А, может, у Маши есть кто-то другой? 10 страница

- Как тут классно, - произнесла я, осторожно ступая по дорогущему мягкому нежно-персиковому ковру с коричнево-зелеными узорами по краям и овалом посредине, в котором были вышиты какие-то надписи и лицо красивой девушки. Ковер был такой мягкий, что мне казалось, будто я иду по облакам. Дэнв ходил здесь каждый день? Везунчик.

Мебели тут было не слишком много: кровать, стол со стулом и компьютерной техникой, элегантный стеллаж с книгами, уходящий под самый потолок, огромный, во всю стену, шкаф. Но все это было одного светлого оттенка и очень гармонировало друг с другом. Беспорядка тут не наблюдалось. Да и не мудрено, Смерчик ведь лежал в больнице, не жил тут.

- Да, у нашего Дэнси неплохой вкус, - улыбнулась Лера. Она остановилась около окна, из которого открывался потрясающий вид на парк, город и крутой берег реки. Где-то там, вон за теми далекими холмами, располагался и наш университет.

- Ага...

- И на девушек тоже. - Подмигнула она мне.

Я вздохнула и стала изучать звездный потолок. Он был единственным, что дисгармонировало со всем остальным дизайном. И неужели Дэн знает все эти звезды и паутины-сплетения созвездий? Он ведь такой умный мальчик. Не то, что я. Я даже не смогла понять, что с ним.

Мы с Лерой опустились на кровать Дэна. Мягкая, удобная, приятная на ощупь, аккуратно застеленная... Интересно, а сколько девушек оказывались здесь, на этой чудесной огромной кровати?

- Дэн никогда не знакомил меня со своими девушками, ни с кем, кроме Инны, - словно услышав мой голос, сказала Лера и провела рукой по покрывалу. - Только тебя. Так что, Маша, задумайся над этим. Денис относится к тебе по-особому.

- Но почему он пропал? Почему прячется? - с горечью спросила я.

- Мне он сказал, что думает над чем-то. Олег в ярости и Даниил Юрьевич тоже - потому что Денис просто-напросто испарился подальше ото всех. Поверь, они тоже не могу его найти, - она вздохнула. Кажется, за сына беспокоилась куда больше, чем я предполагала.

- Лера, а ты, как мама, чувствуешь, где он, и что делает? - с тоской спросила я.

- Как бы я этого хотела - иметь материнскую интуицию, - вздохнула Смерчинская. - Увы, Машенька, ее у меня нет.

- Совсем? - провела я пальцем по томику Петрарки. Недавно эту книгу читал Денис, книга здесь, а его нет. Милый, ну где ты? Вернись. Я буду называть тебя так, как ты захочешь, всеми ласковыми словами и никогда больше не скажу, что ты Сморчок и козел. В глазах у меня защипало.

- Совсем. Маша, - невесело улыбнулась в это время Лера, - я не родная мать Дениса. Я люблю его, но не всегда понимаю, что с ним и что он чувствует. В общем, как мать - я никакая. Не смогла я стать правильной мамой.

- В смысле? - не поняла я. Еще один крутой поворот из жизни любимого парня сбил меня с ног.

- Он мой пасынок. Терпеть не могу это слово. - Поморщилась белокурая женщина и на скрещенных коленях переплела пальцы в крепкий замок, словно заволновалась. - Никогда не использую его. Дэнси - мой сын, и точка. Пасынки и падчерицы - у злых мачех.

Я моргнула, переставая понимать все происходящее.

- Но как так? - вымолвила я с трудом. Почему-то этот факт потряс

- Обыкновенно, Маша. - Она вновь вздохнула - вроде бы едва слышно, но как-то тяжело, словно ей вспомнилось что-то гадкое. - Я вышла замуж за Олега тогда, когда Денису уже исполнилось 6 лет. Его биологическая мать - другая женщина. Ее звали Натальей. Наташей. Когда-то мы были подругами.

