Рефлекс выживания 4 страница

И вправду, все документы были оформлены на Лену, и как ни старался этот горе‑муж наложить свои лапищи на машину, но сделать ничего не мог – по закону машина принадлежала не ему.

Петька в городе долго не любил сидеть, часто уезжал к себе в деревню, чтобы насладиться там свежим воздухом, как он говорил. «Чтобы коровам крутить хвосты, – думали мы, – всё равно мозгов на большее не хватает». Как только он уезжал, подруга вдыхала воздух свободы, но, к сожалению, он возвращался, и снова для неё начинался ад кромешный…

– Вернулся, что ли? Благоверный твой? – поинтересовалась я, когда мы, мило распрощавшись с Сергеем и пообещав ему беречь себя как зеницу ока, остались одни.

– М – м, – горестно вздохнула подруга.

Теребить и без того её израненную душу я не хотела, и мы переключились на вещи более важные, а именно: как вести себя на работе, чтобы Крыса ни о чём не заподозрила, и как все же вывести её на чистую воду, при этом самим не пострадать. Да, задачка ещё та!

Глава 11

Рабочий день вновь начался с сюрприза, замечу, с неприятного сюрприза: Екатерина Владиславовна вновь восседала в кресле брата за его рабочим столом. Мы с подругой переглянулись, но ничего друг другу не сказали. Главбух, ничуть не смутившись, заявила:

– Пока Андрей Альбертович болеет, я займу его место, кстати, по его же просьбе.

Что‑то мы засомневались в последнем, но спорить не стали и разошлись по своим рабочим местам. Крыса, не стесняясь, рылась у брата в столе, нагло перебирала его бумаги.

– Саша, – поинтересовалась она у меня, – ты случайно не знаешь, куда Андрей Альбертович дел последние документы, что прислали из Германии?

Я насторожилась, но постаралась не выдать себя, просто пожала плечами и ответила, честно глядя ей прямо в глаза:

– Не знаю, Екатерина Владиславовна, я вообще от вас впервые слышу об этих документах. Я же почту не получаю, в мои обязанности это не входит.

– Ну да, ну да, – согласилась она.

Я сделала бесстрастное лицо и продолжила заниматься своими делами. Кажется, Крыса мне не поверила, потому что целый день исподтишка наблюдала за мной, а когда мы с Леной попытались уединиться в «курилке», то тут же примчалась её родственница Эвелина, наша кассир, и составила нам компанию. Конечно, мы отложили разговор.

После работы решили навестить Андрея, но как только, распрощавшись с охранником, вышли, то у входа вновь столкнулись с Сергеем. Похоже, он всерьез решил заняться нашей безопасностью.

– Телохранитель у твоих ног, – усмехнулась подруга.

– Может, у твоих, – огрызнулась я.

– Ладно, у наших, – согласилась подруга и добавила: – Честно говоря, я бы вовсе не огорчилась, будь Серёженька у моих ног.

Я с удивлением посмотрела на неё, но ничего не сказала. Сергей галантно распахнул перед нами дверцу и спросил:

– Куда едем?

– Как куда? – удивились мы. – Конечно, в больницу.

– Да, кстати, – спохватился Сергей, – я только что оттуда. Андрей передавал привет и сказал, что сегодня приезжать не надо. Тем более что там уже есть одна сестра милосердия.

– Ангелина? – догадалась я, и у меня слегка кольнуло сердце от ревности. Нет, не подумайте, что я плохо её приняла, даже наоборот, и всё же…

– Ну, тогда, – сказала Ленка, – поедем домой.

– А может, – робко предложил Сергей, – куда‑нибудь сходим поужинать? Я приглашаю.

Мне лично было всё равно, чем себя занять. Ленка же заметно оживилась и умоляюще посмотрела на меня.

– А почему бы и нет, а? Сашка?

Довольный Сергей лихо газанул, и «Опель», поскрипывая, рванул с места, а остановился лишь возле «Александрины». «Кажется, – подумала я, – все пути ведут в Рим, вернее, в Грецию».

