Прядь о Хрейдаре

Жил человек по имени Торд. Он был сыном Торгрима, сына Хрейдара, которого убил Глум²⁶. Торд был небольшого роста и хорош собой. У него был брат по имени Хрейдар. Был он безобразен и умом не вышел, так что приходилось за ним присматривать. Быстрый и сильный то был человек, и нравом покладистый. Он все время жил дома, а Торд ездил по торговым делам, был дружинником конунга Магнуса²⁷ и уважаемым человеком.

Однажды, когда Торд снаряжал свой корабль в Островном фьорде, туда пришел Хрейдар, его брат. Торд, увидев его, спросил, зачем он пришел. Хрейдар говорит:

— Да уж не без дела.

— Что же ты хочешь? — спрашивает Торд.

— Я хочу уехать, — говорит Хрейдар.

Торд сказал:

— Ни к чему тебе уезжать. Лучше я предложу тебе вот что; ты возьмешь себе все отцовское наследство, а это в два раза больше того, что я вложил в торговлю.

Хрейдар отвечает:

— Немного у меня ума, — говорит он, — если я возьму неравную часть и за это лишусь твоей защиты и поддержки, так что любой сможет вытянуть у меня деньги, в делах-то я ничего не смыслю. И тебе же будет не лучше, если придется вмешаться, когда я примусь нападать на тех, кто зарится на мое имущество, или учиню еще что-нибудь против них, а потом меня побьют за это, а то и ранят. И кроме того, похоже, что тебе нелегко будет меня удержать, раз я решил уехать.

— Может и так, — говорит Торд, — но не говори никому о своей поездке.

Тот пообещал. А после того, как они расстались, Хрейдар стал говорить всем и каждому, что он собирается уехать вместе со своим братом, и все стали осуждать Торда за то, что он берет с собой дурака.

И вот они снаряжают корабль, выходят в море и благополучно приплывают в Бьёргюн. Торд сразу же спрашивает, где конунг, и ему говорят, что конунг Магнус в городе, и только что прибыл, и не велел беспокоить его в тот день, потому что нуждается в отдыхе. Тут все стали разглядывать Хрейдара, потому что он выделялся среди других людей тем, что был высок и безобразен и заводил разговор со всяким встречным.

Рано утром, прежде чем люди проснулись, Хрейдар поднимается и кричит:

— Проснись, брат! Немного ведает спящий. У меня есть новости. Я слышал только что странный шум.

— На что он был похож? — спрашивает Торд.

— На звериный рев, — говорит Хрейдар, — и очень громкий, но я не знаю, что это был за шум.

— Не придавай этому большого значения, — говорит Торд, — должно быть, то был звук рога.

— А что он значит? — спрашивает Хрейдар. Торд отвечает:

— Может трубят на сходку, а может, корабль спускают.

— А что значит «сходка»? — спрашивает Хрейдар.

— Там решают все спорные дела, — говорит Торд, — и обсуждают то, что конунг считает нужным обнародовать.

— А конунг сейчас может быть на сходке? — спрашивает Хрейдар.

— Конечно, — отвечает Торд.

— Тогда я оправлюсь туда, — говорит Хрейдар, — потому что первым делом хочу я придти в такое место, где можно увидеть как можно больше людей сразу.

— Нет у нас с тобой согласия, — говорит Торд. — Мое мнение, что лучше тебе держаться подальше от таких мест. Я идти туда не собираюсь.

— Не то ты говоришь, — отвечает Хрейдар, — мы оба должны пойти. Хоть тебе и кажется, что мне не стоит идти одному, но тебе не удастся отговорить меня от этого.

Хрейдар убегает, а Торд видит теперь, что придется идти, и отправляется вслед за Хрейдаром, а тот прибавляет шагу, и между ними большое расстояние. Когда Хрейдар увидел, что Торд идет медленно, он сказал:

— Что и говорить, плохо быть небольшого роста, когда не можешь взять силой. При этом, правда, можно быть быстроногим, сдается мне, однако, что к тебе это не относится. И ты не стал бы хуже, если бы ты был менее красив, но зато ходил как все люди.

Торд ответил:

— Не думаю, чтобы моя слабость доставляла мне больше неприятностей, чем тебе твоя сила.

— Так давай сожмем друг другу руки, чтобы испытать их силу, брат, — говорит Хрейдар.