- Она что, бросила сына? - прошептала я, понимая, что меня вновь переполняет жалость к Смерчу. Если мое сердце можно было сравнить с огромным хрустальным сосудом, а жалость - с белым вином, то сосуд давно уже был переполнен напитком сострадания, и его содержимое грозило вот-вот выплеснуться наружу.

- Можно сказать и так, - кивнула Лера, резко расцепила руки, встала с кровати и подошла к окну.

- Она умерла. - Не сразу сказала женщина. - Когда Денису было три с половиной годика, он играл во дворе и внезапно выбежал на дорогу. Из-за поворота на него вылетело авто с пьяным водителем за рулем. Водитель говорил потом, что не замечал ребенка, поэтому и не тормозил... А мальчик увидел машину, испугался и замер. Наташа поступила, как настоящая мать. Она все же успела оттолкнуть Дэнси в сторону, но сама попала под колеса. - Лера поежилась, как от холода. - Состояние крайней степени тяжести. Три дня в реанимации. Она не выжила. Ужасные травмы. А Денис, слава Богу, не слишком сильно пострадал, хотя тоже лежал в больнице. Ему сначала не говорили, что мамы нет - сперва для него она была в больнице, потом уехала далеко-далеко, а потом мы сказали, что она смотрит на него со звезд. И со временем он начал называть мамой меня.

Я замерла и боялась дышать. Так я узнала о второй потере Дэна - потерю черного цвета. О его настоящей матери.

Шестилетний Денис Смерчинский был умненьким, вежливым и очень хорошим мальчиком. Мечтой любых родителей, бабушек и дедушек. Он никогда не был проблемным ребенком, рано научился читать и считать, превосходно вел себя в детском саду, проявляя уже в детстве явные лидерские качества и заставляя других детей тянуться к себе.

До четырех лет Денис не помнил отчего-то практически ничего, и свою настоящую маму - тоже, поэтому мамой привык называть тетю Леру, которая часто была рядом с ним. Мама Наташа смутно отпечаталась в его памяти. Те несколько воспоминаний о ней, которые иногда всплывали в голове уже у взрослого Смерча, были связаны с ярким солнцем и теплыми белокожими руками какой-то очень хорошей женщины без лица, но с темными, шоколадными, густыми волосами - точно такими же, как и у него самого. Денис вообще был очень похож на свою родную мать и ее родственников, и именно от нее унаследовал свою благородную красоту, взяв от родни по отцовской линии только цвет глаз - яркий, насыщенный синий, передающийся самым загадочным образом через поколение. Такие же глаза имели его двоюродный брат Петр и дед Даниил Юрьевич.

А еще он помнил голос мамы - спокойный, мягкий, очень добрый, поющий ему колыбельные песни и песенки из мультиков. Особенно часто голос мамы Наташи напевал колыбельную про Серенького Волчика, который то и дело кусал за бочок неспящих деток, и смешную песенку из мультфильма про будундуков Чипа и Дэйла. Иногда Денису вспоминалась еще и какая-то желтая машина, но как бы он не напрягался, никак не мог понять, что это за машина, и как она связана с его мамой. Детская психика, как смогла, защитила ребенка, убрав воспоминания.

Да, больше Денис ничего не помнил из раннего детства, и о маме Наташе мало что знал. Видел только несколько фотографий. Папа говорил, что она была хорошей и красивой, Лера добавляла, что еще очень доброй, и сейчас наблюдает за Денисом с небес. Естественно, мальчик спрашивал, почему умерла мама Наташа, но ему отвечали просто - ее забрал Бог, а потом кто-то обмолвился, что ее сбила машина.