Здесь нам всё было знакомо, начиная с громилы‑охранника, который скучал у двери с висящей на ней табличкой: «Мест нет».

– Сандра, Леночка, – приветствовал он нас, широко распахивая дверь.

– Вот как, – сказал Сергей с ноткой обиды, – вы, оказывается, здесь свои люди.

Администратор Галочка проводила нас к столику, который был уютно расположен в углу зала. К нам тут же подскочила официантка, не заставившая себя долго ждать. Мы решили проявить сострадание к простому следователю и, не сговариваясь, заказали блюда с доступными ценами.

Постепенно ресторанчик стал наполняться людьми. В момент, когда мы уже наслаждались десертом, из двери, ведущей в служебные помещения, вышли Вадим и… Герка. Они шли, чуть ли не в обнимку, нежно поддерживая друг друга, и явно были пьяны. На прощанье расцеловались, как родственники, и Герка направился к выходу, изрядно пошатываясь. А с Вадиком вдруг приключилась метаморфоза. Выпроводив приятеля, он тут же протрезвел, с его лица упала благодушная улыбка, которая бывает обычно у людей нетрезвых, находящихся в состоянии «все люди – братья», и пошёл обратно на совершенно твердых ногах.

– Смотри, – толкнула меня под локоть Ленка.

– Да, это уже интересно, – сказал вдруг Сергей, который тоже пристально следил за приятелями. Ленка заёрзала на стуле, давая понять, что хочет со мной уединиться, чтобы поболтать. Мы удалились «попудрить носик», оставив Серёжу в гордом одиночестве.

– Чего бы это? А? – спросила подруга, как только мы остались вдвоём. – Вроде раньше особой дружбы за ними не замечалось?

– Не знаю, но очень хочу узнать, – ответила я и добавила: – Может, случайно?

Ленка задумчиво покачала головой:

– В связи с последними событиями случайности исключаются. Слишком много набралось случайностей.

Я полностью согласилась с подругой. Действительно, многое произошло за последнее время и такого, чего раньше невозможно было себе представить.

Мы вернулись к Сергею. Тот обрадовался, потому что успел заскучать. Он расплатился по счетам, мы поблагодарили Галочку и двинулись к выходу. У двери стоял Вадим собственной персоной, явно кого‑то поджидая.

– Ба! Какие люди! – засиял он как начищенный пятак. – Девочки, ну нельзя же так, пришли в мой ресторан и не предупредили, обижаете. Я бы всё организовал по высшему уровню.

– Ничего страшного, – ответила я, – Галочка нас встретила даже очень приветливо, так что мы не в обиде.

Вадим, в упор уставившись на Сергея, сказал:

– Я вижу вы не одни.

– Это мой бойфренд, – не моргнув глазом соврала Леночка, – познакомьтесь.

– А‑а‑а, – протянул Вадим, пожимая руку Сергею, и добавил, нацепив на лицо скорбное выражение:

– Да, кстати, как там Андрей? Вот уроды.

– Уже нормально, – ответила я.

Вадим был склонен к продолжению разговора, но мы решили душещипательную тему больше не затрагивать и, распрощавшись, вышли. Вадим, конечно, пошёл вслед за нами. Он проводил нас до машины, намекая, что не прочь присоединиться к нашей тёплой компании, но Ленка, притянув его к себе за галстук, приторно‑сладко прочирикала:

– Отвянь, Вадюша. Четвёртый лишний, неужели не понятно?

Конечно, Вадим знал о Ленкиной любви к нему и порой забавлялся этим, то давая ей надежду, то отнимая её. Поведение подружки ошеломило его и озадачило, потому что он так и остался стоять с отвисшей от удивления челюстью.

– Челюсть закрой, простудишься, – посоветовала ему на прощанье Ленка.

Мы уселись в машину, и «Опель», лихо газанув, умчался.

– Вот привязался как банный лист, – фыркнула Ленка, тем самым окончательно поставив крест на своей большой любви.

