КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Кристалл 1 страница
Алекс Норк Кристалл Алекс Норк Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес». Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес. Стоимость полной версии книги 49,90р. (на 30.03.2014). Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картойами или другим удобным Вам способом.
Текст предоставлен правообладателем http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=6222105 Аннотация
Кристаллическая упаковка является основой строения любого вещества, следовательно, и первичной информационной емкостью. Сознание опасного преступника переносится на жидкий кристалл – огромную управляемую массу. События происходят, в том числе, в знаменитых Мамонтовых пещерах США.
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
– ^^^^^ –
Камера. Или палата. Сейчас это одно и то же. Дневной свет попадает сюда через большое окно в потолке. Стекло не разобьешь и, наверное, даже не поцарапаешь. А в углу наверху электронная трубка – у оператора все перед глазами. Нет, это именно камера. Здесь не собираются лечить. Здесь, сказала эта красивая темноволосая гадина, его выведут на чистую воду.
– ^^^^^ –
Поль сразу обратил внимание на человека со знакомыми чертами лица, но времени рассматривать не было – начинался его доклад. Неприятная процедура, результат которой заранее ясен. Тезисы еще вчера были выданы членам совета, и Поль ловил на себе иронические взгляды. Прямо как дети, развлечений у них что ли мало? Председатель объявил тему, Поль начал говорить и сразу почувствовал, что будет перестраиваться на ходу и сводить выступление к минимуму. Это не только сегодня, а вообще свойство его характера – если не интересно, то и не надо. Им не интересно, они просто приготовились отсидеть положенное время на факультетском совете, а потом с вежливым ехидством дать ему три пощечины: «докладчик продемонстрировал слабый научный уровень», «выводы не могут обсуждаться всерьез», «продолжать финансировать такие исследования бессмысленно». Пусть. Слава богу, он в жизни ни под кого не подстраивался. В детских компаниях и потом в студенческих всегда просто замолкал, если начинался балаган или им хотелось чего‑то попроще. Как говорит его не очень культурный дед: «имейте себя самих». Думают, через двадцать минут они его сотрут в порошок. Фигу им, а не порошок. Вот тот, с доисторической мордой лица, наверняка будет кусать. Ну и получит. Сто лет занимается одним и тем же, сам себе надоел. Хотя не следует распаляться, тут есть и неплохие люди. Любопытно, на задних рядах немало студентов и молодых преподавателей. Пришли, потому что их привлекла его тема или чтобы пронаблюдать скандальный финал?.. Впрочем, там незаметно улыбок, внимательно слушают. И этот человек, лет тридцати пяти… что за странное ощущение очень знакомого лица? Однако интерес молодежной части аудитории заставил все‑таки Поля подробней остановиться на описании своих экспериментов, и получилось, что отведенного времени едва хватает, чтобы сформулировать окончательные результаты. – Итак, трехлетние опыты с жидкими кристаллами привели меня к нескольким принципиальным физическим выводам. Первый из них состоит в ином взгляде на закон сохранения, который до настоящего времени касался исключительно взаимопревращения веществ и энергий. Отнюдь не только материальные компоненты физического мира пребывают в состояниях расхода, накопления и связанных с этим балансов. В процессе взаимообмена с веществом и энергией находится также пространство. Разумеется, под пространством я имею в виду не пустышку, а гибкую среду. Сразу сорвался тот самый: – Так вы ретроград, приверженец допотопной теории эфира! – Не знаю, я родился уже после потопа, поэтому позвольте продолжить и сообщить о втором своем выводе. Гравитационная постоянная не является постоянной в микромире. Следовательно, соотношения между микромассами и