Религия и другие побочные реакции

Верность женщине

Совершенно любую научно-популярную биологическую статью можно назвать «о мышах и людях». На этот раз в роли мышей выступают знаменитые полёвки Ларри Янга (Larry Young) – горные и степные. Эти два близких вида по-разному строят семью: степные полёвки образуют устойчивые пары и вместе заботятся о детёнышах, а горные – неразборчивы в связях, и их самцы совершенно равнодушны к потомству.

Такая разница между видами обусловлена небольшими отличиями в строении и распределении в мозге рецепторов к окситоцину, вазопрессину и дофамину. Например, самцу моногамной полёвки можно ввести вазопрессин, и он полюбит первую встречную самку навсегда. С самцом полигамной полёвки такой номер не пройдёт: его может сделать моногамным только генная инженерия.

Одно из важных отличий между полигамными и моногамными полёвками – длина регуляторного участка в гене, кодирующем рецептор к вазопрессину (V1a). У полигамных полёвок этот участок укорочен по сравнению с моногамными. У человека встречаются разные варианты рецептора к вазопрессину.

Установлено, что у мужчин с укороченным регуляторным участком гена V1a романтические отношения вдвое реже приводят к браку. Кроме того, они вдвое чаще считают себя несчастными в семейной жизни. Жёны людей с таким вариантом гена обычно недовольны отношениями в семье.

В том, что гены могут влиять на любовные переживания человека, нет ничего удивительного. От генов зависит развитие эмоциональных зон мозга, уровень гормонов и нейромедиаторов, чувствительность к ним соответствующих нервных сетей – а значит, и отличие в интенсивности и даже знаке эмоциональных реакций на сходные стимулы внешней среды. Сегодня проводится множество работ, связанных с изучением человеческих привязанностей с точки зрения нейрофизиологии: известны зоны мозга, задействованные в переживании любви, известны многие гормоны, влияющие на чувство привязанности, много открытий связано с запаховой коммуникацией у человека. Но все эти факторы имеют статистическое значение. Биологи много знают про любовь вообще, а не про любовь конкретной пары. Пока что.

Иногда эволюция мозга приводит к формированию очень странного поведения, на первый взгляд необъяснимого. Например, в большинстве человеческих сообществ формировались системы религиозных верований, и многие из них сохранились до наших дней. Тот факт, что религии создаются и поддерживаются, говорит о том, что они приносят коллективу какую-то пользу.

Ещё одна новая наука, эволюционное религиоведение, предлагает два основных подхода к объяснению существования религии. Её можно рассматривать как побочное следствие эволюции каких-то других психических функций или же как полезную адаптацию. «Эти два подхода не являются взаимоисключающими, – отмечает Марков, – потому что часто бывает так, что побочный продукт какого-нибудь эволюционного изменения одновременно оказывается (или впоследствии становится) также и полезной адаптацией».

Человеческие детёныши проявляют большую способность к индоктринации, то есть к безоговорочной вере в любые тезисы, предложенные взрослыми. Это очень выгодно, говорит Марков: «Понятно, что при прочих равных гораздо безопасней, удобнее, быстрее учиться у взрослых, чем на своих собственных ошибках». Дети, склонные верить взрослым на слово, лучше выживают и передают свои гены, ведь они не станут есть красивые ядовитые ягоды, если родители запретили им это делать. Но в результате этой адаптации «возникает идеальная среда для появления и распространения всевозможных эгоистических фрагментов информации, разного рода информационных вирусов», замечает лектор.

Другая важная предпосылка для формирования религии – это образование крупных сообществ, в которых не все люди знают друг друга в лицо. «Это очень ресурсоёмкое в интеллектуальном плане поведение», – поясняет Марков. У обезьян существует корреляция между размером мозга и размером социальной группы, но человек не мог увеличивать размер мозга до бесконечности. Пришлось искать другие способы поддержки больших групп: «И одной из таких адаптаций, по-видимому, стала способность распознавать и высоко ценить сложные дорогостоящие и трудноподделываемые сигналы, смысл которых “я свой, я один из группы, я один из вас, мне можно доверять”. И религии могли использовать это свойство психики для своего распространения. Неслучайно во многих религиях придаётся большое значение самым дорогостоящим, изнурительным ритуалам».

Существует немало данных, демонстрирующих, что религии способствуют сохранению группы. В XIX веке в США возникло множество различных общин – как религиозных, так и светских. Религиозные общины в среднем просуществовали дольше, что иллюстрирует ценность религии как инструмента поддержания сплочённости коллектива. Более того, выяснилось, что выживание религиозных общин напрямую зависит от строгости их устава. Изнурительные обряды, посты и тому подобные вещи – это эффективный способ выявления индивидов, не проявляющих должной лояльности к общине.

Кроме того, коллективные обряды служат важным средством укрепления парохиального альтруизма, то есть любви к своим и ненависти к чужакам. Исследования, проведённые среди представителей шести религиозных конфессий, продемонстрировали чёткую связь между частотой посещения богослужений и количеством положительных ответов на два вопроса: а) готовы ли вы умереть за свою веру? б) считаете ли вы, что во многих бедах этого мира виноваты иноверцы? Важно, что корреляции с частотой молитв исследователи не обнаружили – речь идёт именно о коллективных обрядах, а не об индивидуальных верованиях.

Дата добавления: 2015-05-06