Соотношение семейного и гражданского законодательства 2 страница

Заключение брака с 1775 г. могло производиться только в приход­ской церкви одного из вступающих в брак. Венчанию по-прежнему предшествовало оглашение. Брак заключался при личном присутст­вии жениха и невесты. Исключение делалось лишь для лиц император­ской фамилии, венчающихся с иностранными принцессами.

Согласно ст. 31 Законов гражданских, брак мог быть признан не­действительным при совершении его в результате насилия или при сумасшествии одного или обоих супругов. Недействительным являлся и брак между лицами, состоявшими в запрещенных степенях кровного

Глава 6 Семейное право России периода империи

¹ Латкип ВН Учебник истории русского гражданского права периода империи СПб, 1909 С 513

или духовного родства или свойства; при наличии другого нерасторг­нутого брака; с лицом старше 80 лет; с лицом духовного сословия, обреченным на безбрачие; православных с нехристианами.

Если брак заключался с лицом, не достигшим брачного возраста, установленного светским законодательством (16 и 18 лет), но достиг­шим канонического брачного возраста (13 и 15 лет), супруги разлуча­лись до наступления возраста, предусмотренного светским законом. После этого они могли снова выразить свою волю и продолжать брак, который признавался действительным. Право требовать признания брака недействительным по данному основанию принадлежало только несовершеннолетнему супругу по достижении совершеннолетия.

Развод в период империи становится все менее свободным. Развод по взаимному согласию прямо запрещается ст. 46 Законов граждан­ских. Поводами к разводу являлись: прелюбодеяние любого из супру­гов; двоебрачие; неспособность к брачному сожитию; безвестное отсут­ствие супруга свыше 5 лет, если оно не было вызвано виновным поведе­нием оставшегося супруга; покушение на жизнь супруга; принятие мо­нашества; ссылка в каторжные работы с лишением всех прав состояния.

В допетровскую эпоху ссылка не оказывала влияния на брак, и жена следовала за сосланным мужем. Начиная с 1720 г. жены ссыльных могли оставаться в своих имениях, полученных в приданое Однако до 1753 года развода в этом случае не требовалось. Брак считался прекра­щенным автоматически с момента вынесения приговора уголовным судом, как если бы сосланный супруг умер. Это было связано с тем, что ссылка на каторгу сопровождалась лишением всех прав состояния и считалась гражданской смертью. С 1753 г. стало необходимым хода­тайствовать о разводе с осужденным супругом.

Процедура развода в императорской России была очень сложной. Бракоразводный процесс осуществлялся судами Духовных консисто­рий. Сам процесс носил смешанный состязательно-розыскной харак­тер. Решение выносилось на основании формальной оценки доказа­тельств, т.е. решающее значение придавалось не убедительности дока­зательств для судей, а наличию строго определенных доказательств, которыми, например при прелюбодеянии, являлись показания двух или трех свидетелей-очевидцев. Само по себе признание супругом, совершившим прелюбодеяние, своей вины не принималось во внима­ние, если оно не подтверждалось формально необходимыми доказа­тельствами. На практике это приводило к многочисленным злоупот­реблениям и часто вынуждало к подкупу лжесвидетелей.

Прелюбодеяние являлось одновременно уголовным преступлени­ем и могло рассматриваться также уголовным судом по жалобе другого

Раздел II История семейного права

супруга. Суд вправе был подвергнуть виновного тюремному заключе­нию на срок от трех до восьми месяцев, а его соучастника — на срок от двух до четырех месяцев, если он был холост, и на срок от четырех до восьми месяцев, если он состоял в браке.

Одновременное возбуждение уголовного дела и дела о разводе не допускалось, так как развод тоже считался наказанием, а за одно и то же преступление лицо не могло наказываться дважды. У невиновного супруга оставалось право выбора между уголовным преследованием и сохранением брака или разводом. Виновному в прелюбодеянии супру­гу после развода разрешалось вступить в новый брак только после церковного покаяния.

В случае многобрачия было возможно и уголовное наказание, и признание брака недействительным в духовном суде. При этом уголов­ный суд, особенно после введения суда присяжных, основываясь на свободной оценке доказательств, мог вынести приговор, противореча­щий решению духовного суда, связанному формальной оценкой дока­зательств.

Дореволюционная Россия так и не дошла до создания единого для всех подданных законодательства о браке. Российское брачное законо­дательство, и светское, и каноническое, всегда строилось на основании религиозных правил. Поэтому лица разных вероисповеданий и кон­фессий попадали под действие различных законов в зависимости от предписаний своей религии.

С одной стороны, это было свидетельством веротерпимости (гораз­до хуже было бы навязывание всему населению империи православных представлений о браке), с другой стороны, на рубеже XIX—XX вв. нача­ла настоятельно ощущаться потребность в хотя бы альтернативном еди­ном светском законодательстве, допускающем браки между лицами разных религий, развод по взаимному согласию в светском органе и т.д.

Мусульманам разрешалось заключать полигамные браки. Развод между мусульманами регулировался законами Шариата, которые предусматривали развод по взаимному согласию и по воле мужа в одностороннем порядке.

Брак между католиками был нерасторжим, дозволялась только сепарация — судебное разлучение супругов. Вступить в новый брак супруги, получившие решение о сепарации, не могли. Протестантская церковь допускала бблыпую свободу разводов, в том числе и при «от­вращении супруга к брачной жизни».