микрорасстояниями могут изменяться в зависимости от ситуаций. – Вы делаете жалкую попытку низвергнуть Эйнштейна! Для этого, молодой человек, нужно иметь гораздо больший мозг! – Мозг среднего неандертальца, как известно, был в полтора раза больше, чем у современного человека, в том числе у Эйнштейна, в связи с этим разрешите мне сформулировать третий вывод. Жидкие кристаллы способны изменять внутренние гравитационные соотношения, в силу чего они могут не только расти, затрачивая на это энергию, но и отдавать завоеванное пространство, энерговооружаясь. – Вульгарно и ненаучно. Вам нужно еще очень много работать! Поль сам почувствовал, что обнаглел: – Вы предлагаете продлить мне финансирование? Противник озадачено на него взглянул, потом гневно блеснул глазами: – Это решит совет! Затем всех, кроме членов совета, вежливо попросили вон, и Поль первым покинул аудиторию. Было легко. Как‑то всем телом, физически. И сразу кинокадром вспомнился эпизод раннего детства. В дошкольном возрасте, в гостях на ферме деда, у Поля случился сильный запор. На второй день все принялись всерьез волноваться и собрались везти его в клинику, но дед категорически воспротивился и приказал ставить клизму. А чтобы пресечь разговоры о варварском обращении с ребенком, проделал все быстро сам. Круто. Но стало потом легко, как сейчас, и они с дедом выпили. Дед – два стаканчика виски, Поль – яблочный сок. Странные совпадения – так хочется яблочного сока, пронзительно просто. Однако с этим пришлось подождать. Вывалившая следом за ним молодежь встала сначала в робкий полукруг, потом задние подтолкнули передних, и пошли вопросы. Поль думал, сперва, быстро отделаться, но не вышло – таким хорошим лицам просто нельзя отказывать. И вопросы умненькие, эрудиция у некоторых ребят явно намного выше обычных курсовых знаний. Тема, конечно, очень тяжелая – все, в действительности, не так однозначно. Действительность… кто и когда вообще сможет до конца понять, что это такое? Но вот эти, за закрывшимися дверьми, считают, что поняли. Идиотизм какой‑то: физике, как серьезной науке, всего сто пятьдесят лет – смешной возраст. А они уверены, что мир у них уже на ладони. Прорвалась вдруг маленькая девица, со словами: – Дайте же место прессе! – Ну дайте, – поддержал Поль. – А что за пресса? – Наша университетская газета. – Всегда рад служить. – Знаете, газету читают на разных факультетах, а не только всякие физики. Могли бы вы объяснить сверхпопулярно про то, как пространство меняется местами с энергией? – На каком‑нибудь бытовом примере? – Лучше всего. – Отлично. Вы купили дом. – Хорошо бы. – Но потом вам понадобились деньги, и вы поменяли его на дом меньшей площади с разницей за метраж. Получили деньги, которые можно непосредственно приравнять к экономической энергии. – Блестяще! Дальше я сама продолжу. Пустила их в оборот. Удачно или неудачно – мои проблемы. И если удачно – купила себе уже совсе‑ем большой дом, – девица попробовала показать руками. – Отличная теория! А как ее реализовать на практике? – Физика еще очень молодая наука. – Жаль. Что‑то мне подсказывает, я так и доживу до старости без большого дома. – Поэтому я тоже советую пользоваться пока прежними методами, – Поль кивнул в сторону дверей аудитории, увидев уже выходящих оттуда «мэтров». – Они так и делают, и у каждого есть большой дом. Потом он заметил того самого человека и почти узнал… еще секунда… Да, Рони Паркер! Одноклассник и ухажер его старшей сестрицы. Как‑то странно они тогда после школы расстались. Поль извинился и поспешил навстречу. – Рони! Как ты здесь оказался? Тебя что, сделали членом нашего совета? – Здравствуй. Я бы тебя не узнал на улице. Тебе тогда было одиннадцать? – Десять. – А теперь ты прогрессирующий ученый. – Прогрессирующий? Ты же слышал! – Слышал, не огорчайся, мне лично понравилось. – Ты имеешь отношение к физике кристаллов? Ответ прозвучал уклончиво: – Тут неподалеку есть