История Русской армии 45 страница

Узнав от них, что против его армии дрались всего два полка, Куроки поклонился им: В таком случае, господа, поздравляю вас - вы герои! Под Тюренченом 6000 русских с 30 орудиями дрались с 36000 японцев при 128 орудиях.

Мы лишились 63 офицеров, 2718 нижних чинов, 22 орудий и 8 пулеметов - 46 процентов всех участвовавших войск. У японцев убыло 30 офицеров и 1000 нижних чинов. Засулич спешно стал отходить на Фынхуанчен - важный узел путей из Кореи в Маньчжурию и дальше. Следом за ним двинулся и Куроки.

Тюренченский бой, как некогда Альма, показал нашу страшную тактическую отсталость и явился как бы синтезом всех наших недочетов в этой области. Куроки, подобно Сент-Арно, мог бы сказать: Они отстали на полстолетия! Потеря орудий (22 пушки) действовала особенно удручающе - за сто лет от Аустерлица до Тюренчена во всех многочисленных войнах и бесчисленных сражениях русская армия взяла с боя 3 с лишним тысячи орудий, но сама лишь один раз потеряла 16 - в кровавый день Фридланда.

Цена фридландским этим пушкам - один взятый нами штандарт. При Эйлау мы потеряли 14 орудий, но взяли 12, при Бородине потеряли 15, но взяли 13. В неудачных делах 1814 года мы лишились при Нанжи 10 орудий, при Шампобере - 9 и Монмирале - 8. В польскую кампанию потеряли при Сточеке - 8 и при Дембе Вельке - 10 пушек. В Восточную войну в неудачных сражениях при Альме, при Инкермане и на Черной нами не потеряно ни одного орудия; в Турецкую войну 1877 года в неудачном деле при Елене потеряно 11. Большая скорбь, но и большое протрезвление: японец перестал быть макакой, и вся энергия войсковых штабов и строевого офицерства пехоты и артиллерии обратилась на скорейшее исправление всех этих недочетов, поскольку это было вообще возможно в тяжелых военных условиях. Переучиваться приходилось буквально под огнем, но от генерала до рядового железных восточносибирских полков и батарей никто не пал духом.

Дело 18 апреля явилось как бы сигналом к развертыванию на материке всей японской вооруженной силы.

23-го числа у Бицзыво, в 30 верстах на северо-восток от Ляодуна, стала высаживаться II армия генерала Оку49 в составе 3 дивизий, и 28 апреля сообщения Порт-Артура с Маньчжурской армией и с Россией были прерваны. Армии Оку надлежало действовать фронтально против нашей Маньчжурской армии, в то время как армия Куроки должна была угрожать ее левому флангу и сообщениям. Для связи между армиями Оку и Куроки в первых числах мая в Дагушане высадилась IV армия генерала Нодзу - вначале всего 1 дивизия.

Выйдя на Южно-Маньчжурскую железную дорогу. Оку завернул правым плечом и двинулся на Ляодун в порт-артурском направлении, повернувшись тылом к нашей Маньчжурской армии. Отдаленность наших главных сил и полная пассивность Куропаткина позволили ему выполнить этот чрезвычайно рискованный маневр. II японская армия находилась между двумя русскими, каждая одинаковой с ней силы: с юга - Стессель, с севера - Куропаткин. Перейди они в наступление. Оку попал бы между молотом и наковальней.

13 мая после жестокого сражения и понеся большие потери, Оку форсировал Цзинь-Чжоуский перешеек - ворота в Ляодун. Против 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, схватившегося со всей II японской армией на Цзинь-Чжоуской позиции, генерал Оку развернул 32 батальона и 210 орудий. У нас имелось 56 пушек, главным образом поршневых (трофеи 1900 года), стоявших открыто и сразу же сбитых и приведенных к молчанию. На каждую русскую роту японцы двинули полк, по каждому батальону били из 12 батарей... Все атаки II японской армии 5-м стрелковым полком были отражены, и мы покинули позицию, лишь будучи взяты в оба фланга огнем неприятельского флота. Генерал Стессель ничем не помог защитникам Цзинь-Чжоу. Наши потери - 28 офицеров, 1215 нижних чинов, японцы потеряли 133 офицера, 4071 нижний чин.

