Священные одежды епископа и их символика

Епископы Православной Церкви, кроме богослужебных священнических одеяний, имеют (носят) особые, архиерейские одеяния.

Самым древним архиерейским облачением является омофор, представляющий собой широкую длинную полосу материи с изображением крестов и почти такой же отделкой, как и диаконский орарь. Омофор надевается на плечи епископа так, что огибает оба плеча и одним своим концом спускается с левого плеча спереди, а другим - с этого же плеча сзади. Концы спускаются почти до подола саккоса. Омофор, по мнению святого Германа, патриарха Константинопольского, и других толкователей, прообразован в Ветхом Завете Аароновым ефудом со словом судным. Вместо табличек с именами колен Израилевых омофор имеет кресты, символизирующие полноту христианской Церкви. Блаженный Симеон, архиепископ Солунский: омофор изображает заблудшее овча, которое взял Спаситель на рамена Свои, то есть естество наше, и что Он, низшед с небес, воплотился и, будучи назван агнцем, был заклан за нас.

Таким образом, омофор показывает, что архиерей в Церкви является образом Христа Спасителя и имеет такое же попечение о вверенной ему пастве, какое имел Господь о людях.

Орарь и епитрахиль имеют у концов одну поперечную полосу в знак отречения от земных пристрастий и высшего небесного характера священнослужения. Омофор епископа у концов своих имеет две нашитых поперечных полосы - знак сугубого отречения от всего суетного, а также в знак того, что архиерейский сан соответствует пренебесному достоинству Господа Спасителя. Архиерейский омофор бывает большой и малый. Малый омофор надевают по плечам вокруг шеи епископа и обоими концами спускают на грудь, что напоминает древнюю епитрахиль в виде ораря, обнесенного вокруг выи священника и спускающегося вниз обоими концами. Это показывает, что он является служителем Господа Иисуса Христа. Но малый омофор не заменяет епитрахили. В полном облачении епископ одет во все иерейские одеяния, в том числе и епитрахиль, которая остается под саккосом (верхней одеждой), а на саккосе возлежит омофор как знак высшей по сравнению с иерейским саном благодати епископа.

Исидор Пелусиот (IV- V вв.): "Епископ, представляя собою Христа, а самою одеждою показывает всем, что он есть подражатель Того благого и великого Пастыря, Который восхотел нести немощи стада, посему, когда с раскрытием Евангелия является Сам истинный Пастырь, епископ тотчас снимает с себя одежду подражания, давая всем знать о присутствии Господа и вождя пастырей". То же самое следует отнести и к прочим случаям снимания омофора: как только в церковных священнодействиях обозначается особое присутствие Господа Иисуса Христа, так епископ слагает с себя знак своего подобия Небесному Архиерею и становится одним из учеников и служителей Его.

До XI-XII вв. омофор надевали поверх фелоня, но после этого времени, императоры стали жаловать патриархам предметы царского облачения, в частности саккос. Само название "саккос" (от евр. сакк-рубище, вретище) показывает, что это одеяние взято из древнеиудейской среды, где оно представляло собою то же, что и фелонь древнейшей формы, но делалось из самой грубой власяницы, будучи одеждой скорби, покаяния, сугубого поста. Ко времени земной жизни Христа Спасителя в римской среде существовала одежда, похожая по форме на саккос, так называемый далматик. Далматик красного цвета из дорогой ткани, богато украшенный, с короткими рукавами был частью одеяния императоров. Именно в такую, похожую на царское одеяние багряницу одели Христа при поругании. В воспоминание об этом благочестивые византийские государи позднее стали надевать во дни поста и покаяния вретища (саккосы), имея в то же время парадные далматики. Сходство формы их с формой саккосов, вероятно, побудило древних считать царские парадные далматики образом саккосов, то есть одеждой, означающей смирение перед Богом и покаяние и напоминающей о багрянице Господа Иисуса Христа.

В XI-XII вв. императорские саккосы представляли собой по покрою почти то же, что древнейшие вретища и фелони. Помимо украшений, они имели пуговицы с петлями с обеих сторон боковых разрезов, которыми застегивались боковые края саккосов, а также имели небольшие рукава. В таком виде вместе с поручами-саккос был пожалован Константинопольским патриархам, как знак их особенного отличия. Из великого почтения к этой одежде патриархи сначала облачались в нее только три раза в год: на Пасху, в День Пятидесятницы и на Рождество Христово.

Иерейские и архиерейские фелони давно уже (с V-VI вв.) потеряли первоначальную форму прямоугольного плаща-накидки с вырезом для головы, превратившись в просторные кругообразные плащи с отверстием в центре, покрывавшие при надевании со всех сторон все тело священнослужителя. Теперь же, в XI- XII вв., к предстоятелям Церкви как бы вновь возвратился фелонь древнейшей формы в виде саккоса. Это обстоятельство прошло тогда незамеченным. Но поскольку саккос уподоблялся Христовой багрянице, поскольку он был дан как верхняя одежда и заменял собой фелонь патриархов, ему было усвоено-то же самое значение, что и фелоню.

