Предвидение Мирового океана 18 страница

ХРЕБЕТ ЧЕРСКОГО 233

В водораздельной цепи Верхоянского хребта, вздымающейся выше двух километров над уровнем моря, берут начало реки Дулгалах и Сартанг, сливаясь, они образуют Яну. Поэтому и назван хребет Верхоянским. Но на его склонах рождаются и истоки Индигирки, могучей сибирской реки, бассейн которой никто еще не исследовал. Река началась в широкой долине, но потом ушла в узкое ущелье, похожее на трубу, выйдя из которого забурлила на порогах. Огромная масса воды несется с бешеной скоростью, пересекая горные хребты, отсутствующие на карте. Обозначена низменность. Оставив лодки, экспедиция поднимается в горы с заснеженными вершинами.

«...Мы с Салищевым окончательно убедились в том, что нами открыт новый большой хребет... глядя на бесконечные горные гряды, перегражда-ющие горизонт на севере и юге, я понял, что мы находимся в сердце огромного хребта...» Обручев решил, что это тот самый хребет, часть которого описал И.Д. Черский, назвав его Улахан-Чистай. Мощная складчатая система проходит, очевидно, параллельно Верхоянскому хребту — от истоков Колымы почти до берега Ледовитого океана. Наконец, мрачный гранитный хребет пересечен. За рекой Чыба-Галах — ландшафт мягче: горы ниже, и их формы стали сглаженными, округлыми. По ущелью реки Мюреле уже под густым снегопадом двинулась экспедиция к Оймякону. По утрам мороз, а к концу сентября уже и днем столбик термометра опускался до минус 20°С. Солнце ослепительно сияет, и ветра совсем нет, но мороз с каждым днем усиливался.

До Оймякона остается 150 км, но надо переваливать через горы, в которых для лошадей не найти корма. Обручев решает оставить часть людей на зимовку, остальные пойдут через Оймякон в Якутск. В устье реки Эльга строится изба из стволов лиственницы, а пока приходится жить в палатках. Среди зимы отряд из шести человек с 32-мя лошадьми идет в Оймякон. Этот поселок, после экспедиции С. В. Обручева получивший «титул» Полюса холода, состоял тогда из нескольких юрт и деревянных домов — церкви, школы и больницы. Мороз был нешуточный: уже в ноябре — до минус 50°С. Это на 10° ниже, чем в это же время в Верхоянске. Обручев обратил внимание на необычное явление, которое якуты называют «шепотом звезд»:

«...как будто пересыпают зерно или ветер стряхивает с деревьев сухой снег». Но нет ни малейшего ветерка. Обручев догадался, что необычное шуршание происходит от замерзания в сухом и холодном воздухе выдыхаемой человеком влаги...

Полгода продолжалась экспедиция, в результате которой была открыта огромная горная страна. Ее С.В. Обручев предложил назвать хребтом Черского в память о ее первом самоотверженном исследователе.

По существу, схема строения рельефа Севере-Востока России полностью перестроена. Там, где на карте были низменности, теперь— горная страна; там, где рисовались меридиональные горные хребты — протяну234 100 ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ

лись широтные. Впервые обнаружены в этих горах следы древнего оледенения. А Полюс холода Северного полушария перенесен из Верхоянска в Оймякон.

Открытия в пределах «белого пятна» Севере-Востока продолжались и в последующие годы: в 1928-м гидролог Юрий Чирихин «проследил» всю Индигирку и установил ее судоходность на расстоянии 1000 км (от устья правого притока Момы). Он нанес на карту большую часть реки — 1200 км из 1726-ти.

В следующем году Сергей Обручев снова на Индигирке и в Оймяконе. В этой экспедиции им были открыты истоки Индигирки.

В 1931 году отряд комплексной экспедиции Владимира Бусика под руководством гидрографа Бориса Зонова прошел по всему течению реки Момы и исследовал ее притоки. Начальник экспедиции В. Бусик утонул в Индигирке при исследовании ее порогов.