Введи Стессель в дело весь свой корпус, а не один лишь полк, разгром японской армии был бы полный, и ход войны решительно изменился бы в нашу пользу. Но русские военачальники конца XIX и начала XX века весь смысл войны полагали в том, чтобы отбиваться, а не самим наносить удары. Стессель отступил в глубь Ляодуна. Оку его не преследовал: оставив на Цзинь-Чжоу заслон, он с главными силами сделал налево кругом и двинулся вдоль линии железной дороги в ляоянском направлении, на сближение с главными силами Маньчжурской армии.

Операции против Порт-Артура были поручены III армии генерала Ноги50, высадившейся в Талиенванском заливе в середине мая. Овладев без боя Дальним, Ноги нашел там идеально оборудованную базу для действий против Порт-Артура. Так, совершенно без всяких препятствий с русской стороны состоялась высадка на материке четырех японских армий.

В 20-х числах мая положение представлялось в следующем виде. Три японских армии занимали широкий фронт в 200 верст в юго-восточной Маньчжурии. Справа налево (с востока на запад) это были: I армия генерала Куроки (3 дивизии, 45000 человек, 128 орудий), IV армия генерала Нодзу (1 дивизия, 15000 человек, 36 орудий) и II армия генерала Оку (3 дивизии, 40000 человек, 216 орудий). Всего 100000 бойцов при 380 орудиях - 7 пехотных дивизий сильного состава. Наша Маньчжурская армия была расположена своими главными силами (I, II, IV Сибирские корпуса) против Оку и Нодзу, поддерживая с ними контакт выдвинутыми далеко вперед конными отрядами. 17 мая части Сибирской казачьей дивизии генерала Самсонова и пограничники имели лихое конное дело при Вафангоу. Против армии Куроки, нависавшей в горах, подобно лавине над нашим левым флангом, продолжал находиться Восточный отряд, где на место генерала Засулича, вернувшегося во II Сибирский корпус, командующим был назначен только что прибывший из России генерал граф Келлер52.

* * *

24 мая главнокомандующий адмирал Алексеев предписал генералу Куропаткину перейти безотлагательно в наступление на выручку Порт-Артура силами не менее 48 батальонов (то есть 4 стрелковые дивизии). Наместник требовал активных действий. Командующий Маньчжурской армией являлся, однако, сторонником пассивно-выжидательной тактики, желая дать бой на сильно укрепленных ляоянских позициях и ни в коем случае не наступать самому. На приказ о наступлении генерал Куропаткин посмотрел поэтому как на отбывание номера и отправил, в порядке канцелярской отписки, I Сибирский армейский корпус барона Штакельберга - не 48 батальонов, как то приказывал Алексеев, а вдвое меньше. Предписав Штакельбергу с превосходными силами в бой отнюдь не вступать, Куропаткин счел свой долг исполненным. Выдвинувшийся на юг I Сибирский корпус занял позицию у станции Вафангоу и здесь в двухдневном бою с армией Оку (1 и 2 июня) потерпел поражение и отошел к Дашичао. Превосходство армии Оку над корпусом Штакельберга было более чем полуторным в пехоте и более чем двойным в артиллерии. Штакельберг намеревался сдержать японцев с фронта 9-й Сибирской стрелковой дивизией, а 1-й нанести им удар в правый фланг.

Однако он не сумел согласовать действия своих отрядов, терявших время и атаковавших разрозненно, и плохо распорядился своей артиллерией, дав ее разгромить на открытых позициях (в центре против 40 наших орудий, стоявших открыто, действовало свыше 100 японских). Отступление всего корпуса прикрыли всего 6 рот 36-го Сибирского стрелкового полка полковника Бачинского, задержавших 6 японских полков. Наш урон - 131 офицер, 3577 нижних чинов убитыми и ранеными и 21 орудие. Японцы лишились 35 офицеров и 1137 нижних чинов. Так закончилась первая попытка активных действий Маньчжурской армии. После сражения при Вафангоу Оку занял без боя Сенючен (8 июня) и Гайчжоу (26-го).

