Книга третья. О потребностях и их удовлетворении 4 страница

Глава пятая. Выбор между различными видами потребления одной и той же вещи. Немедленное и отложенное потребление.

§ 1. Примитивная домохозяйка, обнаружив, что она располагает ограниченным количеством мотков пряжи из настрига шерсти данного года, прикидывает все домашние потребности в одежде и старается распределить между ними пряжу таким образом, чтобы возможно лучше способствовать повышению благосостояния семьи. Если у нее появятся основания пожалеть, что она не выделила больше пряжи на изготовление, скажем, носков, чем на изготовление фуфаек, то она в этом случае сочтет, что не справилась со своей задачей. Это означало бы, что она неправильно определила доли пряжи, которые надлежало выделить соответственно на носки и фуфайки, что она завысила долю на фуфайки и занизила долю на носки и что, следовательно, при фактически сделанном распределении полезность пряжи, превращенной в носки, оказалась больше, нежели пряжи, превращенной в фуфайки. Но, с другой стороны, если ей удалось осуществить правильное распределение пряжи, то она изготовила столько носков и фуфаек, что достигла равного объема полезности от последнего мотка пряжи, использованного на носки, и от последнего мотка, использованного на фуфайки. Это служит иллюстрацией общего закона, который можно сформулировать следующим образом. Когда человек располагает вещью, которую можно употребить для нескольких целей, он распределит ее между этими целями таким образом, чтобы она имела равную предельную полезность в каждом случае. Если бы вещь обладала при одном виде ее употребления большей предельной полезностью, чем при другом, ее владельцу было бы выгодно изъять какое-то ее количество из второго вида употребления и применить в первом. [Наш пример фактически относится к домашнему производству, а не к домашнему потреблению. Но это почти неизбежно, поскольку существует очень мало вещей, пригодных к немедленному употреблению, которые можно применять для многих различных целей. Поэтому доктрина распределения средств между различными видами употребления играет меньшую роль и находит меньше интересных форм приложения в теории спроса, чем в теории предложения. См., например, кн. V, гл. III, § 3.]

Один крупный недостаток первобытной экономики в которой почти отсутствует свободный обмен товарами, заключается в том, что у человека может оказаться одна вещь, скажем шерсть, в таком большом количестве, что, когда он употребляет ее для всех возможных целей, ее предельная полезность в каждом случае низка; в то же время он может обладать таким малым количеством другой вещи, скажем древесины, что ее предельная полезность для него очень высока. Между тем кто- либо из его соседей может испытывать большую нужду в шерсти и располагать большим количеством древесины, чем он способен употребить с пользой. Если каждый из них уступит то, что обладает для него меньшей предельной полезностью, и получит то, что обладает для него большей, оба получат выгоду от обмена. Но осуществлять такую операцию путем бартерной торговли хлопотно и трудно.

В действительности трудность бартельной торговли не столь уж велика, когда существует лишь небольшое количество простых товаров, каждый из которых может быть приспособлен домашним трудом для различных видов употребления; занимающиеся вязанием жена и незамужние дочери надлежащим образом определяют предельные полезности различных видов употребления шерсти, а муж и сыновья делают то же относительно употребления древесины.

§ 2. Однако, когда товаров становится очень много и они приобретают узко специализированный характер, возникает настоятельная потребность в повсеместном применении денег, или всеобщей покупательной силы, ибо только деньги можно удобно использовать в бесконечном множестве покупок. А в денежной экономике признаком хорошего ведения хозяйства служит такой расклад пределов выделения средств на каждый вид расхода, чтобы предельная полезность товаров стоимостью в 1 шилл. во всех случаях была одинаковой. Этого результата каждый может достигнуть, постоянно следя за тем, не окажется ли выгодным изъять толику из одного вида расходов и переключить ее на какой-либо другой их вид.

