Внимание! 4 страница

– Задержи дыхание, Ди.

Она заглянула ему глубоко в глаза и кивнула. Темная зелень глаз рассказало многое. Ему принадлежало ее полное и абсолютное доверие. Ди набрала в грудь побольше воздуха, Данил обхватил ее и погрузился в воду.

Он ждал, сможет ли она справиться. Если ей надо будет всплыть, он сделает это немедленно. Ради нее все что угодно. Но Афродита расслабилась в его объятиях, позволив управлять и направлять. Это было неожиданно приятно.

Данил обвил ее ногу вокруг своей талии. Ди поняла его намеренье и обхватила второй ногой. Член мгновенно вырвался наружу и качнулся у ее естества. Ди напрягла руки на его спине. Данил лениво подтолкнул их обоих к поверхности, Ди скользнула вниз, и головка вошла внутрь.

– Откуда он появился? – Удивлённый смех разрезал воздух, как только Ди сделала вдох. Данил сжал ее ягодицы и потянул сильнее на себя. Смех Ди сменился на стон.

– Почувствуй.

Он застонал, когда ее руки схватили основание члена, все еще не проскользнувшие в до конца мягкое влагалище. Она качнулась вперёд, и он вошел чуть глубже. Ее рука по-прежнему двигалась по затвердевшей плоти. У Данила закружилась голова от удовольствия.

– Чешуйчатая оболочка прячет мой орган, пока не понадобится. Задержи дыхание.

Ди кивнула, и вода поглотила их. Водная прохлада стала участником их любовных ласк. Но Данил был сосредоточен на обжигающем жаре Ди. Каждый раз, как он всплывал, океан гладил его член, убеждая погрузиться в Ди снова. Он обожал смотреть ей в глаза в такие моменты, наблюдать волны экстаза, пробегающие по лицу.

Еще дважды они всплывали только чтобы через пару минут погрузиться в морскую пучину. Всю жизнь он ждал, чтобы вот так заняться любовью. Шанс любить Ди стоил тысячи жизней ожидания. Они поднялись на поверхность, и Данил поплыл к прибрежному выступу, пока спина Ди не прижалась к поверхности.

– Моя богиня. Мой agapimeni, – пробормотал он между поцелуями.

Каждый толчок вырывал у Ди низкий стон, заставляя сердце Данила колотиться быстрей. Однако этого было недостаточно.

– Открой глаза, богиня. Посмотри на меня.

Он ускорил темп. Полу прикрыв веки, она умоляла о большем, прежде чем уткнулась лицом в изгиб его шеи. Ее вскрики были громкими, но ему хотелось большего.

– Назови мое имя, Афродита. Позволь небесам узнать о нашей любви.

Ди снова застонала, а звук вибраций отдался в его груди.

– Пожалуйста, Данил.

– Вот так agapimeni...

Тем не менее, он хотел большего. Данил просунул руку между их изгибающимися телами и нашел великолепный бугорок между кучеряшек. Ди задрожала от прикосновения, плоть еще тесней обхватила член. Эротические крики стали прекраснейшей музыкой для ушей.

– Данил! – закричала она.

«Боги, да».

Его тело стало подобно раскалённой лаве. Живот Ди напрягся, когда стенки сжали член, и он резко кончил.

Горячий поток страсти мчался по телу и наполнял ее. Это был первобытный акт обладания, подстегивающий входить сильней и глубже. Чем больше семени она брала от него, тем сильнее он страшился ее потерять.

– Agapimeni. – Он нежно поцеловал ее. – Моя возлюбленная.

***

Они держались за руки, когда спустя пару часов приплыла лодка. Ди ради перестраховки взглянула на Данила, но тот не сводил глаз с паромщика. Но все же нежно сжал ладошку. Ди гордо стояла с ним рядом, расправив плечи.

