доску. Массивные люстры свисали с потолка, хотя ни одна свеча на них не горела. Единственным источником освещения являлись высокие окна, заливающие комнату дневным светом. Большая величественная винтовая лестница вилась вверх.

– Генри! – заплакала Тесса, – Генри, где ты?

В ответ она услышала крик и еще один громкий треск с верхнего этажа. Тесса спотыкаясь бросилась подниматься по лестнице, в то время, как ее нога зацепилась за подол ее платья, и разорвав ее, оставила большую дырку. Она нетерпеливо отбросила его и продолжила бежать дальше по длинному коридору с синими стенами, на которых висело множество гравюр.

Это определенно была комната мужчины. Библиотека или офис: шторы были сделаны из тяжелых темных тканей, а на стенах висели картины больших военных кораблей. На стенах были дорогие зеленые обои, хотя, сочетаясь с темными пятнами, они казались немного пестрыми. Там был странный запах – запах одного из берегов Темзы, где старые вещи гнили в слабом дневном свете. И перекрывал это медный запах крови. Книжный шкаф был опрокинут, неразбериха из осколков стекла и сломанного дерева, а на персирдском ковре был Генри, увлеченный поединком с существом с серой кожей и нервирующем количеством рук.

Генри кричал и пинал своими длинными ногами существо – без сомнений, демона – который цеплял когтями одежду и пытался поцарапать лицо Генри.

Тесса дико оглянулась, схватила кочергу с бездействующего камина и атаковала. Она попыталась вспомнить все, что ей говорил Гидеон о нападении. О калибровке, скорости и захвате, но несмотря на все ее старания, все, что она могла сделать – это рефлекторно воткнуть длинный стальной стержень в тело демона. Если бы он был животным, то она несомненно попала бы ему в грудную клетку. Она услышала, как что – то хрустнуло, когда оружие вошло в него. Демон взвыл как собака и скатился с Генри, и кочерга с грохотом упала на пол.

Из раны начала фонтаном идти черная кровь. наполняя комнату запахом дыма и гнили. Тесса споткнулась, когда ее каблук наступил на рваные края платья. Она упала, когда Генри, бормоча проклятия, полоснул демона поперек горла кинжалом, который светился вместе с рунами. емон издал булькающий звук и сложился как бумага.

Генри вскочил на ноги, его рыжеватые волосы слиплись от крови и сукровицы. Его одежда была разорвана на плече, алая от раны. – Тесса, воскликнул он, и оказался был рядом с ней, помогая ей встать на ноги.

– Во имя Ангела, мы команда, – сказал Генри в своей печальной манере, глядя на нее с беспокойством. – Ты ранена?

Она посмотрела на себя, и поняла о чем он. Ее платье было пропитано кровью, и был уродливый порез на ее предплечье, когда она упада на битое стекло. Сам порез не болел, но все было в крови.

– Я в порядке, сказала она. Что случилось, Генри? Что это было и почему оно здесь оказалось?

– Это демон – охранник. Я обыскивал стол Бенедикта, и, скорее всего, передвинул или задел что – то, что могло вызвать его. Я увидел, как из ящика выходит черный дым, затем показалось это и атаковало меня.

– И поранило тебя, – обеспокоенно сказала Тесса, – У тебя течет кровь…

– Нет, я сам это сделал. Упал на свой кинжал, – смущенно сказал Генри, достал стило и начал рисовать руну, – Не говори Шарлотте.

Тесса почти улыбнулась; но потом опомнилась и помчалась к одному из высоких окон, чтобы открыть занавески. Она могла видеть сады, но к досаде, не итальянский сад, они были на другой стороне дома. Зеленые живые изгороди и плоская трава, коричневая от зимы лежали перед ней.

– Я должна идти, сказала она. – Уилл и Джем и Сесилия– они сражались с демоном. Он убил мужа Татьяны Блекторн. Я должна была донести ее обратко к каретам, когда она упала в обморок рядом с боем.