О том, что он виновен в смерти матери, Денис узнал тогда, когда ему уже было шесть лет - почти через три года после гибели мамы Наташи. И узнал обо всем от собственной бабушки по материнской линии. Эвелина Николаевна, деловая роскошная женщина с черными короткими волосами и с неизменной ниткой черного жемчуга на шее, пришла в этот день в квартиру Олега, потому как узнала о том, что он вновь собирается жениться. До этого она крайней редко посещала зятя или внука - первого откровенно не могла терпеть, второму дарила с безразличным видом подарки на Новый год и на Дни Рождения, а после быстро уходила. Потерю единственной и любимой дочери (остальные ее двое детей были сыновьями) Эвелина Николаевна переживала очень тяжело - даже лежала в больнице с сердцем, которое прихватило у нее во время похорон. А после, не смотря на больное сердце, стала злоупотреблять алкоголем. В таком состоянии она частенько обвиняла в гибели Наташи семью Смерчинских, которых много лет уже недолюбливала, хотя сначала была не против брака дочери и Олега Смерчинского, потому как считала, что он, сточки зрения расчета, - идеален.

И Наталья и Олег были детьми из очень обеспеченных семей - в советские времена их родители занимали очень высокие должности в партийном руководстве города, а после перестройки смогли стать прекрасными бизнесменами. Даниил Юрьевич и Эвелина Николаевна были крайне рады, что их дети женятся на ком-то из своего круга. Правда, на самом деле Олег и Наташа решились на супружество только потому что действительно полюбили друг друга, случайно познакомившись на Дне рождении общего друга. Кстати, свидетельницей на их свадьбе была мама Оли Князевой. Она, Лера и Наталья дружили с первого курса университета, и когда Наташа погибла, Лера, как крестная Дениса, часто оставалась со все время рыдающим мальчиком и очень помогла его убитому горем отцу. Олег со временем очень привык к улыбчивой красивой девушке, заботящейся о его сыне, и где-то года через полтора они начали встречаться. Сначала отношения их были осторожными, пугливыми, но когда Денис вдруг ни с того, ни с сего назвал Леру мамой, Олег Даниилович решил жениться на девушке - она безумно нравилась мужчине, да и Денис сильно привык к ней. Даниил Юрьевич тоже был согласен на это, и в этот вечер должен был приехать вместе с сыном к тому домой, чтобы получше познакомиться с Лерой. А ей, кстати, кроме Дениса спихнули на день еще и недовольного всем на свете Петю.

Эвелина Николаевна успела приехать несколько раньше мужчин, и ошибкой Леры было лишь то, что она от растерянности открыла дверь разгневанной матери Натальи, вместе с которой приехали оба ее сына. То, что Олег вновь жениться, да еще и на Наташенькиной подружке, взбесило родственников Натальи - ее они безмерно обожали. И ее мать, женщина крутого нрава, устроила настоящую истерику. К тому же она была нетрезвой и не совсем понимала, что делает. Даже всесильный Даниил Юрьевич не смог чуть позже остановить ее.

- Вы? - растеряно оглядела уставшая от двух постоянно дерущихся детей Лера разгневанную женщину и ее молчавших сыновей. - Что-то случилось?

- Я. Случилось. Паршивка, - внезапно ударила Эвелина Леру по щеке. - Решила Наташенькиного мужа увести?! Да? А я всегда знала, что ты такая! Шалава!

Она ударила растерянную молодую женщину вновь, и если бы один из сыновей не перехватил ее руки с длинными бордовыми ногтями, двумя ударами по щекам Лера не отделалась бы. Она отступила на шаг, явно испугавшись разъяренной женщины. В Олега она действительно влюбилась, но только после того, как произошло несчастье с ее подругой - лучшей подругой, надо заметить. Да и к Денису относилась всегда очень хорошо, а в последнее время, когда узнала, что детей иметь не сможет, бессознательно стала считать родным сыном.

Брызгая слюной, Эвелина поливала остолбеневшую Леру грязью. Дети - Петя и Денис испуганно застыли на пороге гостиной, не понимая, что случилось. Накричавшись всласть, женщина попыталась вновь ударить не знающую, что делать, Леру.

- Не трогайте маму! - смело бросился Денис на защиту той, кого искренне считал второй матерью. - Бабушка, не трогайте маму Леру!