Это помогло немного унять дрожь отвращения, когда лодка причалила и наконец остановилась. Харон представлял собой кошмарную фигуру, какой она себе его и воображала. Пустые бездушные глаза на изможденном лице смотрели только вперед. Если он и видел их, то Ди не могла этого знать. Она могла только поспорить, косматая борода в жизни ни ведала мыла. С изодранным красно-коричневым одеянием дела обстояли не лучше.

В одной руку он сжимал шест, а вторую скелетную конечность протянул в их сторону. Данил положил туда монетку-обол и переступил на борт. Лодка оставалась неподвижной независимо от смены веса. Ди шагнула к своему тритону, но нахмурилась, когда Харон протянул руку в ее сторону.

«Паромщики воздали епитимию. Что ему еще нужно?»

– Данил?

У того напряглась челюсть.

– Я этого боялся. – Он встал между ней и паромщиком. – Харон, я Данил, сын Анселина и Симеоны. Я веду свою половинку в дом отца, чтобы получить благословение нашего союза. Мы с ней одна душа и я требую прохода для нас обоих. Тебе заплатили за это достойную плату.

На мгновение Ди показалось, что собеседник не согласится. Но пальцы паромщика сомкнулись на монете, и Харон убрал руку. Видимо, вопрос решен. Не считая дела о «второй половинке». Ди взглянула на мужчину, которого столь мало знала, но уже претендующего на ее сердца.

«Неужели Данил правда думает, что мы пара? Зачем он солгал Харону о цели нашего визита? Вполне возможно слова о второй половинке ложь».

Но даже просто от этих слов, по телу Ди побежали сладостные мурашки.

«Не стоит зацикливаться на этой идее, насколько бы она ни казалась заманчивой».

Заглянув ему в глаза, Афродита узнала ответ. За этот короткий промежуток времени и, несмотря на невозможность такой связи, Данил похитил ее сердце.

Данил притянул Ди в объятия, и они прижались друг к другу. Она вдохнула мужской слегка солоноватый аромат, и расшатанные нервы успокоились. Однако удовлетворенность исчезла, когда лодка причалила к другому берегу. Возможно, Харону потребовались часы, но он доставил их до дома богов в считанные минуты.

– Ди, пожалуйста, останься здесь. Я прошу тебя.

Сердитый голос Данила обычно был поводом для беспокойства, но, проклятье, она не выпустит его из своего поля зрения.

Проигнорировав просьбу, Афродита направилась к строениям перед ними. Разочарованно вздохнув, Данил пошел рядом. Они прошли огромную пещеру, и несмотря на искушение заглянуть внутрь, Афродита прошла мимо. От мысли задержаться в пустоши по коже словно ползло стадо сороконожек.

– Когда мы попадем внутрь, он узнает о моем присутствии. Возможно, он знает о моих намерениях. В любом случае, Ди, не вставай между нами.

– Ты знаешь, что отступать слишком поздно. Два неправильных поступка не дадут одного правильного. Чтобы ты ни сделал, это не вернет твою мать.

– Я дал клятву.

– И я не буду хуже о тебе думать, если ты ее нарушишь.

Он положил руку ей на плечо и развернул к себе.

– Я не смогу жить в ладах с самим собой, если даже не попытаюсь ее исполнить.

Афродита изучала его лицо, пытаясь понять

«У этой ситуации должен быть другой выход. Разве у богов нет своего трибунала или чего-то подобного, где придется ответить за тяжелые преступления?»

Пока они ожидали лодочника, Данил рассказал историю своего народа и объяснил их верования. Ди не могла сказать, что со многим согласна, но с другой стороны еще вчера она не верила в русалок и тритонов. Забавно, как за сутки может измениться мировоззрение.

Ди задумчиво прикоснулась к его щеке.

– Чтобы ни произошло, Данил, я буду рядом.

– Его власть крайне ограничена в пределах стен дома. – Возможно, он озвучил это напоминание больше для самого себя. – Возможно, это единственное преимущество, что у меня есть. Это и мое неожиданное появление.

