Психология эмоций 39 страница

После повторного заполнения шкалы дифференциальных эмоций испытуемых просили заполнить шкалу вины сексуального характера, разработанную Мошером. Была обнаружена корреляция между результатами, полученными по шкале Моше-ра, и результатами, полученными по ШДЭ. Данные по шкале Мошера показали умеренную, хотя и статистически значимую, отрицательную корреляцию с данными по шкалам сексуального возбуждения (r=-0,19, p < 0,01) и радости (r=-0,21, p < 0,05) и положительную корреляцию с данными по шкалам отвращения (r=0,31, p < 0,01) и вины (r=0,24, p < 0,01). Если исходить из нашего понимания психологии вины и взаимодействия вины с сексуальными драйвами, именно таких результатов и следовало ожидать. Данные этого исследования согласуются с данными, ранее представленными Мошером (Mosher, 1965).

Мы уже выдвигали предположение о том, что одной из причин повышенной эмоциональности мужчин в присутствии наблюдателя противоположного пола в ходе описанных выше экспериментов могло стать сексуальное возбуждение, охватившее часть испытуемых-мужчин. В традициях американской культуры принято считать, что факт присутствия представителя противоположного пола гораздо больше возбуждает мужчин, чем женщин. Мы говорили также и о том, насколько прочно практика социализации увязывает сексуальное возбуждение и переживание вины. Потому несложно объяснить, отчего сексуальное возбуждение, переживаемое испытуемыми-мужчинами вызывало у них чувство вины и, соответственно, более высокие показатели по шкале вины. Но чем же объяснить повышение показателей по шкалам гнева, отвращения и страха? Можно предположить, что одной из причин повышения показателей стала фрустрация и растерянность, охватившая испытуемых-мужчин, не понимавших, что же им делать с неуместным возбуждением. Обстановка эксперимента противоречила традиционным (стереотипным) представлениям о мужской и женской роли. Девушка (сокурсница по колледжу) оказывалась инициатором взаимодействия и давала указания (то есть определяла ход развития ситуации). Подобное, нештатное распределение ролей на фоне сексуального возбуждения могло стать поводом для активизации эмоций гнева, отвращения и страха.

Изард, Шпигель и их коллеги (lzard, Spiegel et а1., 1974) исследовали влияние морально-этических норм на эмоциональные реакции, сопровождающие визуализацию полового акта. Для проведения исследования была избрана форма анонимного опроса. В студенческом городке были установлены будки для раздачи бланков оп-росников. Всего было роздано 495 комплектов опросников. Для того чтобы студенты не сомневались в полной анонимности исследования, вместе с бланками им вручался конверт со вписанным адресом, подписывать опросники не требовалось. Заполнили и вернули опросники 275 студентов, из этих опросников 255 комплектов были заполнены правильно, и их подвергли дальнейшей обработке.

Основная гипотеза авторов заключалась в том, что существует связь между сексуальными нормами испытуемых, их сексуальным опытом и теми эмоциональными реакциями, которые вызовет у них визуализация полового акта. Предполагалось также, что в эмоциональном паттерне испытуемых, исповедующих консервативные взгляды на сексуальные отношения, будут более обширно представлены отрицательные эмоции (такие как страх и вина).

Тестовый материал, предложенный студентам, включал в себя следующие опро-сники: обе формы ШДЭ (в том числе модификацию ШДЭ, направленную на диагностику эмоций как черт личности, и стандартную форму), шкалу сексуальных стандартов Рейса (Reiss, 1967), модифицированную шкалу сексуального опыта Подел-ла-Перкинса (Podell, Perkins, 1957). При заполнении бланка шкалы сексуальных стандартов Рейса студентам предлагалось оценить приемлемость'различных форм сексуального поведения в диапазоне от <поцелуя с любовью> до <полового акта без любви>. При заполнении шкалы сексуального опыта Поделла-Перкинса предполагалось, что испытуемые пометят, насколько часто им приходилось проявлять сексуально окрашенную активность разного рода - начиная от поцелуя и заканчивая половым актом. Показатели, полученные с помощью шкал для диагностики эмоций для каждой эмоции, рассматриваемой как черта личности, и для каждого эмоционального состояния (после визуализации полового акта), размещались в факторной матрице размерами 2 хЗх 3, где 2 (мужчина-женщина) х 3 (девственный-неопытный-опытный) х 3 (нормы, не позволяющие добрачную половую жизнь: нормы, позволяющие добрачную половую жизнь при наличии любви; нормы, позволяющие добрачную половую жизнь без любви). В нашем кратком обзоре мы рассмотрим те из результатов и выводов эксперимента, которые имеют отношение к эмоциям смущения и вины. Важно помнить, что форму ШДЭ-11 (направленную на диагностику эмоций, рассматриваемых как личностные черты) участники заполняли в первую очередь, до всех прочих тестовых материалов. Стандартную форму ШДЭ они должны были заполнить сразу же после визуализации полового акта.