одно тихое кафе, пойдем, я все расскажу. В здании было шумно и суетливо, поэтому они не разговаривали по дороге, а только с любопытством поглядывали друг на друга. Еще бы – шестнадцать лет: была детская жизнь, а стала, вот, давно взрослая. Рони всего несколько раз заходил в их дом, но Поль знал его и по улице, и по школе. Рони не мог не нравиться – корректный, с внутренним чем‑то таким, что в голову сама лезла мысль: этот – точно уж не «пустой малый». Конечно, был влюблен в Джейн. А та… Что говорить, сестричка всегда была стерва. Хотя любимица деда. Тот даже почти взрослую сажал ее на колени и что‑нибудь ласково приговаривал: «Вся в меня, если надо и ножичком пырнет», и в таком роде. До ножичков, конечно, не доходило, но пока Поль был физически слабее, пинки и прочие плюхи получал регулярно. Родители не возражали, потому что Джейн применяла их в воспитательных целях, которые, видимо с рождения Поля, сама на себя возложила. Лет с тринадцати физические воздействия прекратились, но едва ли хоть раз он слышал вопрос «Ты сделал уроки?» без прибавления слов: «обормот», «маленький негодяй» или чего‑то такого. Сама же и проверяла. О господи, она же знает про сегодняшний совет! Поль должен звонить ей вечером. То‑то будет… Ну ладно, не в первый раз. Значит: он идиот и позор всей семьи, дед так обалдеет от горя, что сразу уляжется в гроб, еще через пять лет такой жизни Поль останется ни с чем. Интересно, а она с чем останется? Со своими дипломами? Ее, видите ли, уже много цитируют в психиатрической литературе. Ах да, у нее будет мировая известность, и дедуля, наконец, сможет уйти на тот свет, счастливо улыбаясь. Браво! Когда‑нибудь он выскажет этой ненормальной все… вот, например, зачем она бортанула Рони? Живет одна в своем сумасшедшем доме… Н‑да, но звонить все равно придется.
– ^^^^^ –
Эта темноволосая – страшный враг. Из того мира, в котором все есть. А он всегда знал, что у него ничего не будет. С ранних каких‑то лет, которые еще не запоминаются событиями. Но чем‑то человек все равно помнит себя, и это было то самое ощущение – у него никогда ничего не будет. Потом он стал понимать, чего именно, и складывать по отдельности внутрь в копилку. Никогда не будет красивого лица. Он сначала узнал это с чьих‑то брошенных слов: «Мальчик какой‑то неприметный». Позже, вглядываясь в зеркало, сам пришел к такому же выводу. И не воспринял его болезненно. Потому что в копилке уже лежали другие «не будет»: хороших игрушек, что он видит у прочих детей, денег… Он рано перестал что‑то просить, зная мамин ответ: «У нас мало денег». Не будет отца, которого никогда не было. И это единственное доставляло какое‑то время боль, не хотело помещаться в копилку. То, что не будет денег, осело там быстро и улеглось. У кого‑то их много, у других меньше, у них, вот, совсем‑совсем мало. Тут не было равенства среди людей. Но почему нет того, что есть у всех? И он понимал – нет важного и дорогого. Потом оно тоже легло нечувственным грузом в копилку. Нечувственным там было все по отдельности, но вместе… Он узнал, где именно это находится, в неполные шестнадцать, когда две одноклассницы обсуждали проведенную в богатом доме вечеринку. Не саму, а то, что было после нее. Видели, что он стоит почти рядом, и не замечали. Как если бы стояла кошка или собака. И там, где солнечное сплетение, забилось и задрожало. И погнало его неизвестно куда. Когда он шел по каким‑то улицам, дрожало уже везде. В щеках, в руках, от плеч до кончиков пальцев…
– ^^^^^ –