– Ссоры между богами, так?

Ди достаточно много знала про распри между всевидящими существами. Если боги управляли элементами и своими последователями, то просто страшно представить, если они начнут применять свои способности друг на друге. Без ограничений силы не было бы мира.

– Да.

– Ты справишься.

Кивнув и вздернув голову, он повел их через широкие ворота. Ди не могла сказать, что ожидала увидеть за высокими стенами, но внутреннее убранство не вызвало у нее восторга. Дорогие мраморные полы и стены, но кроме этого больше ничего не кричало о роскоши.

«И это место боги выбрали в качестве своего дома?»

Скудная мебель, о которой и упоминать не стоит. Ни декора, ни скульптур обитателей. Фактически ничего. Эхо их шагов было единственным звуком в этой обители. Ди ожидала хоры звучных голосов, раздающихся сверху, экзотические ароматы и виды, дразнящие чувства. Вместо этого обитель богов оказалось стерильной больничной палатой, столь же заманчиво-привлекательной.

Данил направлялся вперед широким целеустремлённым шагом. Для того кто никогда здесь прежде не был, он двигался словно ходил здесь всю жизнь. Вскоре они вошли в коридор с золотыми дверями. Каждая была не похожа на другую, но Данил ни на секунду не сбавил шаг. Он остановился перед одной, но обернулся, чтобы кинуть на Ди последний умоляющий взгляд… и встретил лишь твердость во взоре Афродиты.

Данил повернул ручку и толкнул дверь. Они вошли внутрь, Данил первым. Он остановился только после пары шагов, и Ди встала рядом посмотреть, что привлекло его внимание.

Человек, стоящий у окна обернулся к ним, и Афродита ахнула.

Данил был полной копией отца. Один в один. Если ей и было любопытно, как он будет выглядеть через тридцать лет, то теперь имела об этом точное представление. Возможно, они не виделись ни разу, но надо быть слепцом, чтобы отрицать их генетическое родство.

– Отец, – прорычал в этот момент стоящий рядом Данил.

ГЛАВА 9

Неприкрытая враждебность сквозила в глазах Анселина. Верхняя губа сжалась, пока он изучал сына.

– Данил, сын Семионы. Ты последний, кого я ожидал увидеть перед собой.

– Это не светский раут, Анселин.

Ди показалось, что Данил забыл о ее присутствии. В центре его внимания был человек, ответственный за смерть его матери. Последние проблески надежды, что все может окончиться мирно, испарились от накалённых эмоций, потрескивающих в воздухе.

Анселин перевел взгляд на Афродиту.

– А это кто тут у нас? – Он в ужасе отпрянул. – Человечишка?

Данил загородил ее собой, закрывая отцу обзор.

– Ты не достоин даже смотреть в сторону моей суженой.

Никогда раньше Ди не думала, что смех может сочиться ядом. Анселин правда презирал сына и не делал из этого ни для кого тайны.

– Суженой?! – повторил с глумливым смешком. – Кто согласится быть с тобой, отродье? Хотя я уже восхищен этой женщиной.

«Отродье? Ох, нет!»

Вырвав руку, она шагнула вперед и встретилась лицом к лицу с его отцом.

– Пошел ты на хрен, засранец. Ты не заслуживаешь такого сына как Данил.

– Сына?! – заорал он, разбрызгивая слюну. – Его мать пошла наперекор моим желаниям, породив его. Я никогда не заявлял, что он связан со мной по крови. Он всего лишь продукт быстрого, лишённого удовольствия перепихона.

Данила трясло от ярости, но Афродита знала, что слова отца ранили его до глубины души. Ненавистью он укреплял страх Данила о своей никчемности.

– Она любила тебя, – выдохнул тритон. – До последнего своего вздоха.