– Зачем ты так? – попыталась я защитить Вадима.

– Ничего, ему полезно, – уверенно ответила она, – я не собачка всю жизнь хвостом перед ним мести.

Сергей в наш разговор предпочитал не вмешиваться и сосредоточился на дороге. Мы с Леной пригласили его на завершающую чашечку кофе. Он с радостью согласился, но как только мы удобно устроились на кухне, приехал Руслан. Сдержанно поздоровавшись, мужчины стали исподтишка наблюдать друг за другом. Подруга решила разрядить обстановку и увела Сергея, попросив его помочь принести кое‑какие вещи из её квартиры. Мы остались вдвоем с Русланом.

– Я приехал, – начал он, – чтобы предупредить тебя. Думаю, что следующая на очереди ты.

– Опять? – разозлилась я. – Но почему? Что ты знаешь? Почему ничего не объясняешь? Между прочим, я ни к чему в фирме отношения не имею, моя работа заключается совсем в другом. Так что можешь передать им это.

– Сандра, – взмолился Руслан, – я ни с кем не связан, поверь мне. А опасность тебе и в самом деле угрожает: ты, прежде всего, родная сестра.

Я усмехнулась:

– Сестра? Всем известны наши с Андреем отношения. Он больше доверяет людям, чем мне.

– Ну, ваши отношения ещё ни о чём не говорят, некоторые, например, считают, что это просто игра на публику, – сказал Руслан.

– Игра? Ничего себе игра! – возмутилась я. – И кто же эти «некоторые»?

– Да так, – отмахнулся он, – это неважно. Главное сейчас – это твоя безопасность. Я приехал ради этого, Сандра.

– Вот спасибо, благодетель, – усмехнулась я.

Руслан нервничал, ходил из угла в угол.

– Пойми ты, наконец, – уговаривал он меня. – Тебе грозит реальная опасность.

– Какая опасность? От кого? Почему? – засыпала я его вопросами.

– Я не могу пока ответить ни на один из твоих вопросов, – оправдывался он, – ты просто поверь, и всё. Я спрячу тебя в надёжном месте.

– Руслан, почему я должна верить тебе? Ты не хочешь мне ничего рассказывать, откуда я знаю, что у тебя на уме. Никуда я не поеду. В конце концов, вы все сговорились, что ли? Да что происходит? То один, то другой норовит меня куда‑то спрятать. Не поеду, тем более что со мной Ленка и…

– Следователь? – спросил Руслан, прервав меня, и ухмыльнулся: – Нет‑нет, я не спорю, он хороший парень, но даже он не сможет защитить тебя.

Я обиженно засопела и сказала:

– Во всяком случае, ему я доверяю больше, чем тебе. Он от меня ничего не скрывает. А тебя, кажется, я ни о чём таком не просила.

Он вздохнул и сказал:

– Почему ты мне не веришь?

– Верить? Тебе? А может, ты с ними заодно? Насколько я знаю, вы с Вадимом компаньоны. И мне следует не доверять вам обоим.

Руслан ничего не ответил, опустил голову и о чём‑то крепко задумался.

– Ладно, – наконец ответил он, – как хочешь. Можешь мне не верить, но скоро во всём сама убедишься.

Руслан ушел огорченный. Да и мне было не до веселья. Кажется, я только что потеряла надёжного друга.

– Ну, и пусть: что ни делается, то к лучшему.

Я не знала, что меня ждало впереди, но твердо была уверена в том, что доверять в этой жизни можно только себе, ну, ещё, пожалуй, Ленке.

Глава 12

Итак, Руслан ушел. Почему же тогда я ощутила пустоту после его ухода? Он ушёл, и я снова осталась одна, в смысле, без твёрдого мужского плеча. Я не жалела об этом, меня настораживала его скрытность и вечные недомолвки о какой‑то опасности, которая якобы мне угрожала. Да кому нужен простой диспетчер! Была бы я, скажем, директором фирмы, а так… Ох, уж эти мужчины: им все время мерещатся тайны Мадридского двора, хлебом не корми, а дай поиграть в разведчиков или казаков‑разбойников, как будто в детстве не наигрались. А хотя… Мужчины, в сущности, те же дети, только великовозрастные.