Возникла пауза. Потом

– Тесса – Сказал Генри странным голосом. Она повернулась к нему в то время, как он чертил иратце на внутренней стороне его руки.

Он смотрет на стену напротив него, – стены, о которой Тесса ранее думала что она слишком пестрая и со странными пятнами. Сейчас она увидела, что они были не в хаотичном порядке. Буквы высотой в фут каждая, растягивались на обоях, написанных тем, что было похоже на высохнувшую черную кровь.

АДСКИЕ МЕХАНИЗМЫ – БЕЗЖАЛОСТНЫ.

АДСКИЕ МЕХАНИЗМЫ – НЕ СПОСОБНЫ СОЖАЛЕТЬ.

АДСКИЕ МЕХАНИЗМЫ – БЕСЧИСЛЕННЫ.

АДСКИЕ МЕХАНИЗМЫ – НИКОГДА НЕ ОСТАНОВЯТСЯ.

И там, ниже каракулей, была последняя фраза, неразборчивая, как будто тот, кто написал ее терял дееспособность своих рук. Она представила как Бенедикт запертый в этой комнате, идет медленно превращаясь, размазывая слова на стене собственной кровью.

ПУСТЬ БОГ СМИЛУЕТСЯ НАД НАШИМИ ДУШАМИ.

Червь бросился – и Уилл нырнул вперед, едва не задев его челюсти. Он опустился на корточки, потом встал на ноги и помчался вдоль демона, пока не достиг его хвоста. Он обернулся и увидел демона нависшим, как кобра над Гедеоном и Габриэлем, но к его удивлению, казалось, что демон замороженн, шипит, но не атакует. Понял ли он, что это его дети? Чувствует что – либо к ним? Невозможно было сказать.

Сесилия наполовину забралась на тисовое дерево, цепляясь за ветки. Надеясь, что она поняла смысл и останется там, Уилл повернулся к Джему и поднял руку, чтобы его парабатай мог его видеть. Они давно выработали ряд жестов, которые они использовали, чтобы сообщать, что они в нуждаются в помощи в разгар битвы, если они не могли слышать друг друга.

Глаза Джема загорелись с пониманием, и он бросил свою трость Уиллу. В идеальном броске она пролетела из конца в конец до Уилла, он поймал её одной рукой и нажал на рукоятку. Лезвие выскочило, и Уилл быстро и жёстко опустил его, рассекая толстую кожу существа. Червь дёрнулся назад и завыл, когда Уилл ударил снова, отделяя хвост от тела. Бенедикт бился на обоих концах, и ихор хлынул в липком взрыве, покрывая Уилла. Он пригнулся с криком, от жжения кожи.

– Уилл! – Джем бросился к нему.

Габриэль и Гидеон, пытающиеся разрубить голову червяка, прилагали все усилия, чтобы сфокусировать все свое внимание на них. Как только Уилл вытер свободной рукой гной с лаз, Сесилия спрыгнула с тисового дерева прямо на спину червяка..

Уилл в изумлении уронил трость. Он никогда прежде не ронял трость в самый разгар битвы, но там была его младшая сестра, цепляющаяся за спину огромного демонического червяка, напоминающая блоху на шерсти собаки. Пока он в ужасе наблюдал за этим, Сесилия вынула кинжал из ее пояса и полоснула по телу демона..

О чем она думала? Как будто такой маленький кинжал способен убит что – то такого размера!

– Уилл, Уилл, сказал настойчиво ему на ухо Джем, и Уилл осознал, что он говорит в слух, и во имя Ангела, голова черня поворачивается к Сесилии с открытой челестью и огромными зубами.

Сесилия отпустила рукоятку кинжала и откатилась в сторону от тела червя. Его челюсти пропустили ее как волосок, и злобно щелкнув, воткнулись в его тело. Черная кровь хлынула из раны, и вопль банши вырвался из горла червя. Массивные раны сияли в его боку, а куски собственной плоти свисали с челюсти.

Пока Уилл наблюдал, Габриэль поднял лук и пустил стрелу. Он, погруженный в себя, прицелился и выстрелил в один из черных глаз. Существо попятилось, а потом рухнуло и начало исчезать, так же, как и делают другие демоны после смерти.

Лук Габриэля упал на землю с грохотом, но Уилл едва это расслышал.

Земля была пропитана кровью демона.

Сеси медленно поднялась на ноги, морщась от боли. Ее правое запястье согнулось под странным углом. Уилл даже не осознавал, что бежит к ней. Он понял это только тогда, когда Джем его остановил, не давая пройти дальше. Уилл посмотрел на своего парабатая с диким лицом:

– Моя сестра…

– Твое лицо, – сказал Джем с заметным спокойствием, учитывая ситуацию. – Ты покрыт кровью демонов, Уильям, и она сжигает тебя. Я должен вылечить тебя ираце до причинения ущерба, который будет необратим.

– Отпусти меня.

Уилл начал настаивать на своем, и попытался выбраться, но Джем крепко его держал за шею. Затем он почувствовал прикосновение стила к его запястью, а затем легкое жжение, как и всегда, после нанесения рун. Боль, о которой он даже не знал начала угасать. Джем отпустил его с легким шипением, тк на него попала капля крови демона на пальцы. Уилл нерешительно остановился, но Джем лишь отмахнулся от него, нанося руну на свое запястье. Как только Уилл подбежал к сестре, то увидел, что Габриэль опередил его. Габриэль держал ее за подбородок, а его глаза нежно смотрели на ее лицо. Она смотрела на него с удивлением, в тот момент, когда прибежал Уилл и схватил ее за плечо.

– Уйди от моей сестры, – рявкнул Уилл, и Габриэль отступил. Его губы сжались в тонкую ниточку.

Гидеону было сложно на его каблуках, и они окружили Сесилию, к тому времени, как Уилл держал ее одной рукой, а другой рукой рисовал ей руну. Она смотрела на него, моргая синими глазами, пока он вырезал черные ираце с одной стороны ее горла, и менделин с другой. Ее черные волосы выбились из косы, и она стала похожа на дикарку, которую он помнил, жестокую, и не боящуюся ничего.

– Тебе больно, милая? Слова вылетили раньше, чем он смог их остановить– детская привязанность, о которой он почти забыл

– Милая? – Повторила она, сверкая глазами с недоверием. – Я совершенно невредима.

– Не совсем, – сказал Уилл, указывая на ее пострадавшее запястье и раны на лице и руках, которые начали закрываться, когда ираце сделала свою работу.

Гнев вихрем возникал в нём, такой сильный, что он не слышал Джема, стоявшего позади него, он начал кашлять – обычно это звук, который подначивал его к действию, как искра, брошенная в сухое гнилое дерево.

– Сесилия, о чем ты думала?..

– Это был один из самых храбрых поступков Сумеречного охотника, что я видел, – прервал Габриэль.

Он смотрел не на Уилла, а на Сесилию со смесью удивления и чего – то еще на его лице.

В его волосах была кровь и грязь, как у всех них, но его зеленые глаза были очень яркими. Сесили вспыхнула.

– Я только… – Она замолчала, ее глаза расширились, когда она посмотрела куда-то мимо Уилла. Джем снова закашлялся, и на этот раз Уилл услышал это, он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть его парабатай падает на колени.

Глава 3. В последний час

Я не буду, отчаянье, падаль, кормиться тобой,

Ни расшатывать – сам – скреп своих, ни уныло тянуть

И стонать: Все, сдаюсь, не могу. Как-нибудь

Да смогу; жизнь моя родилась не рабой.

Джерард Мэнли Хопкинс, – Падаль-

Джем стоял, прислонившись к стороне институтской кареты, закрыв глаза, его лицо было белое как бумага. Уилл стоял рядом с ним, его рука крепко сжала плечо Джема. Тесса бежала к ним. Она знала, что это не просто братские объятия. Уилл держал Джема так сильно, чтобы тот не упал. Она и Генри услышали крик умирающего червя. Габриэль нашел их мнгновение спустя, сбегая по ступеням вниз

Он, затаив дыхание, рассказал им о смерти червя и о том, что случилось с Джемом, у Тессы все поплыло перед глазами, как если бы ей дали сильную пощечину.

Это были слова, которые она не слышала долгое время, но всегда ожидала, иногда даже в ночных кошмарах, что оставляло ее душу наизнанку, борясь за воздух – Джем-, -коллапс-, -дыхание-, -кровь- Уилл-, -Уилл с ним-, – Уилл…

Конечно Уилл был с ним. Остальные толпились вокруг, братья Лайтвуды с сестрой, и, даже Татьяна вела себя тихо, или, может быть, Тесса просто не могла слышать ее истерику.

Тесса была в курсе, что Сесиль также поблизости, и Генри стоял неловко рядом с ней, как если бы он хотел ее утешить, но не знал, как начать.

Глаза Уилла встретились с ее, когда она подошла ближе, снова почти упав, споткнувшись о свое платье. На мгновение они были в совершенном понимании. Джем – это было то, из-за чего они еще могли смотреть друг другу прямо в глаза.

На счёт Джема они оба были жестокими и непреклонными.

Тесса увидела руку Уилла находящуюся на рукаве Джема

– Она здесь, – сказал он

Глаза Джема медленно открылись. Тесса старалась убрать шок с ее лица. Его зрачки как будто были разорваны – его радужная оболочка была лишь тонким серебряным кольцом вокруг черного.

– Ni shou shang le ma, quin ai de? – прошептал он

Джем учил Тессу мандаринскому по ее настоянию. Она понимала, – Квин-ай-де- по крайней мере, если не все остальное. Моя дорогая, моя дорогая. Она потянулась к его руке, сжала ее.

– Джем…

– Тебе больно, любовь моя? – сказал Уилл.

Его голос был тихим, глаза опущены, и на мгновение щеки Тесси вспыхнули, и она взглянула на свою руку, где ее держал Джем, его пальцы были бледнее, чем у нее, как руки в куклы, сделанные из фарфора.

Как она не заметила, что он был настолько болен?

– Спасибо за перевод, Уилл, – ответила она, не отрывая взгляда от ее жениха.

Джем и Уилл оба были забрызганы черной сукровицей, но подбородок и горло Джема были также окрашенные пятнами красной крови. Его собственной кровью.

– Нет, мне не больно, – прошептала Тесса, а затем подумала, – Нет, этого не будет, вовсе нет. Будь сильна для него.-

Она расправила плечи, держа ее руку на руке Джема.

– Где его лекарство? – Потребовала она у Уилла. – Разве он не принял его прежде, чем мы покинули институт?

– Не говорите обо мне, как будто меня здесь нет, – сказал Джем, но не было никакой злости в его тоне.

Он повернул голову в сторону и что-то сказал, тихо себе под нос к Уиллу, который кивнул и отпустил его плечо.

Тесса чувствовала напряжение в позе Уилла, он был готов, как кошка, захватить Джема снова, если другой парень должен соскользнуть или упасть, но Джем остался стоять.

– Я сильнее, когда Тесса здесь, ты видишь. Я говорил тебе, – сказал Джем, все в тем же мягким голосом.

При этих словах Уилл опустил голову так, что Тесса не могла видеть его глаза.

– Я вижу это, – сказал он. – Тесса, здесь нет его лекарств. Я верю, что он оставил институт, не приняв достаточно, хотя он и не хочет это признать. Езжай обратно в институт с ним в карете, и присматривай за ним, кто-то же должен.

Джем тяжело вдохнул.

– А другие…

– Я отвезу вас. Это будет маленькая неприятность; Балиос и Ксантос знают дорогу. Генри может управлять каретой Лайтвудов.

Уилл был оживленным и эффективним, слишком оживленным и эффективним даже для того чтобы его поблагодарили; но он не выглядел тем, кто бы хотел этого.

Он помог Тессе усадить Джема в карету, очень осторожно, чтобы не затронуть ее плеча или прикоснуться к ее руке при этом. Он поспешил, чтобы рассказать остальным, что происходит. Она услышала, как Генри сказал, что ему необходим удалить некоторые записи Бенедикта в книгах, прежде чем закрыла дверь в экипаже, оставляя ее и Джема в долгожданной тишине.

– Что было в доме? – Спросил Джем, так как они проезжали через открытые ворота, граничащие с собственностью Лайтвудов.

Он всё ещё выглядел мертвенно-бледным, его голова покоилась на подушках, глаза были прикрыты, а скулы блестели от лихорадочного пота. – Я слышал, Генри говорил о исследовании Бенедикта…

– Он сошёл с ума там, – сказала она, потирая его холодные руки между своих, пытаясь согреть. – В те дни, перед тем как он трансформировался, когда Габриэль сказал, что он не оставил бы комнату, разум, должно быть покинул его. Он нацарапал на стене, чем-то похожим на кровь, предложения о – Адских механизмах-.

О том, что у них нет жалости, о том, что они никогда не остановятся.

– Должно быть, он имел в виду армию машин.

– Должно быть, он. – Тесса слегка вздрогнула, и придвинулась ближе к Джему.

Я полагаю, это было глупо, но это последние два месяца были настолько мирные

– Ты забыла о Мортмейне?

– Нет. Никогда не забываю, – Она посмотрела в окно, хотя она и не могла ничего увидеть. Она задернула шторы, когда ей показалось, что свет причинял боль глазам Джема. – Надеялась, наверное, что он, возможно, переключился на что-то другое.

– Мы не знаем, что он не делал. – Пальцы Джема переплелись с её. – Смерть Бенедикта это возможно трагедия, но эти колеса привелись в движение давно. Это не имеет ничего общего с тобой.

– Были и другие вещи в библиотеке. Ноты и книги Бенедикта. Журналы. Генри везет их в институт чтобы изучить Мое имя было в них. – Тесса остановила себя; Как она может беспокоить Джема всем этим, когда ему было так плохо?

Джем, словно прочитав ее мысли, начал водить пальцем по ее запястью, слегка касаясь ее пульса.

– Тесса, это всего лишь мимолетные атаки. Долго это не продлится. Я бы хотел, чтобы ты сказала мне всю правду, будь она горькой, или пугающей. Я хочу разделить ее с тобой. Я никогда не позволю чему-нибудь навредить тебе. Как и все в Институте, – он улыбнулся ей, – Твой пульс ускорился.

Правду, всю правду, будь то горькое или пугающее. – Я люблю тебя, – сказала она

Он посмотрел на нее с искрой, что сделало его лицо с тонкими чертами еще более красивым.

– Wo xi wang ni ming tian ke yi jia gei wo.

– Ты… Она нахмурила брови. – Ты хочешь пожениться? Но мы уже помолвлены. Я не думаю, что можно быть помолвленным дважды.

Он было засмеялся, смех превратился в кашель; Тесса напряглась, но кашель был не большим и крови не было. – Я сказал, что женился бы на тебе завтра, если бы мог.

Тесса притворно вскинула голову в беспокойстве. – Завтра не слишком удобно для меня, сэр.

– Но ты уже соответствующим образом одета, – сказал он с улыбкой.

Тесса посмотрела вниз, на ее испорченное свадебное платье цвета золота:

– Такое ощущение, будто бы я вышла замуж на скотобойне, – предположила она, – О, хотя нет. Слишком много мишуры.

– Я думаю, ты выглядишь прекрасно. – Его голос был мягок.

Тесса положила голову ему на плечо.

– Будет и другой раз, – сказала она. – Другой день, другое платье. Время, когда ты чувствуешь себя хорошо и всё идеально.

Несмотря на то, что его голос звучал мягко, в нем слышалась усталость:

– Не существует ничего идеального, Тесса.

Софи стояла у окна своей маленькой комнаты, она задвинула шторы, не отрывая взгляда от двора. Прошло уже несколько часов с того момента, как повозка уехала достаточно далеко, что не было слышно стука её колёс. Софи должна была почистить каминную решётку, но щётка и ведро неподвижно покоились у её ног.

Она могла слышать голос Бриджит, мягко дрейфуеющего из кухни ниже:

У графа Ричарда была дочь

Миловидной девицей была она

И она подарила свою любовь Милому Уилльяму

Хотя и не его положения

Иногда, когда Бриджит была в особенно мелодичном настроении, Софи думала о том, что бы спуститься вниз и толкнуть её в печь, как ведьму из сказки – Гензель и Гретель. – Но Шарлотта наверняка не одобрит.

Даже когда Бриджет пела о запретной любви между людьми из разного социального класса, Софи проклинала себя за то, что крепко сжала в руках шторы и представляла у себя в голове серо-зеленые глаза. Думала о Гидеоне: В порядке ли он? Или ранен? Сражался ли он со своим отцом? И если да, то как тяжело и больно ему было при этом…

Ворота института со скрипом отворились, и повозка шумно въехала внутрь, Уилл был за рулём. Софи сразу узнала его, без шляпы, чёрные волосы развивались на ветру. Он спрыгнул с сидения водителя и подошёл, чтобы помочь Тессе вылезти, даже на таком расстоянии Софи могла видеть, что причиной падения Тессы могло стать её золотое платье. А затем, опираясь на плечо парабатая, выбрался Джем.

Софи втянула воздух. Хотя она больше не воображала о её любви с Джемом, она всё ещё сильно беспокоилась о нём. Трудно было этого не делать, учитывая его теплоту, нежность и милосердие. Он никогда ничем не был ей обязан, но относился к Софи с добротой, как истинный джентльмен. Он изменился за последние месяцы, это означало, что он не был в одном из его – плохих периодов-, как как Шарлотта называла это, хотя счастье не исцелило его, он, казалось, был сильнее, лучше…

Все трое зашли в институт. Сирил вышел из конюшни и начал разбираться с Балиосом и Хантосом. Софи, опустив шторы, начала глубоко дышать. Скорее всего, она понадобится Шарлотте, чтобы помочь ей с Джемом. Если бы она только могла что-нибудь сделать… Она отошла от окна быстро побежала в коридор через узкую лестницу для служащих.

В холле, вниз по лестнице, она заметила Тессу, мертвенно-бледную и смущённую, нерешительно застывшую у входа в спальню Джема. Через приоткрытую дверь Софи могла видеть Шарлотту, склонившуюся над Джемом, который сидел на кровати. Уилл опёрся о камин, скрестив руки на груди, напряжённость ясно выражалась в каждой линии его тела. Тесса подняла голову, когда увидела Софи, её лицо снова стало приобретать цвет. – Софи, – тихо заплакала она. – Софи, Джему нехорошо. У него был ещё один…ещё один приступ болезни.

– Всё будет в порядке, Мисс Тесса. Я видела его очень больным прежде, и он всегда проходил через это, всё хорошо.

Тесса закрыла глаза. Под ними были серые тени. Ей не нужно было говорить, что они обе думали об этом, однажды придёт время, когда у него будет приступ и он не справится с ним.

– Мне следует набрать горячей воды, – добавила Софи –, и одежда…

– Я должна была доставить эту одежду, – сказала Тесса, – И я бы это сделала, но Шарлотта говорит, что я должна переодеть это платье. Кровь демона может быть очень опасной, если она сталкивается с кожей во многих местах. Она послала Бриджит за одеждой и припарками. Брат Енох приедет в любой момент. В худшем случае Джем не будет слышать, но…

– Достаточно, – твердо сказала Софи, – Вы ничем ему не поможете, если будете угнетать себя еще больше. Я помогу вам с платьем. Пошлите быстро переоденем его.

Глаза Тессы распахнулись.

– Дорогая, мудрая Софи. Конечно же, ты пава.

Она начала двигаться по коридору в сторону к ее комнате. Подойдя к двери она остановилась, и обернулась, чтобы посмотреть на Софи. Она начала искать своими серыми глазами лицо девушки, и, как бы, в согласии собственной догадке кивнула:

– Ты знаешь, он в порядке. Не ранен серьезно.

– Господин Джем?

Тесса покачала головой. – Гидеон Лайтвуд.

Софи покраснела.

Габриель совершенно не был уверен в том, почему он находится в гостиной института, кроме той причины, что брат велел ему прийти сюда и ждать, даже после всего, что произошло, он всё ещё привык делать то, что говорил Гидеон. Он был удивлён тем, насколько было просто убранство комнаты, никакого великолепия, подобное тому, что царило в доме Лайтвудов, который был расположен в районе Пимлико или тот, что находился в Чизвике. Стены оклеены обоями с бледным рисунком бутонов роз, поверхность стола испачкана, покрыта следами от ножа для вскрытия конвертов и пятнами чернил, а решётка была грязной от копоти. Над камином висело зеркало с водными разводами на стекле, обрамлённое позолоченной рамой.

Габриель посмотрел на свое отражение. Его рубашка была порвана около воротника, и на его челюсти виднелся красный шрам, который продолжал затягиваться. Также вся его рубашка была в крови – его крови или отца?

Он быстро оттолкнул эту мысль. Это странно, подумал Габриель, что он единственный, кто был похож на их мать, Барбару. Она была высокой и стройной, с вьющимися каштановыми волосами, а глаза, он помнил, чистейшего зелёного цвета, как трава, которая росла у спуска к реке за домом. Гидеон же походил на отца: широкий и коренастый, с глазами, скорее серыми, чем зелёными. Но какая ирония, ведь Габриель был тем, кто унаследовал характер своего отца: упрямый, его легко можно было рассердить, но вот прощения приходилось ждать куда дольше. Гидеон и Барбара были более миролюбивые, тихие и постоянные, всегда оставались верны своим убеждениям. Они оба были гораздо больше похожи.

Шарлотта Бранвелл вошла через открытую дверь гостинной в свободной платье, её глаза казались такими яркими и живыми, как у маленьких птичек. Всякий раз, когда Габриель видел её, он поражался тем, какой маленький она была, как он возвышался над ней. О чём только Консул Вейланд думал, давая этому крошечному существу власть над институтом и всеми сумеречными охотниками Лондона?

– Габриель. Она наклонила голову. – Твой брат сказал что ты не пострадал.

– Я в порядке, – быстро сказал он, затем понял, что это прозвучало грубо. Он не хотел, чтобы это так прозвучало. Его отец на протяжении стольких лет вдалбливал ему в голову, что Шарлотта была бесполезной и легко управляемой, хотя он знал, что брат был не согласен с этим – не согласен настолько, что даже переехал жить в это место, оставив свою семью – это было тяжелым уроком, чтобы забыть.

– Я думал, что ты должна быть с Карстаирсом.

– Брат Енох прибыл с другими Безмолвными братьями. Они запретили заходить в комнату Джема всем. Уилл нарезает круги в коридоре, как пантера в клетке. Бедный мальчик. – Шарлотта взглянула на Габриеля прежде чем подойти к камину. Ее взгляд был полон острого ума, который был замаскирован под ее длинными, опущенными ресницами.

– Но хватит об этом. Я так понимаю, что твоя сестра сразу же была доставлена в резиденцию Блэкторнов, в Кенсингтоне, – сказала она.

Дата добавления: 2015-04-24