Так, например, клерк, размышляющий над тем, воспользоваться ли транспортом для поездки в город или отправиться туда пешком и добавить себе что-либо вкусное к ленчу, сопоставляет одну с другой (предельные) полезности двух различных способов расходования своих денег. А когда многоопытная экономка внушает молодоженам необходимость вести строгий учет своих расходов, главный смысл этого совета заключается в том, что они могут избежать необдуманной затраты значительных денежных сумм на мебель и другие предметы, так как, хотя какое-то количество этих вещей действительно необходимо, при чрезмерных на них затратах они не обеспечивают высокой (предельной) полезности, которая бы соответствовала их стоимости. В свою очередь, когда сами молодожены в конце года подсчитывают свой бюджет и, быть может, обнаруживают, что необходимо в чем-то сократить расходы, они сопоставляют (предельные) полезности различных статей бюджета, взвешивают потерю полезности, которая явится результатом изъятия расхода в 1 ф.ст. из одного назначения, с потерей, которая возникает вследствие изъятия расхода такого же размера из другого назначения; они при этом стремятся свести свой баланс таким образом, чтобы совокупная потеря полезности оказалась минимальной, а остаток совокупной полезности оказался максимальным. [Упомянутые в гл. IV, § 8, семейные бюджеты рабочих могут сослужить людям большую службу, способствуя такому разумному распределению средств между различными видами их использования, при котором предельная полезность каждого их вида окажется одинаковой. Однако жизненно важные проблемы домашнего хозяйства состоят не только в разумном расходовании средств, но и в умении использовать купленные товары. Английские и американские домохозяйки менее эффективно используют ограниченные средства для удовлетворения потребностей семьи, нежели французская домохозяйка, не потому, что первые не столь искусны в покупке товаров, а потому что они не умеют так хорошо, как французская, приготовлять различные блюда из дешевого мяса, дешевых овощей и т.д.

Часто утверждают, что домашнее хозяйство относится к области науки о потреблении, но это верно лишь отчасти. Крупнейшие недостатки домашнего хозяйства, по крайней мере у ведущих трезвый образ жизни слоев англосаксонских трудящихся, кроются в производстве, а не в потреблении.]

§ 3. Не все различные виды употребления, на которые предназначается товар, обязательно подразумевают немедленное употребление; одни виды могут быть немедленными, другие — будущими. Мудрый человек постарается распределить свои средства между всеми их назначениями — непосредственными и будущими - таким образом, чтобы они в каждом случае обладали одинаковой предельной полезностью. Но при оценке нынешней предельной полезности удаленного во времени источника удовольствия следует вносить двойную поправку: во-первых, на его неопределенность (это объективное свойство, которое все компетентные лица станут оценивать одинаково) и, во-вторых, на разницу в значении для людей удаленного во времени удовольствия по сравнению с непосредственным (это субъективное свойство, которое разные люди оценивают по-разному в соответствии с особенностями своего характера и своего материального положения в тот момент).

Если люди считают будущие выгоды в равной мере желательными, как и аналогичные выгоды в настоящее время, они, очевидно, постараются распределить свои удовольствия и другие виды удовлетворения равномерно на протяжении всей жизни. Они, как правило, сочтут возможным отказаться от какого-то удовольствия в настоящем ради получения его в будущем при условии, что оно им гарантировано. Однако в действительности человеческая натура так устроена, что при оценке "внешней стоимости" будущей выгоды большинство людей обычно делают второе вычитание из ее будущей стоимости — назовем это "скидкой", которая возрастает с увеличением периода отсрочки выгоды. Одни считают отдаленную выгоду почти столь же ценной, как если бы они получили ее в настоящее время, тогда как другие, с меньшей способностью заглядывать в будущее, с меньшим терпением и самообладанием, придают сравнительно мало значения выгоде, которой нельзя было бы воспользоваться сразу же. Даже у одного и того же человека настроения меняются: то он испытывает нетерпение и жаждет получить удовольствие немедленно, а то его мысли сконцентрированы на будущем, и он готов на время отложить все удовольствия, которые с успехом могут подождать. Иногда он сосредоточивается на каком-либо одном желании: то он уподобляется тем детям, которые выковыривают из пудинга изюм, чтобы съесть его сначала, а то другим детям, которые откладывают изюм напоследок. Во всяком случае, определяя размер скидки на будущую выгоду, необходимо принять в расчет само удовольствие ожидания.

