Практика – основа познания

Материалисты в прошлом придерживались тезиса о непосредственной достоверности чувственных образов и постулировали как бы зеркальное отображение внешнем мира всознании человека. С развитием науки и философии стало очевидным, что это упрощенные представления: субъект не есть нечто пассивное, страдательное, в процессе познания он действует активно и целенаправленно, отчего всякий познавательный результат несет на себе печать этой субъективности.

Знания как один из моментов духовной деятельности генетически связаны с практической деятельностью. Она, многократно повторяясь, позволяла, в частности, устанавливать, что с помощью предметов, различных в каких-то отношениях, можно производить одни и те же действия. Например, зверя можно убить заостренной палкой, и различия между отдельными палками в массе, длине и т.д. в определенных пределах не имеют при этом существенного значения. Топор, независимо от того, изготовлен ли он из камня, меди или железа, в известных условиях действует с одинаковым эффектом. Воспроизведение такого рода процессов по удовлетворению потребностей людей запечатлевались в их мозгу, они (как, впрочем, и звери) мысленно научались отличать внешние предметы, служащие удовлетворению их потребностей, от всех других предметов. Практическая деятельность, таким образом, явилась источником мысленного объединения предметов в классы, обобщения их по существенным признакам.

Следует обратить внимание на то, что в сознании человека предметы внешнею мира отражаются прежде всего теми сторонами и свойствами, которые способствуют ему в практической деятельности, в достижении поставленных целей. Именно эти стороны и свойства кладутся в основу образования понятий и формирования знаний о способах освоения и преобразования внешнего мира.

Практика пронизывает всю познавательную деятельность человека, включая ее самые абстрактные сферы. Возьмем, например, такую абстрактную науку, как математика. На первый взгляд, ее развитие есть продукт далеких, отвлеченных от реального мира творческих устремлений человека или, как у Гегеля, порождение одних идей другими идеями. В полном соответствии с гегелевской терминологией сложение положи-тельных чисел, например, отрицается в вычитании, а это в свою очередь отрицается на более высоком уровне арифметики, включающем в себя как положительные, так и отрицательные числа. Таким образом, историю математики можно представить как своеобразную «феноменологию духа». Вместе с тем верно и то, что, во-первых, математические понятия суть отражения отношений в объективном мире, в противном случае они не находили бы практического применения; во-вторых, получение самых абстрактных математических истин реализуется с помощью логических законов, сформировавшихся, в свою очередь, на основе практической деятельности людей и отношений объективного мира. По словам В.И.Ленина, «практическая деятельность человека миллиарды раз должна была приводить сознание человека к повторению различных логических фигур, дабы эти фигуры могли получить значение аксиом» [2].

Однако это вовсе не означает, что между практическими действиями и сформированными на их основе логическими формами и предписаниями существует полное соответствие. Логические формы – идеальное выражение внешнего бытия. Они фиксируют всеобщее в нем и абстрагируются от единичного, которое характерно для всякого чувственного образа. Но, будучи однажды возникшими, логические формы становятся предпосылкой идеальных планов дальнейшей практически преобразующей, чувственной деятельности. Их приложение к действительности происходит не безболезненно, не без коллизий и алогизмов, что обнаружили и хорошо выразили всвоих вопросах уже древние философы. В наиболее отчетливой форме эти вопросы представлены в рассуждениях, известных под наименованием апорий Зенона Элейского.

Наш опыт, в частности, убедительно свидетельствует о том, что тело, имеющее большую скорость, догоняет и перегоняет другое тело, движущееся в том же направлении с меньшей скоростью. Но попытки применить для описания данного обстоятельства привычные нам логические категории наталкиваются на значительные трудности. Это хорошо иллюстрируется с помощью рассмотренной ранее апории «Ахиллес и черепаха». Данное рассуждение обнаруживает бессилие логического мышления, опирающегося на понятия конечности и прерывности, в сферах, где господствует бесконечность и непрерывность.

Действительность, окружающий мир, наша практическая деятельность несравненно богаче применяемых к ним логических средств. Апории Зенона – своевременный намек самоуверенному научному мышлению о ненадежности однажды выработанных понятий и методов, используемых в новых, неисследованных областях.

Понимание знания, с одной стороны, как продукта практической деятельности, а с другой стороны, как основы ее идеальных планов и программ является исходным принципом диалектико-материалистической теории познания, позволяющим раскрыть сущность единства познания в действительности.

Дата добавления: 2015-03-31