Они так и делают и идут еще некоторое время. И вот у Торда онемела рука, и он ее вырывает: нелепым кажется ему держаться за руки с Хрейдаром. Тогда Хрейдар прибавляет шагу, останавливается на пригорке и осматривается. Он видит место, где собралось множество народу. Торд подходит и говорит:

— Будем держаться вместе, брат.

Хрейдар так и делает.

И когда они прибыли на тинг, многие узнали Торда, хорошо его встретили и доложили о нем конунгу. Торд тотчас же предстал перед конунгом и приветствовал его, и конунг милостиво ответил на его приветствие. Когда братья пришли на тинг, они сразу же расстались, и Хрейдара стали таскать за одежду и толкать. Он много болтал и смеялся, и всем казалось куда как забавно задирать его, так что он насилу мог пробиться среди обступивших его людей.

Конунг стал расспрашивать Торда о новостях и потом спросил его, не приехал ли с ним кто-нибудь, кого он хотел бы представить ему.

— Со мной в плавании был мой брат, — говорит Торд.

— Это, должно быть, хороший человек, — говорит конунг, — если он похож на тебя. Торд говорит:

— Не похож он на меня.

Конунг сказал:

— Однако он все же может быть хорошим человеком. А в чем вы больше всего несхожи?

Торд сказал:

— Высок он ростом, безобразен он и совсем неказист. Сильный и незлобивый это человек.

Конунг сказал:

— Наверно у него все-таки немало достоинств.

Торд говорит:

— Не славился он умом, когда был молод.

— Меня больше интересует, — говорит конунг, — как сейчас обстоят дела. За собой-то он следить может?

— Не во всем, — говорит Торд. Конунг сказал:

— Зачем же ты взял его из дому?

— Государь, — говорит Торд, — мы владеем всем поровну, но ему нет никакого проку от имущества, торговыми делами он не занимается, он просил только одного — поехать со мной за море, и мне показалось несправедливым отказать ему в этом, раз уж он дает мне всем распоряжаться. И мне подумалось, что встреча с вами принесла бы ему удачу²⁸.

— Я хотел бы его видеть, — говорит конунг.

— Так и будет, — говорит Торд, — но теперь он куда-то запропастился.

Тогда конунг посылает за ним. И когда Хрейдар слышит, что конунг хочет его видеть, то он идет, задрав нос и не разбирая дороги, ведь ему было непривычно, что конунг ищет с ним встречи. Одет он был так: на нем были штаны до щиколоток²⁹ и серый плащ. И когда он предстает перед конунгом, то падает на колени и приветствует его. Конунг отвечает ему, смеясь:

— Если у тебя ко мне есть дело, то говори прямо, чего ты хочешь. Ведь и у других есть нужда поговорить со мной.

Хрейдар говорит:

— Мое дело, думаю я, очень важное. Я хотел на тебя посмотреть, конунг.

— Ну и как, доволен ты, — говорит конунг, — тем, что меня видишь?

— Конечно, — говорит Хрейдар, — но не уверен я в том, что рассмотрел тебя как следует.

— Так как же нам быть? — говорит конунг. — Может, ты хочешь, чтоб я встал?

Хрейдар отвечает:

— Пожалуй, — говорит он. Поднявшись, конунг сказал:

— Ну, теперь я думаю, ты меня можешь хорошо рассмотреть.

— Не совсем хорошо, — говорит Хрейдар, — но почти.

— Может быть ты хочешь, — говорит конунг, — чтобы я снял плащ?

— Конечно, я этого хочу, — говорит Хрейдар. Конунг сказал:

— Мы должны прежде это дело обсудить. Вы, исландцы, большие выдумщики, и мне не хотелось бы допустить, чтобы ты это обратил в насмешку, хочу я этого избежать.

Хрейдар говорит:

— Никто не смеет, конунг, дурачить тебя или лгать тебе.

Тогда конунг снимает с себя плащ и говорит:

— Теперь смотри на меня так внимательно, как тебе хочется.

— Ладно, — говорит Хрейдар.

Он обходит конунга кругом, бормоча себе при этом под нос:

— Прекрасно, прекрасно.

Конунг сказал:

— Теперь ты меня рассмотрел, как тебе хотелось?