На карту был нанесен открытый И.Д. Черским хребет Улахан-Чистай длиной 250км с высотами более 2500м. Но незамеченной осталась самая высокая вершина этой горной страны. Только в 1945 году при аэрофотосъемке горного узла в верховьях Индигирки, Юдомы и Охоты обнаружена наивысшая точка горной системы Черского, высотой 3147 м над уровнем моря.

Схема хребтов на Северо-Востоке России, составленная после экспедиции Обручева 1930 г.

САХАЛИН - ОСТРОВ 235

Расположенная в самом центре ГУЛАГа, она первоначально получила имя шефа МВД Лаврентия Берия. Но затем стала называться пиком Победы.

Аэрофотосъемка открыла и не известную ранее область оледенения в горном массиве Сунтар-Хаята. Ее впервые исследовала летом 1946 года полевая партия во главе с географом Львом Берманом. Гляциологи работали на ледниках Сунтар-Хаята во время проведения Международного Геофизического года в 1957—1959 годах. Тогда было установлено, что в массиве Сунтар-Хаята насчитывается 208 ледников общей площадью более 200 кв. км. Длина самого большого ледника превысила семь километров.

Хребет Черского оказался тоже богат ледниками: их там насчитали 372, и крупнейший среди всех — ледник Обручева — протянулся почти на 9 км. Наблюдения метеостанции Сунтар-Хаята, основанной в 1956 году на высоте 2070 м над уровнем моря, показали, что на ледниках горного узла Севере-Востока теплее, чем в межгорных котловинах. Температура самого холодного месяца года — января — там была —28°С, в то время, как в поселке Оймякон в среднем — —50°С, а минимальная температура — —67,8°С.

Более низкие температуры зафиксированы во внутренней области Антарктиды, но Оймякон остался «полюсом холода» для Северного полушария. Даже на высочайших вершинах Гималаев температура не опускается так низко.

САХАЛИН — ОСТРОВ (Г.Н. Невельской)

В те же примерно годы XVII века, когда русские мореходы выяснили истинные размеры Новой Земли, нанося на карту ее береговую линию, бухты, заливы, горы, озера, реки, на другом конце Евразии японцы начали исследование островов Хоккайдо, который они называли Йессо, и Сахалина — Северного Йессо. Отделенный от острова Сахалин узким проливом Лаперуза (7,3 км), он представлял собой как бы единый архипелаг из двух островов, подобный Новой Земле, разрезанной поперек проливом Маточ-кин Шар.

Остров Хоккайдо, населенный айнами, долго не представлял интереса для японцев, хотя в 1636 году была составлена его приблизительная карта. Тогда же на юг Сахалина высадился отряд этой экспедиции, но не сохранилось никаких ее материалов. Только в 1785 году, когда русские проявили повышенную активность на севере Тихого океана, была организована первая крупная экспедиция для исследования Хоккайдо. Ей удалось завершить съемку побережья острова. На северном мысу острова осталось зимовать пять человек; до лета они не дожили: все умерли от голода и холода.

236 100 ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ

Один из участников экспедиции, Могами Токамия (Токунай), в августе

1785 года переправился через пролив Лаперуза на Сахалин. Он взял у айнов лодку и проплыл 600 км вдоль западного побережья острова, потом осмотрел побережье залива Анива, а зимовать вернулся на Хоккайдо. В июне

1786 года, после того как он картировал два острова Курильской гряды — Итуруп и Уруп — Токамия — снова на Сахалине. Теперь в его распоряжении пять ледок, он прошел со съемкой вдоль западного побережья до 48° с. ш. В третий раз он попал на Сахалин только в 1792 году, когда продолжил свою съемку западного побережья еще на четыре градуса. Потом вернулся на юг и проследил на 500 км берег залива Терпения, поднялся вверх по реке Поро-най, до ее истоков, перевалил через горный хребет и пересек весь остров до западного побережья. Он составил карту двух островов — Хоккайдо и Сахалина. Но власти Японии ее засекретили, и она стала известной только через столетие.