При анализе данных, полученных с помощью шкалы сексуального опыта и ШДЭ-11, было обнаружено интересное криволинейное соотношение между сексуальным опытом и выраженностью вины, рассматриваемой как черта личности. У испытуемых с небогатым сексуальным опытом (один или несколько сексуальных контактов) отмечались крайне высокие показатели по шкале вины; у опытных в сексуальном отношении испытуемых показатели по шкале вины оказались крайне низкими; неопытные (девственники) продемонстрировали средние значения. Можно предположить, что испытуемые с небогатым сексуальным опытом более подвержены переживанию вины за сексуальные действия, и такая аффективно-когнитивная озабоченность находит отражение в крайне высоких оценках по шкале вины, рассматриваемой как черта личности. Такое толкование согласуется с результатами исследований, на которые обращает внимание Маккэри (McCary, 1973).

Показатели по шкале сексуального опыта столь же тесно связаны с показателями ШДЭ по шкале, с помощью которой измерялась вина как состояние, возникающее после визуализации полового акта. Что касается испытуемых-женщин, то, чем более богатый сексуальный опыт они имели, тем ниже были показатели по шкале вины. У испытуемых-мужчин с небогатым сексуальным опытом показатели по шкале вины после визуализации полового акта оказались выше, чем у испытуемых-девственников и у испытуемых с богатым сексуальным опытом. Таким образом, соотношение показателей сексуального опыта с показателями вины, рассматриваемой как состояние после визуализации полового акта, имеет тот же рисунок, что и соотношение показателей сексуального опыта с показателями по шкале вины, понимаемой как черта личности. Эти данные позволяют нам предположить, что переживание вины преследует мужчину в пору обретения сексуального опыта.

Серьезное влияние на интенсивность переживания вины после визуализации полового акта оказывают стандарты, которых придерживаются испытуемые в отношении секса. Показатели вины тех из испытуемых, которые заявили о неприятии добрачной половой жизни, повысились более значительно после визуализации полового акта по сравнению с показателями вины тех испытуемых, которые заявили, что не видят в таких отношениях ничего зазорного. В целом оказалось, что чем более либеральные сексуальные установки (выявленные при помощи шкалы сексуальных стандартов) имеет участник, тем ниже его показатель по.шкале вины после визуализации полового акта. Эти выводы не очень согласуются с предположением Льюис (Lewis, 1971) о том, что мужчинам ближе переживание вины, в то время как женщинам - переживания стыда и смущения. Как уже было отмечено в главе 14, застенчивость как личностная черта более свойственна мужчинам, чем женщинам. То же самое можно сказать и о вине, рассматриваемой как личностная черта. Таким образом, если мужчины чаще переживают смущение и вину в повседневной жизни (по самым разным причинам), то женщины чаще смущаются и испытывают вину после визуализации полового акта. Однако если рассматривать повседневные переживания людей, не обладающих сексуальным опытом, то обнаружится, что женщи-ны-девственницы.гораздо более склонны к переживанию вины, чем мужчины-девственники. Возможно, именно в этом кроется причина того факта, что до недавнего времени, а возможно, еще и сегодня, в любом возрастном срезе мы обнаружим гораздо больше девственниц, чем девственников. Кроме того, следует отметить, что предположение Льюис относилось к поведению в целом, тогда как наши данные получены в результате анализа сексуального поведения.