Размер скидки, которую разные люди делают на будущую выгоду, сказывается не только на их склонности к сбережению, — в том значении, какое обычно придают этому термину, — но также на их склонности покупать вещи, служащие долговременным источником удовольствия, а не такие, которые доставляют более сильное, но преходящее удовлетворение, например, затратить деньги не на попойку, а на покупку нового пальто, или приобрести простую мебель, которая будет долго служить, а не шикарную, которая вскоре развалится.

Именно в отношении таких вещей дает себя знать удовольствие обладания. Многие люди получают гораздо большее удовлетворение от самого чувства собственности, чем от обычных удовольствий в узком смысле этого слова: например, наслаждение обладанием землей часто побуждает людей платить за нее столь высокую дену, что она приносит им очень малый доход на вложенные ими средства. Существует наслаждение собственностью ради нее как таковой, а существует и наслаждение собственностью из-за престижа, который она дает. Иногда последнее сильнее первого, а иногда слабее, но, вероятно, никто не знает самого себя или других настолько хорошо, чтобы суметь провести четко различие между ними.

§ 4. Как уже подчеркивалось, невозможно сравнить количества двух выгод, получаемых в разное время даже одним и тем же лицом. Когда человек откладывает на будущее доставляющее удовлетворение событие, он не откладывает само по себе удовольствие, а отказывается от данного удовольствия и получает взамен его другое или ожидание получить другое в какой-то момент в будущем; при этом мы не в состоянии установить, ожидает ли он, что будущее удовольствие окажется больше того, от которого он отказался, если нам не известны связанные с данным случаем обстоятельства. Вот почему, даже зная размер скидки, которую человек делает на доставляющие удовольствие будущие действия, вроде затраты 1 ф.ст. на получение немедленного удовлетворения, мы тем не менее не знаем меру, по которой он оценивает будущие удовольствия. [Когда одни удовольствия выделяются как более необходимые, чем другие, часто забывают, что отсрочка доставляющего удовольствие действия может привести к изменению обстоятельств, при которых оно производится, а следовательно, вызвать изменение характера самого удовольствия. Например, можно утверждать, что молодой человек весьма низко оценивает удовольствие от восхождения на Альпы, которое, как он полагает, ему можно будет позволить себе, когда у него накопится состояние. Он предпочел бы совершить его теперь, частично потому, что именно теперь оно доставило бы ему гораздо большее удовольствие.

Далее, может случиться, что отсрочка доставляющего удовольствие действия обусловливает неравномерное распределение во времени какого-либо блага и что по отношению к данному благу особенно энергично проявляется действие "закона убывания предельной полезности". Например, иногда утверждают, что особенно необходимы удовольствия, доставляемые приемом пищи, вместе с тем несомненно, -что, если человек шесть дней в неделю не будет обедать, а на седьмой съест семь обедов, он потеряет очень много, ибо, откладывая шесть обедов, он отнюдь не откладывает получение шести удовольствий от шести отдельных обедов, а заменяет их удовольствием от одного чрезмерно обильного обеда. Другой пример: когда человек накапливает запас яиц на зиму, он вовсе не рассчитывает, что они зимой будут вкуснее, чем теперь, а ожидает, что предложение их сократится и, следовательно, их предельная полезность возрастает по сравнению с нынешней. Это показывает, как важно проводить четкое различие между оценкой будущего удовольствия и оценкой удовольствия, получаемого от будущего употребления известного количества какого-либо товара. Дело в том, что в последнем случае следует вносить специальную поправку на различия между предельными полезностями этого товара в два разные момента времени, тогда как в первом случае такая поправка была сделана сразу же при оценке размера удовольствия, и новую поправку здесь уже вносить не нужно.]