– Ты все‑таки огорчен, Поль. Не надо к бару, давай сядем туда подальше, за столик. – Нет, я не огорчен. Дед как‑то сказал: «Главное – это то, что для тебя главное». Я спросил: «Что для меня главное?», а он высунул в ответ язык. – У него ведь отличная лошадиная ферма? – Ага, к старости стал богатеньким. Его скакуны в последние годы берут призовые места на национальном дерби. Но выигранные деньги дед уже не вкладывает в и так большое хозяйство, а отдает Джейн. Говорит: «Мальчик должен добывать себе сам, а девочке негоже в тюрьме сидеть». Правда, Джейн купила мне автомобиль. – Она, я знаю, заведует очень хорошей клиникой? – Да, а ты‑то как, Рони? – Я не физик, Поль. Я служу в ФБР… Ты удивлен? – Нет, я хорошо отношусь к тому, что вы нас охраняете. Но наш совет, как эти крокодонты допустили тебя на закрытую часть? – Из‑за тебя. – Не понял. – Нам нужен специалист для одной небольшой работы, и я попросил дать характеристику на тебя. Они ответили: «Дадим любую, если заберете его отсюда». – Добрые люди. – А тот главный оппонент был единственным, кто предложил поддержать твои исследования. Что будешь пить? Я угощаю. – Яблочный сок. – И немножко бренди? – Пожалуй. В каком ты звании? – У нас свои категории, но если по полицейским меркам, я – капитан. – Не слабо для тридцати пяти лет. Голос Рони прозвучал как‑то не бодро: – Да, карьера складывается. – А что для меня за работа? – В общем, ничего особенного. Ты знаешь, конечно, гигантские карстовые пещеры в Кентукки? – Поль кивнул. – Отряд в моем подчинении должен изучить их на опасность использования террористами. Ты ведь разбираешься не только в кристаллах, но и в породах? – Гранитные слои, известковые и так далее? Слабые места в сопротивлениях, пригодные для подрывов? – Ну, видишь, ты слета схватил. – Там огромные многоярусные подземные площади, Рони. Насколько мне известно, нет даже полной карты этих пещер. – Нас не интересует все это гигантское пространство, а лишь те его части, которые подходят под крупные населенные пункты. Спелеологи, в свое время, не очень хорошо их обследовали. – Понятное дело, вы же им не платили. – Зато тебе заплатим за две недели в размере двухмесячной профессорской ставки. – Щедро. Только неприятно, что за это я должен благодарить террористов. – Ты прав, что‑то нужно было делать гораздо раньше. Официант принес им напитки, и они чокнулись за встречу и за успех будущей работы. Рони и в школьные годы был очень привлекательным малым, Поль замечал, что сестрицыны подруги всегда на него поглядывали. А теперь еще в лице появились взрослые мужественные складки, ну просто киногерой. – Это очень сложно, Поль, твоя критика Эйнштейна и собственные выводы? Я имею в виду объяснение не для физика. – Как ни странно, незацикленному человеку все гораздо легче растолковать, чем традиционному физику. – Попробуешь? Мне очень интересно. – С удовольствием, только ты меня прерывай, где неясно. – О’кей. Интересно, Рони женат или нет?.. Вряд ли, такой бы носил кольцо. – Вся теория Эйнштейна строится на так называемом «Принципе относительности». Он гласит следующее: во‑первых, скорость света постоянна в вакууме. Сразу скажу, никто не знает, что такое вакуум. – Прости, уже перебиваю. Но можно откачать из камеры воздух. – Можно, тогда мы получим огромное втягивающее напряжение на стенки камеры. А напряжение – это сила. Вакуум – это сила? Физики скажут – нет. Это, дескать, такой же лабораторный кусочек, только очень большой. Так может быть, космический вакуум – тоже напряженное пространство? То есть, в нем действует некая сила? Не знают. А могут создать в лабораторных условиях вакуум без внутреннего напряжения? Не могут. А раз вы не можете экспериментально воспроизвести свободный вакуум, то и не болтайте о нем как о факте. – Согласен. – Свет движется с постоянной скоростью. О‘кей, а где? Вы его в метагалактическом пространстве мерили? Не мерили. А в микромире мерили? Никто и не пытался пока. Значит, предполагать постоянство света можно, а настаивать на этом – есть чистое нахальство, а не наука. – Н‑да. – Второе, о чем гласит «Принцип относительности»: скорость света не зависит от скорости его носителя. – Что это значит? – Летит самолет и испускает световой пучок. Ну, пусть на морде у него прожектор. И пролетает над нами. А у нас – точно такой же прожектор. В момент совпадения