Описанное выше исследование позволяет подтвердить, что вина, рассматриваемая как личностная черта, и вина, рассматриваемая как психологическое состояние, являются реальными психологическими феноменами, оказывающими непосредственное влияние на личность и поведение. Вину, рассматриваемую как личную черту, можно определить либо в терминах индивидуального порога вины, либо какгенерализованную антиципацию самоосуждения, либо как предощущение наказания за нарушение усвоенных норм поведения. Таким образом, вина, рассматриваемая как личностная черта, исполняет функции регулятора поведения, предупреждает о неправильных мыслях, чувствах и поступках.

В качестве эмпирического подтверждения нашего понимания вины как личностной черты можно рассматривать наблюдение Мошера (Mosher, 1965) о том, что вина, вызываемая мыслями, чувствами и поступками враждебного характера (вина враждебного характера), препятствует вербальным проявлениям враждебности в экспериментальной ситуации с вербальным обусловливанием. Окл и Мошер (Okie, Mosher, 1968) также обнаружили, что у испытуемых, имевших высокие показатели по шкале вины, рассматриваемой как личностная черта, после враждебно-агрессивного поведения, спровоцированного экспериментальной ситуацией, было обнаружено значительное повышение показателей по шкале вины, рассматриваемой как состояние. Подтверждением возможности рассматривать вину как личностную черту служит также наблюдение Мошера и Гэлбрэйта (Mosher, Galbraith, 1970) о том, что испытуемые с высокими показателями по шкале вины сексуального характера затрудняются в припоминании своих толкований слов, имеющих сексуальный подтекст, при выполнении теста неоконченных предложений.

Кроме описанных выше исследований, результаты ряда экспериментов, проведенных с испытуемыми-заключенными, также могут служить подтверждением того, что вина, рассматриваемая как черта личности, обладает реальным и важным влиянием на многие аспекты поведения человека. Как указывают Оливер, Мошер, Персоне и Маркс (Oliver, Mosher, 1968; Persons, Marks, 1969), оценки испытуемых-заключенных по шкале вины Мошера положительно коррелируют с оценками по шкалам ММР1, связанным с конвенциональностью поведения (шкалы Pt и Si), и отрицательно коррелируют с оценками по шкалам ММР1, указывающим на неконвенциональное поведение (шкалы F, Pd, ScuMa). Было обнаружено (Mosher, Mosher, 1967), что показатели по шкале вины у заключенных, совершивших преступления против собственности, выше, чем показатели у заключенных, совершивших преступления против личности. Исследование Персонса (Persons, 1970а) выявило отрицательную корреляцию между виной, рассматриваемой какличностная черта, и количеством преступлений, совершенных конкретным преступником-рецидивистом. Кроме того, автор обнаружил значимые отрицательные корреляции между выраженностью вины враждебного характера и насильственным характером совершенных преступником правонарушений, и между оценками вины сексуального характера и сексуальными преступлениями. Кропотливый анализ корреляционных зависимостей, связывающих различные субшкалы вины Мошера на выборке правонарушителей, показал, что вина и преступление находятся в очень сложных взаимоотношениях (Persons, 19706). Например, оценки по шкалам вины, рассматриваемой как черта личности и как состояние, значимым образом связаны с типом преступления и с его тяжестью. Очевидно, что необходимы дальнейшие исследования вины как черты личности и как состояния, результаты которых будут применимы в реальных жизненных ситуациях.

КАК ПРОТИВОСТОЯТЬ ПЕРЕЖИВАНИЮ ВИНЫ

Лучший способ противостоять переживанию вины - жить в ладу со своей совестью. Однако если однажды вы обнаружите, что какое-то из принятых вами правил слишком часто заставляет вас испытывать вину, нет ничего зазорного в том, чтобы пересмотреть его. Существует ряд важнейших правил поведения, которым мы обязаны следовать - правила, которые требуют от нас уважения к другим людям, к их правам и личной свободе. Но ведь могло случиться так, что вы усвоили или приняли чрезмерно жесткие правила поведения, которые мешают жить вам и нисколько не содействуют благополучию окружающих вас людей.