Можно, однако, получить искусственный показатель оценки человеком скидки на будущие выгоды, приняв два допущения. Эти допущения следующие: во-первых, он рассчитывает, что в намечаемый им момент в будущем он окажется примерно так же богат, как и в пан. ный момент; во-вторых, его способность извлекать пользу из вещей, покупаемых за деньги, останется в целом без изменений, хотя в одних областях она может возрасти, а в других сократиться. Если при указанных допущениях человек проявляет готовность, но лишь только готовность, сократить свои расходы сегодня на 1 ф.ст. и сберечь его, будучи уверенным, что через год он будет располагать (в своем собственном распоряжении или в распоряжении своих наследников) гинеей, мы с полным основанием можем утверждать; что он исчисляет будущие доходы в качестве надежно обеспеченных (подверженных риску лишь в обстоятельствах, обусловленных смертностью человека) из 5% годовых. При этих допущениях исчисляемый им процент будущих (надежных) доходов окажется равным ставке, по которой он может дисконтировать деньги на денежном рынке. [Важно помнить, что без учета указанных допущений не существует никакой прямой связи между процентом по денежным займам и размером скидки на будущие удовольствия. Человек способен проявлять такое нетерпение, что твердая гарантия получения какой-то выгоды через 10 лет не в состоянии заставить его отказаться от выгоды, доступной уже теперь, хотя он сам считает, что она вчетверо меньше. И все же, если у него возникнет опасение, что 10 лет спустя у него будет столь мало денег (и, следовательно, их предельная полезность будет столь велика), что тогда полкроны (2,5 шилл.) может обеспечить ему больше удовольствия или сберечь ему больше тягот, чем 1 ф.ст. теперь, он отложит кое-что на будущее даже при условии, что ему придется создавать запас таким же образом, как он накапливает запас яиц на зиму. Но мы уже сбиваемся на вопросы, которые больше связаны с предложением, чем со спросом. Нам придется снова их рассматривать с различных точек зрения в связи с накоплением богатства, а еще далее — в связи с причинами, определяющими процентную ставку.

Здесь, однако, можно рассмотреть вопрос о том, как количественно измерить нынешнюю стоимость будущего удовольствия при допущении, что нам известны: (i) количество этого удовольствия; (ii) время, когда оно будет получено, если это вообще будет возможно; (i) шансы на его получение и (iv) размер скидки, которую данное лицо делает на будущие удовольствия.

Если вероятность получения удовольствия составляет отношение 3:1, т. е. три шанса из четырех в его пользу, стоимость ожидания образует 3/4 его стоимости при 100%-ной гарантии, если же вероятность получения удовольствия выражается лишь отношением 7:5, т. е. при семи шансах из двенадцати в его пользу, стоимость ожидания составляет лишь 7/12 его стоимости при 100%-ной гарантии и т. д. (Это его бухгалтерская стоимость, но понадобится еще сделать поправку на то обстоятельство, что подлинная стоимость негарантированной выгоды обычно ниже, чем ее бухгалтерская стоимость.) Когда ожидаемое удовольствие и не гарантировано, и отдаленно во времени, приходится Из его полной стоимости делать двойной вычет. Допустим, например, что человек отдал бы 10 шилл. за какое-либо удовольствие при условии, что егo получение гарантировано и наступает немедленно, но которое в действительности могло бы быть получено лишь через год, а вероятность его получения составляет 3:1. Допустим также, что он дисконтирует будущее из расчета 20% годовых. В таком случае стоимость ожидания этого удовольствия для данного лица составит - (3/4)х(80/100)х10 шилл., или всего б шилл. См. вводную главу в работе Джевонса "Theory of Political Economy".]

До сих пор мы рассматривали каждое удовольствие одноразово, но огромное количество покупаемых людьми вещей относится к предметам длительного пользования, т.е. к предметам, потребляемым не за один раз; предмет длительного пользования, такой, как фортепьяно, служит, очевидно, источником большого количества удовольствий, более или менее отдаленных во времени, а его стоимость для покупателя равняется совокупности его употребления или всего количества получаемых от этого удовольствий со скидкой на их неопределенность и отдаленность во времени. [Разумеется, эта оценка формируется на основе голого инстинкта; при любой попытке дать ей точное количественное выражение (см. Замечание V в Математическом приложении) следует вспомнить все, что было сказано в данном и предыдущем параграфе относительно невозможности точного сравнения удовольствий или других видов удовлетворения, получаемых в разное время, а также относительно допущения о единообразии» обусловливающем предположение о том, что скидка на будущие удовольствия следует экспоненциальному закону.]

Глава шестая. Стоимость и полезность.