В 1787 году, когда Могами Токамия вернулся из своего второго путешествия на Сахалин, к Хоккайдо (Йессо) подошли фрегаты Жана Франсуа Лаперуза «Буссоль» и «Астролябия». Они шли в тумане и незаметно оказались у западного берега Сахалина. Двигаясь по Татарскому проливу, отделяющему остров от материка, Лаперуз заметил, что к северу пролив сужается и глубина его уменьшается, и он решил, что впереди перешеек, соединяющий остров и материк.

Переждав шторм в удобной бухте, которую назвал заливом Де Кастри, Лаперуз пошел на юг, повторив, ничего не зная об этом, путь японца Токамия.

Лаперуз дал название южной оконечности острова — мысу Кри-льон. Но островное положение Сахалина не было установлено.

После Лаперуза в 1805 году в Маршруты Могами Токунай северо-западной части Тихого оке

САХАЛИН ~ ОСТРОВ 237

ана плавал на корабле «Надежда» первый русский кругосветный путешественник Иван Крузенштерн. Возвращаясь из Японии с русским посланником Н. Резановым в Петропавловск-Камчатский, он заснял западный берег острова Хоккайдо и через пролив Лаперуза приблизился к Сахалину. «Надежда» обогнула мыс Анива и пошла на север, вдоль сахалинского побережья. Крузенштерн вел постоянно съемку берега, и на карту легли новые заливы, мысы, крохотные острова... Появились новые названия: мысы Сенявина и Соймонова, острова Ловушки.

Был конец мая, море еще не освободилось ото льда, и Крузенштерн идет в Петропавловск с тем, чтобы вернуться к Сахалину летом.

19 июля Крузенштерн продолжит съемку берега к северу от залива Терпения. Пришлось прервать работу из-за шторма, бушевавшего несколько дней. Он завершился густым туманом, долго не рассеявшимся. Становится понятным название, данное заливу голландским мореплавателем де-Фри-зом, открывшим его в 1643 году — залив Терпения. Тогда ему пришлось пережидать такой же туман.

Специально обследует Крузенштерн восточный берег залива между северной оконечностью Сахалина и берегом материка. Этот залив, названный Сахалинским, резко сужается к югу в направлении к Амурскому лиману. И заметно уменьшается его глубина. Крузенштерн пришел к выводу, «не оставляющему ни малейшего сомнения», что вблизи Амурского лимана Сахалин соединяется с материком перешейком и представляет собой полуостров, как утверждал Лаперуз. Поставлена точка в споре, но, как потом выяснилось, ошибочно. Впрочем, сам Крузенштерн считал последующее изучение этого района предприятием «не бесполезным», поскольку «оставалось еще неизведанное пространство, составляющее от 80 до 100 миль, а положение устья Амура не определено с достаточною достоверностию».

Несмотря на то что и в низовьях Амура и в район Сахалина плавали суда и в последующие годы, проблема оставалась нерешенной, пока ею не занялся офицер российского флота, ставший впоследствии адмиралом, Геннадий Иванович Невельской.

В 1818 году он был отправлен на транспорте «Байкал» с заданием «осмотреть тщательно Северный Сахалин, определить с севера подходы к лиману Амура, определить устье Амура, описать берега Амура и определить состояние южной части лимана».

Г. Невельской был уверен в островном характере Сахалина. Особенно Убеждали его показания ссыльного раскольника Гурия Васильева, бежавшего в 1826 году с Нерчинской каторги. Он двинулся на восток в лодке — по Амуру. Спустившись к лиману, перезимовал у гиляков, а летом следующего года поплыл вдоль берега на север от устья Амура и добрался до Тугурского полуострова уже в Охотском море. Там он второй раз перезимовал и еще через год прибыл на гилякской собачьей упряжке в Удский

238 100 ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ

острог, где и дал свои показания. «Устье Амура, — рассказывал он, — содержит около тридцати верст в ширину. Большой остров, лежащий на восток, отстоит от устья верстах в шестидесяти...»