Анселин пробуравил Данила скучающим взглядом. Сделав глубокий вдох, Данила обуял гнев, одолевший его несколько секунд назад.

– Мы трахнулись пару раз. Там не было и намека на любовь.

– Не говори так, Анселин. Бога ради, признайся, что хоть немного любил ее.

У Ди разрывалось сердце от этого разговора. Несмотря на враждебность, выказанную Анселину, хриплый голос и затруднённое дыхание доказывали какую огромную душевную рану наносили слова отца.

Афродиту словно пронзил удар ножа от одного взгляда на тени, омрачившие черты и прекрасные глаза Данила.

– Скажи мне, – продолжал Данил. – Просто скажи, что после ее убийства хоть немного сожалел о содеянном.

Анселин сложил пальцы вместе, прежде чем поднес их к губам. Повисла долгая тишина, а затем полубог громко выдохнул.

– Так вот почему ты здесь? Ты думаешь, это я убил твою мать?

– Я знаю, что это ты.

Анселин сделал вперед два шага. Сощурил глаза.

– А если и так? То что?

Время, казалось, остановилось. Лишь бешенные удары сердца Афродиты нарушали тишину. Голова тупо соображала, тело плохо слушалось. Она знала, что произойдет дальше и предчувствовала, что на это ответит Анселин.

Данил бросился в атаку.

У Аселина запрокинулась голова от удара Данила. Он, избивая отца по голове и туловищу, выплескивал накопившийся гнев.

– Ты ублюдок! – проорал он между вздохами и ударами. – Она любила тебя... слышишь, любила!!!

Анселин нанес удар двумя кулаками. Данил уклонился, но при повторной попытке удар угодил по ребрам.

– Это ты, мой мальчик... – Анселин снова врезал по кости, и раздался оглушительный треск, –... ублюдок!

Данил вскрикнул и согнулся. Он поднял руку над головой, пытаясь блокировать удары. Анселин пнул сына ногой. Раздался тошнотворный хруст, и из разбитого носа Данила брызнула кровь.

Ди просто не могла стоять и наблюдать за этим избиением. Она прыгнула вперед, выбросив ногу, со всей дури двинула ничего не подозревающему Анселину в мошонку и с радостным ликованием услышала яростный вопль.

Крутнувшись, она опустилась на колени около Данила, пока его папаша приходил в себя.

«Подонок».

Ей стоило потоптаться на его прелестях, пока тот не потеряет сознание. Вместо этого она сосредоточила свое внимание на Даниле. Бой не равный, тритон явно проиграет, если зациклится на злости.

– Давай, малыш, нам пора уходить. Ты не сможешь победить.

Она поднырнула ему под руку и попыталась приподнять, но Данил оттолкнул ее.

– Я смогу и выиграю, – хрипло ответил он.

Повернув голову, он сплюнул слюну с кровью. Нетвердо встал на ноги.

– Отец!

Анселин посмотрел на него, лежа на полу. Грудь вздымалась, пока полубог переводил дух. Он прожег Данила и Ди обезумившим взглядом и встал. Неприлично потер пах.

– Хороший выбор супруги, Данил.

– Симеона была хорошей женщиной и тоже заслуживала лучшего.

– Она была шлюхой.

«Проклятье. Папаша знает, на какие кнопки надавить».

Данил бросился вперед, его лицо исказила ненависть. Хотя это не имело значения. Анселин ударил кулаком в грудь Данила. Слава богу, он уклонился и с вселенской силой врезал правой рукой в челюсть отца так, что у того вывернулась голова.

С сердцем готовым вырваться с груди Ди наблюдала за дракой, прекрасно зная, что все хорошо не кончится. Анселин - закаленный боец, за ним мудрость и грязные приемчики, а у Данила лишь праведное негодование и молодость.

В любом случае Анселину удалось обхватить шею сына руками и усилить захват, пока лицо Данила не побагровело. Тритон отчаянно пытался ослабить хватку отца, но Анселин лишь рассмеялся с равнодушной хрипотцой.

