Русская живопись XV-XVII века. Творчество Дионисия и Симона Ушакова

Развитие русской живописи конца XV- XVI веков, как и развитие зодчества этой поры, в первую очередь определялось таким важнейшим историческим событием, как образование русского централизованного государства, сопровождавшееся значительными социальными сдвигами.

В искусство XVI века проникает все больше мотивов, все больше живых, занимательных сцен. Вместе с тем как выражение противоположных тенденций строгая регламентация сюжетов, иконографических переводов и образцов сковывает творческое развитие искусства, зачастую придает ему холодный, официальный характер. Постепенно появляются произведения догматические, долженствующие разъяснять и доказывать основные положения официальной религии.

Дионисий

Крупнейшим представителем московской школы живописи конца XV века был Дионисий.

Дионисий был одним из немногих, кому удалось найти и тонко сбалансированную гармонию между плавной текучей линией изысканными колористическими сочетаниями. В ликах святых он почти исключает возможность объемной моделировки. Едва намеченные графическими линиями глаза, нос, губы лишены индивидуальных особенностей. Дионисий мастерски владеет ритмическим построением композиции. Святые в его произведениях поданы вне динамического развития. На золотом фоне они словно вне времени и пространства.

Искусство Дионисия воплощает в себе абсолютно новый этап русского искусства, не имеющий ничего общего с живописным иллюзионизмом и внутренней насыщенностью искусства эпохи Андрея Рублева. Впервые икона стала превращаться из предмета поклонения в предмет любования и коллекционирования.

Творческая жизнь Дионисия отчётливо делится на три периода.

Первый период – работа в монастыре Пафнутия Боровского и предшедствующее ей время, время создания житийных икон митрополитов Петра и Алексея, написанных ещё как предполагают, между 1462 и 1472 годами. Второй период – работа Успенском соборе Московского Кремля, время создания «Одигитрии», «Апокалипсиса». Это восьмидесятые годы XV столетия. Третий период – работа в Ферапонтовом монастыре, годы 1500 – 1502.

Между вторым и третьим периодами была еще роспись храма в монастыре Иосифа Волоцкого. Но говорить об этой поре в творчестве художника трудно, так как икон Дионисия того времени не сохранилось.

В эпоху Дионисия московская живопись завоевала I место между теми многочисленными местными школами, среди которых она долгое время занимала равноправное положение.

Идеализация образа достигает степени предельной отрешенности, стремящейся к как можно большей дематериализации. Пространство трактуется условно, лишь легчайшим намеком. Рисунок становится скупым, но достигает предельной отточенности и легкости, большое значение придается ритму. Впечатление возвышенной отрешенности образов усиливается особой трактовкой цвета и света. Колористическая гамма сильно высветляется, основную роль играют крупные цветовые пятна, повышается роль силуэта. Особенной чертой творчества Дионисия является светоносность образов, что обусловлено отчасти обильным применением белого цвета, который как бы высветляет находящиеся рядом цвета. Дионисий избегает резких контрастов, предпочитая приглушенную гамму, цвет берется как будто не в полную силу. Эффект светоносности усиливают легкие, не нарушающие идеальной формы высветления. Эта живопись полностью лишена драматизма.

Первый из серьезных заказов Дионисий получил между 1467 и 1477 гг., когда ему предложили участвовать в росписях церкви Рождества Пресвятой Богородицы в Паф-нутьево-Боровском монастыре. Здесь он работал еще не вполне самостоятельно, а под началом мастера Митрофана, которого называют его учителем. Однако уже тогда проявился индивидуальный почерк и яркий талант молодого иконописца, так как документы упоминают об обоих живописцах как о "пресловущих <...> паче всех в таковом деле".

В 1481 г. Дионисий получил новый почетный заказ: вместе с тремя другими мастерами он должен был выполнить иконы для иконостаса Успенского собора Московского Кремля, для деисусного, праздничного и пророческого чина (рядов иконостаса). О том, как высоко ценили молодого иконописца, свидетельствует редкий по тем временам факт: заказчик, владыка Вассиан, еще до начала работ выплатил художникам задаток - 100 целковых. Тогда это была значительная сумма. Исследователи полагают, что кисти Дионисия принадлежал в основном деисусный чин, то есть самая ответственная часть работы.