§ 1. Теперь можно обратиться к исследованию вопроса о том, в какой мере цена, фактически уплачиваемая за вещь, отражает выгоду, проистекающую из обладания ею. Это обширная тема, по которой экономической науке мало что есть сказать, но и эта малость имеет некоторое значение.

Мы уже видели, что цена, уплачиваемая человеком за какую-либо вещь, никогда не может превышать и редко достигает тот уровень, при котором он готов лучше ее уплатить, чем обойтись без нее; в результате удовлетворение, получаемое им от приобретения этой вещи, обычно превышает то, от которого он отказывается, уплатив ее цену; следовательно, он получает от покупки избыток удовлетворения. Разница между ценой, которую покупатель готов был бы уплатить, лишь бы не обойтись без данной вещи, и той ценой, которую он фактически за нее платит, представляет собою экономическое мерило его добавочного удовлетворения. Можно назвать это потребительским избытком.

Очевидно, что потребительские избытки, получаемые от одних товаров, намного больше, чем избытки, получаемые от других. Существует много видов удобств и предметов роскоши, цены на которые значительно ниже тех, какие многие люди были бы готовы платить, только бы вовсе не обходиться без них, и которые поэтому приносят очень большой потребительский избыток. Ярким примером тому служат спички, соль, газета стоимостью в 1 пенс или почтовая марка.

Эту выгоду, которую человек получает от приобретения по низкой цене вещей, за которые он заплатил бы дороже, лишь бы не обходиться без них, можно назвать выгодой, извлекаемой им из предоставляющихся ему возможностей, или из складывающейся обстановки, или, если обратиться к слову, которое широко употреблялось несколько поколений тому назад, из конъюнктуры. В данной главе мы ставим своей целью использовать понятие о потребительском избытке в качестве вспомогательного средства для примерной оценки выгод, которые человек получает от складывающейся для него обстановки, или от конъюнктуры. [Этот термин широко распространен в немецкой экономической науке и отвечает потребности, которая в английской весьма остро ощущается. Дело в том, что понятия "возможности" или "обстановка" - единственные доступные заменители немецкого термина - иногда вводят в заблуждение. Под термином "конъюнктура", пишет Вагнер ("Grundlegung", ed. III, р. 387), "мы понимаем совокупность технических, экономических, социальных и правовых условий, которые при определенном жизненном устройстве страны ("Volkswirtschaft"), базирующемся на разделении труда и частной собственности, особенно частной собственности на землю и другие материальные средства производства, определяют собой спрос на блага и их предложение, а следовательно, и их меновую стоимость; эту свою определяющую роль они, как правило, или по меньшей мере в основном, играют независимо от воли владeльца, от его активности или пассивности".]

§ 2. Чтобы придать/нашим понятиям большую определенность, рассмотрим пример с чаем, покупаемым для домашнего потребления. Возьмем пример с человеком, который при цене чая 20 шилл. за фунт будет склонен покупать ежегодно лишь 1 фунт, но уже 2 фунта в год при цене 14 шилл., 3 фунта при цене 10 шилл., 4 фунта при цене 6 шилл., 5 фунтов при цене 4 шилл,, 6 фунтов при цене 3 шилл. и который при фактической цене 2 шилл. покупает 7 фунтов. Нам надлежит определить размер потребительского избытка, получаемого им от возможности покупать чай по 2 шилл. за фунт.