Конец мая и весь июнь прошли в Восточном отряде в усиленных рекогносцировках, не дававших никаких положительных результатов и зря утомлявших войска. В июне прибыл в Маньчжурию и был двинут в Восточный отряд Х армейский корпус генерала Случевского (шипкинская 9-я и плевненская 31-я пехотные дивизии). Силы графа Келлера сравнялись с таковыми же Куроки, и он мог перейти к более активным действиям.

Следом за Х корпусом стал прибывать и XVII барона Бильдерлинга53 (3-я и 35-я пехотные дивизии). В свою очередь и японские армии стали усиливаться резервными

бригадами.

В половине июня Куроки стал проявлять активность и рядом частичных наступлений оттеснил авангарды Восточного отряда с перевалов Феншуйлинского (12 июня), Далинского (14-го) и Модулинского (16-го). Мы сумели ответить лишь очередной усиленной рекогносцировкой 26 июня, по обыкновению безрезультатной.

Все это бесполезное изматывание войск, топтание на месте различных отрядов, чередовавшееся с постоянными отступлениями, действовало удручающе на страну и войска. Между тем с подходом Х корпуса мы приобретали перевес. Весь июнь адмирал Алексеев требовал от генерала Куропаткина решительных действий и получал уклончивые ответы.

Чтобы что-нибудь предпринять, командовавший Маньчжурской армией предписал Восточному отряду наступать на Модулинский перевал, но при этом не задаваясь целью непременно овладеть перевалом, действовать в зависимости от обстановки и обнаружившихся японских сил. Вот что приказывал сподвижник Скобелева! Подобного рода проза могла лишь деморализовать подчиненных, безвозвратно убивая в них желание победить, угашая дух, подрывая энергию. И бой 4 - 6 июля на Модулинском перевале закончился безрезультатно, подобно всем предшествовавшим попыткам. В этом бою мы потеряли 46 офицеров, 1507 нижних чинов.

7 июля на совещании адмирала Алексеева с генералом Куропаткиным было решено ограничиться обороной на южном фронте против Оку и Нодзу и предпринять решительную наступательную операцию на восточном - против наиболее опасной армии Куроки. Сообразно с этим войска Маньчжурской армии получили новую организацию. На правом фланге, по обеим сторонам железной дороги, I и IV Сибирские корпуса составили Южный отряд генерала Зарубаева против армии Оку. В центре слабый II Сибирский корпус генерала Засулича, против армии Нодзу, связывал Южный отряд с сильной ударной группой Восточного отряда (X и часть XVII армейского корпуса, 3-я и 6-я Сибирские стрелковые дивизии), которую должен был повести против Куроки сам Куропаткин. Всего против 112000 японцев у нас в боевой линии было 137000 штыков и шашек, не считая подходившего XVII корпуса.

Наступательная операция наша так и не состоялась. 10 июля обнаружилось наступление армии Оку против нашего Южного отряда в общем направлении на Дашичао. В происшедшем здесь 11 июля бою японцы были отражены по всей линии. Генерал Зарубаев предложил либо отступить заблаговременно без боя, сберегая войска, либо уж драться серьезно, до последнего, и разбить японцев. Но Куропаткин, половинчатая натура которого не выносила определенных решений, настоял на компромиссе - арьергардном бое. Против всей армии Оку мы ввели только 18 батальонов, несмотря на то, что могли бы ввести равные силы (по 40000). Но и эти силы отразили японцев, причем особенно лихо действовал Барнаульский полк. Наша артиллерия работала блестяще - и 122 орудия вырвали господство над полем сражения у 256 японских. Наши потери - 37 офицеров, 782 нижних чина, у японцев выбыло 60 офицеров и свыше 1100 нижних чинов. Тем болезненнее поразил войска, уже было почувствовавшие свое превосходство над неприятелем, приказ Куропаткина отступать... С оставлением Дашичао оставлялся врагу и порт Инкоу (соединенный с Дашичао железнодорожной веткой) и терялась морская связь с Порт-Артуром.

