Роль государства

КАК ЖЕ ОНА УСТРОЕНА

Давно пора, ебёна мать,

Умом Россию понимать!

Игорь Губерман

Легче держать вожжи,

чем бразды правления.

Козьма Прутков

Первое с чего стоит начинать рассуждать об устройстве России – особая, отличная от других цивилизаций роль государства. Эта роль весьма далека от пропагандируемого сейчас «наемного государства». Вот модные сегодня высказывания.

Avdrug: …Государство, как мы с вами не раз уже выясняли, это всего лишь оплаченная нами структура, нанятая нами для нашего же блага. Если оно на это благо не работает, надо менять обслуживающий персонал – увольнять одних и нанимать других государственных мужей.

Сергей Кондрашов: Это не завышенные ожидания. Я не на зоне срок мотаю. Я гражданин этого государства и содержу его на свои налоговые отчисления. И вправе ожидать за свои деньги от обслуживающего персонала приемлемого сервиса.

С другой стороны, можно вспомнить одно из самых повторяемых утверждений Владимира Ульянова: «Государство – аппарат насилия меньшинства над большинством». Концовка его обычно выпадает, и остается незыблемое: государство – аппарат насилия. Обе эти характеристики весьма далеки от российской действительности. Достаточно вспомнить, что бывает в случае отсутствия государства или при его сильном ослаблении. Практически полное отсутствие государства – это наши 17–18 годы прошлого века: Гражданская война во всей ее красе и полная беззащитность населения. Сильно ослабленное государство – 90‑е годы прошлого века: разгул преступности, никого не удивляющие заказные убийства, наглый грабеж на глазах у всех. Получается, что государство – это и механизм сдерживания насилия.

Не является российское государство и «всего лишь оплаченной нами структурой», ведь попытка создать государство именно такого типа закончилась неудачей, и не потому, что плохо старались. И не потому, что нам просто вечно не везет с начальством. Наше государство именно такое, каким его хочет видеть большинство (70–80 %) населения нашей страны. Государство – сердце России, способ и цель ее существования.

Ю.С.Пивоваров: Россия – власть центричная структура.

Государство ослабевает – страна сразу же начинает распадаться. Высшие национальные достижения получены сверхусилиями государства за счет жесткого заказа и прямого финансирования. Здесь и освоенные территории, и развитая промышленность, и наука мирового уровня, и полеты в космос, и всеобщая грамотность. В тех областях, из которых государство пытается уйти, его место остается незанятым, общество не стремится принимать на себя ни работу, ни ответственность. Вспомните хотя бы попытки передать жильцам многоквартирных домов управление эксплуатацией.

При этом действительно существует чудовищный, болезненный разрыв между государством и человеком. Государство не интересует судьба отдельного человека, наши достижения не рассчитаны на повышение благосостояния людей и не приводят к улучшению жизни.

Юрий Афанасьев: Наша власть неподсудна, внеморальна, амбивалентна, персонифицирована.

Российское государство формировалось в принципиально других условиях, чем западные и восточные государства. В европейских странах власть явилась результатом соглашения, договора между различными субъектами: феодалами, городами, церковью, сословиями – государство выросло из общества. При этом обязательства по договору между властителем и вассалом распространялись на обе стороны, и в случае невыполнения сеньором своих договорных обязательств вассал освобождался от необходимости соблюдать свои: «Мы, равные тебе, клянемся признавать тебя, равного нам, своим королем и правителем, при условии, что ты будешь соблюдать все наши свободы и законы; но если нет, нет». Другой основой западного государства является существование частной собственности как сферы, над которой государство не властно. Произошло разделение власти: власть как суверенитет и власть как собственность.

Государственная власть на Востоке выросла из потребностей общества в эффективном центральном управлении, способном организовывать сбор и распределение воды для ирригации. Хороший или плохой урожай зависел здесь от того, каким было правительство, от того, заботилось ли оно об орошении или нет.

В России же власть формировалась не как внутренний процесс, а как умение получить ее из чужих рук и обеспечить покорность населения внешней воле. Киевское государство, создавшее национальную общность, давшее общую религию и национальное имя, было основано варягами. Ни князья, ни их дружинники, впоследствии ставшими боярами, не были выходцами из славянского общества. Они, в силу климатических и природных условий не занялись обработкой земли, а сосредоточилась на извлечении дани. Так возникло государство, характеризующееся глубокой пропастью между правителями и управляемыми: отсутствовал объединяющий общий интерес, государство и общество сосуществовали, не чувствуя каких‑то обязательств друг перед другом.

Все киевляне, подписавшие договор, заключенный в 912 г. между киевскими князьями и Византией, носили скандинавские имена. Впоследствии эти имена были ославянены, и в летописях варяжские имена появляются уже в своей славянской форме; так, Helgi (Хельги) делается Олегом, Helga (Хельга) превращается в Ольгу, Ingwarr (Ингварр) в Игоря, a Waldemar (Вальдемар) – во Владимира. Этническое имя, которым в начале называли себя норманны Восточной Европы, перенеслось на восточных славян и на их землю. В Византии и западных и арабских источниках IX–X вв. слово русь всегда относилось к людям скандинавского происхождения.