Невельской узнал о рассказе Васильева от одного своего сослуживца в Балтийском флоте, приехавшего с Дальнего Востока. Ему захотелось решить эту давнюю загадку. Для этого нужно было каким-то образом попасть на Дальний Восток, что было нелегко: ведь служил-то он в Кронштадте.

Невельскому не удалось попасть на отправляющийся в кругосветное плавание фрегат «Паллада». Однако с помощью многолетнего своего наставника, адмирала и известного географа Ф.П. Литке, Невельской, получивший в ту пору звание капитан-лейтенанта, был назначен командиром на только еще строившийся в Гельсингфорсе транспорт «Байкал». После спуска на воду он должен был с грузом отправиться на Камчатку. Невельской проявляет большую энергию и добивается ускорения строительства транспорта, встречается с недавно назначенным генерал-губернатором Восточной Сибири Н.Н. Муравьевым, получив от него обещание поддержки. А пока Муравьев помог в том, что в инструкцию Г. И. Невельскому был включен пункт об исследовании после сдачи груза в Петропавловске юго-западной части Охотского моря.

21 августа транспорт «Байкал» вышел в плавание. Путь лежал вокруг Южной Америки, с заходом в Рио-де-Жанейро. 10 января 1849 года миновали мыс Горн и оказались в Тихом океане. Еще два захода — в чилийский порт Вальпараисо и в Гонололу на Гавайских островах. И наконец — Камчатка. 12 мая «Байкал» вошел в Авачинскую бухту, обильно засыпаемый весенним снегом.

В Петропавловске Невельскому вручают инструкцию, в которой содержится пункт об осмотре северной части Сахалина, но она не была утверждена царем, который считал Амур «рекой бесполезной» и не верил в возможность захода в его устье морских кораблей. Это заставило Невельского действовать на свой страх и риск. Но план свой он решил осуществить.

17 июня транспорт «Байкал» подошел к северной оконечности Сахалина — мысу Елизаветы. На воду спускаются шлюпки, отправляющиеся «на поиски Амура», пресной речной воды в проливе. И.Ф. Крузенштерн считал, что один из рукавов Амура выходит к Сахалину и прорезает его. Но очень скоро выяснилось, что береговая черта Северного Сахалина нанесена на карту с ошибками. Пошли дальше по Татарскому проливу (или заливу). 19 июня увидели впереди пролив, но в этот момент транспорт сел на мель, сняться с которой удалось лишь через сутки.

Высланные вперед шлюпки не смогли обнаружить форватера, и транспорт пошел вдоль материкового берега как бы ощупью, лавируя между отмелями. Затем на достаточной глубине «Байкал» стал на якорь. Впереди — лиман, исследовать который можно только на шлюпках. 6 июля рано утром

САХАЛИН - ОСТРОВ 239

Невельской отправил на шлюпке старшего офицера транспорта Петра Казакевича. Он пошел вдоль песчаного берега, кое-где поросшего лесом или заболоченного. Много селений попадалось на пути, и местные жители встречали моряков приветливо, хотя ранее они никогда не видели европейцев.

Вышли к реке, текущей на юго-восток. Широкие песчаные отмели пересекали ее течение. Казакевич поднялся на гору Табах при входе в устье Амура, чтобы точно определить ее координаты, используя астрономические наблюдения. И он был поражен открывшейся перед ним картиной.

На запад расстилалось огромное водное пространство, «которому не было конца», это и был так долго искомый Амур. Прямо на горизонте, за широким лиманом проступали очертания Сахалина. Спустившись с горы, Казакевич поднялся вверх по Амуру до гилякского селения Чныррах. И вернулся после семидневного путешествия на «Байкал», несказанно обрадовав своим рассказом Невельского.

15 июля Геннадий Иванович сам на вельботе с двумя шлюпками отправляется в плавание. С ним три офицера, врач и 14 матросов. Проведены измерения глубин, выполнено несколько астрономических определений координат, а в результате выявлен форватер на Амуре.