– Куда же Ленка запропастилась? – ворчала я себе под нос, всматриваясь в темноту ночи.

Не дожидаясь её, легла спать. Она пришла нескоро и, как вы понимаете, не одна и счастливая до оскомины на зубах.

– Сашка? – прощебетала подружка. – Мы тебя не разбудили? Такая чудесная погода, кажется, наступила настоящая весна. Так ты ещё не спишь?

– Уснёшь тут, – огрызнулась я, – между прочим, стадо слонов и то тише ходит.

Сергей, метнув испуганный взгляд на Ленку, видно, понял, что я не в настроении, и сказал:

– Спокойной ночи, девочки, я пошёл.

– Спокойной ночи, Серёжа, – мурлыкнула подруга и, к моему удивлению, чмокнула его в щёку. Парень ещё больше смутился и, споткнувшись о Ленкин баул, ретировался за дверь.

– Д‑а‑а, – только и смогла вымолвить я.

– Что «да»? Что «да»? – накинулась она на меня. – Молчи лучше и ничего не говори.

– Да я и не собираюсь, – фыркнула я.

– Лучше расскажи, как тут у вас с Русланом? – смягчилась подруга.

– Как видишь.

– Он здесь? – удивилась Ленка.

– Ага, – ответила я, – под кроватью спрятался.

Ленка нахмурилась и сказала:

– Не смешно. Так что у вас произошло? Поссорились?

Я вздохнула и поплелась на кухню варить очередную порцию кофе. Видно, сон придется отложить на неопределенный срок: сегодня ожидается ночь Шахерезады – ночь интересных рассказов.

Лена устроила мне допрос с пристрастием, а потом, выслушав, утешила:

– Ну, и хорошо, что он ушёл. Как‑то странно он себя ведёт. То ли на самом деле хочет защитить, то ли приезжает сюда, чтобы что‑то разведать. Не огорчайся, у нас же есть Сергей, мы не одни.

– Кстати, я вижу у вас с Сергеем всё «о кей»?

Ленку будто прорвало, она взахлёб поделилась:

– Представляешь, Сашка, Серёжа оказался классным парнем.

– Я это уже поняла. Неклассный не удостоился бы царственного поцелуя.

– Не перебивай, – рассердилась она и повторила: – Так вот, Серёжа – классный парень. Я ему всё рассказала про Петьку и про себя. Он пообещал помочь мне выселить его. Мы пришли, а моего «благоверного» нет. Я удивилась даже, где это он может быть в такое время, обычно дома торчит. Его очередная сестра сказала, что Петенька на работе. Представляешь, Сашка, он на работе! Это же несовместимые вещи: он и работа.

– Да, действительно, – согласилась я, – несовместимые.

Подружка грустно вздохнула и попыталась выдавить из себя слезу:

– Знаешь, как тяжело было покидать родную квартиру и уходить в неизвестность?

– Так уж в неизвестность? – парировала я.

– Одно хорошо, эта девка, наверное, до сих пор челюсть на место поставить не может. Знаешь, как она удивилась, увидев Серёжу? – Ленка довольно захихикала, потом вытащила из сумки какой‑то свёрточек и сказала: – Вот, всё самое ценное забрала, а то найдут. Всё же в логове оставлять не хочется. Здесь деньги, украшения и документы. В общем, всё, что нажито непосильным трудом, пусть пока у тебя полежит.

– Пожалуйста, – ответила я, – только моя квартира после известных тебе событий теперь мало чем напоминает Швейцарский банк с его охранной системой, которой равной в мире нет, и если…

– Чему быть, того не миновать, – философски заметила подруга и добавила: – А мы спрячем, кстати, и твоё тоже, да так, что сами с трудом найдём.

– Ладно, а пока пошли спать. Завтра снова тяжёлый день, и что он нам принесёт? – сказала я.