— Конечно, — говорит он. Конунг спросил:

— Ну и понравился я тебе?

Хрейдар отвечает:

— Не преувеличил Торд, брат мой, когда говорил о тебе хорошее.

Конунг сказал:

— Сумел ли ты найти какой-нибудь изъян, которого другие не замечали?

— Не думал я искать, — говорит он, — да и не смог бы, потому что каждый предпочел бы быть таким как ты, когда б от него это зависело.

— Ты преувеличиваешь, — говорит конунг. Хрейдар отвечает:

— Тогда следовало бы бояться лести, — говорит он, — когда б ты не был на самом деле таким, каким я тебя нашел, о чем я и сказал только что.

Конунг сказал:

— Все же найди какой-нибудь изъян, пусть хоть самый маленький.

— Вот разве что, — говорит он, — один глаз у тебя немного выше другого.

— До тебя это заметил только один человек, — говорит конунг, — и это был Харальд конунг, мой родич³⁰. А теперь давай сквитаемся, — говорит конунг. — Встань-ка теперь ты и сними свой плащ, а я на тебя посмотрю.

Хрейдар сбрасывает плащ, а ручищи у него грязные — человек он был большерукий и безобразный, — вымыты кое-как. Конунг смотрит на него пристально.

Тут Хрейдар сказал:

— Государь, — говорит он, — как ты меня находишь?

Конунг говорит:

— Думается мне, что не родился еще человек безобразнее тебя.

— Так говорят, — отвечает Хрейдар. — Ну, а нет ли, на твой взгляд, во мне чего-нибудь хорошего? Конунг сказал:

— Говорил мне Торд, брат твой, что ты человек добродушный.

— Так оно и есть, — сказал Хрейдар, — да сдается мне, что это плохо.

— Но однажды ты разгневаешься, — сказал конунг.

— Тебе видней, государь, — говорит Хрейдар. — А долго ли еще ждать?

— Точно не знаю, — говорит конунг. — Скорее всего, случится это нынешней зимой.

Хрейдар сказал:

— Спасибо на добром слове.

Конунг сказал:

— К чему у тебя есть умение?

Хрейдар говорит:

— Никогда я ничего не пробовал, а потому и не знаю.

— Возможно, что ты на что-то способен, — говорит конунг.

— Спасибо на добром слове, — сказал Хрейдар. — так и должно быть, раз ты так сказал. Мне, видно, потребуется место для зимовки.

Конунг сказал:

— За этим дело не станет. Но я считаю, что лучше было бы тебе остановиться там, где поменьше народу.

Хрейдар ответил:

— Ну что ж, — говорит он, — но только нигде не будет так мало народу, чтобы не всплыло все, что я скажу — и скажу-то в шутку, — а я человек несдержанный на язык и много чего могу наговорить. Вот и может случиться так, что мои слова разнесут повсюду, и надо мной станут насмехаться и придадут слишком большое значение тому, что я сказал в шутку или просто сболтнул. И поэтому кажется мне более разумным держаться тех, кто обо мне заботится, как Торд, мой брат, хотя бы там было и множество народу, чем жить там, где людей немного, но никому ни до чего нет дела.

Конунг сказал:

— Поступай как знаешь, отправляйтесь оба к моим дружинникам, если вам это больше нравится.

Как только Хрейдар услышал эти слова конунга, он убегает и рассказывает всякому, кому не лень его слушать, что конунг принял его очень хорошо, а своему брату Торду говорит, что конунг разрешил ему жить с его дружинниками.

Торд сказал:

— Тогда тебе нужно одеться и вооружиться достойно и как подобает тому, у кого ни в чем нет недостатка; ведь многих красит богатая одежда, а быть хорошо одетым важнее в палатах конунга, чем где бы то ни было. Да и дружинники тогда не станут над тобой смеяться.

Хрейдар отвечает:

— Очень ты ошибаешься, если думаешь, что я собираюсь наряжаться.

Торд сказал:

— Так сошьем тебе одежду из домотканого сукна.

Хрейдар отвечает;

— Лучше уж так, — говорит он.

Так и было сделано, как посоветовал Торд, и Хрейдар на это согласился. Теперь у него одежда из домотканого сукна, он умывается и сразу начинает казаться совсем другим человеком. Красивее он не стал, а вид у него доблестный.