18 июля прибывший в Маньчжурию маршал Ойяма перешел в наступление армиями Нодзу и Куроки. При Кангуалине армия Нодзу потеснила отряд Засулича, а в бою на Янзелинском перевале с армией Куроки потерпел поражение наш Восточный отряд и был убит храбрый граф Келлер. Вся тяжесть боя при Кангуалине пала на Козловский и Воронежский полки. Из 24 батальонов введено лишь 7, из 10 батарей - лишь 2, за неимением позиций для остальных. Мы лишились 60 офицеров, 1611 нижних чинов и 6 орудий. Японские потери - 35 офицеров, 822 нижних чина. Характерна инструкция Куропаткина Засуличу: Задерживаться на каждом шагу, но все же без упорства. На Янзелинском перевале наш урон был до 1800 убитыми и ранеными, 150 пленных и 2 орудия. Японцы потеряли 40 офицеров, 906 нижних чинов. Граф Келлер, бывший начальник штаба Скобелева под Шейновом, был 12 лет до войны на нестроевых должностях директора Пажеского корпуса и екатеринославского губернатора. Последней его командной должностью был стрелковый батальон. Чувствуя свою тактическую неподготовленность, граф старался возместить ее личной храбростью, благородным образом заплатив за честь командовать корпусом.

Зарубаев и Засулич отступили на Хайченские позиции, но 24 июля Хайчен было предписано оставить без боя. Сибирские дивизии Восточного отряда соединены были в III Сибирский корпус генерала Иванова (Николая Иудовича), а находившийся в Квантунской области III Сибирский корпус генерала Стесселя переименован в войска Квантунского укрепленного района.

Бои при Дашичао, Кангуалине и Янзелине знаменовали собой оставление Южной Маньчжурии и отход войск из гор в местность более равнинную. Наши войска отводились в сильно укрепленный район Ляояна, где Куропаткин стремился с самого начала войны дать генеральное сражение. В неизбежности этого генерального сражения и победы в войсках никто теперь не сомневался.

* * *

Ляоянская позиция, сооружавшаяся три месяца, состояла из двух поясов укреплений: передовой позиции (Лянданьсань - Айсяндзянь) и главной (собственно Ляоянской). Оба фланга ее были прикрыты рекою Тай-цзыхэ, и она могла считаться очень сильной, если бы ее строители не упустили из вида двух обстоятельств:

наличия на реке Тайцзыхэ, помимо левого берега, еще и правого, и существования в стратегии, помимо лобовых атак, еще и обходных движений. Все их внимание было обращено на левый берег, где в предвидении фронтального удара сооружена сильная позиция из 11 фортов и 8 редутов. Правый берег Тайцзыхэ находился в первобытном состоянии, и фланги позиции - особенно левый - сами напрашивались на обход.

В первых числах августа Маньчжурская армия расположилась на передовой позиции в 30 - 35 верстах от Ляояна, имея справа налево: I, III Сибирские и Х армейский корпуса в боевой линии, IV, II Сибирские и XVII армейский корпуса в резерве. К Ляояну стал прибывать из Казанского округа V Сибирский корпус генерала Дембовского (54-я и 71-я пехотные дивизии). Весь корпус развернут из 54-й резервной пехотной бригады и целиком состоял из запасных Казанского округа. Сибирским он и его брат-близнец VI корпус названы были только потому, что предназначались для Дальнего Востока.

Японские армии группировались в 10 - 15 верстах: армия Куроки против Х и III Сибирских корпусов, армия Нодзу против стыка III и I корпусов, армия Оку против I Сибирского корпуса. Расположение японских сил нельзя было признать особенно удачным. Осторожный Ойяма держал главную массу своих войск в армиях Оку и Нодзу - в районе железной дороги, чрезвычайно опасаясь за эту свою главную линию сообщения (базы в Дальнем и Инкоу). Армии эти могли действовать преимущественно фронтальным нажимом. Фланговая же армия Куроки, перед которой открывались наибольшие возможности, была поэтому недостаточно сильна.