22 июля Невельской со своей командой достиг того места, где берег материка ближе всего подходит к сахалинскому. «Здесь, — писал он в отчете, — между скалистыми мысями на материке, названными мною Лазарева и Муравьева, и низменным мысом Погоби на Сахалине, вместо найденного Крузенштерном, Лаперузом, Браутоном и в 1846 году Гавриловым низменного перешейка, мы открыли пролив шириною в 4 мили и с наименьшей глубиной 5 саженей... Мы возвратились обратно и, проследовав открытым нами Южным проливом, не теряя нити глубин, выведших нас из Татарского залива в лиман, направились вдоль западного берега Сахалина».

Прежде чем вернуться с радостной вестью об открытии в Охотск, Невельской проводит съемку и опись юго-западного побережья Охотского моря, что предписано было инструкцией. Описаны несколько островов, длинный залив, перегороженный песчаными намывными барами (подводными валами), измерены глубины. Найден тот участок залива, в который могли бы заходить суда без риска сесть на мель. Невельской назвал его заливом Счастья.

Тем временем генерал-губернатор Муравьев отправил на поиски исчезнувшего Невельского своего офицера М.С. Корсакова на шхуне «Кадьяк». Корсаков ни с чем возвратился в Аян, где на транспорте «Иртыш» находился сам генерал-губернатор. И вдруг на входе в бухту показался «Байкал». Муравьев помчался ему навстречу на вельботе, и Невельской прокричал ему с борта транспорта: «Сахалин — остров! Вход в лиман и реку Амур ьозможен для морских судов с севера и юга!» Так рассеяно было вековое заблуждение.

100 ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ

ТИБЕТ—ГИМАЛАИ—ЭВЕРЕСТ (Тенцинг Норгей)

30 марта 1624 года в верховья священной реки индусов Ганга прониі монах католического ордена иезуитов, португалец Антон Андради (Анто-нио де-Андраде) с целью организации христианской миссии в горной стране. Из Дели он прошел через Хардвар в Гарвал к одному из истоков священного Ганга — Бадринат. Он был первым из европейцев, кто nepenieJ через западную часть Гималаев. Отважный монах поднялся на перевал Ц Кумаонских Гималаях. Четыре месяца провел он в горах и в начале август1| вышел на высокогорную равнину юго-западного Тибета. Он с ужасом описал эту холодную пустыню, где постоянно идет снег, а передвигаться по ней можно лишь два месяца в году. И все же он основал свою миссию в Тибете, в городе Чапранге, действовавшую в течение 16 лет, до 1641 года. Она стала базой для путешествий, которые иезуиты совершали в Тибете и в Западных Гималаях, проповедуя «слово Божие», а заодно собирая сведения по географии и этнографии.

Еще два португальских иезуита — Жуан Кабрал и Эстеван Касема прошли в Восточные Гималаи до того места, где на 26° с. ш. Брахмапутра поворачивает, огибая с востока цепь Гималаев. Здесь, в небольшом городке, они пережили сильнейшую лихорадку, но, находясь в очень тяжелом состоянии, все же поправились и в конце февраля 1627 года прошли в| высокогорную страну Бутан. |

Об этой стране (маленькой, но все же чуть большей, чем Швейцария! или Дания), населенной тибетским племенем бхотия, и сейчас известно! немного. Два монаха прожили в ней почти год. Затем они по заснеженным перевалам перешли через Гималаи. В январе 1628 года они дошли до города Шигаузе в верхнем течении Брахмапутры. Касселла остался там на год, а потом через Бутан вернулся к месту поворота Брахмапутры. В это время его спутник Кабрал прошел в Непал и в Северную Индию. Два удивительно смелых и выносливых португальских монаха собрали очень много ценных сведений в совершенно незнакомых европейцам, труднодоступных краях. Но их отчеты были обнаружены в архивах Ватикана лишь через 300 лет после их путешествия.

Для поддержки к двум иезуитам в 1631 году прибыл еще один португальский монах — Франсишку Азиведу. Он получил разрешение посетить город Лех в верховьях Инда, прорывающегося между отрогами Гималаев и Гиндукуша. Азиведу присоединился к купеческому каравану, прошел с ним в Лех по суровому высокогорному плато между заснеженными хребтами Ладакх и Заскар.