Если вы обидите кого-либо и почувствуете вину, вы в то же время ощутите, что ваш проступок встал преградой между вами и вашим другом, что он мешает нормальному общению между вами или даже делает его невозможным. Для того чтобы противостоять переживанию вины, вы обязательно попытаетесь таким образом выстроить свое поведение, чтобы ваш друг вновь поверил вам, чтобы восстановились прежние доверительные отношения между вами. Взаимное доверие необходимо для того, чтобы взаимоотношения между людьми приносили им удовольствие и радость, и чем более близкими становятся отношения, тем большей степени доверительности они требуют. Вина - это ноша, которую человек должен нести сам, но в то же время это и его долг перед другими людьми. До тех пор пока вы не преодолеете вину, пока не исправите ситуацию и не восстановите прежней доверительности отношений, вы будете ощущать это и как личную беду и как крах ваших отношений с другими людьми.

РЕЗЮМЕ

Вина, в соответствии с теорией дифференциальных эмоций, играет ключевую роль в процессе развития личной и социальной ответственности, в процессе становления совести. Существование неких фундаментальных, присущих каждому человеку, источников вины неоспоримо, однако совесть как психический феномен представляет собой скорее комплекс аффективно-когнитивных структур, формирующихся под воздействием родительских требований и предписаний разнообразных социальных институтов. Аффективно-когнитивные структуры совести становятся мотивом и регулятором нравственного поведения. Главной предпосылкой развития личной и социальной ответственности является вина, но проявления альтруизма, существенного компонента социальной ответственности, как правило, сопровождаются переживанием положительных эмоций, и именно они становятся основной движущей силой высшей формы поведения - поведения этического, или нравственного.

Стыд и вина часто идут рука об руку. По мнению Томкинса, стыд и вина - суть одна эмоция, по-разному представленная в сознании. Осьюбел утверждает, что вина содержит в себе некий компонент нравственного стыда, но лишь в ряду прочих, направленных на себя реакций. Согласно его точке зрения, стыд неморальный не имеет никакого отношения к вине.

Большинство психологов сходятся во мнении о том, что стыд предполагает возможность реального или воображаемого наказания, исходящего от окружающих людей, в то время как переживание вины - результат самонаказания, что, однако, не исключает участия внешних воздействий. Человек испытывает вину вследствие нарушения неких, принятых им этических, моральных или религиозных стандартов. Несмотря на то что ряд этических предписаний имеет под собой эволюционно-биологическую основу, необходимо подчеркнуть, что конкретные способы применения этических, моральных и религиозных кодексов ребенок постигает при помощи механизма идентификации с родителями и другими людьми, при помощи механизмов имитации или моделирования, пробуждения сочувствия, под воздействием других форм социального научения.

Эмоциональная экспрессия, сопровождающая переживание вины, не столь выразительна, как экспрессия, присущая другим эмоциям. Испытывая вину, человек низко склоняет голову или прячет глаза.

Переживание вины сопровождается гложущим ощущением собственной неправоты по отношению кдругому человеку или к самому себе. В эмоциональном профиле для ситуаций вины обнаруживаются относительно высокие показатели эмоций печали и страха. Эмоция страха очень часто переживается одновременно с эмоцией вины, вероятно, именно этим можно объяснить тот факт, что многие теоретики отказываются проводить четкую грань между эмоциями страха и вины. Для переживания вины характерны высокая степень напряжения, умеренная импульсивность и снижение уверенности в себе.

После стыда, вина - важнейший фактор воспитания социальной ответственности, она становится непреодолимым барьером на пути немотивированной сексуальной и враждебной агрессии. Развитие вины и становление совести - важнейшие этапы психологического созревания личности.

Чрезмерная склонность к самообвинениям или, наоборот, недостатки развития совести могут привести к дезадаптации или даже к психопатологии. Ряд авторов утверждает, что чрезмерная склонность к самообвинениям может стать причиной обсессивно-компульсивных расстройств и даже параноидной шизофрении.

Согласно теории Фрейда, развитие совести и вины во многом зависит от того, какой способ разрешения эдипова комплекса избирает человек в процессе формирования суперэго. Теоретики экзистенциализма утверждают, что каждый человек обречен на переживание вины уже потому, что не может реализовать всех возможностей, дарованных ему природой. В своей критике экзистенциального понимания вины Ханна обвинил экзистенциалистов в том, что они пытаются свести воедино переживание вины и само бытие человека.