Деисус этот был "вельми чудесен" и еще больше прославил имя Дионисия. С тех пор он заслужил репутацию "мастера преизящного" и олицетворял московскую школу иконописи. Любимец Ивана III и известного гонителя еретиков Иосифа Волоцкого, по заказу которого он написал более 80 икон, Дионисий был носителем официальной великокняжеской традиции в искусстве. Композиции его произведений отличались строгой торжественностью, краски были светлы, пропорции фигур изящно удлинены, головы, руки и ноги святых миниатюрны, а лики неизменно красивы. Однако в них не следовало искать ни страстности Феофана Грека, ни глубины образов Андрея Рублева. Яркая праздничность и парадность его произведении, изысканность их колорита отвечали требованиям времени: Московская Русь переживала период своего расцвета.

В 1482 г. Дионисий написал для Вознесенского монастыря Московского Кремля икону "Богоматерь Одигитрия". Излюбленный мастером светло-золотистый фон, пурпурный мафорий (одеяние) Богоматери, ее торжественная поза и славословящие ангелы создали общий величественный строй образа.

Много работ выполнил Дионисий для Иосифо-Волоколамского и Павло-Обнорского монастырей. В частности, для последнего он написал "Распятие", которое помещалось в иконостасе собора. Центр иконной доски, подчеркивая ее вертикаль, занимало изображение креста, на котором распят Спаситель. Поникшая голова, словно венчик увядшего цветка, раскинутые, как стебли, руки и пластично изогнутое тело создают торжественно-печальное настроение.

Безмолвно застывшие фигуры предстоящих - Марии, Иоанна и пришедших с ними женщин и воина - составляют симметрично расположенные по сторонам креста скорбные группы. Им вторят фигуры ангелов в верхнем регистре и помещенные еще выше, над перекладиной креста, изображения Солнца и Луны, символизирующие космическое значение события. Ангелы, следящие за бегом небесных светил, уводят их с небосклона.

Наиболее значительной работой Дионисия стали монументальные росписи - фрески собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря (1495-96). Здесь художник трудился не один, а с сыновьями и подмастерьями. Небольшой по размерам храм Рождества Богородицы расписан сценами из земной жизни Девы Марии. При входе молящихся встречает портальная фреска, которая словно выступает изнутри церкви на стены фасада. Композиция ее делится на три регистра: нижний ряд служит как бы основанием верхних и состоит из "полотенец" - своеобразного орнамента, имитирующего ткань. Выше, по сторонам входа располагаются две фигуры архангелов, Михаила и Гавриила, третий регистр занят сценами из детства Девы Марии, а завершает композицию - деисус. В интерьере собора значительное место отведено сюжетам из Акафиста Богоматери, созданного византийским поэтом VI в. Романом Сладкопевцем. 25 гимнов, сцены которых, начиная с Благовещения, развернуты на восточных, затем на западных столбах и западной стене церкви, составляют подлинную Богородичную сюиту. Светлое, радостное настроение объединяет все фрески, прославляющие Деву Марию и ее заступничество за людей перед Господом ("Покров", "Собор Богородицы", "О Тебе радуется", "Страшный Суд" и др.).

Чистые и нежные краски с преобладанием зеленоватого, золотистого и, главное, белого цвета, впервые в древнерусском искусстве получившего здесь самостоятельное звучание, великолепно гармонируют с эмоциональным строем образов. Ферапонтов монастырь, находившийся далеко на севере и редко посещавшийся паломниками, был небогат, а потому не имел средств на поновления живописи. Этому обстоятельству мы обязаны тем, что фрески Дионисия избежали поздних записей, сохранили близкий к первоначальному колорит и позволили составить верное представление о манере письма мастера.

Кисти Дионисия принадлежали также житийные иконы святых Кирилла Белозерско-го, Димитрия Прилуцкого и др. Тип житийных икон, когда в центре доски, в среднике, помещалась фигура избранного святого, а по сторонам ее окружали клейма: небольшие, забранные в рамки композиции на сюжеты из жизни и чудесных деяний праведника были широко распространены в древнерусской живописи.

Особой известностью пользуются две парные житийные иконы Дионисия, изображающие митрополитов Петра и Алексия, выполненные для Успенского собора в Московском Кремле. Митрополиты представлены в парадных облачениях, в полный рост, положения их фигур и жесты почти симметричны (возможно, иконы висели в соборе друг против друга и потому композиционно перекликались), фигура митрополита Петра лишь слегка сдвинута влево, а митрополита Алексия - вправо. Величественная осанка, красочные одежды, с преобладающим белым цветом, усиливают торжественность и монументальность образов.