– Мне более столетия не приходилось так пачкать руки.

Двинув локтем, Данил снова вмазал папаше по мошонке, и Ди чуть не поморщилась от жалости. Полубогу придется всю неделю прикладывать лед к своему достоинству. Болевой сюрприз подарил Даниле отсрочку и позволил выскользнуть из ослабевшего захвата. Быстро сообразив, тритон нанес удар по горлу и затылку.

Данил отскочил, неровно дыша. Готовясь атаковать. Как и Анселин.

– Хватит! – взревел полубог.

– Хватит, старик? – насмешливо спросил Данил. – Я только начал.

Анселин отскочил в сторону, едва избежав сильного удара.

– Сейчас же покинь это место, Данил, если хочешь спасти свою женщину и ребенка.

Слова привлекли внимание Ди и Данила. Он мельком глянул на нее. Она встретилась с его пристальным взглядом, показывая, что не в курсе насчет заявления Анселина.

Старик зло улыбнулся.

– О, так вы не знали? – Он выпрямился. – В некоторые моменты я обожаю быть полубогом. Сила дает мне способность проникнуть в суть, неведомую никому.

Руки Данила сжались в кулаки.

– О чем ты?

Тыльной стороной ладони Анселин стер пот, застилающий глаза.

«Вот же. Боги потеют».

Из ниоткуда появился стул, и Ди отступила на шаг.

«Значит, вот в чем секрет этого места. Боги подземного мира могут создавать предметы по малейшей своей прихоти».

Полубог опустился в кресло, словно все бремя жизни лежало на его плечах.

– Твое семя пустило корни. В животе твоей пары растет новое поколение ублюдков. Я чувствую крошечную жизнь.

Ди осторожно погладила живот, а Данил нервно вздохнул.

«Я, правда, могу быть беременна от него?»

Испуганное выражение на лице тритона не говорило о радости. Он покачал головой.

– Боги... нет, я бы никогда не привел тебя сюда, если бы знал. О боги...

– Твоя жалкая жизнь, мальчишка, в обмен на их жизни, – съехидничал Анселин.

– Да.

– Нет!

Раздались одновременные крики.

– Данил, это безумие. У него ничего не было против тебя. Совсем ничего. Почему он угрожает нам именно сейчас?

– Я не готов таким рисковать. – Серебристые глаза смягчились, плечи пораженно ссутулились. – Это драгоценный дар, и я благодарен тебе, богиня. Пожалуйста... позаботься о нашем ребенке.

Анселин с усмешкой наблюдал за ними, восседая на стуле.

– На колени.

Желчь подкатила к горлу Ди при виде, как любимый пошел к отцу и опустился на одно колено, а затем на второе. Он низко опустил голову, но продолжал не сводить с Афродиты глаз. Анселин поднялся, возвышаясь над ним. В его руке появилось изогнутое лезвие. Волосы на затылке Ди встали дыбом.

Полная капитуляция Данила была бессмысленна, но выражение лица говорило о железной решимости. С другой стороны у Афродиты ее было не меньше.

Ди бросилась вперед и схватила стул, с которого встал Анселин. Крутанув им со всей дури, она намеривалась вмазать полубогу по спине. Ожидая этого, Анселин обернулся и оттолкнул ее. Стул отскочил в сторону, лишив Ди равновесия. Ноги скользнули по мраморной плитке, Ди бухнулась на пол, а стул приземлился сверху.

– Афродита!

Анселин обернулся к сыну и бросил:

– Двинешься, и она умрет.

***

Данил в отчаянье ударил кулаком по полу, наблюдая, как его отец навис над упавшей любимой.

– Забери мою жизнь, отец! – крикнул Данил. Поднявшись с колен, он закинул голову, обнажая шею. – Видишь? Я здесь. Иди ко мне.

