Понятие правовой системы

Правовая система обладает рядом характеристик, отличающих ее от несистемных образований в правовой сфере и иных систем. К числу таких характеристик можно отнести присущую ей компонентность, автономность, целостность, организованность, единство и полноту.

Относительная самостоятельность правовой системы обусловливает автономность ее функционирования. Однако, несмотря на свою автономность, правовая система не может рассматриваться в качестве закрытой системы1 ввиду ее открытости для взаимодействия и взаимопроникновения с сегментами внешней среды. Полнота правовой системы предполагает законченность ее компонентного состава, в котором все подсистемы несут определенную функциональную нагрузку в целях достижения общей цели. Это совсем не озна­чает, что в данной системе не могут появляться новые компоненты. Законче­нность в данном случае понимается как синоним возможности системы выполнять свои функции и с 6понентов приводит к нарушениям внутрисистемных связей и снижению эффективности всей правовой системы.

Одним из основных интегративных качеств правовой системы высту­пает ее целостность. Первое из условий, превращающих неорганизованную сово­купность в отдельную систему, заключается в том, что составляющие ее ком­поненты принадлежат к однородной предметной среде, отражают и воздействуют на одни и те же общественные явления. Целостность правовой системы при этом вызыва­ется наличием юридического свойства, присутствующего у системы в целом и отсутствующего у каждого входящего в нее компонента в отдельности. Це­лостным считается лишь такой набор правовых явлений, который выполняет общую функцию, не выполняемую образующими его компонентами в отдельности, до возникновения системной взаимосвязи между ними. С учетом существования такой разновидности правовых систем, как правовая система переходного периода, важно отметить, что степень целостности правовой действительности на разных этапах ее развития неодинакова. В переходных условиях целостность правовой системы из гомогенной (однородной) превращается в гетерогенную (разнородную) и утра­чивает прежнюю стабильность. С представлением о целостно­сти правовой системы традиционно связываются такие характеристики, как сбалансированность, стабильность, симметричность звеньев. Однако опыт существования переходных правовых систем опровергает эти стереотипы. Сох­раняя свою целостность, правовая система переходного периода переживает состояние крайней неустойчивости, внутренней противоречивости и асимметрии.

Единство правовой системы предполагает совместимость, общность ее компонентов во взаимных связях и во взаимодействии с внешней средой. Общность компонентов обусловлена генетическими закономерностями, общей функциональной направленностью.

Одной из важнейших характеристик правовой системы является ее органи­зованность, упорядоченность. Данное свойство фиксирует наличие в системе определенного порядка компонентов, отношений и связей в ее строении и функци­онировании. По мнению В.Н. Садовского, организация системы отвечает на вопросы, как связаны компоненты системы между собой и какую роль они выпол­няют в системном образовании1. Применительно к анализу переходных правовых систем можно отметить, что характер взаимосвязей между компонентами, прочность, последовательность их взаимодействия в правовой системе могут быть различными. До какой же меры организованности сохраня­ется качественная определенность правовой системы как таковой? Главное, что­бы данная правовая система могла хотя бы отчасти справляться со своим функциона­льным назначением — продолжала оказывать правовое воздействие на различ­ные сферы общественной жизни. Ее компоненты могут быть аморфными, отноше­ния между ними — непрочными и несогласованными, но, вызывая совокупный социальный эффект, правовая система сохранит качество системности. Таким образом, правовая система остается таковой даже в моменты некоторой дезорганизации, пока она способна преследовать свою цель и в ней сохраняются системообразующие факторы. Важным критерием наличности правовой системы выступает определенное качественное состояние общества, сло­жившееся под воздействием данной системы.