Симон Ушаков. (1626-1686).

Иконописец, художник-монументалист, автор богословских сочинений, мыслитель, педагог.

С именем С. Ф. Ушакова в истории древнерусской иконописи принято связывать представление о последнем периоде искусства Московской Руси. И его творчество, и сама его личность типичны для эпохи коренных изменений, происходивших во второй половине XVII в. Четко обозначившаяся ломка средневекового мировоззрения приводит к серьезным переменам в понимании и трактовке иконописного образа.

Особенно отчетливо эти новшества выразились в деятельности мастеров Оружейной палаты Московского Кремля. Здесь выполняется огромный объем работ, начиная от росписи храмов и жилых помещений Кремля и кончая украшением знамен, карет, различных бытовых предметов. В Оружейной палате более двадцати лет трудился Симон Ушаков.

Его работоспособность и энергия поразительны. Он расписывает стены храмов, пишет иконы и миниатюры, чертит карты, делает рисунки для знамен, монет, украшений на ружьях, гравюр и сам гравирует. Много пишет по заказам для храмов Москвы, Новгорода, Твери, Ростова, для Троице-Сергиева монастыря. Ушаков возглавляет иконописную мастерскую и оставляет множество учеников и последователей, среди которых особую известность получили Тихон Филатьев и Кирилл Уланов. Вслед за учителем они пытаются найти новые формы для создания иконописного образа.

Свой новый взгляд на задачи иконописи Ушаков формулирует в написанном им не позднее 1667 г. "Слове к люботщательному иконного писания", где восхищается свойствами зеркала, способного в точности воспроизводить окружающий мир, и желает уподобить ему живописный образ. Следуя этому стремлению, он пытается с помощью многослойных плавей (мелких, едва заметных мазков, дающих плавный переход одного тона в другой) применять светотеневую моделировку в трактовке ликов.

Он часто пишет изображения Спаса и Богоматери, демонстрируя свое умение мягко моделировать лицо и шею, подчеркнуть округлость подбородка, припухлость губ. В иконе "Богоматерь Владимирская (Древо Московского государства)", написанной в 1668 г., он изображает царя Алексея Михайловича, пытаясь передать его портретные черты. Известно, что Ушаков писал парсуны. В изображении интерьера или пейзажа на иконах он иногда использует принципы линейной перспективы.

В качестве образца для фонов икон художник порой пользуется западноевропейской гравюрой. Так, в архитектурном пейзаже иконы "Троица" (1671) он повторил изображение с гравюры, исполненной по картине итальянского живописца XVI в. Паоло Веронезе "Пир у Симона-фарисея". Что же касается понимания иконописного образа в целом, то мастер остается в рамках средневековых представлений. (Двойственный характер, присущий его искусству, находит аналогии в творчестве позднегреческих иконописцев - таких, например, как Эммануил Тзанес.)

Икона "Насаждение древа государства Российского " была написана в 1668 году в правление царя Алексея Михайловичем. Замысел образа - утверждение преемственности правителей на русском престоле от Ивана Калиты и митрополита Петра. В центре иконы - образ Владимирской Божией Матери - святыни русских князей. Икона увита виноградной лозой, в ветвях которой Ушаков разместил образы русских святых, помогавших молитвой и личным участием мирному объединению русских земель.

Это был едва ли не первый на Руси опыт изображения на иконе простых мирян - царя и его семьи, хотя в Европе уже существовала традиция портретов заказчиков в церковной живописи.

В своих работах Ушаков стремился передать объем предметов, писал лица "одутловаты и округлы", "как в жизни бывает". Это новая по тем временам манера письма вызывала нарекания современников, особенно старообрядцев во главе с протопопом Аввакумом.

В отличие от иконописцев прошлого, Ушаков часто подписывает свои произведения, сообщая дату написания образа и свое имя. Из сохранившихся документов известно, что с 1648 по 1664 г. он работал знаменщиком в Серебряной палате, а с 1664 по 1686 г. - жалованным изографом Оружейной палаты. Сведения о "роде иконописца Симона Федорова сына Ушакова" содержатся в рукописном синодике московской церкви Грузинской Богоматери.