Разнообразные способы решения проблемы источников вины, предложенные приверженцами теории научения, стали значительным вкладом в наше понимание совести и морали. Предложенные ими концепции подчеркивают роль различных форм социального научения в процессе интернализации вины. Большинство авторов сходятся во мнении, что эмоциональная привязанность ребенка к своим родителям является лучшим базисом для становления зрелой совести и формирования адекватных порогов переживания вины. Теоретическая аргументация авторов, подкрепленная целым рядом эмпирических исследований, заставляет нас согласиться с тем, что прямой дорогой к желанному результату - к становлению зрелой совести и формированию адекватных порогов переживания вины - может стать разумное сочетание разнообразных воспитательных воздействий, в числе которых необходимо отметить угрозу лишения одобрения и любви, пробуждение сочувствия, на-учение осознанию собственной роли в огорчении другого человека.

ДЛЯ ДОПОЛНИТЕЛЬНОГО ЧТЕНИЯ

Graham S., Doubleday С., Guarino P. A. The development of relations between perceived controllability and the emotions of pity, anger and guilt. - Child Development, 1984, 55(2), 561- 565.

Приведены данные об изменении суждений детей о причинах эмоций по мере взросления, и о типах суждений или атрибуций, приводящих к чувству вины и другим эмоциям. Полученные результаты позволяют связывать чувство вины с особыми типами когнитивных процессов, что характеризует его как эмоцию, качественно отличную от прочих.

Mosher D. L., Vonderheider S. G. Contributions of sex guilt and masturbation guilt to women's contraceptive attitudes and use. - Journal of Sex Research, 1985, 21(1), 24-39.

Приведены свидетельства того, что острое чувство вины, связанное с сексом, может иметь обратный эффект на сексуальное поведение и использование контрацептивов.

Nunner-Winkler О., Sodian В. Children's understanding of moral emotions. - Child Development, 1988,59,1323-1328.

Изучены эмоции, вызванные у 4- и 8-летних детей историей, персонаж которой нарушал моральные нормы. Обнаружены четкие различия в понимании плохих поступков и их эмоциональных последствий у групп детей разного возраста.

Zahn-Waxler C.,Kochanska G.,Krupnick J.,McK.nevu D. H. Patterns of guilt in children of depressed and well mothers. - Developmental Psychology, 1990, 26(1), 51-59.

Полупроективный метод оценки позволил выявить, что дети благополучныхматерейсвя-зывают с чувством вины адаптивные темы ответственности и разлуки, в то время как дети, чьи матери подвержены депрессии, затрагивают посторонние темы. Обсуждается воздействие, оказываемое матерями таких детей, на их адаптацию к окружающему миру и соблюдение ими морально-нравственных норм.

Глава 17

ЛЮБОВЬ

Любовь - настолько фундаментальное чувство, что может показаться удивительным, почему мы обращаемся к ней лишь в конце этой книги о человеческих эмоциях. В наших сердцах она, несомненно, занимает одно из первых место. Любовь - самое таинственное явление из всех, которые мы рассматривали в этой книге, посвященной эмоциям. Хотя, может быть, слово <тайна> в данном случае не самое уместное, скорее стоит говорить о сложности. Вряд ли кто возьмется оспаривать утверждение, что любовь сложна.

ЧТО ТАКОЕ ЛЮБОВЬ

По традиции, психология пренебрегала изучением любви (Berschied, 1982). Предметом ее исследования было <межличностное влечение>, и гипотезы формулировались в терминах отношения.

Как правило, аффективный компонент межличностного влечения оценивался при помощи биполярной шкалы симпатии (с диапазоном от <очень нравится> до <очень не нравится>), и в качестве стимульного материала использовалась фотография или видеоизображение более или менее привлекательного незнакомца. По мнению Бершид, исследователь, предъявляющий в качестве стимульного материала фотографию незнакомого испытуемому человека, рискует получить данные, не учитывающие эмоциональный компонент межличностного влечения или любви. Она пришла к выводу, что исследование межличностного влечения и любви не может быть эффективным до тех пор, пока исследователь не обратит пристального внимания на эмоциональные корни этих явлений. Бершид утверждала, что исследователи межличностного влечения и любви могли бы обогатить свои исследования, приняв во внимание теорию эмоций.