То, что мальчик называет "проклятую девку" мамой еще больше взбесило женщину. У нее от злости затряслись руки, и весь свой гнев она направила на ребенка.

- Ах ты, маленькая тварь! Другую маму уже нашел! Такой же, как и все эти уроды Смерчинские! А ведь это ты, это ты виноват! - уже в истерике, не контролируя себя, закричала она.

- Мама, - одернул ее один из сыновей. - Мама, ну не при ребенке же...

- Пусть знает! Эй, маленький Смерчинский! Маленький волчонок! Из-за тебя моя дочка умерла!

Синие-синие глаза Дениса тут же стали темными - от переполнивших их слез. Губы его скривились, и он заплакал.

- Что вы несете? - начала несмело Лера и взяла Дениса за трясущиеся плечи. - Прекра...

Но Эвелина Николаевна перебила ее воистину диким озлобленными воплями, в которых явно слышалась горечь от того, что ее дочери любимой и такой молодой и красивой, больше нет на свете!

- Убийца! Убил свою мать! Ненавижу тебя! И твоего папочку! И деда проклятого! И эту Nзапрещено цензуройN!

- Не кричите на моего брата, - насупившись, сказал Петр, заступаясь за Дениса. Он был на 2 года старше и чувствовал ответственность за глупого братишку, которого порою просто терпеть не мог. - Не кричите на него, он еще маленький.

- О, еще один из клана Смерчинских! - всплеснула руками пьяная женщина. - Еще один маленький ублюдок! А ты-то свою мать не убил? Нет?

Денис заплакал в голос, Петя взял брата за руку и исподлобья уставился на злую тетку. Ему тоже было очень страшно.

- Перестаньте! - взмолилась Лера, загораживая детей. - Уходите!

- Моя дочка бросилась под машину, чтобы спасти этого гаденыша! Умерла, а он выжил! А он теперь матерью любовницу Nзапрещено цензуройN Олежки называет! Неблагодарный! Ты, - вдруг рванула на себе жемчужные бусы Эвелина, глядя расширенными от гнева глазами на Дениса, - ты, запомни, убийцы, даже такие детки, как ты, не живут счастливо!

Черные матовые шарики с мелодичным перезвоном, словно разговаривая между собой, попадали на пол и подкатились к ногам ревущего мальчика.

В это время в квартиру, дверь которой так и оставалась открытой, зашел Даниил Юрьевич. Он с порога услышал крики Эвелины Николаевны и мигом оценил ситуацию.

- Маленькая убийца! - продолжала она, не замечая, что ее бусы порвались.

- Что тут происходит? Ты что несешь? - закричал мужчина, забыв о вежливости и закрывая плачущему навзрыд внуку уши руками. - Дура! Убирайся отсюда! Убирайся!

- О, еще один Смерчинский. Главная крыса. - Расхохоталась ему в лицо женщина.

- Эвелина. Пошла. Прочь. - Процедил сквозь зубы Даниил Юрьевич, излучая гнев. - Не зли меня. Ты ведь знаешь, что я тебе устрою.

Он и подоспевший Олег, который задержался около машины, смогли увести бьющуюся едва ли не в припадке Эвелину Николаевну и ее сыновей прочь из квартиры. А та долго еще кричала жуткие вещи, обещаю зятю отомстить за то, что он якобы сам подстроил смерть ее любимой доченьки, а теперь решил жениться на "уродской твари Лерочке".

После ее ухода Лера долго отходила от произошедшего - Олег даже отпаивал ее вином. Петя тоже сильно испугался и долгое время вообще не подходил к темноволосым женщинам - даже в юности он испытывал к ним неприязнь, хотя и не помнил, почему, и Лида стала настоящим исключением из правил. А у Дениса был шок - всю ночь он не мог заснуть и только плакал, безутешно, все так же навзрыд, и никто не мог понять, почему у маленького мальчика не кончаются слезы, и несколько дней он и вовсе не говорил ни слова - молчал или плакал. Слова бабушки пробудили в нем некоторые воспоминания, и теперь шестилетний ребенок винил в смерти мамы себя. И как бы ему не объясняли, как не утверждали, что его вины нет ни в чем, он не понимал этого. Даниил Юрьевич позаботился, чтобы с внуком работал детский психолог, но моральная травма мальчика была настолько велика или работа психолога не так глубока, но осознание того, что он, Денис Смерчинский, виновен в смерти матери, не проходило, а на долгие годы засело в его сердце.