точек свет от его прожектора и от нашего будет распространяться с такой же точно скоростью. – То есть неважно – разогнали его или нет? – Именно. – И как они это объясняют? – А самое смешное, что никак. И даже потратили в свое время многие годы, чтобы опровергнуть это явление. Намаялись, бедолаги, плюнули и зафиксировали как аксиому. – А это явление действительно можно опровергнуть? – Действительно нельзя. – Как ты его объясняешь? – Элементарно. Представь, ты входишь в океан… – Поль, я сегодня без плавок. – Это дикий пляж, Рони, людей вокруг нет. – Тогда ладно. – Ты у берега, там – по пояс. В руке бумажная ленточка, которая лежит на воде. Ты держишь ее за самый кончик. Теперь беги к берегу. Чтобы представить, лучше закрой глаза. – С закрытыми я, чего доброго, упаду. – Валяй так. Бежишь? – Бегу. – Нет, ты как следует беги, давай‑давай! – Ну, скоро суша! – Отпускай кончик ленточки. – Есть! – Поплыла? – Да. – С какой скоростью? – … скоростью?.. Я понял, ее просто волна понесла. – Верно, а бежал ты или не бежал, не имеет никакого значения. Или не бумажную ленточку бросил, а другое‑какое плавучее дерьмо – одинаково будет. – Отчетливо объясняешь. И у нас появляется волна? – Совершенно верно, именно у нас с тобой возникает представление о космической волне как определяющем параметре пространства. – То есть, оно не пустое, а силовое. И эта силовая волна несет частичку света фотон? – Джейн‑идиотка, кого ей еще было надо? – Не отвлекайся. – Тогда обрати внимание, если ты купаешься у берега Калифорнии, откуда ты знаешь, какая именно волна у островов Японии или на Африканском побережье? – Могу услышать по радио. – Да, или узнать по Интернету. Но нам по радио никто из дальнего космоса о своих событиях не рассказывает. И еще раз обрати внимание на волну в океане. Издали она гладкая такая. А на отдельных своих небольших участках разве она гладкая? Где‑то вспенилась или еще что‑то – ведь там сплошные неровности. – Это ты уже про микромир? – Про него. И не буду тебе морочить голову деталями, а просто скажу, что гравитация и есть результат действия этой волны. Разной в других частях космоса и в нашем собственном микромире. Они снова чокнулись и допили бренди. – Там есть еще одна фундаментальная глупость: эти люди рассматривают из одной независимой системы процессы, которые протекают в другой независимой системе. – Как это можно, если системы между собой ничем не связаны? – Видишь, тебе сразу понятно. А им нет. Поэтому у них и получаются растущие до бесконечности массы и прочая похабель. Но к кристаллам это уже не имеет отношения. Рони с сожалением взглянул на часы: – Ты мне потом подробно о них расскажешь, да? Мне уже скоро вылетать. А ты отправишься завтра десятичасовым рейсом. Билет тебе заказан. И ничего лишнего с собой не бери, вся амуниция для подземного пребывания для тебя приготовлена. – Откуда вы узнали мои размеры? – Смешной, недавно мы за десять минут узнали размер лифчика любовницы эквадорского президента. – Большой? – Нет, как ни странно. – Есть еще одна просьба, Рони. Она как раз связана с тем, что мне перекрыли дальнейшее финансирование. – Чтобы выдали часть денег вперед? Не беспокойся, аванс уже предусмотрен. Поль мотнул головой: – Другое. Понимаешь, производство сильных жидких кристаллов – довольно дорогая штука. По моим расчетам, их можно было бы очень дешево производить из естественных растущих кристаллов – сталактитов, сталагмитов – путем обработки специальным лазерным методом. Но доставить в лабораторию огромный кристалл дорого, да и лаборатории уже нет. А портативную лазерную установку мне выдадут под залог. – Ты хотел бы проверить свой метод на месте? – Да, именно. – Формально я должен согласовать это с руководством. Насколько такое дело может задержать нашу основную работу? – Ни насколько. Установку достаточно поставить на ночь, когда мы будем спать. – Тогда можешь считать, что разрешение уже получено.