Любовь существенно отличается от эмоций, рассмотренных нами в предыдущих главах. Эмоции, о которых мы говорили. - радость, печаль, гнев, страх - это базовые, дискретные эмоции. Каждая из них представляет собой отдельный феномен, включающий в себя свое уникальное переживание. Мы определили их как базовые эмоции отчасти потому, что такие эмоции, как интерес или страх, имеют собственные способы выражения, собственные специфические переживания и собственные конкретные паттерны активности нервной системы. Любовь также является фундаментальным и базовым чувством, но характеристики этой фундаментальности в отношении любви принимают иное, более комплексное звучание.

В некотором смысле, любовь может быть определена как паттерн эмоций, драй-вов и когнитивных процессов. Любовь включает в себя как чувственный, так и мыслительный компонент, и кроме того, дополнительно к основным эмоциональным переживаниям, некоторые разновидности любви включают сексуальное влечение, то есть биологический драйв. Весь этот комплекс мы называем любовью, и потому говорим о ее сложности и даже загадочности.

Любовь как паттерн эмоций. Очевидно, что любовь складывается из таких эмоций как интерес-возбуждение и удовольствие-радость. Эти базовые эмоции могут оказаться важнейшими компонентами мотивации, определяющей наше поведение в любви. Кроме того, если рассматривать любовь в контексте межличностных отношений, то очевидно, что в ней представлены и негативные эмоции.

Несомненно, бывают случаи, когда любовь заставляет человека испытывать печаль. Эта печаль может быть вызвана разочарованием в любимом человеке или разлукой с ним, но главной причиной печали, несомненно, будет любовь. Известно, что в любви можно испытать и злость. Некоторые люди говорят о том, что самые тяжелые огорчения и самый пламенный гнев у них вызывал именно любимый человек. Я хочу подчеркнуть, что интенсивность чувств и взаимоотношений между любящими людьми может стать причиной интенсивных эмоций разного рода.

Разновидности любви. Еще одна причина, заставляющая нас рассматривать любовь как феномен, отличный от феномена эмоций, заключается в том, что невозможно дать одно-единственное, исчерпывающее определение любви. Возможно, это объясняется тем, что существует несколько разновидностей любви, однако меня не покидает ощущение, что все они имеют нечто общее в своей основе, нечто, благодаря чему каждая из них важна и значима для человека, нечто, что проходит красной нитью через все типы любви - романтическую любовь, любовь между родителем и ребенком, братскую любовь, дружескую привязанность, любовь к родине и родному дому, любовь к животным, любовь к ценностям и идеалам и наконец любовь к Богу. Кроме упомянутых типов любви, мы будем различать любовь как переживание и любовь как отношение.

Наверное, можно, понаблюдав за любящим человеком и его поступками, достаточно полно и определенно описать его переживания. Чтобы сделать это, мы должны определить тип любви и природу любовного переживания или поступка. Любовь как длительные отношения между двумя людьми, прошедшими через множество испытаний, в любой, момент может пробудить в партнерах практически любую эмоцию, вызвать в их сознании любые образы, натолкнуть на любые мысли и фантазии, на какие только способен человек.

Любовь как радость взаимопонимания и соучастия. Восторг и радость взаимопонимания и соучастия объединяют все разновидности любви. В сфере эмоций любовь - одно из сильнейших, если не самое сильное, чувство. Однако, как мы уже говорили, любовь - сложное явление, уходящее корнями как в биологическое, так и в социальное <Я> человека. Любовь имеет долгую историю, ведущую начало с тех же времен, когда начиналась история нашего вида, Homo sapiens. Если согласиться с определением, что любобь - это связь, или привязанность, между двумя людьми, тогда мы вынуждены будем признать, что ни человеческая фантазия, ни самый изощренный ум не могли бы породить более прочной, более универсальной связи. Любовь является частью нашей истинно человеческой природы.