Известны также его гравюры на меди - "Отечество", "Семь смертных грехов"; гравюры к "Житию Варлаама и Иоасафа", к "Псалтыри Симеона Полоцкого".

Работал в Серебряной и Золотой палатах (1648-1664). Выполнял рисунки для знамен, металлических и деревянных изделий. С 1664 года жалованный иконописец Оружейной палаты, руководитель иконописной мастерской. Он руководил престижными росписями в Архангельском и Успенском соборах (1660), Грановитой палате (1668) Московского Кремля.

С. Ушаков был сторонником нового для Древней Руси иконописного направления – так называемого «живоподобного» письма. Это направление, сложившееся под влиянием западноевропейского искусства, отстаивало псевдореалистические тенденции в иконописи, стремление к опрощению, к земному ви́дению святого образ. Используя традиционные иконографические схемы, С. Ушаков использовал светотеневую лепку формы, объемность изображенных ликов, добиваясь впечатления «живой подобности».

Свой новый взгляд на задачи иконописи С. Ушаков сформулировал в трактате «Слово к люботщательному иконного писания», где решительно встал на защиту реалистических тенденций. Он восхищался свойствами зеркала, способного в точности воспроизводить окружающий мир, и желал уподобить ему иконный образ. Утверждая познавательное значение иконописи, автор проявлял довольно четкие устремления к натурной достоверности, хотя в своих произведениях допускал меньше новшеств, чем в высказываниях.

Центральной темой творчества С. Ушакова было изображение человеческого лица, которое с огромным интересом привлекало иконописца, а остальное («доличное») он предоставлял дописывать другим. В 1658 году изограф в новой манере написал для московской церкви Троицы в Никитниках голову Христа в архиерейском уборе – «Спас Великий архиерей» (Гос. Исторический музей).

С. Ушаков создал за свою жизнь немало икон «Спаса Нерукотворного». Объясняется это, видимо, тем, что данный извод отличается от других тем, что всю иконную доску занимает лик Спасителя. Ушаков любил эту тему, недаром только в Третьяковской галерее собраны «Спас» 1657 г. из церкви Троицы в Никитниках, «Спас» 1668 г. из Смоленска, «Спас» 1673 г. из Троице-Сергиева монастыря. Человек глубоко верующий, происходящий из семьи, где многие в роду были церковными служителями, Симон Ушаков в своих иконах стремился возвеличить Спасителя, передать его божественное начало, сочетающееся с человеческим.

Из богородичных икон самыми известными произведениями С. Ушакова являются «Богоматерь Киккская» (1668. ГТГ) и «Богоматерь Владимирская, Древо Московского государства» (1668. ГТГ). В последнем творении изограф изобразил царя Алексея Михайловича и его семью, передав портретные черты царственных особ.

В 1671 г. художник создал икону на традиционный сюжет «Троицы» (1671. ГРМ), в которой стремился передать не божественную красоту, как на древних иконах, а земную, материальную, изобразив ангелов цветущими, полными физического здоровья. В отличие от иконописцев прошлого, Ушаков часто подписывает свои произведения, сообщая дату написания образа и свое имя.

Известно, что С. Ушаков писал парсуны. В изображении интерьера или пейзажа на иконах он иногда использует принципы прямой линейной перспективы.

Из дошедшего до наших дней ушаковского наследия известны гравюры к «Житию Варлаама и Иоасафа», к «Псалтыри Симеона Полоцкого», «Отечество», «Семь смертных грехов».

Для живописного стиля С. Ушакова характерны торжественный пафос образа, тщательность исполнения, сдержанная цветовая гамма, обилие золота, графическая точность деталей. Его манера письма была воспринята многими мастерами. В первую очередь учениками: Иваном и Михаилом Малютиными, Георгием Зиновьевым, Тихоном Филатьевым и Корнилием Улановым. Влияние «ушаковской школы» в русском иконописании сказывалось вплоть до середины XVIII века.

Творчество Симона Ушакова по стремлению передать в иконных образах «живоподобность», материальность телесного, достоверность земного утверждало, в сущности, принципы светского искусства. Это была попытка соединить иконописную традицию с западной реалистической манерой при помощи новых, картинных изобразительных средств. Что же касается понимания иконописи в целом, то мастер оставался в пределах средневековых представлений.

Дата добавления: 2015-05-07