Или недоверие

Право ребенка на уважение, пренебрежение

В детстве кажется, что большое всегда лучше маленького

- А я уже большой! - радуется ребенок, взобравшись на стул.

- А я тебя перегнал! - утверждает он с важным видом, меряясь с ровесником.

Ребенок прав. Досадно, когда встаешь на цыпочки и не можешь дотянуться до нужного предмета, тяжело поспевать за взрослыми маленькими шажочками, маленькой рукой не всегда удержишь чашку. Трудно забраться на стул, входить по ступеням. Не достать ребенку до дверной ручки, не выглянуть в окно, не раздвинуть шторы - высоко. В толпе взрослых тебя не видят, не замечают, толкают - мешаешься. Плохо быть маленьким.

Уважение и восхищение пробуждает в ребенке все большое, занимающее много места. Все маленькое - заурядно и некрасиво.⁴ Взрослые считают, что ребенок еще не человек, а человечек. «Он еще маленький»,- говорят взрослые о ребенке и думают, что все радости, горести, желания у ребенка тоже, как и он, - маленькие.

Ребенку нравятся большие города, большие дома, большие люди. А мы и сами говорим: «Большие дела, большие люди». А ребенок маленький и беззащитный, надо наклониться к нему, стать вровень, чтобы понять и услышать его. Ребенок не только мал, но и слаб. Взрослый может поднять его на руки, подбросить к потолку, усадить на стул вопреки его воле, остановить, если взрослому кажется, что малыш сильно разбежался, а не послушается - дернуть или шлепнуть. «Стой здесь, не трогай, отдай, отойди, не мешай, замолчи», - приказывает взрослый ребенку. Ребенок пытается сопротивляться, а поняв, что это бесполезно, уступает и смиряется.

Кто бы осмелился ударить, толкнуть или одернуть взрослого? А вот сам взрослый все может. Перед слабым не мудрено сильным быть. Ребенок беззащитен не только перед взрослыми, но и перед детьми, которые старше его. Ребенка могут обмануть, побить, унизить и не ответить за это (...)

И взрослые решают за детей, не спрашивают их согласия, не считаются с их желаниями, ребенок еще мал и глуп. А малыш семенит со школьными книжками в портфеле и чувствует, что где-то рядом, но без его участия происходит что-то важное и удивительное и оно предопределяет все его успехи и промашки, заставляет его к чему-то стремиться, награждает и наказывает.

Цветочная завязь станет плодом, цыпленок - петухом или курицей, телка - коровой. Все заботы и хлопоты хозяев оправдаются, из них будет прок. А что выйдет из ребенка? Станет ли он опорой родителям на старости лет, ведь в жизни есть и плохие дороги, и добрые пути, а вдруг ребенок пойдет по неправильной? Тогда что?

Мы хотим все знать заранее, хотим предвидеть будущее своего ребенка, хотим уже сейчас предостеречь от неправильного шага в его взрослой жизни, с пренебрежением относясь к той, которой он живет сейчас. «Молодо-зелено, глупо дело»,- говорим мы о детях. А по закону Божьему цвет яблоневый стоит столько, сколько и само яблоко, а зеленая нива - сколько созревшая.

Мы пестуем малыша, оберегаем, кормим, учим и думаем: «Вот мы какие! Все ему отдаем, и ни о чем ему заботиться не надо. И что бы ребенок делал без нас? Ребенок нам всем обязан!»

Мы для ребенка самые главные. Ведь только мы знаем правильные пути, только мы советуем и наставляем, развиваем чувство благородства и сдерживаем пороки. Ребенок в этом мире - ничто. Все - это мы. (...)

Нищий богаче ребенка. Получит нищий милостыню и сам сделает с ней, что хочет, а у ребенка нет ничего своего, и за каждую мелочь должен перед взрослым отчитываться. Игрушку нельзя сломать или сжечь, нельзя подарить ее другу, нельзя выбросить, если не нравится. Дают взрослые - бери да еще и благодари, что дали. Наверное, потому дети дорожат разной чепухой⁴. «Я вон какой богатый! Гляди, что у меня есть!» - и ребенок показывает коробочку, бусинку, стеклышко. Это он сам нашел, и это теперь его собственное, и ни перед кем не надо отчитываться. Взрослые, конечно, дарят подарки, но каждый подарок ребенок должен заслужить послушанием, поведением. О каждом подарке должен просить, зато потом не посмеет требовать. У ребенка ничего нет, ему ничего не принадлежит, это мы – взрослые - ему благодетельствуем. И приходит мне на ум досадное сравнение: ребенок у нас, как содержанка у богача.