Данил не знал, услышал ли его Анселин, заинтересовало ли его сказанное. Но затем отец перевел мрачный взгляд на сына, и в тот момент тот увидел чистейшее зло.

– О, очень скоро я приду за тобой, – ответил полубог, схватив Ди за волосы. – Как только вырежу ту дрянь из ее матки. А ты, мальчик мой, будешь на это смотреть.

Превозмогая боль в бицепсе, Данил мгновенно вскочил. Ноги подкосились, но он проигнорировал это и бросился к Анселину и Ди. Он тянулся к любимой, прежде чем хоть один волосок упадет с ее головы, но ноги словно напоминали водоросли.

Зеленые глаза Ди расширились от испуга. Она вскочила на ноги, пытаясь удрать от Анселина, но хватка на волосах была железной, и, с силой рванув, Афродита лишь закричала от боли. Она снова попыталась вырваться, но соперник в ответ ударил ее по лодыжке. Крик любимой разорвал Данила на куски, но ноги отказывались подчиняться.

«Боги, пожалуйста. Чтобы ни случилось, не позвольте ему обидеть Афродиту».

Ди сжимала в руках искривлённое лезвие, по ее коже бежали тонкие струйки крови. Данил знал, что находится в пару шагах от схватки за жизнь Ди, но в его сознании казалось это было на расстоянии шестидесяти километров. Он не успеет добраться до нее вовремя.

Анселин отвел руку и опустил по широкой дуге. В переполненных ужасом глазах Данила стояли слезы. Клинок погрузился в живот Афродиты.

Его ноги – чертовы человечьи ноги – подогнулись, и Данил рухнул на пол. Тритон смог лишь приподняться на руках и наблюдать, как лужа крови растекается по центру серебристой одежды любимой.

Афродита закричала от боли.

ГЛАВА 10

Анселин вытащил клинок из тела Ди и занес его для еще одного удара. Ди попыталась прикрыть живот, но было уже слишком поздно.

Благодаря адреналину, бушующему в крови, Данил нашел силы броситься на отца. Он ни за что ни позволит ублюдку снова проделать такое с Афродитой.

Меч с грохотом упал на пол и отлетел за пределы досягаемости, оставляя за собой кровавую дорожку. Боковым зрением Данил видел лежавшую на полу Афродиту, руками обхватившую живот. Она слегка колотила ногами в воздухе, словно стремясь отразить нахлынувшую боль.

Данил врезал отцу локтем по горлу, надеясь задушить. У Анселина вырвался булькающий звук вместо крика. Обхватив горло пальцами, он попытался дышать ртом.

Быстро сообразив, Данил потянулся к упавшему мечу и поднял. Склонился над отцом. Гнев клокотал в крови. Сильнее обхватив рукоять, он собирался одним ударом избавить мир от этой мерзости.

– Подожди, Данил. Он нужен тебе живым.

Ледяные руки схватили его за запястье, хотя они не были достаточно сильны, чтобы остановить, но слова незнакомки задержали Данила на долю секунды. Голос был мягкий и хриплый. Он глянул вверх и на мгновение очаровался проникновенной глубиной бирюзовых глаз. Золотисто красные волосы обрамляли прекрасное лицо.

– Анселин нужен тебе живым, чтобы спаси твою пару, – повторила незнакомка.

– Кто ты? – прорычал Данил. Он вернул взгляд к своей цели, готовый без малейших колебаний отсечь отцу голову.

– Я Феникс.

Она скользнула второй рукой по охваченному невыносимой болью бицепсу тритона. Прикосновение вынудило перевести взгляд, и от уведенного у Данила сперло дыхание. На руке появился замысловатый рисунок. Метка феникса.

– Откуда... как?

– Меня зовут Никс. Я супруга Анселина, и в отличие от него не обижу ни тебя, ни твою пару. – Она протянула открытую ладонь. – Пожалуйста, отдай мне оружие. Я помогу.