ТИБЕТ - ГИМАЛАИ - ЭВЕРЕСТ

«...И не видно на всей этой земле... — записал он, — ни одного дерева». Только к концу октября дошел караван до Леха. Азиведу был первым европейцем, сообщившем о чае, привозимом из Китая: «Листья варят в воде, в каменных горшках с каким-то маслом и небольшим количеством молока, и этот черный бульон пьют горячим, как только можно».

На обратном пути Азиведу пересек Западные Гималаи, перешел через несколько перевалов, едва не погиб в глубоких снегах, потерял на время зрение (видимо, от снежной слепоты). 3 января 1632 года он вернулся в город Агру, из которого вышел четыре месяца назад. Он прошел более 700 километров по неведомым горам.

Несомненно, португальские монахи-иезуиты: Андради, Кабрал, Касел-ла и Азиведу были первооткрывателями Гималаев и Тибета со стороны

Европы.

Первыми европейцами, побывавшими в столице Тибета Лхасе, были

тоже монахи — Иоганн Грюбер и Альбер д'Орвилль. 13 апреля 1661 года они выехали из Пекина, где еще в 1601 году была основана миссия иезуитов. Им нужно было попасть в Индию, и они двинулись туда через Тибет. Через два месяца были на границе загадочной страны. И пошли к озеру Кукунор, а затем через Тибетское нагорье — в Лхасу. Прибыли туда 8 октября, проведя в пути больше пяти месяцев. В Лхасе они прожили полтора месяца, а затем пошли через Гималаи и Непал в Агру, куда прибыли в марте 1662 года.

35' 40- 25-Профиль рельефа через Центральную Азию и Высокую Азию по меридиану 90е

242 100 ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ І

В начале 1664 года они уже были в Риме.

Уже в следующем веке, в 1707 году в Лхасу пришли два монаха-фран-j цисканца (капуцина), имена которых неизвестны, через два года— еще| один, а в 1716 году в Лхасу пришел человек, которого можно назвать пер-| вым исследователем Тибета, потому что он написал подробный географиче-1 ский очерк об этой высокогорной стране. Почти четыре года прожил Ип-! полит Дезидери в Тибете. В 1721 году он вернулся в Индию через Непал. Вслед за ним прошел из Индии в Китай через Тибет и Лхасу голландец) Самуэль ван-де Пютте. Но он уничтожил все свои записи, и его маршрут] неизвестен. Зато посетивший духовную миссию в Тибете в 1740 году Кас-сиано Беллигата де-Мачерата составил обстоятельный отчет и подробно | описал население Тибета. |

Первый англичанин, посетивший Тибет, — Джордж Богл. Он приехал| в Лхасу через Бутан, когда в 1774 году английские власти в Индии устано-j вили дипломатические отношения с далай-ламой. Уже во второй половине] XIX века англичане, проводившие топографическую съемку Индии, стали | использовать для проникновения в Тибет индийских мессионеров — «пан-1 дитов», которые были платными агентами английской разведки. Первым) добрался до Лхасы в 1866 году Наин-Синг, посетивший на обратном пути| озеро Манасаровар, до того европейцам неизвестное. |

Через восемь лет он же второй раз пересек Гималаи, пристроившись в| качестве ламы-паломника к отаре навьюченных овец. По дороге, протя-| нувшейся на две тысячи километров, он тайно вел съемку и зафиксировал! несколько высоких горных хребтов, множество озер и рек. Он проследил! верхнее течение Брахмапутры на 100км и покинул Лхасу, когда возникла| опасность разоблачения. Но он сумел охватить съемкой весь Южный Ти-| бет. И никто не заметил его тайную работу, а он определил географиче-1 скую широту в трехстах точках, высоту — в пятистах, установил линию| водораздела между Брахмапутрой и бессточными озерами. |