К XIV-XV вв. саккосы переходят от патриархов Константинополя к патриархам других областей и к митрополитам. В XVI в. саккос на Востоке становится достоянием всех епископов, а в Русской Церкви саккос появляется как одеяние только митрополитов в XV в. С учреждением в 1589 году патриаршества в России саккос носят также и патриархи. В XVII в. им награждаются некоторые архиепископы. В 1702 году Петр I жалует саккосы епископам в заслугу, а с 1705 года было установлено носить их всем' архиереям.

На протяжении своей истории саккос приобретал некоторые дополнения. Уже в XV в. появляются саккосы и с короткими рукавами. Затем рукава саккоса несколько удлиняются, подол расширяется книзу, на саккосах появляются звонцы в знак подобия архиерейской одежды Нового Завета древним Аароновым одеждам.

Передняя и задняя половины саккоса, соединяемые петлями и звонцами, символически означают нераздельное, хотя и не смешиваемое преемство во Христе священства Нового и Ветхого Заветов, а также - двоякий характер служения епископа - Богу и людям. Полное архиерейское богослужебное облачение содержит в себе семь основных предметов: подризник, епитрахиль, поручи, пояс, палицу, омофор и саккос.

Головным убором архиереев при богослужении является митра. Древние церковные источники свидетельствуют, что Иоанн Богослов и Иаков, брат Господень, как священники Христа, носили на главах своих увясло - повязку с золотой дощечкой. Это был богослужебный головной убор. Такая повязка напоминала о кидаре - головном уборе Аарона первосвященника, а также о "том сударе (повязке), которым была повязана глава Спасителя при погребении.

Современная митра - это богато украшенная парчовым шитьем, бархатом, бисером, драгоценными камнями и иконами высокая твердая шапка, плавно сужающаяся к ободу вокруг головы. Такие очертания митра приобрела в XVIII-XIX вв. До этого русские митры были похожи на разных форм короны византийских царей последнего периода империи. Иногда обод митры являл собой зубчатый венец. Русские архиереи носили также митры - шапки, наподобие княжеских, отороченные мехом, украшенные шитьем и иконами. Такие шапки-митры появились у нас в XV в. До этого русские святители не знали иного головного убора, кроме клобука. В середине XVII в. митры-короны появляются и в Русской Церкви, а с 1705 года митра становится головным убором не только архиереев, но и всех архимандритов. Указом Павла I от 18 декабря 1797 года митру в качестве награды определялось давать особо заслуженным протоиереям. Митра, являясь образом тех венцов золотых, которыми будут венчаться праведники в Царстве Небесном на брачном пире сочетавания Христа с Церковью, завершает собою символику богослужебных облачений духовенства как образа тех брачных одежд, о которых сказано в Евангелии и Откровении. Иоанна Богослова.

Архиерейская мантия - это одеяние епископа во время торжественных процессий и церемоний при входе в храм, после чего она скоро снимается, так как архиерей облачается в богослужебные одеяния. Лишь некоторые службы архиерей может совершать в мантии и епитрахили. Архиерейская мантия надевается поверх рясы, как и монашеская. По покрою она подобна монашеской мантии, но пространней и длиннее ее. Архиерейская мантия фиолетового цвета. По обеим сторонам разреза спереди мантии вверху, у плечей, и внизу, у подола, нашиваются четырехугольные платы с отделкой по краям и изображениями крестов или с иконами внутри верхних прямоугольников. Эти нашитые платы называются скрижалями и знаменуют собой, по блаженному Симеону, архиепископу Солунскому, Ветхий и Новый Заветы, коими епископ должен руководствоваться и из коих должен черпать мудрость в поучении Церкви, ибо он есть учитель Церкви. Учительную благодать епископства символически изображают на мантии источники, или струи, - длинные нашитые ленты иной материи, чем сама мантия, пересекающие ее спереди в три ряда по две полосы в каждом.

Мантии такого вида появились в XVIII в. До этого мантии имели различные цвета и обладали знаками, отличающими патриаршие мантии от митрополичьих, архиепископских, епископских.

В древней Церкви архиерейской мантии не было. Она появилась в Византии в качестве почетного дара императора Константинопольским патриархам, от которых затем перешла к прочим епископам. Смысл этого дара состоял в том, что царь как бы вверял новоизбранному патриарху полноту власти над церковным народом и попечение о его нуждах, то есть как бы делился своей властью с патриархом, ибо мантия была царским облачением. После того, как архиерейские мантии (с XV в.) перестали быть царским даром и вошли затем во всеобщее употребление архиереев, в них можно видеть символ полноты Божественной благодати, силы и премудрости, которыми облекает Царь Небесный Своих подражателей. Духовно мантия повторяет некоторые символические значения фелоня, саккоса и омофора, так как носится тогда, когда на архиерее нет этих (за исключением омофора) богослужебных облачений.

Дата добавления: 2015-05-07