Эвелину Николаевну он больше никогда не видел. Она умерла через несколько лет - то, что свое горе женщина заливала крепким алкоголем, не довело ее до добра. Ее сыновья и их дети не общались со Смерчинскими - они перебрались в северную столицу, где открыли какое-то прибыльное дело, и о Денисе не вспоминали. А вот он навсегда запомнил тот жуткий для него день и злые лица бабушки и дядь. И множество рассыпанных по полу черных, зловеще поблескивающих бусин.

Поскольку Дэн был заботливым мальчиком и очень чутко чувствующим, он понимал, что когда он расстроен, и это видят родственник, то и они тоже начинают расстраиваться, поэтому делал вид, что ему очень весело и плакал только тогда, когда мама и папа этого не видели - к тому времени Лера и Олег уже поженились.

А еще через два года мальчик нашел то, что изменило его жизнь. Он случайно обнаружил в кабинете отца дневник его матери. Все-таки Олег Даниилович скучал по любимой жене и время от времени пересматривал фотографии с ней и листал дневник, который Наталья вела при жизни. Правда, ему достался лишь один из дневников жены - самый последний, а все остальные забрала безутешная Эвелина Николаевна.

По какой-то случайности Олег оставил дневник на столе, а любопытный Денис, поняв, что это вещь его родной мамы, забрал дневник с собой, чтобы узнать, что она писала. Вдруг она что-нибудь писала и о нем?

Когда маленький Дэн нашел дневник Наташи, он уже вполне прилично умел читать, а его память уже и тогда был отменной - все прочитанное при желании он мог запомнить бы с первого раза. Что, собственно, и сделал.

Почерк у Натальи был ровным, красивым, прямым и очень разборчивым - буквы не были соединены между собой и читались легко. Для восьмилетнего Дениса было несколько трудновато читать эти строки, но он упрямо перелистывал пронумерованные страницы толстой, но заполненной лишь на восьмую часть, тетради на пружинках. Пара страничек, правда, отсутствовали, но это не пугало развитого не по годам мальчика.

Дневник произвел на него сильнейшее впечатление, но больше всего на него повлияла самая последняя запись, сделанная за день до смерти мамы и расписанная на несколько страниц.

*страница 11*

"Пока еще мой сын совсем маленький (3 годика и почти 4 месяца!), и, к слову сказать, такой миленький, что иногда мне хочется взять его на руки и крепко-крепко прижать к себе, чтобы никогда больше не отпускать от своей груди... А иногда я хочу потискать его, как маминого сенбернара Бома. У него такие ямочки очаровательные на щечках. И когда мой сынок вырастит, я, наверное, буду продолжать тискать его и щипать за щеки. Представляю, ему будет 20 лет - к тому времени я стану уже... скажем так, сосем взрослой - и буду тискать его за щечки. Мне кажется, он вырастет милашкой. Нет, он вырастет красивым! Вокруг него будет очень много девочек - я просто уверена. Олег со мной согласен, кстати.

Кстати, сегодня мы обзавелись невестой. Настоящей! Я уже рассказывала по телефону маме, она очень смеялась. На прогулке мы с Денисом встретили маленькую чудесную девочку - ей было годика полтора, не больше. Такая хорошенькая девочка - сама светленькая, а глаза...

*страница 13*

Сейчас Денис спит, прижав к щеке игрушечную мягкую зеленую ящерицу - увидел ее вчера и потребовал немедленно купить. Отпускать ее не желает ни в какую. Бом (мама оставила его у нас) не отходит от его кровати и иногда встает на задние лапы, чтобы заглянуть в кровать. Это так забавно! Я сфотографировала эту сценку. Когда проявлю фото, обязательно покажу их Олегу и маме.