– Да уж, теперь каждый день с сюрпризами будет, раз мы вышли на тропу войны, – согласилась Ленка.

Если бы она только знала, как была права!

Телефонный звонок в ночной тишине, как гром среди ясного неба прозвенел неожиданно и резко. Мы обе подскочили как ошпаренные.

– Сашка, – раздался шёпот в трубке, – Сашка, это я.

– Андрей? – удивилась я, а Ленка придвинулась поближе ко мне. – Что случилось?

– Слушай и молчи, – сказал брат.

Мы, затаив дыхание, слушали его.

– Завтра под любым предлогом из моего стола достанешь зелёную папку, в ней очень важные документы, – сказал он.

– Постой, постой, – догадалась я, – это, случайно, не та папка, с которой ты ко мне приходил? Из‑за этих проклятых документов ты в больницу попал? Так ты же их хотел, кажется, к Ангелине отвезти.

Брат, немного заикаясь, ответил:

– Н‑н‑нет, я передумал.

«Всё ясно, – промелькнула мысль, – не захотел Ангелину подставлять».

– Боюсь, что в твоём столе ничего уже нет. Екатерина Владиславовна узурпировала твой стол и взяла руководство фирмой в свои загребущие ручки.

– Это не страшно, но папку она вряд ли найдёт.

Я грустно усмехнулась:

– Если уже не нашла.

– Не перебивай, – попросил брат, – третий нижний ящик, в нём двойное дно, подденешь чем‑нибудь остреньким.

– Ты с ума сошёл, Андрей, это безумие, – взволновалась я. – Они же там искали, а вдруг нашли.

Андрей тихонько засмеялся:

– Вряд ли, если бы нашли, то я бы узнал, уж поверь мне на слово. На сегодняшний день это самое безопасное место, тем более что я положил их туда после обыска. Да, и вот ещё что: не показывай их никому, даже Екатерине Владиславовне.

Наконец – то! Неужели у моего брата неожиданно заработал мозг? Он перестал доверять Крысе? Просто нонсенс какой‑то. Я даже переспросила:

– Я не ослышалась? До сведения Екатерины Владиславовны доводить не надо?

– Нет, – огрызнулся Андрей. – Перепрячь их, хотя, думаю, что в моём столе всё же безопасней будет.

– Ничего себе безопасное место! – возмутилась я. – Да она раз двадцать на день бумажки в твоём столе перебирает.

– Ну и пусть перебирает, – ответил брат.

– Неужели ты, наконец, мне поверил, что Крыса не та, за кого себя выдает? – поинтересовалась я, и волна невысказанных обид и возмущений накатила на меня.

– Давай оставим эту тему, – попросил брат. – Так ты сделаешь то, о чём я тебя прошу?

– Конечно. Только, куда я их спрячу?

– Куда хочешь, только спрячь понадежнее, – не попрощавшись, Андрей отключился, но я на него вовсе не обиделась, понимая, с каким трудом он, должно быть, пробрался к телефону.

– Легко сказать «спрячь понадежнее». Интересно, где я найду это безопасное место? – проворчала я.

– Вот что, Сашка, – решительно подала голос Ленка, – пойдём за документами сейчас.

– Ещё одна ненормальная, – покрутив пальцем у виска, сказала я. – Ты случайно ночь с днём не перепутала? Завтра заберём эти бумажки, что за срочность? Если уж их не нашли, то за одну ночь с ними ничего не станет.

– Ненормальная – это ты, – обиделась Ленка. – Ты просто не представляешь ценности этих документов, их нельзя оставлять там, они в безопасности до поры до времени. Они дорого стоят, раз из‑за этих бумажек, как ты говоришь, твой брат пострадал. Я в этом соображаю лучше тебя, поверь мне.