Таким он, однако, был человеком, что когда они с Тордом жили с дружинниками, то Хрейдару поначалу здорово от них доставалось, и они всячески над ним подшучивали. Вскоре увидели они, что он большой любитель поговорить, и все пошло так, как и следовало ожидать. Он их очень забавлял и сам все время смеялся над тем, что они говорили, и такой он был весельчак, что всех их превзошел и в разговоре, и в состязаниях. И оттого, что он был очень силен, а они со временем убедились в том, что он на них обиды не держит, дружинники оставили его в покое <…>³¹.

В то время страной управляли два конунга: конунг Магнус и конунг Харальд³². Возник тогда спор <…>, что дружинник конунга Магнуса убил дружинника конунга Харальда, и было условлено, что конунги сами встретятся и разберут это дело. И когда Хрейдар слышит о том, что конунг Магнус должен отправиться на встречу с конунгом Харальдом, он идет к конунгу Магнусу и говорит:

— Есть кое-что, — говорит он, — о чем я хочу тебя просить.

— Что же это? — сказал конунг. Хрейдар сказал:

— Разреши мне поехать с тобой. Не скажу, чтобы я много путешествовал, но уж очень мне хочется увидеть сразу двух конунгов в одном месте.

Конунг отвечает:

— Правду ты говоришь, путешествовал ты мало. И тем не менее я не могу позволить тебе ехать со мной, потому что негоже тебе попасть в лапы людям конунга Харальда. Как бы не было от этого беды и тебе, и другим. Боюсь я, что тогда-то и охватит тебя гнев, которого ты так ждешь, а лучше бы обойтись без этого.

Хрейдар отвечает:

— Хорошо ты сказал. И вправду, надо ехать, коль есть надежда, что я разозлюсь.

Конунг говорит:

— И ты поедешь, даже если я не позволю?

Хрейдар отвечает:

— Все равно поеду.

— Не думаешь ли ты, что тебе удастся поступить со мной так же, как с твоим братом Тордом? Потому что с ним тебе всегда удавалось настоять на своем,

Хрейдар говорит:

— Тем легче мне это удастся с вами, потому что ты умнее его.

Конунг видит теперь, что его не остановишь, и думает, что еще неизвестно, что из того выйдет, если Хрейдар поедет не в его свите, а один или незнамо с кем. Он разрешает Хрейдару сопровождать его, и тому дают коня.

И как только они отправились в путь, Хрейдар поскакал галопом сломя голову и загнал коня. Когда конунг узнал об этом, он сказал:

— Все к лучшему. Отправьте теперь Хрейдара домой, и пусть он не едет.

Тот говорит:

— Хоть конь пал, поездке это моей не помешает. Придется мне немного пробежаться, если я не хочу от вас отстать.

Вот они едут, и многие припустили коней, состязаясь с ним в беге, почему б, думают, не испытать быстроту его ног, раз он сам ею хвастался. Но выходило так, что он загонял любого коня, какого против него ни выставляли: он де был бы недостоин придти на сходку, если б ему было за ними не поспеть. И поэтому многие остались без лошадей.

И когда они прибыли на место встречи, конунг Магнус сказал Хрейдару:

— Следуй повсюду за мной и никуда не отлучайся. Есть у меня предчувствие, что не будет добра от того, что люди конунга Харальда увидят тебя.

Хрейдар ответил, что все будет так, как сказал конунг:

— Думаю, что лучше мне от вас не отставать.

Вот конунги встречаются, вступают в беседу и обсуждают свое дело. А люди конунга Харальда увидели Хрейдара, прослышали о его славе и решили позабавиться. И пока конунги разговаривали, Хрейдар ушел с людьми Харальда. Они завели его в лес неподалеку и стали таскать за одежду и то и дело толкали его. Раз на раз не приходится: то летал он как соломинка, а то стоял крепко как стена, и они от него отскакивали. Вот забава зашла так далеко, что они стали обращаться с ним куда как грубо, пустив в ход рукояти секир и ножны. Они кололи его в голову концами ножен и поранили его. Он же вел себя так, как если бы ему это казалось величайшей забавой, и все время смеялся. И так продолжалось до тех пор, пока с их стороны игра и вовсе не улучшилась. Тогда Хрейдар сказал:

— Ну, поиграли и довольно. Надоело мне это. Пойдем теперь к вашему конунгу, хочется мне на него поглядеть.