Денис, расти уже быстрее, мама хочет увидеть тебя взрослым и сильным мальчиком.

Да, Денчик еще мал, но я уже столько для него хочу! Уже сейчас я начинаю планировать его будущее, хотя понимаю, что пока еще слишком рано. Но я все равно представляю, каким он будет в 5 лет, в 10, в 16, в 22... Наверное, после его рождения я стала по-настоящему взрослой и рассудительной, забыла глупости, которые вертелись у меня в голове, все старые заботы. Главное теперь - сын и муж. Моя семья.

*страница 14*

Кстати, пока нет Олега и без него как-то скучно и чуть-чуть грустно, мне в голову пришла идея составить список того, каким должен быть Денис в будущем (и я знаю, что он будет таким, это ведь мой сыночек!). Итак, Денчик пока что спит, а я напишу, каким вижу его... в 20 лет.

Мой сын...

- Всегда счастлив.

- Очень любит меня и свою семью.

- Добр, отзывчив, милосерден и весел.

- У него нет вредных привычек.

- Душа компании...

- Умная умница и лучший ученик в школе и в университете

- Знает много языков!!

- Силен, но миролюбив и уважителен.

- Часто улыбается и смеется, у Дениски хорошее чувство юмора.

- Не кричит, не спорит по пустякам и не унижает слабых. Он сильный, и он помогает другим

- Любит (ВЗАИМНО!) прекрасную, скромную девушку из хорошей семьи.

*страница 15*

- У него тысяча друзей!

- Он занимается спортом (только не боксом и не борьбой, хотя ему, как мальчику, конечно, важно знать силовые приемы, чтобы он мог защитить себя и своих близких при необходимости!)

- Уважительно обращается со старшими, ласково - с детьми.

- Любит животных и детишек, а они - его. Для меня это показатель доброты.

- Еще он свободолюбив и делает то, что хочет. Но не во вред другим.

- И у него хороший вкус. И отличная память (это я уже замечаю, между прочим!)

- Всегда помнит меня, потому что я всегда помню его. Или это эгоистично, или это называется материнской любовью? Или все же эгоистично?

- В общем, мой сын прекрасен и идеален, и все его любят.....

На этом последняя запись Натальи обрывалась и больше листиков Денис не нашел, как не пытался, хотя по идее, еще должна была быть и 16 страница. Он обыскал весь кабинет отца, но это не принесло успеха. Некоторые листики пропали с концами.

И потом, раз за разом перечитывая эти строки, все сильнее и сильнее он хотел плакать. Потому что был виноват в том, что рядом с ним не было мамы. И в том, что ему уже 8 лет, а прекрасным и идеальным он не стал. Денис проплакал почти весь день, прячась в свой комнате, а потом твердо решил для себя, что будет идеальным мальчиком.

Специально для мамы. Чтобы она видела с небес, каким он растет - таким, как хотела она, и не сердиться на него за то, что он сделал...

Если бы Олег Даниилович или Лера узнали, что твориться в голове их сына, то они бы обязательно что-нибудь сделали для него, попытались бы помочь Денису вырваться из гнета собственных чувств, наняли бы детского психолога и сами бы сделали для него все, что угодно. Но ни он, ни она этого не понимали, и разглядеть истинные эмоции и мысли ребенка оказались не в состоянии. Хотя, кончено. Очень любили его. Зато оба всегда очень гордились успехами Дэнси - так стала ласково звать мальчика Лера, и когда их ребенка называли идеальным, то только с улыбками на губах кивали - их сын просто не мог быть другим. Он действительно... идеален. Идеальным Денис был в школе и в университете, в учебе и в спорте, среди парней и девушек, родственников и друзей, и даже в глазах малознакомых людей очень часто выглядел совершенством. Он старался изо всех сил - благо, природа одарила его и умом, и внешностью. Конечно, не все давалось Дэну легко, и много он буквально заставлял себя делать - например, изучать языки или играть в баскетбол. Его знания иностранных языков поражали, но никто не знал, что ему приходилось тратить на их изучение порою много часов подряд - особенно в детстве. И он до изнеможения несколько лет тренировался в игре в волейбол и баскетбол, потому как поначалу у Смерча с этими видами спорта совсем ничего и не получалось. Только его терпение, усердие и, самое главное, - желание помогли парню сделать из себя идеального человека, соответствующего написанному его матерью.