При бесправии ребенка, его материальной зависимости зачастую неправомерны и аморальны бывают поступки взрослых по отношению к нему. На детей смотрят с некоторым пренебрежением: что ребенок? Ничего не знает, не ведает, не умеет предвидеть и предчувствовать. Непонятны ему трудности и осложнения взрослой жизни, не знает он о наших подъемах, потерях, о нашей усталости; не понимают дети, что нарушают наш покой: и портят настроение, не знают еще поражений и опустошений. Ребенок многого недопонимает, от него легко утаить правду, провести и обмануть.

Ребенок считает, что жизнь полна радости. Есть у него мама и папа. Папа -зарабатывает деньги, мама на них покупает все, что нужно. Не знает ребенок обязанностей взрослых, их трудностей.

Ребенок избавлен от материальных забот, от волнений, встрясок. А мы смотрим на ребенка свысока и видим насквозь все его хитрости. Не обманываемся ли мы, думая таким образом о ребенке? Может, он чувствует гораздо больше, но таится от нас, замыкаясь в себе, и сам страдает от этого? (...).

Ребенок не защищает родину, он не солдат, но он страдаеет вместе с ней. От нас зависит жизнь пока еще маленького, слабого и беззащитного ребенка, но он вырастет и тоже станет взрослым, как мы. Мы бываем не только строгими, требовательными, но и снисходительно-пренебрежительными по отношению к ребенку. Считаем, что он станет человеком, а он уже есть человек. И станет взрослым. Обязательно станет,

Мы считаем, что за ребенком надо постоянно следить, с него нельзя спускать глаз. Вдруг упадет, ушибется, покалечится, испачкается, обольется, порвет, сломает, испортит, потеряет, забросит? Задует огонь в печке, впустит в дом вора? Нет, за ребенком нужен глаз да глаз и чтобы никакой самостоятельности! Ребенок не знает, что надо есть, когда надо спать и вставать. Взрослый следит за ребенком, чтоб тот все делал вовремя. Когда подрастет, то можно ему доверять. Подрастает ребенок - возрастает недоверие взрослого. Не отличит ребенок важного от мелочей. Чужды ему порядок и систематическая работа. Несобранный, забывчивый, неряшливый. Не понимает, что он ответствен перед будущим.

И мы поучаем, направляем, внушаем, усмиряем, сдерживаем, остерегаем, запрещаем, приневоливаем ребенка. Подавляем его прихоти, капризы, упрямства.

Мы навязываем ребенку целую программу поведения и действий. Мы по своему опыту знаем, сколько бывает в жизни опасностей, роковых случайностей и катастроф.

Мы знаем, что при самой большой осторожности порой не удается избежать ошибок, однако мы предостерегаем ребенка на случай, что, если что-то произойдет, наша совесть останется вроде бы чистой: ведь предупреждали.

А ребенок своевольничает, и ему нравится быть таким, он удивительно восприимчив к плохому. Все злое к нему быстро прививается, хорошему подражать труднее.

Легко потерять ребенка, вернуть трудно.

И мы изо всех сил хотим детям добра, давая им множество дельных и умных советов, кажется, следуй им, и все будет как надо. Мы знаем свои ошибки, предполагаем, какие из них могут совершить дети, потому стараемся уберечь их. «Ты должен помнить, знать и понимать».

«Еще убедишься, еще увидишь»,- говорим мы ребенку. Ребенок - неслух. Все понимает, а поступает будто назло. Надо за ним присматривать, пусть слушается, выполняет то, что от него требуют. Сам же он склонен больше к плохому.

Но как можно терпеть глупые шалости, баловство детей, их нелепые выходки и необъяснимые взрывы?

Мы следим за ребенком. Человек же, которого подозревают, становится изворотливым. Внешне он кажется безобидным, уступчивым, на самом деле он коварен и хитер.

Он старается ускользнуть из-под наблюдения, обмануть, перехитрить, усыпить внимание.

У него всегда найдется отговорка, он ловко увильнет от ответа, утаит или солжет в открытую.

Дети вызывают у взрослых недоверие и сомнения. Примерно так же, как авантюрист, сумасшедший, пьяный. А еще пренебрежение и желание во что бы то ни стало принизить ребенка. Как в таком случае жить нам с ним вместе, под одной крышей?

Дата добавления: 2015-05-23