Человека к истинной цели Его творения

О внутренних действиях Божиих с целью привести

В начале Бог атаковал нас во внешних обстоятельствах; постепенно Он убирал те Его творения, которые мы любили слишком сильно и вопреки Его закону. Но это внешнее дело, хотя и необходимо в положении основания здания, дает немного продвинуться к завершению всего здания. Внутреннее действие, хотя и невидимо, несравненно больше, более сложнее и превосходнее!

Приходит время, когда Бог, полностью раздев нас умерщвлением плоти в ее склонности к творению, начинает внутреннюю работу по освобождению нас от самих себя. Внешние объекты теперь не являются больше предметами Его цели: Он желает оторвать нас от своего «я», которое является центром нашего самолюбия. Только ради этого «я» мы любили все остальное и Он теперь преследует его неуклонно и непрестанно. Снять с человека одежду - это довольно резкое обхождение; но это ничто по сравнению с наказанием, которое раздевает его от кожи и мускулов и доводит его до скелета. Обрежьте ветки дерева, не убивая его, и вы даже добавите ему силу и оно снова даст побеги со всех сторон; но поразите ствол, засушите корень и оно увянет, засохнет и умрет. Но благая воля Божия для нас в том, чтобы таким же образом дать нам умереть для себя.

Внешнее умерщвление чувств Он призывает нас выполнять смелыми усилиями против самого себя. Чем больше чувств разрушено храбростью души, тем более высоко душа оценивает собственные добродетели и живет собственной силой. Но с прошествием времени, Бог оставляет для Своей руки дело в глубинах нашей души и лишает ее наконец последнего остатка жизни этого «я». Это больше не сила души, которая тогда используется против внешних вещей, но ее слабость, которая обращена против себя. Она смотрит на себя и потрясена тем, что видит: она остается преданной, но больше не созерцает собственную преданность. Каждый порок в предыдущей истории появляется перед ее глазами и часто новые ошибки, о которых она никогда прежде даже не подозревала. Она больше не находит той поддержки от пыла и храбрости, которые прежде лелеяли ее. Она слабеет; и подобно Иисусу она даже идет к смерти. Все удалено, но нет желания ничего возвращать, но позволить делу Божиему совершаться безоговорочно.

Она даже не имеет утешение от того, что имеет такое желание. Ее больше не заметно, она не сложна в планах, но проста, не имеет самонаправленных действий, и скорее скрытна, как будто стала глубже и более сокровенной. В таком состоянии, Бог позаботится о всем, что необходимо для отделения души от себя. Он раздевает ее постепенно, удаляя один за другим все облачения, в которых она была обернута.

Последние действия, хотя не всегда самые великие, но наиболее серьезны. Как и внешние предметы одежды могут быть более дорогостоящими, чем внутренние, но удаление последних более болезненно, чем первых. В начале мы утешаемся тем, что оставлено нам; во втором не остается ничего, а только горечь, нагота, и смущение.

Меня возможно спросят о том, из чего эти лишения состоят; но я не смогу сказать. Они столь же различны, как и человеческие характеры. Каждый человек страдает согласно его необходимости и по планам Божиим. Как возможно знать то, что будет удалено у нас, когда мы не знаем то, во что мы одеты? Мы цепляемся за бесконечное количество вещей, о которых мы никогда даже не подозревали; мы только чувствуем, что они – наша часть, когда они удалены далеко от нас, подобно тому как я сознаю, что имею волосы только когда их тянут. Бог открывает нам постепенно то, что находится внутри нас, о чем мы до этих пор полностью неосведомлены и удивляемся, обнаруживая в самих наших добродетелях пороки, в которые мы никогда не верили, что мы будем способны на них. Это подобно пещере, которая кажется совершенно сухой, но в которой вода внезапно может политься из каждой точки, даже из тех, из которых меньше всего ожидаешь.