Себя, конечно же, он идеальным не считал, и даже нормальным человеком зачастую в глубине души не признавал - нормальные люди не виноваты в том, что их матери умирают. А когда к этому приплюсовалась и трагическая ситуация с Инной, то Денис едва не сошел с ума от проклятого чувства вины. Первая потеря - родная мама, для него стала олицетворением черного цвета, а вторая, Инна, - лазурного. Постепенно, с возрастом, парень осознавал, что маленький ребенок не мог быть тем, кто убил собственную мать - ведь она спасала его, рискуя своей жизнью, но в подсознании все равно засело глубокое чувство вины.

А еще ему до сих пор, раз в год, снилась мертвая бабушка, кричащая яростно: "Убийца! Убийца!", рвущая на себе жемчужные черные бусы и тыкающая в него пальцем с острыми бордовыми ногтями, которые стремительно превращались в когти. Мать ему не снилась ни разу, а Инна - только тогда, когда он был без сознания из-за потери крови.

И еще Денис, внезапно привязавшийся к "бурундучке" Маше, чувствовал, что не переживет, если она станет его третьей потерей.

Мария, слушая историю Смерча в правдивом изложении Леры, которая, стараясь не срываться, тихим голосом рассказывала обо всем этом, больше всего на свете хотела обнять Дэна, крепко и даже чуть больно, заплакать и сказать ему, что никогда и не за что она не станет его третьей потерей. Что она всегда будет с ним и будет защищать его. И что ему нельзя винить себя ни в чем, потому что она, Маша, точно знает, что его мама умерла не зря - она защищала своего ребенка. И что в смерти Инны его вины нет - ее жизнь унесла на дно морская стихия, а не его руки.

Некогда непонятные, мутные слова черничноглазой гадалки с набережной стали для Чипа ясны, как утренний южный солнечный свет, пробивающийся сквозь тонкий хрусталь.

Теперь девушка точно знала, что ее судьба на "Д" - это Денис Смерчинский и никто иной. И отдавать его никому она не собирается, и терять тоже.

А еще ей вновь очень хотелось рыдать - от внезапно нахлынувших чувств сострадания и сочувствия к тому, кого она внезапно полюбила. Маша и не знала, что Денис столько всего перенес в своей пока что еще не очень длинной жизни. А она еще и добавила толику мучений в его персональную копилку страхов, написав то идиотское сообщение и не оттолкнув от себя вовремя Димку.

Слезы на ее светло-карие глаза наворачивались и от неожиданного осознания того, что ее Денис - сильный человек, мощный духом и твердый характером, не умеющий отступать от самого сильного противника - от собственных страхов. Ведь именно поэтому он вел с ними бой с самого своего детства. Старался быть идеальным во всех смыслах. А, может быть, он уже родился таким, и все его трагедии были призваны для того, чтобы он развил в себе лучшие свои черты, - кто знает?

Да, Дэн - невероятный. И это не потому что он внешне красив, обаятелен, умен, обеспечен, весел. А потому что он смог с достоинством перенести случившееся и стать тем, кем стал.

На сидящую без единого движения девушку - а это было очень несвойственно подвижной и переполняемой энергией Марии - опустилась дымка гордости за Дениса, в которой алела рубинами боль за него и мерцала кораллами женская жалость. Он действительно - смерч, самый настоящий, сильный, стремительный, даже грандиозный, только на своем пути он сметает не людей - их он подхватывает и игриво кружит, играет и бодрит - а сметающий самого себя.