Поразмыслив, я подумала, что подруга всё же права. Действительно, Андрея, скорее всего, избили из‑за документов, хотя это ещё не доказано. Спорить с Ленкой я больше не стала, раз она говорит, что эти документы важны, значит, так оно и есть. Но всё же сделала робкую попытку:

– Может, лучше завтра? Ты отвлечёшь всех, а я зайду к Андрею в кабинет и заберу их. А то… как мы ночью попадём на другой конец города? Да и охрана просто так не пропустит.

– Нет, – резко сказала подруга. – Чем скорее заберём, тем здоровее будем. Как доберёмся, говоришь? А очень просто. У нас же колеса есть, ты что, забыла про мою драндулетину? А в здание пробраться проще пареной репы, не переживай.

Мы собрались за считанные минуты, Лена еще прихватила с собой невесть откуда взявшийся у меня фонарик.

– А фонарик зачем? Ведь свет же есть? – спросила я.

– Надо, – таинственно ответила Ленка и добавила: – Ключи от фирмы возьми.

На улице, действительно, была великолепная погода: тепло, на небе ни тучки, звёзды сияют. Кроме того, сногсшибательно пахло набухшими почками, молодой зелёной травкой и первыми весенними цветами. В общем, пахло весной. Я очень люблю это время – разгар весны, когда радуется душа и хочется бежать куда‑нибудь, раскинув руки; и чтобы теплый ветерок хлестал по лицу, и чтобы щебетали птицы, и чтобы глаз радовался при виде нежной и хрупкой зелени…

– Пошли быстрее, – Ленка потянула меня за рукав ветровки.

Мы шли, ступая тихо, и разговаривали шёпотом, вздрагивая от каждого шороха.

– Какое блаженство, – прошептала подруга.

– Да, – откликнулась я, – настоящая весна.

– Да я не об этом. Какое блаженство снять каблуки и идти в кроссовках. Иду, как в тапочках. Так за день наскачешься, что ног под собой не чувствуешь. Всю жизнь бы в кроссовках ходила.

– Чего тебе мешает? Никто же не заставляет на каблуках бегать, – резонно заметила я.

– Имидж не позволяет, да и ножка на каблучке изящней смотрится.

Я в ответ улыбнулась: в этом вся Ленка. Что ни говори, а мы, женщины, все такие: жертвуем удобством ради красоты. А ради чего стараемся? Чтобы очаровывать мужчин? Или чтобы досадить женщинам? Моя подруга успевала делать и то, и другое. Часто, примеряя новое платье или костюм, она, оценивая себя в зеркале, говорила:

– Представляю, как бабы сдохнут от зависти.

Это означало, что костюмчик ей по душе, и в нем она сама себе нравится, а значит, и остальным тоже. Но если подруга начинала выспрашивать мнение окружающих, особенно женщин, и слышала в ответ: «Как тебе идет!», я точно знала, что она никогда в жизни не возьмет эту вещь.

– Если хочешь услышать настоящее мнение, – говорила она, делясь со мной жизненным опытом, – спроси совета у баб.

Лично я предпочитала не спрашивать ничьего совета, а принимала решение сама, хотя с подругой очень трудно было не согласиться. Лена очень тщательно следила за собой. Если я еще могла себе позволить прийти на работу в кроссовках, то она – никогда. Она считала, что это сугубо мужская обувь и уравнивает женщин с мужчинами, а женщина всегда должна быть на голову выше мужчины. Кажется, и в этом подруга тоже была права…

Глава 13

Гаражи располагались в соседнем дворе. По пути мы никого, кроме кошек, не встретили, да и немудрено, ведь была ночь. Подруга быстро отыскала свой гараж в темноте, и через несколько минут мы уже катили по улицам ночного города. Чтобы не вызвать подозрений, припарковали машину возле новостроек, аккуратно втиснувшись между «девяточкой» и грузовиком. Дальше пошли пешком.

– Ну, и что теперь? – спросила я, как только мы подошли к нашему зданию.

– Иди за мной, – скомандовала подруга и пошла в обход.