В философской науке различают системы органичного и суммативного вида. Свойства последних представляют собой простую сумму свойств образующих систему элементов. Что касается органичных систем, то для при­знания их системного характера недостаточно наличия у них любого множества компонентов, выполняющих общую функцию. Необходимо согласованное, устойчивое взаимодействие отлаженных компонентов. В литературе высказано несколько позиций oб относимости правовой системы к разряду органичных. В.М. Сырых признавал, что право и законодательство относятся к типу органичных систем, а Л.Б. Тиунова выстраивала свои возражения по этому поводу на основе неоднородности правовой действительности, отсутствия в ней единого атома (элемента). Обе точки зрения не учитывают диалектического соотношения между структурой в целом и компонентами правовой системы на различных этапах ее развития. K типу органичных систем можно относить стабильную право­вую систему, а к суммативным — переходную. Такое решение вопроса учитыва­ет качественное своеобразие правовых систем стабильного и переходного периодов.

Правовая система есть целостный комплекс правовых явлений и процессов (позитивное право, правообразование, реализация права, правосознание), складывающийся в результате их взаимосвязи и взаимодействия и характеризующий юридическое воздействие на общественную жизнь.

Понятие «правовая система» относится к разряду предельно широких юридических категорий, включающих многочисленные и разнообразные пра­вовые компоненты. Данное понятие обозначает довольно крупные пласты бытия права, однако не охватывает собой всю правовую действительность. В свя­зи с этим необходимо провести разграничение понятия правовой системы с такими смежными категориями, как «правовая надстройка», «правовая жизнь», «правовое пространство», «правовое поле», и некоторыми другими, активно используемыми в современной юридической литературе.

Прежде всего стоит отказаться от смешения понятий «правовая сис­тема» и «система права». Разница между ними заключается в различной степени обобщенности правовой действительности. Система права, согласно сло­жившемуся о ней представлению, выступает в качестве целостного образова­ния — единства правовых норм, распределенных по институтам и отраслям права в соответствии с предметом и методом правового регулирования. В масштабах правовой системы этот элемент занимает положение подсистемы в рамках такого ее компонента как позитивное право.

Наряду с понятием «правовая система» в отечественной юридической ли­тературе предшествующего периода употреблялся термин «правовая надстрой­ка». Методология западной науки отвергала понятие общественно-экономичес­кой формации, научное понимание категорий экономического базиса, полити­ческой и правовой надстройки. В марксистско-ленинской теории права счита­лось, что категория правовой надстройки восходит к уровню общественной системы в целом и отражает ее формационную структуру. Исходя из этого формулировались и подходы к данному понятию. Надстройка рассматривалась как парное понятие по отношению к базису, т.е. включающее все небазисные идеологические явления общества. Выделение из неоднородной надстроечной сферы отдельных видов надстроек производилось в зависимости от форм сознания и соответствующих им видов общественных отношений. Поэтому в саму надстройку включались духовная сфера и соответствующие ей общественные отношения и учреждения. Понятие правовой надстройки было призвано отразить не только высший уровень обобщения правовых явлений, но и единый процесс духовной и практической деятельности людей в правовой сфере их жиз­ни.

С.С. Алексеев отмечал, что понятия «правовая система» и «правовая над­стройка» в целом совпадают, однако включал в последнюю из указанных катего­рий также и негосподствующую правовую идеологию, все формы правосознания. Правовая система, по его мнению, создается господствующим классом исклю­чительно в целях защиты собственных интересов, для выражения и закрепления своей воли. Однако правовая система не может быть ограни­чена лишь явлениями, соответствующими одному господствующему классу. В этом случае она станет не правовой системой общества, а только право­вой системой господствующего класса. А в структуре переходного общества таковой класс отсутствует. Государственная воля, принимаю­щая участие в формировании права, не есть «чистая воля» господствующего класса, а воля, аккумулирующая компромиссное соотношение воль социальных общностей.

Соотношение научных категорий оказывается продуктивным при условии выявления надежных критериев такого соотношения. В данном случае соотносимые понятия можно сравнивать по объему или компонентному составу, по целевой, функциональной нагрузке, по степени сцепления (связанности) компонентов.

