Аромат Версаля

С XIV века резиденцией французских королей был замок в центре Парижа, Лувр. Король‑Солнце Людовик XIV (1638–1715) особенно любил это место. Версаль и стал его официальной резиденцией – главной резиденцией французских королей.

Что ж, короли хотели, чтобы их резиденция выглядела достойно и отражала бы место, которое Франция занимала в мире.

Все счета, связанные со строительством Версальского дворца, сохранились до нашего времени. Поэтому мы точно знаем, что расходы составили 25 725 836 ливров.

Как перевести в современные деньги эту стоимость? Если исходить из современных цен на серебро, то это около 3 млрд. евро.

Если исходить из относительной покупательной стоимости ливра, то получаем сумму уже в 40 млрд. евро. Если соотнести государственный бюджет современной Франции и Франции XVII века, то получится: в наше время эти расходы эквивалентны затратам в 260 млрд. евро.

Впрочем, эта астрономическая сумма тратилась не сразу, постепенно.

Итак, с 1661 года началось грандиозное строительство. Лучшие умы всей Европы создавали это новое чудо света, Большой Версальский дворец.

Громадные залы, с невероятным, избыточным богатством, расписанные лучшими живописцами, с богатой и пышной лепниной, переполнены прекрасными статуями и вычурной, роскошной мебелью. Чтобы создать Версаль, трудились три поколения лучших живописцев, скульпторов, мебельщиков.

Г. Риго «Людовик XIV».

Одна из причин, по которой королевский двор при Людовике XIV так легко перебрался из Лувра в Версаль, – Лувр был чудовищно загажен.

Конечно, делалось все это не для одной королевской четы. В Версале и окрестностях постоянно жили до 100 тысяч человек. Далеко не все так уж рвались жить в Версале. Обязанность дворян жить при королевской резиденции было своеобразной мерой предосторожности со стороны Людовика XIV. Дворяне были на глазах, как бы под присмотром. Король таким образом обеспечивал себе полный контроль над деятельностью аристократии.

Дворяне «тусовались» и попивали изысканные вина в салонах Геркулеса, Изобилия, в кабинете Редкостей, салоне Венеры, салоне Дианы, салоне Марса. Они слушали концерты в Королевской капелле Сен‑Луи и Королевской опере. Они были приобщены ко всей показной роскоши Версаля, перегруженной деталями, золотом, драгоценными сортами дерева. Дворцово‑парковый комплекс Версаля на полтора века стал важнейшим городом Европы. В России по образцу Версаля построен Петергоф. Да и все остальные дворцово‑парковые комплексы Петербурга тоже несут на себе печать чуть менее откровенного подражания Версалю. Но есть в этих русских подражаниях некая особенность, отличающая их и от самого Версаля, и от его европейских подобий.

Однако, прежде чем говорить об этих отличиях – вот еще о чем. Французы, как заметит любой русский турист, хоть раз побывавший в «прекрасной Франции» – народ весьма экономный, даже я бы сказал прижимистый. На строительстве Версаля они тоже экономили, и не слабо. За экономией лично следил знаменитый министр финансов Кольбер. Купцы получали конкурсные подряды на поставку материалов и ведение работ. Если они хоть на сантим выходили за пределы заявленной сметы, эти расходы не оплачивались.

Подрядчики соответственно экономили, как могли, на оплате и питании рабочих. Чтобы получалось дешевле, в мирное время к работам также, как и в России, привлекали солдат. Число умерших во время строительства Версаля называют разное, но если проанализировать и сопоставить источники, то маловероятно, что меньше 6000 человек.

Мимоходом сравним: при возведении Петербурга за всю эпоху Петра, с 1703 по 1725 год, умерло не более 4 тысяч рабочих. Молва, правда, стократ преувеличила эти цифры, и в историю вошел очередной мрачный русский миф – о Петербурге – «городе на костях». Но это миф, в котором концы не сходятся с концами.

Так что лучезарный Версаль в гораздо большей степени, чем Петербург, – город на костях. Если расспросите экскурсовода во время посещения Версаля, наверняка шепотом он вам это подтвердит. Но главная особенность Версаля даже не в этом, – Версаль был очень плохо построен. Плохо и без учета того, как будут жить 90 % его обитателей. В Версале не работали многие камины, не закрывались окна, и жить во дворце зимой было крайне неуютно и попросту холодно.

Жизнь большинства постояльцев Версаля была лишена всяких удобств. Дворяне, за исключением близких родственников королевской семьи, жили в обычных… каморках. Комнаты у них в большинстве случаев были узкие, сырые и неудобные. Такая типичная гостиница «ноль звезд».