– Дже‑йн, здравствуй, сестричка. Ты знаешь, кого я сегодня встретил? – Не валяй дурака, Поль. Как прошел совет? – Подожди, я встретил сегодня… – Не морочь голову! Ты провалился? – Молодежи понравилось, было много хороших вопросов. – Тебя выбросили из университета? Я поняла, Господь Бог так рано забрал наших родителей, чтобы они не дожили до этого позорного дня! Теперь, Поль, ты решил отправить на тот свет бедного дедушку?! Негодяй, все, что я тебе говорю, уходит в песок! Из маленького негодяя ты вырос в большого. Не смей отводит трубку от уха! – Я слушаю, Джейн. – Что толку?! Почему ты не можешь работать как все по стандартам?! – Сестричка, о тебе пишут, что ты нестандарт и новатор, я прочитал с таким удовольствием… – Плевать на твои удовольствия, дурак! Сначала я десять лет работала именно по стандартам! Дед говорит: «Если курица не может нести обыкновенные яйца, не жди от нее золотых». Поль, к тридцати годам ты будешь никем и нигде. – А‑а… – Господи, моего брата выкинули из уни‑вер‑си‑тета! – Мне предложили очень дорогую работу. – Что?! – ФБР. – Кто?! – Я тебе расскажу, я скоро буду рядом. Ты не волнуйся, Джейн, ты только не волнуйся, и… ну правда, зачем огорчать всякими мелочами дедулю? – Он с тебя шкуру спустит! Поль некоторое время слушал гудки, раздумывая – «сдаст» его милая сестрица деду или не «сдаст».
Ночью приснился сон. Цветной, что никогда не бывало по хорошему поводу. Он сам – на улице неизвестного города, прямо посреди проезжей части, но пустой от машин. Там ему неудобно и неловко. А люди на тротуарах – все со знакомыми рожами. И девчонка‑журналистка говорит что‑то в большой микрофон, показывая в его сторону пальцем. Но как‑то мимо. И Поль цепенеет от ужаса: совсем рядом – на лошади дед. С искаженным от гнева лицом и с толстой в свешенной руке плеткой. Озирается вокруг и тоже его не видит. Вдруг девица бежит прямо к нему: «Он, он забрал мой дом!». Она подбегает вплотную, но лицо меняется, и он видит свою сестру Джейн. Хочет сказать, что не забирал ее дом, а автомобиль – вовсе не дом, и она подарила его сама, но понимает, что не успеет, все его видят, и сейчас будет крышка… – Тьфу, в болото! – На будильнике было без несколько минут до звонка. Как он вовремя проснулся! А то б растерзали. Думали, он до самого звонка будет спать. Хе‑хе, не на того напали. С другой стороны, шевельнулось в успокоившейся голове, может и вправду – бросить все и отправиться на ферму к деду, обучиться лошадиному делу?.. Ну, хлестнет дед пару раз плеткой, скажет: «Говорил тебе – не лезь в лаборатории препараты нюхать? У тебя голова от этого в полоумство войдет! Говорил?». Поль понуро кивнет, получит напоследок щелбан, и они с дедом запьют все это хорошим виски. Потом он женится на какой‑нибудь местной кукурузной девочке, потом она нарожает ему детишек, они будут расти, вырастут… и полезут в лаборатории препараты нюхать. Что получается? Он окажется лишним звеном в цепи. – Нет, дедуля, – произнес Поль, запуская душ. – Фигу тебе, дорогой!
Поль вылетел, как и положено, десятичасовым рейсом, был встречен в аэропорту кем‑то из сотрудников Рони, а еще через тридцать минут сидел с самим Рони на заднем сиденье джипа, за которым шла грузовая машина с бойцами его команды, провиантом для пещерной жизни и прочими причиндалами.
– ^^^^^ –
Он совсем не думал о законах своего штата – есть там смертный приговор или нет. Оказывается – есть. Смерть все равно придет. Такая, пожалуй, лучше, чем та, что пришла к матери. Она и не говорила про боль, не думала, что это серьезно. Потом хирурги сказали, что за результат не ручаются, пусть сама выбирает – химию или нож. Когда он перед операцией пришел в клинику, они немного поговорили о доме, потом помолчали, и на прощание мать сказала: «Вот». Он не запомнил свои слова, только потом на улице мелькнула мысль от синего неба над головой: «За что?».