ИСТОКИ ЛЮБВИ. ЭВОЛЮЦИОННО-БИОЛОГИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ

Первые один или два миллиарда лет после возникновения жизни единственными формами живого на Земле были бактерии и сине-зеленые водоросли. Понадобилось еще больше миллиарда лет, чтобы приблизиться к началу эпохи, от которой мы ведем отсчет человеческой эволюции (Mellen, 1981). Было это около 65 миллионов лет тому назад. Примерно 35 миллионов лет назад ход эволюции ускорился, и около 15 миллионов лет назад появились первые обезьяноподобные формы. После этого понадобилось еще около 12 миллионов лет, чтобы эволюция и природа сотворили чудо - создали род Homo. Это случилось около 3 миллионов лет назад. Род Homo включает в себя несколько видов - Homo erectus. Homo habilis и наконец наш собственный вид, Homo sapiens.

Мощным прогрессивным явлением на пути эволюции стало половое размножение - фактор, который можно рассматривать как основополагающий в эволюции любви. При бесполом размножении, которое характерно для низших форм, живое существо просто воспроизводит себя. Каждый потомок при этом - полный дубликат родителя. Если изменения в окружающей среде создают затруднения в адаптации, то и родитель и потомок в равной степени обречены на испытания. У родителя нет возможности передать своему потомку свойства, отличные от собственных, более способствующие адаптации и выживанию.

При половом размножении самец и самка вносят в процесс сотворения себе подобного существа равное количество генов. Меллен (Mellen, 1981) приводит такую статистику - при половом размножении даже сравнительно простое животное, имеющее 10 000 генов может создать до 210000 уникальных генетических комбинаций потомства. Именно это биологи называют генетической изменчивостью. На практике это означает, что одно животное может принести потомство, каждый из представителей которого будет иметь свойства, отличающие его от других, и будет иметь свой, несколько отличный от других шанс приспособиться к изменчивым условиям окружающей среды и выжить, чтобы произвести на свет себе подобных. Таким образом, изменчивость не только обеспечивает неповторимость отдельно взятого индивида, но и является свойством, необходимым для выживания группы или вида в целом.

Еще один биологический феномен, по всей видимости, сыграл специфическую роль в эволюции человека и, в частности, в эволюции некоторых эмоций. Мы говорим о явлении, которое генетики называют родственным отбором. Родственный отбор - это процесс, обеспечивающий передачу некоторых специфических признаков индивида через его гены и гены его родственников будущим поколениям. Прежде чем описать этот феномен, важно отметить, что гены и генетические признаки, дающие преимущества виду в целом, не играют большой роли в процессе эволюции. Решающее значение для эволюции имеют черты, которые представляют особую ценность для отдельного индивида.

Некоторые генетики представили определенные доказательства, позволяющие предположить, что родственный отбор оказал непосредственное влияние на возникновение и эволюцию альтруистического поведения человека. Они утверждают, что в ходе эволюции не раз возникали ситуации, когда самопожертвование со стороны одного индивида давало его семье и близким родственникам дополнительный шанс для выживания. Для иллюстрации давайте представим себе, что семейство древних охотников, наших прародителей из рода Homo - отец и три сына отправляются на охоту в саванну. После удачной охоты они с добычей направляются домой и обнаруживают, что их преследует стая гиен, привлеченных запахом крови. Мужчины знают, что если гиены нападут на них, никто не останется в живых. Старший сын, почти взрослый мужчина, предлагает такой выход - он спрячется в высокой траве и, дождавшись приближения гиен, выскочит из укрытия и отвлечет их, а отец с младшими братьями за это время успеют отойти на безопасное расстояние. Отец и младшие сыновья, понимая, насколько серьезен риск, возражают юноше. Однако отец осознает, что это - единственный шанс сохранить жизнь двум младшим сыновьям и не дать умереть от голода сородичам, оставшимся дома. Таким образом старший из его сыновей храбро и самоотверженно жертвует своей жизнью ради жизни и благополучия своего рода. Но своим поступком он не только спасает жизнь отцу и братьям, но и увеличивает вероятность того, что храбрость и жертвенность, хранящиеся в его генах, сохранятся в генах отца и братьев. Гены, которые предрасположили его к этому благородному и альтруистичному поступку, передадутся через отца и братьев будущим поколениям и, возможно, станут признаком всего вида.

Дата добавления: 2015-03-29