Этих агоний обычно не ждут. То, что мы ожидаем, находит нас подготовленными, и не так, как мы думали, ускоряет смерть нашего "я". Бог удивляет нас наиболее неожиданно и по-разному. Это ничтожества, но такие ничтожества, которые опустошают нас и распинают наше самолюбие. Великие и грандиозные добродетели больше не подходят нам, ибо они лелеют гордость и дают некоторую степень силы и внутренней уверенности вопреки замыслу Божиему, который заставляет нас потерять основание. Это простой, прямой путь; все остальное банальность. Другие не видят ничего великого, а человек для себя обнаруживает внутри только то, что кажется естественным, слабым и немощным; но он предпочел бы в сотню раз более вести всю свою жизнь на хлебе и воде и практиковать суровую строгость, чем переносить то, что происходит внутри у него. И не потому, что он наслаждается некоторым вкусом строгости; нисколько, восхищение ушло; он находит его в податливости, которую Бог требует в бесконечном количестве мелочей, в самоотвержении и смерти, чем в великих жертвах.

Однако Бог никогда не оставляет душу, пока Он не сделал ее податливой и уступчивой, проведя ее по разным путям. В одно время человек должен говорить искренне; в другом - молчать; его нужно похвалить, затем обличать, затем забыть и затем испытать снова; он должен быть унижен, возвышен, перенести осуждение, не произнеся ни слова в самозащиту, и снова он должен говорить хорошо о себе. А также должен желать найти себя слабым, беспокойным и нерешительным в простейших пустяках, проявляя своенравие младенца; отвратить своих друзей своей неприветливостью; становиться ревнивым и подозрительным без причины; и даже обнаружить свою наиболее глупую ревность к тем, к кому он ее имеет; разговор с терпением и помощь людям, вопреки их желанию и своему собственному будет бесплоден и покажется искусственным, а сам он неверующим. Короче говоря, найти себя бесплодным, вялым, утомленным от Бога, рассеянным и далеким от всякой благой мысли, как будто в искушении к отчаянию. Таковы примеры некоторых из агоний, которые теперь опустошают меня; но имеется бесконечность других, которые Бог распределяет каждому согласно Его собственным мудрым целям.

Пусть никто не говорит мне, что это только пустое воображение. Можем ли мы сомневаться, что Бог действует непоредственно на душу? Он так действует, чтобы заставить ее умереть для себя? Чтобы подчинить большие страсти, Он атакует все тонкие ресурсы внутри самолюбия, особенно в тех душах, кто великодушно и без остатка отдали себя действию Его благодати? Чем больше Он очищает их, тем более Он испытывает их внутренность. Мир не видел и не слышал таких испытаний; но мир слеп, его мудрость мертва; это не может сосуществовать с Духом истины. "Божьего," - говорит Апостол, "не знает никто, кроме Духа Божьего"; " Дух проницает глубины Божии» (1Кор.2:10,11) Мы сначала не приучены к этому внутреннему видению, которое таким образом ведет нас к основанию. Мы желаем быть тихими и собранными; переносить все; быть в распоряжении Провидения, подобно человеку, спускающемуся по течению реки; но мы все же не осмеливаемся рисковать слушать внутренний голос, который призывает нас к жертвам, которые наметил Бог. Мы подобны мальчику Самуилу, который еще не знал Господа и когда Господь звал его, он думал, что это был Илий, но ему сказали, что ему послышалось и никто не говорил с ним. Так и мы неуверенны в этом, не является ли это некоторым воображением, которое ведет нас слишком далеко. Часто первосвященник Илий, то есть наши духовные советники, говорят нам, что нам послышалось и предлагают нам лечь спать снова. Но Бог не оставляет нас и продолжает пробуждать нас, пока мы не приклоним ухо к тому, что Он говорит.

Если бы это было вопрос видения, явления, откровений, необычайных просвещений, чудес, то есть, что вопреки истинному учению, то мы были бы правы, не внимая им. Но когда Бог вел нас к некоторому отказу и мы впоследствии ощутили внутреннее обличение, что Он все еще желает, чтобы мы отдали некоторые невинные вещи, чтобы сделать нас более простыми и более мертвыми для себя самих, то разве может быть иллюзией послушание таким влечениям? Вероятно никто не следует им без доброго совета. Отвращение, которое наша мудрость и самолюбие проявляет к этому, является достаточным свидетельством того, что они от благодати, поскольку мы видим, что мы встречаем препятствие следовать за ними из-за эгоистичных соображений. Чем больше мы боимся делать это, тем больше нам нужно делать это; ибо это опасение возникает только от деликатности, желания лелеять и прилепляться к нашим удовольствиям и взглядам. Мы должны умереть для всех сентиментальных чувств естественной жизни. Таким образом каждый предлог отступить есть отвержение обличения в глубинах души о том, что требуемые жертвы помогут нам умереть.

Непринужденность и быстрота в податливости этим движениям, являются средствами, которыми душа делает величайший прогресс. Тот, кто достаточно бесхитростен, никогда не колеблется так прогрессировать. Другие спорят и никогда не найдут достаточного смысла для следования внутреннему чувству. Они желают и не желают, хотят подождать несомненных фактов; они ищут советников, которые предложат им не делать то, что они боятся выполнить; останавливаются на каждом шагу и смотрят назад, томясь в нерешительности и бесчувственно отстраняются Духа Божьего. Сначала они огорчают Его своим колебанием; потом они раздражают Его формальным сопротивлением, и наконец подавляют Его действия повторным сопротивлением.

В то время как они таким образом сопротивляются, они находят предлоги, скрывают и оправдывают сопротивление; но они бесчувственно становятся сухими; теряют свою простоту и пытаются обмануть себя в том, что не имеют мира; на дне совести всегда есть чувство упрека в том, что они желали Бога. Но поскольку Бог становится более отдаленным из-за того, что они отходят от Него, душа постепенно черствеет. Она больше не мирна и не ищет более истинного мира; напротив она блуждает все дальше и дальше от него, ища его там, где его нет; подобно сломанной кости, непрерывного источника боли, находящегося вне своего естественного положения, все же никак не склонно занять свое место, но напротив сростается неправильно.

О! Как жалко ту душу, которая начинает отвергать скрытые побуждения Божии, когда Он требует, чтобы она умерла ко всему! Сначала это всего лишь атом; но атом становится горой и скоро производит своего рода хаос между ним и Богом. Мы глухи, когда Бог требует непритязательную простоту и мы боимся слушать; мы должно быть весьма довольны в убеждении себя в том, что мы не слышали и хотя мы говорим так, но не убеждены. Мы восстаем и сомневаемся во всем нашем прошлом опыте и благодати, которые служили наиболее целесообразно, чтобы делать нас смиренными и простыми перед Богом, и все это начинает выглядеть как иллюзии. Мы ищем духовных советников, которые могут успокоить неприятность внутри; мы с готовностью находим их, ибо многие одаренны великим знанием и благочестием, но которые имеют все же немного опыта.

В этом состоянии чем больше мы стремимся восстановиться, тем более больными мы становимся. Мы подобны раненному оленю, в боку у которого смертельная стрела; чем больше он пробирается через лес, чтобы избавиться от своего врага, тем более глубоко она проникает в его тело. Увы! "Кто укреплял себя против Него и процветал». (Иов 9:4) Как может Бог, Который есть Сам истинный Мир, оставить сердце в мире, которое противопоставляет себя Его замыслам? Такой человек похоже имеет неизвестный для себя беспорядок. Врачи напрасно пытаются дать ему утешение. Вы видите его грустным, угнетенным, вялым; ни пища, ни лекарство не могут помочь ему в улучшении; он умирает день за днем. Разве не удивительно, что блуждая с истинного пути, мы непрерывно будем продолжать отклоняться дальше и дальше от правильного курса?

Но, как вы скажете: "эти вещи - дело маленькое"; истинно, но конец прискорбный. В жертве, которую мы принесли, когда посвятили себя полностью Богу, мы не оставили ничего и, так поступая, чувствуем себя счастливыми, смотря на все со стороны и издали; но когда Бог берет нас в нашем слове и принимает нашу жертву детально, то мы встречаем тысячу отвращений, о существовании которых мы не подозревали прежде. Наша храбрость проваливается; вольные оправдания начинают льстить нашим слабым и соблазненным душам; тогда мы колеблемся и сомневаемся в том, наша ли обязанность повиноваться; мы повинуемся только половине того, что Бог требует от нас и мы примешиваем к Божественному влиянию кое-что свое, пробуя все еще обеспечить некоторую пищу для того испорченного тыла, который не желает умереть. Бог - ревнитель уходит: душа начинает закрывать глаза, чтобы не видеть, что она больше не храбра действовать, и Бог оставил ее слабости и тлению, потому что она захотела такой остаться. Подумайте о величине этого заблуждения!

Чем больше мы получили от Бога, тем больше мы должны отдавать. Мы получили услужливую любовь и однажды благодать: мы получили дар чистой и бескорыстной любви, которую так много набожных душ никогда не испытали; Бог не пожалел ничего, чтобы обладать нами полностью; Он стал внутренним Женихом и перенес боли, чтобы все сделать для Своей невесты, но Он бесконечно ревнив. Не задавайтесь вопросом о требовательной природе Его ревности! Какова ее цель? Таланты, просвещение, регулярная практика внешних добродетелей? Нисколько, Он прост и снисходителен в таких вопросах. Только любовь ревнует о любви; и весь ее испытующий взор падает на состояние воли. Он не может разделять сердце супруги с другим; еще меньше может Он допускать оправдания, которыми она убедила бы себя, что ее сердце разделено обоснованно; на это направлен поядающий огонь Его ревности. Также долго, О невеста, как чиста и бескорыстна любовь, ведущая тебя, так долго Жених будет терпеть с неистощимой выносливостью все твои ошибки через слабость или оплошность, без предубеждения в чистоте твоей любви; но с того момента, как ты отвергнешь то, что просит Бог, и начнешь обманывать себя, оправдывая отвержение, он расценит тебя как неверную супругу и ту, кто стремиться скрыть свою неверность!

Как много душ, сделав великие жертвы, впадают в это! Ложная мудрость - источник всех проблем; не столько через недостаток храбрости, как через избыток разума мы претыкаемся в этом. Истинно, что когда Бог призвал души к этой абсолютной жертве, Он обращается с ними в соответствии с дарами, которые он раздал им; Он ревностен до смерти, потерь, самоотказа; Он даже ревнует нас к Его собственным дарам, потому что превосходство благословений тайно разводит внутри нас своего рода самодоверие. Все должно быть разрушено, все без остатка погибнуть! Мы оставили все и Он приходит теперь забрать все, не оставляя нам абсолютно ничего. Если есть мелочь, за которую мы цепляемся, даже безобидную, как нам может показаться, то он берет меч в руку и проникает в самый отдаленный уголок души. Если мы все еще боимся в каком-то уголке, то Он приходит именно в это место, поскольку Он всегда нападает на нас в наших самых слабых точках. Он подталкивает нас с трудом, не давая нам времени передохнуть. Удивляетесь? Можем ли мы быть мертвыми, пока мы все же дышим? Мы желаем, чтобы Бог нанес нам смертельный удар; но мы стремимся умереть без боли; мы умерли бы собственной силой воли; мы хотим потерять все, но все же иметь все. О! Какая агония, какая беда, когда Бог приводит нас к концу нашей силы! Мы слабеем подобно пациенту при болезненной хирургической операции. Но сравнение не удачно, ибо цели хирурга - дать нам жизнь, цели Бога - заставить нас умереть.

Бедные души! Слабые в духе! Как эти последние удары сокрушают тебя! Само сознание их заставит тебя дрожать и падать назад! Как немного тех, кто желают пересечь ужасную пустыню! Едва будет двое или трое, кто видит обещанную землю! Горе тем, от кого Бог мог ожидать все и кто не принимает благодать! Горе тому, кто сопротивляется внутреннему водительству! Странный этот грех, что против Святого Духа! Неизвинительный и в этом мире и в следующем, кто является сопротивлением божественному водительству внутри? Тот, кто сопротивляется Духу, борющемуся за его обращение, должен быть наказан в этом мире несчастьем и в следующем - болями ада. Блажен тот, кто никогда не колеблется; кто боится только того, что он последует Ему со слишком небольшой готовностью; кто предпочел бы делать слишком много против себя, чем слишком немного! Блажен тот, кто когда просит испытаний, смело представляет себя вполне и переносит Божие обрезание! Блажен тот, кто почитает себя как ничто, не дозволяет Богу щадить себя! Трижды блажен тот, кого все это не пугает!

Думается, что это состояние - болезненное, но это ошибка; в нем мир и свобода; в нем сердце отделено от всего, неизмеримо расширено, чтобы стать безграничным; ничто не стесняет его, и по обетованию оно становится в некотором смысле одним с Богом.

Ты только, о мой Боже, Можешь дать мир, которым тогда можно насладиться! Чем менее робкой является душа в отношении для себяпожертвования, тем больше свободу она приобретает! И когда она больше не смущается терять все и забывать себя, то она обладает всем. Истинно, что это не сознательная зависимость, к которой душа порой прикреплена, ибо должно ей возвратиться к своему "я", оставив его навсегда; но это образ жизни благословенных, которые были всегда приучены рассматривать Бога, не ища момента во всей вечности, чтобы думать о себе и своем счастье. Они так удовлетворены этим, что даже будут вечно радоваться, не сказав себе ни разу, что они счастливы.

Ты даже в этой жизни даруешь предвкушение этого счастья тем душам, кто никогда не сопротивляются Тебе, О жених душ наших!. Они желают всего и ничего. Поскольку это созданные вещи, которые принижают сердце, эти души, ограничиваемые не прилеплением к творению и не размышлению о себе, вступают в Твою необъятность! Ничто не останавливает их; они становятся непрерывно все более и более потерянными для мира; но хотя их вместимость увеличивается до бесконечности, которую наполняешь Ты, они всегда удовлетворены. Они не говорят, что они счастливы, но чувствуют себя так; они не имеют счастье, но их счастье обладает ими. Пусть кто-нибудь спросит их в любой момент: «Ты будешь переносить то, что ты переносишь? Хотел бы ты иметь то, что не имеешь?" Они ответят без колебания и без размышления: «я буду переносить то, что я переношу, и хотеть того, чего я не имею; я буду таким, каким Бог желет видеть меня и ничем иным».

Таково, мой Бог, истинное и чистое поклонение в духе и истине. Таковых поклоняющихся Ты ищешь, но мало находишь их! Немного их, а другие ищут себя в Твоих дарах вместо стремления к Тебе одному в кресте и в самоотвержении. Больше людей стремятся вести Тебя вместо того, что вестись Тобой. Они отдают себя Тебе, чтобы стать великими и забирать все, когда от них потребуются остаться с немногим. Они говорят, что они не прилеплены ни к чему, но разбиты от самых маленьких потерь. Они желают обладать Тобой, но не желают потерять сами, чтобы Ты обладал ими. Это не любовь к Тебе; это желание быть любимым Тобой. О Боже, творение не знает для чего Ты сотворил его; научи его и напиши в глубинах его души то, что глина должна претерпеть изменения формы по воле гончара!

Дата добавления: 2015-04-30