10 августа, получив известие об окончательной неудаче штурма Порт-Артура, японский главнокомандующий решил энергично нажать на русскую Маньчжурскую армию. 11 августа Куроки атаковал растянувшийся в ниточку Х корпус, и ожесточенный бой сделался общим. В четырехдневном сражении 11 - 14 августа японцы были отражены по всему фронту. Особенно блестящий эпизод - бой при Ляндансане, где Зарайский полк гнал штыками 4 версты японскую гвардию. Можно было принять одно из двух решений: оставаться на позициях, либо, введя в дело резервы, перейти в наступление и разбить врага. Но генерал Куропаткин принял третье решение: он приказал отступать... В ночь на 15 августа начался отход на ляоянские позиции, которые и были заняты 16-го числа для упорной обороны. Справа налево опять стали I, III Сибирские и Х армейский корпуса, а еще левее, на правом берегу Тайцзыхэ, собирался XVII корпус.

17 августа завязалось решительное сражение. Главная масса японцев - армия Оку - обрушилась на I Сибирский корпус, тогда как армия Нодзу атаковала III. В то же время Куроки стал готовиться к переходу Тайцзыхэ и охвату нашего левого фланга. Все атаки Оку и Нодзу были отбиты. 18 августа Оку был снова отражен I Сибирским корпусом, но армия Куроки начала переправу через Тайцзыхэ. Движение это сильно обеспокоило генерала Куропаткина, и командовавший Маньчжурской армией решил его парировать сосредоточением главных сил на правом берегу. Оборона Ляоянской позиции поручена резерву генерала Зарубаева (IV и II Сибирские корпуса), а все остальные войска двинуты ночью на 19-е через Тайцзыхэ. Хаотически и разрозненно произведенное наступление на Куроки успехом не увенчалось (54-я дивизия генерала Орлова54 заблудилась в гаоляновых зарослях). Зато и мечты честолюбивого Куроки устроить русским Седан 19 августа разлетелись прахом. 20 августа на правом берегу Тайцзыхэ шли бои с переменным успехом, тогда как на левом Зарубаев продолжал отбивать все атаки Оку и Нодзу.

Против Куроки, имевшего на правом берегу Тайцзыхэ 24000 человек и 60 орудий, Куропаткин сосредоточил 62000 и 352 орудия. Характерны для рационалистической методики Куропаткина его слова 19 августа: Сегодня собираться, завтра сближаться, послезавтра атаковать! Куроки тем временем не стал дожидаться ни завтра, ни послезавтра, но атаковал немедленно - и победил своей решимостью слабодушного русского главнокомандующего. Штаб I японской армии мечтал устроить русским Седан, взяв в тылу нашей армии Ляоян как раз в годовщину Седана (1 сентября нового стиля), но силы их были слишком недостаточны, и 20 августа войска Куроки замерли перед Сыквантунской позицией. Наступление армий графа Ойямы было отражено по всему фронту нашей Маньчжурской армией. По словам состоявшего при Куроки сэра Яна Гамильтона, когда русские отступили, все были от души рады отделаться от них.

Пользуясь громадным численным превосходством, генерал Куропаткин мог бы развить свою наступательную операцию и сбросить Куроки в Тайцзыхэ. Но дух командующего Маньчжурской армией уже был надломлен, воля к победе покинула его, и он отказался от дальнейшей борьбы. В ночь на 21 августа Куропаткин предписал всей армии отступление на север. Так закончилась ляоянская неделя первое генеральное сражение между русской и японской армиями. Наш урон в Ляоянском сражении 18300 человек (7 генералов, 531 офицер), пленными лишь сотня-другая. 15 августа при отходе I Сибирского корпуса на Ляоянские позиции оставлено 8 орудий завязнувшими в болоте. Японские потери 23 714 человек.

* * *

Маньчжурская армия отступила к Мукдену на позиции по реке Хуньхэ в 70 верстах к северу от Ляояна. Утомленные японцы не преследовали, дойдя главными силами лишь до реки Шахэ и выслав к северу авангарды.