Девушка почувствовала неожиданное тепло в ладонях и в солнечном сплетении. Подобные чувства Мария испытывала лишь однажды: когда совершенно случайно, от скуки, прочитала года два назад книгу Сент Экзюпери "Планета людей" - книгу, в которой была описана вся красота и сила человеческого духа перед лицом опасности.

Особенно тогда ее впечатлила история о летчике, потерпевшим крушение в горах и неделю фактически ползущим по снегу и морозу вперед. У него были обморожены руки и ноги, у него не было еды и пить ему приходилось снег, он был на последнем издыхании, но все же выбрался из ледяного ада и выжил. Вперед его гнала мысль о том, что его ждет любимая жена.

Дэн Смерчинский, наряду с этим летчиком, настоящим восхитительным образцом жажды жизни, теперь стал для Маши олицетворением силы духа. С полной уверенностью девушка осознала за какое-то краткое мгновение, что даже если она и будет называть теперь парня Дэном, Смерчем, Лаки Боем или Дэйлом, то для нее он всегда уже будет Денисом. Тем самым взрослым человеком, которого она так долго не понимала. Того, который прятался от всех за рядом ярких масок: идеального парня, отличного друга, прекрасного сына, великолепного спортсмена, сексапильного мальчика, души компании.

У Машки, как и тогда, при прочтении книги Сент Экзюпери, от печального рассказа Леры по коже побежали мурашки - это отряд головастиков трансформировался в них, показывая своей подопечной ее же собственные чувства. Она обязательно найдет его и неважно, любит ли он ее или нет, и скажет ему все, что накипело у нее на душе. Успокоит его и признается в любви.

- Бедный Дэн, - сказала я, глядя на его звездный потолок, смаргивая непрошеную слезинку. - Как он вообще жил? Лера, как?

- Маша-Маша, не знаю. Я ведь сказала, что стала плохой матерью, - криво улыбнулась женщина, - и не догадывалась, что там у него на душе, только в последнее время стала осознавать, что с нашим мальчиком происходит. Началось это, когда наш Денис учился курсе на втором. Друзья привели его домой совершенно нетрезвого - ну, ты знаешь, как это бывает у парней. Отмечали что-то в каком-то клубе, Дэнси что-то сдуру выпил, и понеслось.

Я кивнула - знала, как у парней это бывает. Федьку пару раз тоже так притаскивали в подростковом возрасте его друзья едва стоящего на ногах. Мама жутко ругалась, а папа сначала веселился, особенно когда у старшего братика начиналось похмелье, а потом устраивал ему бурю в стакане.

- Ты, наверное, знаешь, что Денису пить противопоказано. Это у них семейное: у него, отца, дяди реакция на алкоголь очень плохая. А он зачем-то выпил. Саша и еще несколько ребят затащили Дениса домой посредине ночи. По-моему, - Лера вымученно улыбнулась, - они сами с ним замучались. Он казался абсолютно трезвым, но нес жуткую ерунду. А потом, когда мальчики ушли, посмотрел на меня глазами большого ребенка, сел на пол и начал наизусть зачитывать строки из дневника Наташи. Оказывается, когда был маленьким, стянул его у Олега со стола и прочитал. Я, наверное, дура. Не сразу поняла, что он, как по пунктам выполнял и выполняет все слова Наташи. Только со временем догадалась... Я не думаю, что она писала все это всерьез. Маша! - вдруг воскликнула Лера. - Маша! Она была молодая и писала все это от скуки, но это слишком сильно запало Дэнси в голову. Будь неладна эта Эвелина - и пусть земля ей будет пухом. Обвинила ребенка в смерти родной матери! Знаешь, - вдруг пытливо посмотрела Лера на меня, - Денис хоть и не мой родной сын, но если бы передо мной стал выбор: умереть мне или ему, я бы предпочла умереть сама. Только ради того, чтобы мой ребенок жил, понимаешь?

Дата добавления: 2015-03-31