— Не бывать тому, — сказали они, — чтобы такой дьявол как ты увидел нашего конунга. Лучше мы отправим тебя в Хель³³.

Не слишком пришлось ему это по душе, да и похоже было, что они не остановятся на угрозах. И вот дошло до того, что он потерял терпение и разгневался. Схватил он тут человека, который больше других на него нападал и над ним издевался, поднял его в воздух и ударил головой оземь, да так, что у того брызнули мозги, и он умер. Тут решили они, что он наделен нечеловеческой силой и бросились бежать, пришли и рассказали конунгу Харальду, что убит его дружинник.

Конунг отвечает:

— Так убейте того, кто это сделал.

— Нелегко это, — говорят они, — ведь он уже ушел.

А теперь нужно рассказать о том, что Хрейдар встретился с конунгом Магнусом. Конунг сказал:

— Ну, теперь ты узнал, каково это — гневаться?

— Да, — говорит тот, — теперь знаю.

— Ну и как? — говорит конунг. — Помнится, прежде тебя это очень занимало.

Хрейдар отвечает:

— Ничего хорошего, — говорит он. — Больше всего мне хотелось бы всех их убить.

Конунг сказал:

— Я всегда знал, — говорит конунг, — что когда ты разгневаешься, это плохо кончится. Теперь я хочу послать тебя в Уппланд к Эйвинду, моему лендрманну, чтобы он укрыл тебя от конунга Харальда, не уверен я, что ты будешь в сохранности, если останешься с дружиной, потому что знаем мы: коварен родич Харальд, и трудно от него уберечься. Вернешься ко мне, когда я за тобой пошлю.

Вот Хрейдар уезжает в Уппланд, и Эйвинд принимает его, как приказал конунг. Конунги уже уладили свой прежний спор, но это дело не было улажено. Думалось конунгу Магнусу, что эти люди сами во всем виноваты и потому лишили себя права на возмещение. Он считал, что за убитого дружинника не нужно платить виры, а конунг Харальд требовал возмещения за своего дружинника, и они расстались, не достигнув согласия.

Прошло немного времени и конунг Харальд узнал, где укрывают Хрейдара. Тогда он пускается в путь и прибывает в Уппланд к Эйвинду с шестью десятками людей. Он приезжает туда рано утром, думая застать их врасплох. Но из этого ничего не вышло, потому что Эйвинд предвидел, что он может явиться, и был к этому готов. Он тайно собрал людей, и они прятались в лесу около усадьбы. Эйвинд должен был дать им знать, когда прибудет конунг Харальд и понадобится их помощь.

Рассказывают, что незадолго до того, как приехал конунг Харальд, Хрейдар попросил Эйвинда дать ему серебра и немного золота.

— А ты в этом деле сведущ? — говорит тот. Хрейдар отвечает:

— Так сказал мне конунг Магнус. А сам я об этом ничего не знаю, ведь я еще ни за что не брался. Но раз он так сказал, то я ему верю.

Эйвинд сказал:

— Странный ты человек, — говорит он. — Я дам тебе материал для работы. Вернешь мне серебро, если у тебя ничего путного не выйдет, а если выйдет, тогда пусть оно останется у тебя.

Хрейдара заперли в одном доме, и он принялся за работу. И прежде, чем работа его подошла к концу, приезжает конунг Харальд. И как я раньше уже говорил, Эйвинд был к этому готов, и задает он конунгу большой пир. И вот, когда они сидят и пируют, спрашивает конунг, здесь ли Хрейдар — «и можешь рассчитывать на мою дружбу, если выдашь мне этого человека».

Эйвинд отвечает:

— Нет его теперь здесь, — говорит он.

— А я знаю, — говорит конунг, — что здесь он, и ни к чему тебе скрывать это.

Эйвинд сказал:

— Хотя бы и так, но я не намерен угождать тебе больше, чем конунгу Магнусу, и выдавать тебе человека, которого он отдал под мою защиту.

И тут он выходит из горницы. А когда он выходит, Хрейдар колотит в дверь и кричит, чтобы его выпустили.

— Тише, — говорит Эйвинд, — конунг Харальд приехал и хочет тебя убить.