Но у дворян хотя бы были кровати! Прислуга же спала чаще всего на каменном полу. Не раздеваясь, а только прикрывшись ветошью вместо одеяла. Вышеописанный рай для короля и кучки титулованной знати оборачивался чистилищем для большинства дворян и адом для всех простолюдинов.

Вот в этом и состоит первое принципиальное отличие Версаля от его русских аналогов: во всех русских дворцах в Петербурге и его окрестностях предусматривались более‑менее человеческие условия жизни для всех, в том числе и для крепостной прислуги. Не говоря уже о придворных.

Вторая особенность Версаля в том, что в нем была только одна (!) ванная комната – лично для короля. Ни для каких других лиц ни ванных комнат, ни тем более бань предусмотрено не было.

Совсем.

А уборных в Версале не было вообще, даже персонального сортира для короля. Как же быть?! Очень просто – пользоваться ночными горшками… Впрочем, почему именно горшками? Использовались и блюда, и тарелки, и вазы. Почти забытый словесный уродец «ночная ваза» – именно об этом. А выливать ночные горшки куда?! Да куда угодно. Ведь ни канализации со стоком, ни ям‑отстойников в Версале тоже предусмотрено не было.

В этом второе принципиальное отличие Версаля: во всех русских дворцах в Петербурге и его окрестностях предусмотрены были ванные комнаты, бани, уборные. И придворные, и прислуга регулярно ходили в баню, а дворцовые покои не было нужды чистить от груд экскрементов.

Действительно, странно представить себе придворных Екатерины II или Александра I, которые вынуждены устраивать свидания или спешить на прием к монарху, лавируя между куч фекалий и кухонных отбросов. Странно, потому что ничего подобного в «немытой» России не было никогда.

В отличие от «диких и грязных» русских, европейцы с такими проблемами сталкивались каждодневно. Ведь не только в Версале – уборных не было в замках и дворцах всей французской аристократии. Говорят, в том числе по этой причине европейские монархи и высшая знать стремились обладать не менее чем десятком замков и дворцов.

Ведь как выходили «из положения» хозяин замка, его семья, придворные и гости, если приспичило, и не успеваешь «сбегать во двор»? А если еще гостей много понаехало, да не все знают, куда, по какой темной лесенке ночью бежать до уличного нужника? Выход был один… Уединялись в укромных закоулках замка, на балконах или под лестницами, а то и отгибали прикрывавший лестницу ковер. А сделав свое дело, пришпиливали ковер на место.

За считанные недели замок или дворец приходил в такое состояние, что жить в нем становилось невозможно. И двор переезжал в другой замок, а слуги начинали чистить оставленный и как можно шире открывали все двери и окна – проветривать.

Одна из причин, по которой королевский двор так охотно перебрался из Лувра в Версаль, – Лувр был чудовищно загажен.

Пирамида Лувра.

Пирамиду, как знаем мы все из «Кода да Винчи», соорудили совсем недавно, чтобы дать наводку искателям сокровищ тамплиеров. Туалеты в Лувре тоже, кстати, появились не так давно.

Французские авторы как о само собой разумеющемся пишут, что «еще в XVI веке кучи человеческих экскрементов можно было найти на балконах Лувра».

В королевских дворцах в гардеробных всегда стоял стул с дыркой, а также набор ночных горшков, соответствующих делу мисок и ваз…

Однако придворным особам обоих полов было лень идти до отхожего места либо до горшка в гардеробной, поэтому нужду справляли в укромных уголках дворца.

В Версале происходило то же самое и даже хуже: большое количество людей скопилось на ограниченном пространстве.

Версаль, при всей величественной роскоши своих интерьеров, изрядно пованивал. Громадный парк с фонтанами и статуями вызывал чувство величавой грусти, но у кавалеров и дам, уединявшихся в этих беседках, могли возникнуть не совсем романтические настроения. Увы, в беседке могли побывать до них, и отнюдь не с намерениями целоваться.

Дворец и парк чистили, а продукты жизнедеятельности Версаля сбрасывали в главный Королевский канал, так что эта сегодня столь приятная глазу главная артерия парка тоже весьма «благоухала».

Первая генеральная уборка Парижа от подобного сорта отходов человеческой жизнедеятельности была произведена только в XVII веке. Это событие явилось в глазах парижан таким торжественным событием, что по его поводу была выбита медаль.

По поводу чистки Версаля медали выбить не довелось: вплоть до Французской революции 1789–1794 годов балконы и укромные комнаты, беседки, гроты и заросли парка служили отхожими местами для обитателей чудного Версаля, образца для подражания всей Европы.

Дата добавления: 2015-03-29