В 20-х числах августа в Мукдене высадился прибывший из Санкт-Петербургского военного округа I армейский корпус генерала барона Мейендорфа (22-я и 37-я пехотные дивизии), а в первой половине сентября из Казанского округа прибыл и VI Сибирский корпус генерала Соболева (55-я и 72-я пехотные дивизии). В нашей армии стало считаться 210000 строевых при 758 орудиях, что давало нам ощутительный перевес над японцами (150000 и 648 орудий). Кругобайкальская дорога 12 сентября была закончена сооружением, снабжение Маньчжурской армии и приток свежих сил могли производиться ускоренным темпом. Дух войск был высок по-прежнему.

Политическая и стратегическая обстановка настоятельно требовали перехода в наступление. Генерал Куропаткин сознавал это. Целью предстоящего наступления он назначил оттеснить противника за реку Тайцзыхэ, поставив армии задачей не разгром живой силы неприятеля, а всего лишь достижение известного географического рубежа. Подготовка наступления отнюдь не держалась в тайне. Печать всего мира была оповещена о нем за неделю. Производились смотры, служили напутственные молебны. Приказ Куропаткина по войскам 19 сентября начинался знаменательно: Пришло для нас время заставить японцев повиноваться нашей воле, ибо силы Маньчжурской армии ныне стали достаточными...

Маньчжурская армия была разделена на два отряда. Западный отряд генерала Бильдерлинга - отряд генерала Дембовского, XVII и Х корпуса - действовал в равнинной местности вдоль железной дороги и должен был сковать армии Оку и Нодзу. Восточный отряд генерала Штакельберга - I, II, III Сибирские корпуса и отряд Ренненкампфа - должен был нанести поражение армии Куроки и охватить в горах правый фланг неприятельского расположения. V Сибирский корпус был распылен, составив отряды генерала Дембовского и генерала Ренненкампфа на двух флангах армии, а I армейский, IV и VI Сибирские корпуса составили резерв.

Главная роль была поручена Восточному отряду. Вместе с тем отряд этот был поставлен в чрезвычайно трудные условия. Он должен был наступать вслепую, в совершенно неисследованной и не занесенной на карту местности, в диких горах Верхней Шахэ. Генерал Штакельберг констатировал, что весь район, где ему надлежало действовать, был отмечен на карте белыми пятнами. Это горное направление сулило мало выгод - Куропаткин сделал его главным случайно: просто потому, что здесь расположились великолепные восточносибирские стрелковые полки. Равнинный район железной дороги, где действовал Западный отряд, сулил гораздо больше выгод: здесь находилась ахиллесова пята японских армий, чего Куропаткин, однако, не замечал. Страх перед Куроки, увы, слишком давал себя знать в штабе Маньчжурской армии, где все помыслы были направлены на борьбу именно с этим опасным противником.

23 сентября наша армия тронулась в наступление по всему фронту. Японцы быстро отходили на соединение с главными силами, избегая боя. 24 сентября наступление продолжалось: в Восточном отряде - ощупью, в Западном - очень медленно, с опаской и оглядкой. Мы овладели все же долиною Шахэ. Между обеими группами образовался разрыв, куда для заполнения был двинут IV Сибирский корпус. 25-го Восточный отряд завязал тяжелые и кровопролитные бои с армией Куроки, отсиживавшейся в укрепленном горном лабиринте, как в огромной крепости. Памятными остались кровавые бои у Проклятой сопки, ночная атака Лаутхалазы (29 сентября) и дела у Бенсиху.

В этих боях перебито было свыше 15 тысяч сибирских стрелков. Операции эти, веденные без карт (белые места), в гористой местности, при почти полном отсутствии горных орудий и мортир, могут считаться самыми тяжелыми за всю войну для сибирских полков. 26-го бои эти продолжались, а Западный отряд оттеснил японцев за реку Шилихэ, где получил приказание Куропаткина в серьезный бой не ввязываться и перешел к обороне. 27 сентября началось контрнаступление японцев. Успокоившись за Куроки, граф Ойяма усилил за счет своей I армии IV и II (Нодзу и Оку) и перешел ими в наступление против Западного отряда. 28-го наш Западный отряд был уже отброшен за Шилихэ - Нодзу атаковал IV Сибирский корпус, Оку главный удар направил на XVII корпус. 29 сентября XVII корпус был сбит, и отход его повлек отступление как Западного отряда, так и Зарубаева. Отчаявшись в успехе, Куропаткин предписал отступить и Штакельбергу, Восточный отряд которого зря понес громадные потери. 30-го числа в бой были введены - по частям - все резервы, как VI Сибирский, так и I армейский корпуса. На рассвете 1 октября Оку нанес сильное поражение Х корпусу, и вечером этого дня вся наша армия отошла в долину Шахэ. 2-го числа нами были потеряны командовавшие здесь высоты, в том числе знаменитая сопка с деревом, но в ночь с 3 на 4 октября генерал-майор Путилов с отрядом из 7 полков блистательной штыковой атакой овладел как сопкой с деревом (с тех пор наименованной Путиловской сопкой), так и остальными высотами. Была уничтожена японская бригада и взято 14 орудий - первые трофеи этой безотрадной войны. Этим славным делом и закончилось кровавое 12-дневное сражение на Шахэ.