Хрейдар все равно продолжает стучать и говорит, что он хочет встретиться с конунгом. Видит Эйвинд, что он сейчас выломает дверь, подходит и отпирает.

Он сказал:

— Да заберут тебя тролли, — говорит он, — идешь ты на верную смерть.

Хрейдар входит в горницу, подходит к конунгу и приветствует его. Он сказал:

— Государь, смени гнев на милость, ведь я могу тебе во многом быть полезным и сделаю, что ты мне прикажешь, даже если поручение будет не очень-то приятным, в случае опасности или любом другом, и я с готовностью все выполню, куда бы ты меня ни послал. Есть у меня одна ценная вещь, которую я хочу тебе подарить, — и ставит ее перед ним на стол. А была то свинья, сделанная из серебра и позолоченная. Когда конунг увидел свинью, он сказал:

— Что и говорить, искусен ты. Никогда не видел я ничего подобного.

И вот пошла она по рукам. Конунг говорит, что он готов с ним помириться, — «и ты годишься на то, чтобы дать тебе важное поручение. По-моему ты человек сильный и бесстрашный».

Вот свинья возвращается обратно к конунгу. Он берет ее и рассматривает внимательнее и видит он теперь, что у нее сосцы, и что это самка³⁴. Тогда он отбрасывает ее, понимая, что она сделана ему в насмешку, и говорит:

— Да заберут тебя тролли! Встаньте, люди, и убейте его.

Но Хрейдар берет свинью и выходит вон. Он сразу же отправляется в путь, прибывает к конунгу Магнусу и рассказывает ему о том, что произошло. А те люди вскочили и бросились за ним, чтобы убить его. И когда они вышли, то им навстречу выступил Эйвинд со множеством людей, так что они не смогли схватить Хрейдара. На этом конунг Харальд с Эйвиндом расстались, и конунг был недоволен.

И когда конунг Магнус и Хрейдар встретились, спрашивает конунг, как он съездил, а Хрейдар рассказывает, как оно было, и показывает конунгу свинью. Конунг Магнус сказал, взглянув на свинью.

— Хорошая работа. Но родич наш, конунг Харальд, мстил и за гораздо меньшие оскорбления. Немало у тебя, однако, храбрости и выдумки.

Хрейдар пробыл после этого некоторое время у конунга Магнуса. Однажды приходит он побеседовать с конунгом и говорит;

— Хочу я, конунг, чтобы ты позволил мне то, о чем я тебя попрошу.

— Что это такое? — спрашивает конунг.

— А то, государь, — говорит Хрейдар, — чтобы ты выслушал хвалебную песнь, которую я о вас сложил.

— Почему бы и нет, — говорит конунг.

Вот Хрейдар говорит песнь, и она очень странная: вначале неудачная, но, чем дальше, тем лучше. И когда кончилась песнь, конунг сказал:

— Странной кажется мне эта песнь, однако она хороша в конце. Песнь эта подобна твоей жизни: нескладно началась она, но со временем будет все лучше и лучше. Я хочу назначить тебе награду за песнь. Есть один остров у берегов Норвегии, который я тебе пожалую. На нем хорошие пастбища, и это добрая земля, хотя она и невелика.

Хрейдар сказал;

— Там я соединю Норвегию с Исландией.

Конунг сказал:

— Не знаю я, чем это обернется. Но одно знаю наверняка: многие захотят купить у тебя этот остров и дать тебе за него деньги, но, думаю, будет разумнее, если я сам куплю его, чтобы не стал он костью, из-за которой бы перегрызлись ты и те, кто пожелают его купить. И неразумно было бы тебе оставаться в Норвегии слишком долго, потому что я знаю, как конунг Харальд решит твою судьбу, если он за это возьмется, а того не миновать, останься ты в Норвегии.

Тут дает ему конунг Магнус серебро за остров и хочет, чтобы он не подвергал себя опасности, оставаясь здесь. Хрейдар уезжает в Исландию, селится на севере в Сварвадардале и становится большим человеком. И по предсказанию конунга Магнуса дела его идут хорошо, и чем дальше, тем лучше, и всего более пошли ему на пользу те странные поступки, что он совершил в начале своей жизни. Он жил до старости в Сварвадардале, и многие ведут от него свой род. И здесь заканчивается этот рассказ.

Дата добавления: 2015-05-08