Пятница, 8 июля

Это была не мама, с ней все в порядке. Но я до сих пор в шоке. Хочу спрятаться, не хочу лететь домой, не хочу стоять в аэропорту, на платформе метро, разглядывая всех остальных и гадая, как и они все, кто из них вооружен? Кто может нести на себе бомбу? Случись это на месяц раньше, я бы, наверное, не вернулась. Но мой билет зарезервирован. Я позвонила в авиакомпанию – просто чтобы убедиться, ведь наверняка сегодня все пытаются улететь домой. Мое место забронировано, посадочный талон будет подтвержден. Я мало что могу сделать.

Вечером накануне моего отъезда пришел попрощаться Дэвид. Через тридцать шесть часов я буду в объятиях своего бойфренда, а он – в объятиях своей девушки. Тем временем в Лондоне, кажется, абсолютный хаос. Трудно завести хоть какой‑то разговор, чтобы он не вращался вокруг всего этого. Поэтому мы говорим о сексе. О том, что нам нравится, что не нравится и что бы мы сделали, не будь этих чертовых обязательств перед другими людьми. Я возбуждена почти болезненно.

– Ты очень привлекательная, знаешь?

Пожалуйста, возьми меня, здесь, сейчас. На чемоданах.

– Спасибо. Ты тоже.

– У тебя чудесные глаза.

Да, и они не прочь посмотреть на тебя подольше.

– Спасибо. У тебя тоже.

– И ресницы…

Хотела ли я так сильно коснуться кого‑нибудь в своей жизни?

– Твои тоже.

По всей видимости, существует такой феномен, в обиходе известный как «террористический секс», когда люди после травматического события, подобного тому, что только что произошло в Лондоне, проявляют сверхъестественную сексуальную активность. Это как‑то связано с потребностью в привязанности. Я знаю, что так бывает. Через две недели после нападения на башни Торгового центра в Нью‑Йорке я встретила в США А₂ и поимела то, что до сих пор вспоминаю как свой величайший оргазм.

Существует такой феномен, в обиходе известный как «террористический секс», когда люди после травматического события проявляют сверхъестественную сексуальную активность.

– Чисто из любопытства – у тебя есть презервативы?

Если бы я могла испытать оргазм без прикосновений – маловероятный случай, но давайте ради гипотезы предположим, что это возможно, – он случился бы в эту минуту.

– Да, – говорю я. – Мне бы следовало отнести их назад и потребовать деньги обратно. Не знаю, какого рода заклятие наложил на них аптекарь, но с тех пор, как я их купила, секса у меня не было.

– Пустая трата!

Я не спрашиваю, имеет ли он в виду меня саму или профилактические средства.

Но мы не можем этого сделать. И не делаем. Ни у одного из нас не хватает смелости перейти из царства желаемого в царство определенности, где мы можем разочароваться, или больше никогда не увидеться, или захотеть никогда не расставаться. Я вижу его в белье, он видит меня без лифчика («Как так получилось, что такая маленькая девочка обзавелась такими большими грудями?» – говорит он, и мы оба смеемся), и, хотя это причиняет боль, мы останавливаемся. Мы – хорошие. Награда нам достанется на небесах, вот только я не верю в существование рая. Никакой награды не будет.

Дата добавления: 2015-03-31