– ^^^^^ –
Маршрут лежал через городок Джейн, и Поль сразу поставил вопрос ведром: – Рони, мы вряд ли сорвем двухнедельную операцию, если на пятнадцать минут заедем к моей сестрице. А? В ответ послышался невразумительный звук, сопровождаемый таким же малопонятным движением головы. Прекрасная летняя погода способствовала настроению. – Ты знаешь, Джейн за эти пятнадцать лет не стала хуже. Я, конечно, не про характер – тут хуже и некуда. Я про всякое такое… занимается спортом, да… соблюдает себя… По‑моему, у нее и дружков‑то нет, живет, как в норе гадюка. Ей‑богу, любопытно взглянуть! И в сущности, она очень добрая – подарила мне из дедовых денег автомобиль. Наверное, старик ей сам намекнул, чтоб не жадничала. Рони поискал более удобное положение в кресле и, кажется, не нашел. – Пятнадцать минут – не деньги. К тому же она просто убьет меня, если я не объясню, что устроился на хорошую работу. Это серьезно, Рони. Она ни за что не поверит мне на слово. – О’кей, остановимся. Однако ты обещал мне продолжение о кристаллах и о своей теории. – Да. Только дальше будет сложнее. Придется использовать некоторые сравнения, которые все равно не могут вполне отразить суть… Знаешь, иногда я сам чувствую, что нахожусь в пограничной зоне мышления, потому что лезу в то, что, возможно, нам не дано понять. Возникает такое ощущение, еще один шаг… – Он не закончил, ударивший в глаза солнечный зайчик разлетелся сотней веселых искр: – Идея! Я рассказал тебе свою супертеорию, и ты от нее ошизел. То есть совсем: лыка не вяжешь, ходишь под себя. Естественно, я в панике сдаю тебя на руки Джейн – пусть тащит. Длительное лечение… У них там отлично кормят! – Поль, угомонись. – У‑гу. Потребовалось с полминуты, чтобы настроиться на серьезный лад. – Только имей в виду, я буду говорить очень схематично, показывая проблему в контурах и крайне упрощая там, где в действительности фигурируют многообразные детали. – Именно так и нужно. – А госпиталь прямо у въезда в город, там площадка для машин. – Хорошо, я дам команду остановиться. – Правильно, ты прокомандуешь: «Стой, раз‑два!». Рони не выдержал и хихикнул, совсем по‑мальчишески, как в те прежние годы. И на лице задержалась улыбка, открытая, такая бывает только у честных людей. Сестру ему тоже удавалось смешить, хотя она всегда этому ужасно противилась. Потом раздавалось короткое ха‑ха‑ха, и снова физиономия становилась серьезной. Поль чуть задумался перед началом… – Жидкий кристалл – совсем не обязательно жидкость в обычном ее понимании. Он может быть и таким, что его не разольешь на две половинки. И он не позволит воткнуть в себя нож. Его ткань способна быть пластичной и упругой. Главное же объединяющее с жидкостью свойство – это текучесть. Некоторые жидкие кристаллы могут принимать любую форму. – Рони кивком дал понять, что на этом не надо задерживаться. – У них, как и у твердого кристалла, первичным структурным образованием является так называемая элементарная ячейка, которая, множественно повторяя себя, и составляет кристалл. Она бывает разной – кубик, параллелепипед и в таком роде. Это очень маленькие структуры, в размерах микромира, где все определяется силами атомных связей. По сути, элементарная ячейка не совсем материальна. Она материальна лишь в своих углах, где помещаются атомы, но грани фигурки есть силовые стягивающие плоскости. Рони по‑школьному поднял руку: – Что же внутри? – Внутри тоже находится несколько атомов на пересечениях главных диагоналей, но это ничего не меняет по существу вопроса. Ответ на него: внутри – напряженное пространство.
Дата добавления: 2015-05-08; Просмотров: 347; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |