О произносимом и непроизносимом

С самого раннего детства мы все знаем, что в нашем языке часто встречаются «непроизносимые согласные звуки». Не правда ли, это словосочетание привычно, как воздух и вода. Оговоримся, между прочим, что такие звуки есть и в других языках.

В русской речи обычно непроизносимыми становятся звуки, оказавшиеся в труднопроизносимых сочетаниях с другими. Проявляя особое владение речевой техникой, выговорить эти «непроизносимые звуки», конечно, можно. Но не нужно. Это языковое пижонство и безграмотность. Перечислить все случаи таких «непроизносимостей» в этой работе мы не сможем. И не будем, не тому предмету посвящена книга. Попробуем выделить лишь наиболее общие закономерности, некоторые подводные камни, на которые чаще всего попадают многие люди в своих выступлениях и журналисты в эфире.

Обратим внимание читателей на то, что в приведённом словосочетании фигурируют согласные звуки, а не гласные. Гласные, хоть и редуцированные, обычно должны звучать. Исчезновение происходит в «пучках согласных», расположенных, что важно помнить, внутри слов. Сложные звукосочетания, «пучки согласных», часто возникают и на стыках слов, но тут ничего «проглатывать» нельзя, ни в конце слова, ни в начале. А такое допускают частенько. Примеров значительно больше, чем приведено выше: человек набрасывается на начало слова со всей силы, а к концу слова или фразы словно умирает, окончание исчезает. Или, наоборот, говорящий разогревается только к концу слова, а начало пропадает или маскируется. Меж тем, старинная русская мудрость гласит: «Начало и конец – делу венец». Исчезновение какого‑либо звука в начале или в конце слова влечёт исчезновение какого‑либо смысла в одном случае, существенное его искажение – в другом.

В своё время всех эфирных сотрудников Ленинградского радио и телевидения постоянно дрессировали чётко произносить: «Говорит Ленинград!», чтоб не проскочило по оплошности «Говори Ленингад», или «Овори энигра», или ещё какая‑нибудь гадость. «Гоори Моска», кстати, также не очень к стати.

Встречаются типичные неприятности с названиями некоторых населенных пунктов. Один, очень известный петербургский журналист, воспевая трёхсотлетие Санкт‑Петербурга, на всю Россию произнёс примерно следующее: «Что‑то у нас часто стало звучать слово «петербу ршск ий», в то время как правильно «петербу ргск ий». Он произнёс так, как написано, подчеркивая звонкое «г» (хоть, как уже описано, по всем и всяческим правилам в этом сочетании вместо звонкого «г» должно звучать глухое «к»). Знаменательный подарок любимому городу! Такое найдём и в некоторых весьма уважаемых современных источниках. Произнесение «петербу ржск ий» (именно «‑ жск ий», со звонким «ж», не с «ш») обозначено в одном из них как «устарелое» [23].

Очень хочется согласиться с великомудрыми, только неловко произносить «ргск», – артикуляционные органы немного мешают. А ещё возникают и какие‑то детские вопросы: отчего же в русской языковой культуре принято «г» в подобных случаях бесспорно замещать звуком и даже буквой «ж» или «ш». Обычно всё‑таки говорят и пишут «петербур ж цы», «петербур ж ец» и «петербурженка» (с возвращением городу первого, немецкого имени в начале 1990‑х годов последнее слово языковеды и журналисты вспомнили не сразу и старались называть горожанок как‑нибудь иначе). «Остро г» (почти город – «остро ж ек») и «остро ж ный», «остро ж ить», «остро ж ник», «остро ж анка»; «печене г и» и «печенежский»; «утю г» и «утю ж ить», «отутю ж енный»; «бе г ун», «бегать» и «бе ж ать»; «город Великий Устю г» и «великоустю ж ское чернение по серебру» и пр., и пр. Следуя этой русской языковой логике, в немецкой части «‑бу ргск ий» вполне русского (или вполне обрусевшего) слова – вместо «г» лучше произносить «ж», оглушая его по указанным выше причинам. Получится «‑бур шск ий», традиционно принятое произношение. Даже если и этот звук «ш» произнесён не будет (многовато согласных в «пучке»), а прозвучит «петербу рск ий», «выбо рск ий», «екатеринбурский», «оренбу рск ий», – это будет легко, благозвучно и правильно (в соответствии с элитной нормой!). Таким же образом надо произносить «Кёнексбе рск ий» (Кёнегсбе ргск ий), «Нюрнбе рск ий» (Нюрнбе ргск ий). Можно ли себе представить, чтоб великая русская певица Людмила Зыкина пропела: «…оренбу рГск ий пуховый платок»? Некоторые, услышав такое, лишились бы рассудка тут же.

Слово «ладо жск ий» пишется так, как произносится (с поправкой на оглушение, вместо «ж» звучит «ш»). Произносить «ладо гск ий», тем более «ладо ржск ий» нельзя категорически, как, впрочем, и писать. Слава Богу, никому не придёт в голову конструкция «вол гск ий» (если в виду иметь не просторечное «вол говск ий», относимый к автомобилю «Волга»), «лу гск ий» (разве только великолу кск ий, если он в Великих Лу к ах, а не на реке Лу г а или в городе с тем же именем), «кондопо гск ий» (хоть город и зовут Кондопо г ой). Всё‑таки правильно только «вол жск ий», «лу жск ий», «кондопо жск ий» при письме и с глухим «ш» при произнесении.

Есть всем известные, привычные слова «прои сш едший», «прои сш ествие» («с» в таких сочетаниях не звучит, должно быть чуть удлиненное «шш»). Зачем некоторые наши сотоварищи, переученные в очень средних учреждениях весьма среднего образования, столь часто употребляют низкосортное труднее произносимое «прои зо шедший» (почему бы тогда и не «произошествие»?), автор объяснить и даже понять не может. Пусть объясняют те, кто так выражается. Спросите ради забавы! Не исключено, между прочим, что некоторые великомудрые не только объяснят, но и включат в словари такие глупости как «константировать», «нез д ря», «уча в ствовать» и что‑нибудь из приведённого в разделе 3 части VII (стр. 146–149). Так и будем разговаривать, «кулюторно», смачнО отхлюпливая кофеЯ, изящчно оттопыриваЯ мезинЕц.

В таких словах как «де й ствительно», «англи й ский», «пожалуйста», «се й час» не надо произносить «й», разве тольков случае, ко‑гда необходимо особо подчеркнуть – «именно, се й час» (в этот час). Также звука «ю» не должно быть в слове «следу ю щий».

Вспоминается один эпизод, когда записывали одесские интеллигентные песни в исполнении народного артиста Украины Семёна Крупника. Он поёт: «Люблю к тебе, Соборка (Соборная площадь), во звр ащаться». Поёт верно: «во звр ащаться», по всем правилам. Но как батман выделяет «зВр», что понятно, – ведь всю жизнь отдал оперетте. Просим: «Не делайте так, Семён Самойлович! Пусть будет произнесено: «во зр ащаться», никого не стошнит». «Во звр ат» обязательно звучит с «в», а «во зр ащаться», «во зр ащение» в определенном контексте может быть произнесено проще. Впрочем, в итоговой фонограмме «в» всё‑таки звучало, но очень незаметно, слышно только при внимательном прослушивании.

С детства все ныне живущие поколения помнят канонический образ Петра I, созданный гениальным актёром Ленинградского

Пушкинского (императорского Александринского) театра Николаем Константиновичем Симоновым в одноимённом фильме. Но кто из нас замечал, что первый русский император в этой всемирно известной и признанной картине в разных контекстах произносит: «кадА» (когда) или «нЕкада» (некогда)?.. Думается, великий художник говорил таким образом не потому, что не мог выговорить, и не потому, что он – волгарь, а царь Пётр – москвич по происхождению. В разных разговорных ситуациях именно так лучше произносится, и, что важнее, воспринимается. Потому‑то мы не замечаем такое ненормативное произнесение этих слов не только Н. К. Симоновым, и не только в этой роли, но и другими актёрами в ролях других персонажей, кстати, отнюдь не плебейских.

Стоит применять не только знание наизусть всевозможных норм, а ещё и слух, субъективную оценку звучания слова, фразы. То, что мы произносим в эфире, обязательно должно быть благозвучным.

Дата добавления: 2015-04-30