Ситуация усугубилась монгольским завоеванием, когда Русь стала данником одного из ответвлений монгольской империи, Золотой Орды, центром которой был Сарай в Нижнем Поволжье. Монголов не интересовала земля, им нужны были деньги и рекруты, они не оккупировали Русь, они обложили ее данью. Монгольский хан сделался первым сувереном страны, в русских документах после 1240 г. он обычно именуется «царем» или «цезарем». Ни один князь не мог вступить на власть, не заручившись предварительно его грамотой – «ярлыком». Чтобы получить ярлык, удельным князьям, приходилось ездить в Сарай, а иногда даже и в Каракорум, в Монголию. Ярлыки распределялись с аукциона, где выигрывал тот, кто обещал больше денег и людей и лучше других гарантировал, что удержит беспокойное население. Князья находились под надзором ханских агентов, рассеянных по всей Руси, и им приходилось выжимать из населения дань и рекрутов. Любой ложный шаг, любые недоимки могли закончиться вызовом в Сарай, передачей ярлыка более угодливому сопернику, а быть может, и казнью. В этих обстоятельствах действовал процесс естественного отбора, при котором выживали самые беспринципные и безжалостные, прочие же шли ко дну. В эти годы было усвоено, что государство забирает все, до чего только может дотянуться, и что ему нужно подчиняться, потому что за ним сила.

В этих условиях и сформировалось централизованное государство – Московия, которое со временем стало наследником Золотой Орды. Александр Невский и его преемники сумели приобрести административную и податную ответственность за русские земли. Внук Александра Невского Иван Калита был назначен генеральным откупщиком по сбору дани во всей Руси и, став ответчиком за недоимки других князей, получил возможность влезать во внутренние дела соперничающих с ним уделов. Контроль над данью означал, по сути, монополию доступа на ханский двор. Москва, постепенно изолировав своих соперников, выбралась на первый план как посредница между завоевателем и его русскими подданными. Созданный ею административный аппарат остался почти неизменным и после того, как Московское княжество стало суверенным государством. Дань, которую великий князь Московский собирал для хана, превратилась в налог, взимаемый для великого князя. По монгольским образцам поддерживалась курьерская служба, облагались налогами дворы и торговые сделки, велись дипломатические отношения и расправа с непокорными подданными.

Первые российские цари смотрели на себя как на наследников монгольских ханов и придавали первостепенное значение завоеванию государств – преемников Золотой Орды: Иван IV сделался «царем и великим князем всея Руси» с того момента, как завоевал Казань, Астрахань и Сибирь.

Ричард Пайпс: Русское государство не выросло из общества, не было оно ему и навязано сверху. Оно росло рядом с обществом и заглатывало его по кусочку.

Юрий Афанасьев: Совсем иная логика становления большого общества, а вместе с ним и логика достижения и сохранения высшей власти в обществе утверждалась на протороссийском пространстве. Источник власти с самого начала становления большого общества силой обстоятельств был вынесен за пределы этого пространства. Такой власти не надо было выстраивать отношения с другими социально‑политическими субъектами и искать силы удержаться, условия для своего расширения.

Shiropaev: Чтобы, лучше понять Грозного, надо рассмотреть, наследником кого и чего он выступал в качестве носителя власти. Грозный наследовал Москву – чтобы стать ее квинтэссенцией и знаменем. Что же такое Москва? Почему она стала «собирательницей русских земель»? Да потому что пользовалась своим исключительным политическим положением, которое пожаловала ей Орда. Москва выполняла грязную работу оккупационной ордынской комендатуры на русских землях. При этом, опираясь на Орду, Москва упорно, без спешки, подминала под себя другие русские государства, насаждая на Руси совершенно невиданные досель порядки – те самые, что московские князья усваивали в ханской ставке. Когда Сарай ослабел, Москва заняла его место в качестве нового центра власти. Это и стало началом России.

Главным наследством, полученным страной от монголов, стало понимание функции государства как взимание дани (или сбор налогов), поддержание порядка и безопасности, лишенного сознания ответственности за общественное благосостояние. Истинной властью стала считаться только власть, с которой нельзя входить в соглашение, которой надо подчиняться безусловно. Правитель есть настоящий суверен, или самодержец, лишь в том случае, если он может делать со своим царством, что хочет.

Другой стороной осознания себя законными преемниками монгольских ханов, стало чрезвычайно высокое самомнение.

Западные люди, посетившие Россию в XVI–XVII вв., были ошеломлены заносчивостью, с которой они столкнулись в Москве. По наблюдениям иезуита Поссевино, отправленного папой послом к Ивану IV, царь был абсолютно убежден в том, что является могущественнейшим и мудрейшим правителем на свете.

Николай Злобин: У меня создалось впечатление, что Владимир Путин твердо чувствует себя главным человеком в стране, и сам он не видит особых препятствий для такого самоощущения. Ему никто не нужен: ни команда, ни преемники, ни помощники. Только сторонники. Он в отличной физической, интеллектуальной и политической форме и производит впечатление человека, который уверен в своей правоте по всем основным вопросам российской и мировой политики.

Дата добавления: 2015-03-29