Я поплелась за ней. Честно говоря, вся эта затея была мне не по душе, и я ругала себя за то, что согласилась на эту авантюру. Тем более я совершенно не представляла, как нам попасть в здание незамеченными. Лена шла уверенно, как будто знала, что делает. Она подошла к одному из подвальных окошек, чем‑то щелкнула, и оно открылось.

– Теперь лезь за мной, – сказала она и нырнула в темноту подвала.

Я, не переставая удивляться, слегка поёжилась и полезла вслед за ней. Из подвала тянуло сыростью и почему‑то кошками, хотя я лично ни разу не видела ни одной из них ни в нашем здании, ни возле него.

– Осторожно, – сказала подружка откуда‑то снизу и посветила фонариком, – ставь ногу на этот ящик. Вот так, молодец.

Благодаря её указаниям, я довольно быстро справилась и через минуту уже стояла рядом с ней.

– Ну, ты и авантюристка, Ленка, – сказала я ей, оглядывая сооружение из ящиков, которые громоздились один на другом и доходили почти до уровня окошка.

Она усмехнулась и ответила:

– Станешь тут авантюристкой. Пошли дальше.

Мы шли по тёмному подвалу, освещая путь узким фонарным лучом, пока не упёрлись носом в закрытую дверь. Я разочарованно ахнула и посмотрела на подругу. Та, ничего не говоря, как фокусник вытащила из кармана джинсов какой‑то ключ и открыла дверь. Мы вошли, поднялись по ступенькам, и… я с удивлением обнаружила, что стою в нашей курилке. Бывая здесь по несколько раз в день, я не придавала значения двери, которая, оказывается, вела в подвал.

– Вот это да! – воскликнула я шёпотом. – Однако, подруга, какие у тебя тайные возможности.

– Ой, всё очень просто, никаких тайн, – ответила она и села на диванчик. – С тех пор, как жизнь в родном доме стала невыносимой, я иногда сплю вот на этом самом диване.

–?

– И удивляться тут нечему. Однажды, когда мне уж совсем некуда было податься…

Я перебила её:

– Так уж и некуда? А ко мне через Северный полюс добираться, что ли?

– Тебя как раз в городе не было, ты на югах прохлаждалась. Так вот однажды я пришла сюда, беззащитная и уставшая. Как раз дежурил Николаша, он выслушал меня, дал приют, дубликат ключей от подвала, помог с окном… Здесь никто и не догадывается, что в здание можно легко пробраться таким путем. Другие охранники даже не подозревали порой о моем существовании.

– Как это? – удивилась я. – У нас же такая серьёзная охрана, которой мы каждый месяц отстёгиваем на солидную зарплату?

– Тоже мне! Нашла серьёзную охрану. Это в Москве, может, и серьёзная она, а у нас только одно название. Если Витька дежурит, то запросто можно снимать порнофильмы, если Ванечка, то на троих соображать.

– Почему на троих? Ты, он, а кто третий?

– Друг. Друг, правда, только до двух с ним дежурит, потом уходит. Это я образно говорю, что на троих, как уже говорила, компанию им не составляю.

– Да, – сказала я, – не удивительно, что при такой охране мы чуть было не лишились имущества: и не захочет кто, так влезет.

– Охранники эти, – продолжала Ленка, – дальше вестибюля никуда не ходят, не то, что под лестницу заглядывать. Только Николаша один добросовестно дежурит, он всё время здание обходит.

– Да уж, – вспомнилось мне, – храпел тогда на всю округу. Между прочим, они через центральный вход зашли, а он даже ухом не повел.

– Так это, судя по всему, уже под утро было, а Николаша как раз часов в пять засыпает, – защищала она охранника.

– Получается, что тот, кто влез тогда в наш офис, хорошо знал его расписание?

– А ведь и правда, Сашка! Как я раньше об этом не подумала. Из этого следует, что кто‑то свой, но при мне, насколько я помню, посторонних никогда не бывало.

– Но ты же не каждую ночь тут ночевала. Твой Петенька только позавчера приехал, а отсутствовал он месяца три.