– Будь ты проклята, Никс, – сипло выдохнул Анселин.

Внутреннее спокойствие богини, несмотря на хаос, царивший вокруг, и сочувствующий голос подтолкнули Данила подумать о просьбы женщины. Не говоря уже о том, что Анселин разозлился на ее предложение.

– Почему я должен вам поверить?

– Уверяю, я беспристрастна.

– Но вы его супруга.

Никс перевела взгляд на Анселина, и ее лицо помрачнело.

– Из-за пророчества. Не по своей воле. – Она поманила отрытой ладонью. – У нас нет на это времени, Данил. Скоро я не смогу помочь твоей второй половинке.

– Вы можете ей помочь?

– Да.

В любом случае, если Афродита умрёт, ничто не будет иметь значения. Данил швырнул клинок в протянутую ладонь.

– Пожалуйста...

Забрав клинок, Феникс встала и пошла к лежащей при смерти Ди. Ее окровавленные руки больше не пытались остановить кровотечение. Из последних остатков сил она лишь старалась остаться в сознании.

Данил опустил голову и прошептал тихим голосом Анселину на ухо:

– Если она умрет, я убью тебя. Клянусь ни ты, ни твоя супруга не сможете меня остановить.

Он встал и вместе с Никс опустился на колени рядом с Ди. Золотистые волосы ореолом лежали вокруг головы, и Данил убрал пару прядей с лица. Его рука создавала резкий контраст на ее бледной коже. Ди потеряла так много крови. Достаточно, чтобы гарантировать смерть.

В глазах Никс стояли слезы, когда она взглянула на Афродиту. Встав на колени, она склонилась над Ди. Дотронулась кончиками пальцев до губ и приоткрыла рот. Никс два раза моргнула, и большая слеза, скатившаяся по ее щеке, упала в рот Ди.

– Все будет хорошо, человеческое дитя, – прошептала Никс.

В груди болело. Данил беспомощно смотрел, обнадёженный заверением Никс. Ощутив острую боль в груди, он понял, что перестал дышать. Но с каждым его вздохом грудь Ди подымалась и опускалась все медленней.

Данил резко поднял голову.

– Феникс?

– Ш-ш-ш... терпение...

Казалось, прошла вечность. Однако, когда Данил потерял всякую надежду и, забрав меч у Никс, направился закончить начатое, Ди дважды моргнула. Ее глаза распахнулись, и Афродита подарила ему самую сладкую улыбку в жизни.

Горло сжалось, голос отняло напрочь. Боясь за ее состояние, он нежно поцеловал Ди в знак обещания большего.

Афродита попыталась сесть, но он нежно удержал ее в горизонтальном положении и глянул на Никс.

– Ребенок? – хрипло спросил Данил. Он не мог не задать вопрос, он должен был убедиться, что малыш пережил испытание. – Анселин сказал, что Афродита беременна.

Бирюзовые глаза Никс омрачила печаль.

– Нет никакого ребенка, Данил. Только пустые слова отчаянного полубога.

Сердце сжалось от разочарования. Но главное Афродита жива, а остальное не имеет значение. Если она будет с ним, то впереди у них много детей.

– А он?.. – рыкнул Данил.

Никс посмотрела на супруга.

– Он может гарантировать твоей женщине безопасную обратную дорогу. Без Анселина она никогда не покинет это место.

Ди сбросила руку Данила и села. Данил улыбнулся, довольный ее упрямством. Значит, ей лучше.

– Почему нет?

– Ощутила ли ты дискомфорт, пройдя мимо входа в подземный мир?

Ди нахмурилась и кивнула.

– Ты не могла его видеть, но почувствовала Цербера, трехглавого пса, спящего у входа и выхода из этого мира.

Кровь отлила от лица Данила.

– О боги... я не остановился, чтобы все проверить...

Ди переводила взгляд с одного на другого.

– Не понимаю. Я же прошла сюда без препятствий.