То обстоятельство, что покупатель будет склонен приобретать лишь 1 фунт чая, когда его цена составляет 20 шилл., показывает, что общее удовольствие или удовлетворение, которое он получает от этого фунта чая, равно тому, какое он получил бы, израсходовав 20 шилл. на другие вещи. Когда цена чая снижается до 14 шилл., наш покупатель может, если ему заблагорассудится, продолжать покупать лишь 1 фунт в год. Он таким образом приобретет за 14 шилл. то, что составляет для него ценность в 20 шилл., и получит добавочное удовлетворение стоимостью по крайней мере в 6 шилл., или, иными словами, потребительский избыток размером не меньше 6 шилл. Но в действительности он по собственной воле покупает еще один фунт, показывая таким образом, что он имеет для него ценность по крайней мере в 14 шилл и что это составляет добавочную полезность второго фунта для него. Он приобретает за 28 шилл. то, что считает стоящим для него по крайней мере 20 шилл. плюс 14 шилл., т.е. 34 шилл. Его избыточное удовлетворение от такой покупки при всех условиях не уменьшается и продолжает равняться по крайней мере 6 шилл. Общая полезность 2 фунтов составляет 34 шилл., а его потребительский избыток — по крайней мере 6 шилл.. [К изложенному можно добавить еще некоторые объяснения, хотя они, по существу, окажутся лишь повторением другими словами того, что уже было сказано. Значение приведенного в тексте условия, согласно которому наш покупатель приобретает по собственной воле второй фунт, заключается в том, что цена 14 шилл. была бы предложена ему лишь в том случае, если он купит 2 фунта за 28 шилл., а также в том, что из покупки им 2 фунтов вовсе не следует, что он оценивает стоимость для себя второго фунта более чем в 8 шилл. Но в нашем случае он уплачивает за второй фунт 14 шилл. без всяких условий, а это означает, что он оценивает его стоимость для себя по крайней мере в 14 шилл. (Если он может купить булочки по 1 пенсу за штуку, а 7 булочек за б пенсов и если он предпочитает купить 7 штук, нам ясно, что он готов отдать свой шестой пенс за шестую и седьмую булочки, однако мы не можем установить, сколько бы он заплатил, отказавшись от одной лишь седьмой булочки.)

Иногда на это возражают, что, по мере того как покупатель увеличивает свои покупки, настоятельность потребности в его прежних покупках уменьшается, и их полезность снижается, а поэтому, мол, следует по мере перехода к более низким ценам постоянно корректировать вниз прежние строки в нашем перечне цен спроса (т. е. сводить нашу кривую спроса на более низкий уровень по мере продвижения по ней вправо). Но это искажает саму схему построения перечня цен. Указанное возражение было бы правильным, если бы группа цен спроса на каждое число фунтов чая отражала среднюю полезность данного числа. Действительно, если бы наш покупатель платил ровно 20 шилл. за 1 фунт и ровно 14 шилл. за второй фунт, то он бы уплатил ровно 34 шилл. за оба фунта, т. е. в среднем по 17 шилл. за каждый. И если бы наш перечень цен относился к средним ценам, какие он платит, и предусматривал цену в 17 шилл. за второй фунт, то нам бы, несомненно, пришлось скорректировать перечень по мере перехода к более низким ценам. Дело в том, что при покупке им третьего фунта средняя полезность для него каждого из трех фунтов оказалась бы меньше 17 шилл., она фактически составила бы 14 шилл. 8 пенсов при условии, что, как мы продолжаем допускать, он уплатил бы за третий фунт ровно 10 шилл. Но эта трудность полностью устраняется на принятой нами схеме построения перечня цен спроса, согласно которой Цена за второй фунт установлена не в 17 шилл., представляющих среднюю стоимость каждого из двух фунтов, а в 14 шилл., представляющих добавочную полезность для него второго фунта. И этот принцип остается неизменным, когда он покупает третий фунт, добавочная полезность которого измеряется 10 шилл.

Первый фунт, вероятно, имел для него ценность большую, чем 20 шилл. Нам известно только то, что он составляет для него не меньшую стоимость. Возможно даже, что и в этом случае он получал какой-то небольшой избыток. Второй фунт в свою очередь вероятно также имел для него большую ценность, и нам известно лишь то, что он имел для него ценность по крайней мере в 14 шилл., а не в 20 шилл. На этой стадии он поэтому получил бы избыточное удовлетворение по меньшей мере в 6 пенсов, а возможно, и несколько большее. Подобного рода порог неопределенности, как известно математикам, всегда существует, когда наблюдается влияние значительных количественных изменений, таких, как от 20 шилл. до 14 шилл. за фунт.

Если бы мы начали с очень высокой цены и постепенно снижали бы ее практически мельчайшими величинами по одному фартингу за каждый фунт и стали бы прослеживать мельчайшие изменения в потреблении покупателя в виде ничтожной доли фунта каждый раз, этот порог неопределенности исчез бы.]