Второй знаменитый топограф-«пандит» — Кишен-Синг, двоюродный| брат Ниан-Синга. Он выдавал себя за купца, перегонявшего навьюченных| овец, которые более всего пригодны для каменистых троп Тибета. |

Тогда, в начале 1872 года, Н.М. Пржевальский вышел к озеру Кукунор,| пересекая болота Цайдамской котловины, и не пошел в Лхасу, потому что| у него заканчивались средства. Кишен-Синг дошел до замерзшего солено-| го озера Намцо: две недели провел на его берегах под постоянным снегопа-| дом, заснял его, а также окружающие его гигантские вершины — семиты-| сячники. |

В дальнейшем он еще трижды пересекал Тибет, а в октябре 1879 года| открыл хребет Тангла, длиной 700 км. Почти одновременно с ним его ку-| полообразные вершины заметил Н.М. Пржевальский во время своего тре-| тьего путешествия.

ТИБЕТ - ГИМАЛАИ - ЭВЕРЕСТ 243

Одновременно с путешествиями Пржевальского по Тибету прошли несколько английских и индийских исследователей. Каждый из них что-то уточнил в понимании расположения гор, рек, озер. Индус Хари-Рам пересек Гималаи в самой возвышенной ее части и установил, что водораздел лежит далеко к северу от самых высоких вершин. Англичане А.Д. Кари и А. Даглиш прошли Северный Тибет и обогнули весь бассейн реки Тарим, выйдя к Лобнору. Из Маньчжурии в Индию через Тибет и Гималаи проследовал индус Янгхасбенд в 1886 году, а параллельно ему — английский полковник М.С. Белл.

В Гималаях английские военные топографы начали работать еще в 20-х годах XIX века. К середине века горная система была в основном заснята. Измерено несколько вершин, превышающих 7—8 километров. Наибольшей признали вершину «номер XV», отождествив ее ошибочно с пиком Гауризанкар. Начальник топографического управления Индии Эндрью Во назвал высочайшую гору планеты именем Джорджа Эвереста, руководившего в течение 13 лет съемкой в Индии. Но в. 1913 году выяснилось, что самая высокая гора Гималаев находится на 60 км восточное Гауризанкара, и горцы-шерпы ее называют Джомолунгма («Мать Снегов»). Ее высота — 1848 метров над уровнем моря.

С середины XIX века началась эпоха альпинистских восхождений в Гималаях. За полсотни лет прошло около 20 восхождений. Непал, с территории которого наиболее доступны горные гиганты, не пропускал через свои границы иностранцев. Поэтому первые восходители поднимались на Эверест по северным склонам, со стороны Тибета. Этот путь не позволил никому превысить уровень 8000 м. В 1922 году альпинисты-англичане поднялись на 8326 м, но семеро сопровождавших их шерпов погибли под снежной лавиной. Через два года в другой английской экспедиции исчезли двое альпинистов, возможно, достигшие вершины, а один — Эдуард Нортон спустился с высоты 8572 метров.

К тому времени, когда Непал в 1950 г. разрешил использовать свою территорию, на Эверест пытались взойти около сотни экспедиций.

В 1952 году всего 250 метров не дошел до вершины швейцарец Раймон Лам-бер в сопровождении молодого шерпа-носилыцика Норгея Тенцинга. В следующем году Н. Тенцинг вместе с ново- Тенцинг Норгей

244 100 ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ

зеландским пчеловодом Эдмундом Хиллари поднялись на самую высокую вершину Земли. Экспедицию, в которой участвовало 350 человек (в основном это шерпы-носильщики), возглавлял англичанин, полковник Джон Хант. 28 мая он поднялся с последней «пятеркой» до лагеря на высоте 8500 м. На следующий день рано утром двое — Н. Тенцинг и Э. Хиллари I пошли на штурм последних сотен метров высоты. В 11 часов 30 минут 29 мая 1953 года вершина высочайшей горы земного шара была покорена. На ней' взвились флаги ООН, Непала, Новой Зеландии и Великобритании.