Данил покачал головой.

– Он и не должен мешать войти сюда, богиня.

Никс закончила за Данила:

– Данил - морское создание и, если даст оплату Харону, может войти сюда по желанию. А ты, моя дорогая, смертная и обладаешь душой. Цербер тебя не тронул. Но душе, попавшей в преисподнюю, не разрешено ее покидать. – Феникс поглядела на Анселина который пытался приподняться на локтях. – Если только тебе не помогут боги или... местные полубоги.

У Данила напряглось лицо.

– Так вот какова цена? Его жизнь в обмен на ее?

– Да, сын Симеоны. Знаю, Анселин согласится с таким решением, если ты уйдешь и поклянешься никогда больше не искать отца.

Значит перед ним такой выбор. Убить отца и надеяться, что боги сжалятся и позволят Афродите уйти. Так он удовлетворит жгучую потребность в мести, но боги преисподней эгоистичны, и, скорее всего Ди гарантирована вечность в этом аду.

Или он может согласиться на предложение супруги отца и доставить домой в целости и сохранности любимую женщину, с которой хотел прожить всю свою жизнь.

На самом деле тут не было из чего выбирать.

***

– Ты все же должен мне монету, Данил. Я правда хочу узнать, как ты планировал вернуть ее, если отдал обол Харону.

Они лежали на песке, позволяя прибою щекотать ноги. Ди свернулась на плече Данила, обняв за талию. Никс исцелила их от ран, прежде чем они отправились в обратный путь. Еще не рассвело, но новый день уже маячил на горизонте. Они могли наслаждаться уединением на пару минут дольше.

Данил много раздумывал о последних словах Никс, прежде чем они покинули преисподнюю.

«Имей веру Данил, сын Анселина и Симеоны. Смерть твоей матери будет отомщена. Не твоими руками, но чужими. Ибо так было предсказано».

– Ты о чем?

– Я отдала тебе свою монету и будущее. Забыл?

Вид умирающей Ди по-прежнему сковывал грудь от боли. Данил не знал, сможет ли когда-либо забыть об этом.

– Ты мое будущее, богиня, – нежно сказал он.

Она подняла голову и посмотрела на него.

– Я знаю, что мы пара, мой суженный.

«Суженный».

Лишь слово слетело с уст Афродиты, как член дрогнул. Он был готов снова и снова слышать это. Сейчас и всегда. Но по-прежнему существовали проблемы.

– Моя суженая, ты сможешь отпускать меня в море по мере необходимости? Это мой дом, место, где я родился и вырос. Боюсь я не смогу жить без него.

– Конечно, Данил. Я понимаю. Милый, если ты пообещаешь всегда возвращаться ко мне, я с радостью тебя отпущу.

Он повернулся и накрыл ее рот своим. Заглянул в глаза и сказал:

– Даже боги не смогут удержать меня вдали от тебя, agapimeni. Моя любовь к тебе столь же бесконечна, как и небеса, и глубже самого океана.

Он отстранился, улегся между ее бедер и осторожно стянул проклятую черную ткань, прятавшую от него клитор.

– Ты пытаешься отвлечь меня от первоначального вопроса, Данил? – прошептала она, приподнимая бедра из песка.

Он глубоко вздохнул восхитительный аромат в том местечке, который больше всего его манил. Во рту побежали слюнки от предвкушения, что он попробует самую ее суть.

– Я не забыл, богиня. Просто я жажду твоей любви. Когда закончу, я расскажу тебе историю затонувших кораблей и золотых монет.

– Золотых монет?

– Больше, чем ты сможешь унести.

Он опустил голову и провел носом по внутренней стороне бедра.

– И ты поможешь мне отыскать эти монеты? – хрипло спросила она.

– Все до одной. Сразу после... того... как закончу.

– КОНЕЦ -

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения. После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством.

Дата добавления: 2015-05-06