Соседняя с Путиловской сопка названа была Новгородской в честь далекой родины большинства победителей (22-я пехотная дивизия пополнялась новгородцами). Всего в сражении на Шахэ у нас убыло: 1021 офицер, 43000 нижних чинов убитыми и ранеными, 500 пленными и потеряно 45 орудий. Японцы лишились 26000 убитыми и ранеными, 500 взято в плен и 14 орудий.

* * *

Осенью и в начале зимы 1904 года внимание всего мира было устремлено на геройскую атаку и геройскую защиту Порт-Артура. В Маньчжурии октябрь, ноябрь и декабрь прошли в накапливании сил обеих враждовавших армий, готовившихся к зимней кампании. Время проходило в позиционной войне на Шахэ и поисках конных отрядов и разведчиков.

12 октября адмирал Алексеев просил Государя освободить его от неблагодарной роли номинального главнокомандующего. Отныне главнокомандующим становился генерал Куропаткин. Маньчжурская армия в конце октября была разделена на две: 1-ю - самого Куропаткина и 2-ю, которую принял командующий войсками Виленского округа генерал Гриппенберг55.

В октябре из Одесского округа подошел VIII армейский корпус генерала Мылова (14-я и 15-я пехотные дивизии), а с Дона - 4-я казачья дивизия 2-й очереди. Взамен ушедших на Дальний Восток войск в Киевском и Одесском округах развернуты из резервных бригад 51-я, 56-я, 68-я, 73-я и 78-я пехотные дивизии. Из Московского округа на Дальний Восток двинута 61-я пехотная дивизия. Наконец ценой убийственного торгового договора с Германией получена возможность отправлять войска из западных пограничных округов. В ноябре и декабре на Дальний Восток прибыли: 1-я, 2-я и 5-я стрелковые бригады, сведенные в Сводно-стрелковый корпус генерала Чурина56, а из Виленского округа - XVI армейский корпус генерала Топорнина (25-я и 41-я пехотные дивизии). В конце ноября 1-ю армию принял генерал Линевич и была образована 3-я армия генерала Каульбарса (командующий войсками Одесского военного округа). Куропаткин сохранил за собою главное руководство.

Конец декабря ознаменовался попыткой конного рейда генерала Мищенко на Инкоу (с 26 декабря 1904 года по 6 января 1905 года). Сборный отряд в 8000 шашек при 22 орудиях, обремененный огромным вьючным обозом с пешими проводниками, выполнил эту пародию на кавалерийский набег в высшей степени неудачно. Ни малейших результатов этот наполз на Инкоу не имел. В операции участвовало 78 эскадронов, сотен и охотничьих команд. Колоссальный обоз (взятый, несмотря на обильную продовольствием местность) доходил до полторы тысячи вьюков. Средняя величина перехода была около 23 верст - хорошая пехота ходит быстрей. Генерал Мищенко распорядился всячески избегать атак в конном строю. Приказание это ему, как артиллеристу, простительно, но выполнение его подчиненными Мищенки, настоящими кавалеристами, как генерал Самсонов51 и герой Караджалара генерал Греков, непростительно. Подойдя к Инкоу 30 декабря, Мищенко не сумел даже воспрепятствовать уходу оттуда поездов, спешил свой отряд, атаковал станцию, введя в дело всего около трети своих сил, был отбит двумя японскими ротами и ретировался. Трофеи всего этого набега - 15 пленных. Наш урон - 39 офицеров, 321 нижний чин.