– Да‑а‑а, за три месяца можно на Луну слетать, не то, что изучить привычки охранников, – ответила подружка и добавила: – Всё же золотой человек этот Николаша. Если бы не он…

– Однако, – съязвила я, – вот уж никогда бы не подумала, что у вас с ним такие нежные отношения.

– Дружеские, – огрызнулась Ленка, – только дружеские.

Она встала с диванчика, скомандовав:

– Пошли! – и мы двинулись по коридору, стараясь не дышать и ступать на цыпочках. Чем ближе подходили к заветной двери нашего офиса, тем явственнее слышали какие‑то неестественные стоны, вздохи, всхлипывания и рычание мужчины.

– Всё ясно, – зашептала Ленка мне прямо в ухо, – Витюша дежурит. Сегодня баба что‑то громко стонет, наверное, новая, не та, что раньше была. Вот гад, у самого трое по лавкам, жена, тёща, а он с любовницей.

– А может, с женой, – зашептала я в ответ, – сама же говоришь, что у парня дома полный семейный набор и никакой личной жизни. Вот они и нашли выход из положения.

– Ой, Сашка, я тебя умоляю. Жена. Это такая же жена, как я Мадонна. Поверь мне, этот кобелино ничем от остальных не отличается: сколько волка ни корми, а он всё равно в лес норовит.

– Да уж, – снова согласилась я с подругой, да и как можно было не согласиться с такой глубокой философской мыслью.

– А ты знаешь, я все‑таки им немного завидую, счастливые, а тут лет сто никакой личной жизни и, кажется, ещё столько же не предвидится.

Что касается меня, то я тоже давно махнула на себя рукой: видно, надо мной висело какое‑то родовое проклятие безбрачия. Чего нельзя сказать о брате, который менял женщин как перчатки.

Мы не стали включать свет в нашем офисе, обошлись фонариком. Зелёная папочка лежала там, где и сказал Андрей: в третьем нижнем ящике стола.

– Удивляюсь я, – прошептала Лена, – как этой папочке удалось уцелеть? Катька раз сто перевернула всё в этом столе. А Андрей Альбертович всё же молодец, что так спрятал: вроде и на виду, а вроде и нет. Всё гениальное просто.

– Не совсем, – возразила я, – не думаю, что так же просто мы найдём ей безопасное место.

Ленка тряхнула головой и сказала:

– Не волнуйся, пристроим папочку так, что все разведки мира не найдут её. Дай лучше я посмотрю, что в ней, а то у меня терпение кончается, страсть, как хочется узнать, из‑за чего сыр‑бор.

Она расположилась за столом брата и сосредоточенно уткнулась в бумаги. Я не стала ей мешать и совать в документы свой нос, всё равно бухгалтерия для меня – китайская грамота. От нечего делать стала рассматривать безделушки на столе. И вдруг мой взгляд упал на пепельницу, из которой торчал не сожжённый до конца клочок бумаги. Я вытащила его и рассмотрела: это был кусок факса, на котором сохранились обрывки слов: «…упаковать… берта… вывести из состава… сфальсифицир… фирму оформить на… панца, господина… осса… лимпус…».

«Странная бумажка, – промелькнула мысль, – что «упаковать», кого «вывести из состава»? Странно, ладно, прихвачу её с собой, дома с Ленкой разберёмся». Подруга прервала мои размышления:

– Я так и думала, – она аккуратно складывала документы обратно в папочку. – Это просто чудо, что Крыса до них не добралась. Есть всё же Бог на свете…

– Что там? – поинтересовалась я, машинально убирая кусочек факса в карман.

– Там, Сашка, – Ленка многозначительно посмотрела на меня, – действительно важные документы. Не буду вдаваться в подробности, лишь скажу, что потеря этой папочки приведёт к потере фирмы, а пока она у нас, у Андрея Альбертовича есть козырь, и они прекрасно это понимают, вот почему так за ней охотятся. Чувствую, что избиение твоего брата – это только начало, и надо готовиться ко второй части «Марлезонского балета».

Дата добавления: 2015-05-06