Применительно к соотношению понятий «правовая система» и «правовая надстройка» трудно согласиться с теми авторами, которые полагают, что очер­ченные данными понятиями рамки социальной действительности по объему тож­дественны (A.M. Васильев, В.Н. Кудрявцев, Л.Б. Тиунова). Правовой систе­мой не охватываются юридические учреждения, юридическая наука, которые уместно включить в объем понятия «правовая надстройка». Категория право­вой надстройки характеризует место правовых явлений по отношению к эконо­мическому базису, а понятие «правовая система» служит для выражения сис­темных связей правовой действительности, ее организации, структуры, функциональной направленности. Использование понятия правовой системы предпо­лагает целостное, системное восприятие правовой реальности в генетическом, функциональном, регулятивном, юридико-интеллектуальном аспектах, в статике и динамике. А правовая надстройка отражает правовую действительность во всех ее проявлениях, в том числе несистемных и неупорядоченных. Кроме того, взаимодействие между компонентами правовой системы гораздо прочнее, жестче, определеннее, чем между компонентами правовой надстройки.

Обращая внимание на независимость права от экономического базиса, наблюдающуюся в отдельные периоды развития общества, А.К. Черненко ставит вопрос о целесообразности выведения права за пределы надстройки1. Этот методологический шаг, по его мнению, повысит значимость собственной жизни права, его активности и независимости. В праве, действительно, обнаружива­ются факторы самодетерминации, но предпосылки перехода правовой системы в иное качественное состояние скрываются не в правовой сфере, а именно в экономической. Неудовлетворенные экономические потребности основной массы населения вызывают социальные катаклизмы. Поэтому списывать со счетов диалектическую связь базиса и надстройки общества преждевременно.

В юридической литературе встречается термин «правовая жизнь». Немецкий правовед XIX в. Р. Иеринг утверждал, что «жизнь права есть борь­ба, борьба народов, государственной власти, сословий, индивидуумов... Вся жизнь права, в общем и целом, являет то же зрелище безостановочной борь­бы и труда целого народа, какое представляет деятельность последнего в области экономического и умственного производства»2. Н.Н. Алексеев в своей книге «Основы философии права» выделяет параграф под названием «Опыт усовершенствования правовой жизни»3. Данный термин употреблялся в работах Э. Аннерса, Б.А. Кистяковского, Н.М. Коркунова, Н.А. Гредескула, И.А. Ильина, Е. Эрлиха и др. В последнее время понятие «правовая жизнь» активно разрабатывается А.В. Малько. По его мнению, правовая жизнь есть совокупность всех форм юридического бытия общества, выражающаяся в правовых актах и иных проявлениях права (в том числе негативных), характеризующая специфику и уровень существующей юридической действительности, отношение субъектов к праву и степень удовлетворения их интересов4. В отли­чие от В.К. Бабаева и B.М. Баранова, которые определяют правовую жизнь только с позитивных позиций, А.В. Малько включает в объем данного термина комплекс всех правовых явлений, как позитивного, так и негативного свойства.

Компонентами правовой системы выс­тупают те составляющие, которые необходимы и достаточны для правового воздействия со всеми присущими им характеристиками как позитивного, так и негативного порядка. Понятием «правовая система» охватываются и негативные правовые явления, если таковые представляют собой неотъемлемый атри­бут (свойство) функциональных единиц правовой системы. Самостоятельные же негативные правовые явления — такие как преступность, правонарушения, криминальные структуры — составляют сферу правовой жизни, ибо не могут рассматриваться в качестве функциональных средств правового регулирования общественных отношений. Преступность есть атрибут самих общественных отношений. Любая правовая система, независимо от уровня ее совершенства, не может содержать только конструктивные, положительные, некие идеальные начала, поскольку в ней выражается реальное существование различных тен­денций, противоречий (в том числе свойственных переходным условиям существования правовой системы). В правовой системе наряду с признаками гармонии между ее компонентами наблюдаются и моменты рассогласованности, дезорганизации.