В первых числах января 1905 года положение наших армий было следующим. На правом фланге располагалась 2-я армия генерала Гриппенберга (начальник штаба генерал Рузский) в составе: I Сибирского, Сводно-стрелкового, VIII и Х армейских корпусов. В центре, по обеим сторонам железнодорожной линии, 3-я армия генерала Каульбарса (начальник штаба генерал Мартос) - V и VI Сибирские, XVI и XVII армейские корпуса. На левом фланге, в горах, 1-я армия генерала Линевича (начальник штаба генерал Харкевич) - I армейский, II, III и IV Сибирские корпуса. Три армии - каждая по одному шаблону в четыре корпуса.

Узнав о падении Порт-Артура, генерал Куропаткин решил перейти в наступление до прибытия к японцам освободившейся армии Ноги. Целью наступления он поставил оттеснить японцев за Тайцзыхэ, с нанесением им возможного (I) поражения - то же, что в сентябре. Операцию начинала 2-я армия, которой надлежало охватить левый фланг японского расположения (армия Оку). По взятии неприятельских укрепленных позиций она должна была действовать в зависимости от действий противника и успехов 3-й армии. Эта последняя должна была наступать в зависимости от действий противника и успехов 2-й армии. Что касается 1-й армии, то ее участь решалась в зависимости от действий противника и успехов 2-й и 3-й армий. Наконец, все три армии всегда должны считаться с возможностью неприятельских контратак, т.е. при первом же неприятельском активном противодействии перейти к пассивной обороне. Таким образом русские армии беспрекословно должны были подчиняться воле противника!

Эта позорная диспозиция, в довершение всего старавшаяся предусмотреть все мелочи и не допускавшая ни малейшей инициативы командующих армиями, была отдана 6 января. Наступление было назначено сперва на 10 января, затем перенесено на 12-е. Генерал Куропаткин запретил генералу Гриппенбергу атаковать всеми силами, 2-й армии разрешалось атаковать лишь тремя дивизиями: I Сибирский корпус - в обход Оку на Хейгоутай, 14-я дивизия - с фронта на Сандепу. Остальные войска могли лишь помогать огнем. В зависимости от успехов этих трех дивизий решалось, наступать ли или нет остальным двадцати двум...

12 января в жестокий мороз доблестный I Сибирский корпус генерала Штакельберга стремительным ударом без выстрела взял Хейгоутай - главный опорный пункт армии Оку. 13-го здесь завязался упорный бой - падение Хейгоутая чрезвычайно встревожило и Оку, и Ойяму, двинувших туда спешно резервы (сражение при Сандепу японцы назвали сражением при Хейгоутае). Павший духом от неудачи 14-й дивизии генерал Куропаткин предписал I Сибирскому корпусу остановить наступление, но генерал Штакельберг принял мужественное решение продолжать удачно развивавшуюся операцию. Его корпус один схватился со всей армией Оку - упорный бой за Сумапу и Хейгоутай шел весь день 14-го, всю ночь и весь день 15-го числа. 15-го же новый командир Х корпуса, энергичный генерал Церпицкий, с согласия генерала Гриппенберга, произвел блестящую скобелевскую атаку на Сяотайцзы. 16 января генерал Гриппенберг намеревался штурмовать Сандепу - армия Оку, охваченная с двух сторон Штакельбергом и Церпицким, долго бы не продержалась. Но генерал Куропаткин отвел Церпицкого за Хуньхэ, отрешил Штакельберга от корпуса и предписал генералу Гриппенбергу отступить в исходное положение. Возмущенный Гриппенберг сложил с себя должность командующего 2-й армией и телеграфно просил Государя разрешить приехать в Петербург для доклада. Так было загублено сражение при Сандепу. Мы лишились 3 генералов, 371 офицера, до 12000 нижних чинов, в том числе многих обмороженными. Пленными потеряно всего 343 человека. Японцы свой урон показали в 7000 человек.

Дата добавления: 2015-05-08