Тот факт, что влияние каждой добавочной покупки на полезность покупок, которые он прежде решил совершить, уже учтено при построении шкалы цен и ее не следует учитывать повторно. При снижении цены до 10 шилл. покупатель мог бы при желании продолжать покупать лишь 2 фунта чая, приобретать таким образом за 20 шилл. то, что составляет для него ценность по меньшей мере в 34 шилл., и получать удовлетворение по крайней мере в 14 шилл. Но в действительности он предпочтет купить третий фунт, и, поскольку он это сделает по собственной воле, мы знаем, что, поступив так, он не сократит свое избыточное удовлетворение. Он теперь получит за 30 шилл. 3 фунта, из которых первый составляет для него ценность не меньше чем в 20 шилл.; второй — по меньшей мере в 14 шилл. и третий соответственно —в 10 шилл. Общая полезность трех фунтов образует не меньше 44 шилл., а потребительский избыток по крайней мере 14 шилл. и т.д.

Когда цена наконец достигает 2 шилл., он покупает 7 фунтов, каждый из которых соответственно составляет для него ценность не меньше 20, 14, 10, 6, 4, 3 и 2 шилл. или в совокупности 59 шилл. Данная сумма представляет собою мерило их общей полезности для него, а потребительский избыток образует разность между этой суммой и 14 шилл., которые он фактически уплачивает за них, т.е. 45 шилл. В этом находит выражение превышение ценности удовлетворения, получаемого им от покупки чая, над удовлетворением, какое он получил бы от затрат 14 шилл. на небольшое увеличение его покупок других товаров, которые он просто не считал целесообразным купить в большем количестве по действующим ценам и любые дополнительные покупки которых по этим ценам не принесли бы ему никакого потребительского избытка. Иными словами, он извлекает это избыточное удовольствие стоимостью 45 шилл. из складывающейся вокруг него конъюнктуры, из приспособления им окружающей его обстановки к своим потребностям, в данном случае к потребностям в чае. Если бы такое приспособление стало невозможным и он не мог бы купить чай ни по какой цене, он понес бы потерю удовлетворения, по крайней мере равного тому, какое он мог бы получить, израсходовав еще 45 шилл. на покупку добавочного количества вещей, ценность которых для него равнялась бы только заплаченной за них сумме. [Проф. Никольсон ("Principles of Political Economy", vol. I, and Economic Journal, vol. IV) выступил с возражениями против самого понятия "потребительский избыток", а проф. Эджуорт дал ответ на них в том же журнале. Проф. Никольсон пишет: "Какой смысл утверждать, что полезность доходов (скажем) в 100 ф. ст. в год стоит (скажем) 1000 ф. ст. в год?" В таком утверждении действительно нет смысла. Но при сравнении жизни в Центральной Африке с жизнью в Англии может принести пользу констатация того, что хотя покупаемые за деньги вещи в Центральной Африке могут в среднем быть так же дешевы, как и у нас здесь, тем не менее там такое множество вещей вообще нельзя купить: человек, располагающий там тысячным доходом в год, оказывается отнюдь не столь обеспеченным, как человек с тремя или четырьмя сотнями дохода в Англии. Когда человек платит за переезд по мосту 1 пенс пошлины, избавляющий его от необходимости совершить дальний объезд, который обойдется ему в 1 шилл., мы вовсе не говорим, что пенс стоит шиллинга, а что пенс вместе с преимуществом от пользования мостом (от той роли, какую мост играет в данной конъюнктуре) равен в тот день стоимости шиллинга. Если бы мост был снесен в тот самый день, когда этому человеку нужно было им воспользоваться, наш путник оказался бы по меньшей мере в таком же бедственном положении, как если бы его лишили 11 пенсов.]

§ 3. Если бы мы на момент пренебрегли тем обстоятельством, что одна и та же сумма денег представляет для разных людей разные количества удовольствия, мы могли бы тем же способом измерить добавочное удовлетворение, которое приносит продажа чая, скажем на лондонском рынке, совокупностью сумм, на которые цены, приведенные в полном перечне цен спроса на чай, превышают его продажную цену. [Выведем, таким образом, кривую спроса на чай DD' нa любом крупном рынке.

Дата добавления: 2015-05-09