В соответствии со своим целевым назначением правовая система создает условия более или менее оптимального протекания правовой жизни, обеспечения ее стабильности, локализации и вытеснения негативных юридических явлений. Следовательно, по отношению к правовой жизни правовая система выполняет организующую роль. С точки зрения внутренней организации правовой жизни заметим, что ее нельзя причислять к разряду систем, ибо она включает и неупорядоченные явления и процессы, а также компоненты, лишенные взаимных системных связей. Понятие правовой жизни позволяет охватить конгломерат правовых проявлений в несистемном виде.

Термин «правовая жизнь» довольно условен, т.к. ни одному субъекту не удается жить некой особой правовой жизнью. Этот термин имеет право на существование как наиболее широкая общетеоретическая категория, обнимающая собой всю сферу бытия пра­ва. В качестве его аналогов можно использовать термины «правовая действи­тельность», «правовая сфера», «правовая среда», «правовая реальность». И.Н. Барциц относит к категориям такого порядка и «правовое пространство», однако этот термин гораздо сложнее. Дело в том, что правовое пространство присуще не только всей правовой жизни, но и отдельным ее составляющим, в том числе правовой системе (а равно и каждому компоненту правовой систе­мы в отдельности).

В последнее время в отечественной юридической науке наблюдается перепроизводство новой терминологии. История развития науки свидетель­ствует, что возникновение новых понятий должно вызываться потребностью выразить нечто новое, замеченное ученым в процессе познания действитель­ности. Однако, когда перед нами целый набор понятий, выражающих одну и ту же сущность, углубление познания этой сущности не происходит. Более того, начинается движение по кругу, когда одно понятие определяется через другое, отражающее ту же самую сущность. Так, например, группой авторов предлагается термин «правовое поле». В правовой реальности нет необходимого объекта, который можно было бы выразить словосочетанием «правовое поле» в противоположность таким понятиям, как «правовое пространство», «правовая система», «правовая жизнь» и др.

Трудно согласиться с А.М. Васильевым и В.Н. Кудрявцевым, полагающими, что понятия механизма правового регулирования и правовой системы мало различаются по объему, а имеют лишь разное назначе­ние. Механизм правового регулирования представляет собой совокупность взятых в единстве наиболее важных юридических средств, регулирующих общественные отношения. В этом смысле в нем группируются такие компоненты правовой системы как юридические нормы, нормативно-правовые акты, акты официального толкования, юридические факты, правоотношения, акты реализации права. За рамками механизма правового регулирования остаются такие составляющие правовой системы, как правообразование, правосоз­нание, собственно формы реализации права. Следовательно, названные категории соотносятся как часть (ме­ханизм правового регулирования) и целое (правовая система). Кроме того, категория механизма правового регулирования призвана выразить функциона­льную сторону процесса регулирования правом социальных отношений, тогда как «правовая система» выражает целостность и взаимосвязи ее структурных компонентов между собой и с внешней средой.

Понятие «правовая основа общественной жизни» также представляется более узким в сравнении с категорией «правовая система общества». Когда речь идет о правовой основе чего-либо, то имеются в виду исходные, главные источники права, на которых строится правовое регулирование данной сферы общественной жизни. Значит, правовая основа общественной жизни выступает одним из сегментов правовой системы, который несопоставим с ней как с целым.

Итак, правовая система как обособленный комплекс явлений правовой действительности занимает вполне самостоятельное место среди системных и несистемных правовых образований. Реальность существования правовой системы обусловлена целостностью ее особого компонентного состава и целым рядом системообразующих факторов, в том числе связями компонентов право­вой системы друг с другом и системы в целом с внешней средой. Понятие правовой системы выражает наивысшее проявление системности правовой реальности.

Дата добавления: 2015-05-10