Через 30 лет, в начале мая 1982 года впервые на Эверест совершила восхождение советская гималайская экспедиция под руководством физика и альпиниста Евгения Тамма. Первым ступил на вершину Эвереста ленинградец Владимир Балибердин. А вслед за ним поднялись еще 10 человек, в том числе двое — в ночное время.

Теперь право восхождения на вершину выдается в соответствии с очередью: запись проводится на несколько лет вперед. Каждый год поднимается не менее двух десятков групп. Совершено уже несколько одиночных восхождений, в том числе женщин.

Часть 3 ДВОЙНОЙ КОНТИНЕНТ АМЕРИКА

АМЕРИКА НАЧИНАЕТСЯ С ГРЕНЛАНДИИ

Открывший Зеленую страну— Гренландию Эйрик Рыжий вернулся в Исландию и уговорил десятки семей переселиться на новые земли. Об этом повествует исландская «Сага о гренландцах». В 985 году больше тысячи человек погрузились на 24 корабля — драккара. С собой они забрали домашний скот, земледельческие орудия, строительный лес, домашний скарб, мешки с зерном, корм для скота. Двадцать четыре «Ноевых ковчега»...

Не все добрались до «земли обетованной»: свирепый шторм разбросал корабли, и многие погибли, а некоторые возвратились в Исландию. Четырнадцать драккаров достигли юго-западного берега Гренландии. Людям понравился уютный залив, окруженный зелеными холмами, загораживающими его от ветра, дующего со льда, покрывающего центральную часть острова. Фьорд — совсем такой же, как в Исландии и Норвегии. Но здесь просторней, а главное, нет притеснений власти: свобода! Переселенцы построили себе дома, засеяли поля овсом и ячменем, занялись скотоводством и земледелием. А из Исландии стали прибывать новые люди, узнавшие о том, как хорошо устроились первопоселенцы.

Два больших поселка викингов выросли в XI веке в Гренландии: Эс-тер-бюгден (Восточный) и Вестер-бюгден (Западный). В них жило около четырех тысяч человек. И вот что говорится об этих колониях в исландских сагах: «Там достаточно хороших пастбищ, люди делают масло, сыры, и этим, главным образом, питаются; у них есть в изобилии мясо тюленей, медведей, оленей-карибу и даже китов».

На первых порах не хватало железа и леса, но когда о гренландских поселениях узнали в других странах Европы, с ними установили торговые отношения. Из Гренландии вывозили в Европу шкуры белых медведей, меха голубых песцов, клыки моржей, считавшиеся целебными бивни нарвалов и гагачий пух. Все это в средневековой Европе очень ценилось. В обмен на этот экзотический товар гренландцы-викинги получали все, что им нужно было для жизни. Особенно благоденствовал Эйрик Рыжий, первооткрыватель страны, построивший в Эйрикфьорде богатую усадьбу Братталид, в которой было двенадцать жилых помещений. В стаде его было сорок коров, а кроме того, лошади и овцы. Он владел мельницей и кузницей.

100 ВЕЛИКИХ ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОТКРЫТИЙ

Не менее богат был и сын его Лейф, но он был молод и дух морского бродяги-викинга еще не покинул его. Ему не давал покоя рассказ Бьёрна Херьольфссона: отнесенный штормом к западу, он видел землю, покрытую густым лесом. Боясь потерять ориентацию в бурном море, Бьёрн не приблизился к этим берегам, надеясь вернуться потом. Но найти их уже не мог.

Лейф Эйрикссон решил достичь таинственной земли, где растет так нужный гренландцам лес. Отобрав тридцать молодых викингов, Лейф устремился в плавание. Море было спокойным, небо ясным, и на десятый день плавания викинги отчетливо увидели землю, о которой рассказывал Бьёрн. Была основана новая колония викингов — Винланд. Лейф и его спутники, конечно, не догадывались, что открыли Америку — огромный материк, неизвестный еще человечеству. По-видимому, это был остров Ньюфаундленд. Произошло это в самом конце первого тысячелетия после Рождества Христова...

Дата добавления: 2015-04-24