По иудейским религиозным законам муж мог развестись со своей женой при наличии любой серьезной причины. Жена же имела право требовать развода только в строго определенных случаях.

Глава 6. Семейное право России периода империи

Личные права и обязанности супругов в период империи также претерпели существенные изменения. Прежде всего с восприятием европейских форм жизни изменилось само положение женщин в об­ществе. Власть мужа, формально сохранившаяся до 1917 г., приобре­тает более цивилизованные формы. С 1845 г. муж не вправе подверг­нуть жену физическому наказанию. Насильственное пострижение в монахини также становится невозможным.

Законодатель в этот период все более активно пытается регулиро­вать внутренние отношения супругов в браке. «Муж обязан любить свою жену, как собственное тело, жить с нею в согласии, уважать, защищать, извинять ее недостатки и облегчать ей немощи», — гласит ст. 106 Законов гражданских. Статья 107 так формулирует обязаннос­ти жены: «жена обязана повиноваться мужу своему как главе семейст­ва, пребывать к нему в любви и неограниченном послушании, оказы­вать ему всяческое угождение и привязанность как хозяйка дома».

По сути своей все эти правила не что иное, как мнимые права, санкций за них установлено не было, а с отменой права мужа физичес­ки наказывать жену они не могли быть осуществлены и непосредствен­ным принуждением.

Место жительства супругов определялось по месту жительства мужа. Жена обязана была следовать за ним, в противном случае она могла быть водворена в дом мужа принудительно. Только ссылка мужа освобождала жену от этой обязанности.

Начиная с XVIII в. жена получила право требовать судебного раз­лучения в случае жестокого обращения. Только в начале XX в. в Свод Законов была введена ст. 1031, в соответствии с которой за супругом признавалось право отказаться от совместной жизни, если она «пред­ставляется для него невыносимой». Совместная жизнь могла быть при­знана невыносимой вследствие жестокого обращения с супругом или детьми, нанесения тяжких оскорблений, явного злоупотребления суп­ружескими правами, бесчеловечного или порочного поведения супруга, а также если супруг «одержим тяжкой душевной болезнью или иной прилипчивой и отвратительной болезнью, которая представляет опас­ность для жизни и здоровья другого супруга или его потомства».

Жена имела право и была обязана носить имя мужа и следовать его состоянию. Исключением из этого правила признавалась лишь приви­легия дворянок, вышедших замуж за лиц недворянского звания, сохра­нить дворянство, не сообщая его мужу.

Значительную эволюцию претерпела обязанность следовать со­стоянию супруга лиц несвободных сословий. Рапсе действовало пра­вило о том, что вступивший в брак с крепостным сам утрачивал свобо-

Раздел II История семейного права

ду, если специально не выговорил ее сохранение у господина своего будущего супруга. Эта норма была отменена в отношении мужчин, вступивших в брак с крепостными, при Екатерине II, а в отношении женщин — при Александре I.

Имущественные отношения супругов с XVIII в. также меняются. С петровских времен приданое жены рассматривается как ее раздель­ное имущество, которым муж не может даже пользоваться. Указ 1715г. давал жене право свободно продавать и закладывать свои вотчины без согласия мужа.

Правда, в отношении этого права на практике сначала допускались определенные колебания. Так, в 1763 г. Сенат признал недействитель­ным купчую, данную мужу женой, указав, что жена, находящаяся под властью мужа, не может спорить против его воли о выдаче купчей. Однако, хотя это противоречие между признанием дееспособности замужней женщины в имущественной сфере и ее подчинением мужней власти сохранилось, общая тенденция развития законодательства была направлена на предоставление ей права свободно распоряжаться своим имуществом. Единственным исключением оставалось запреще­ние жене обязываться по векселю без согласия мужа по Вексельному уставу 1832 г. Но, не имея права подписывать векселя, замужняя жен­щина могла свободно выдавать заемные письма.

В ст. 109 Законов гражданских говорится о том, что «браком не создается общего владения в имуществе супругов, каждый из них может иметь и вновь приобретать отдельную собственность». Соглас­но ст. 115, жена имела право свободно распоряжаться имуществом, не требуя от мужа дозволительные или верительные письма. Статья 112 разрешала супругам заключать между собой любые сделки. Муж мог распоряжаться имуществом жены только по ее доверенности как обыч­ный представитель.

Право на содержание признавалось только за женой, которую муж обязан был содержать «по состоянию и возможностям своим» (ст. 106). Эта обязанность прекращалась, если жена не выполняла своих супру­жеских обязанностей, в частности отказывалась следовать за мужем. В начале XX в. Свод Законов был дополнен ст. 1061, в соответствии с которой жена сохраняла право на содержание, если уклонялась от совместной жизни с мужем, по вине которого совместная жизнь суп­ругов была судом признана невыносимой.

Следует еще раз подчеркнуть, что до самой революции брачное законодательство России не было светским. Российские законодатели упорно отказывались от проведения реформ, признанных необходи­мыми всеми ведущими специалистами в области гражданского права.

Глава 6 Семейное право России периода империи

Особенно негативным было отношение законодателей к введению гражданского брака. Гражданский брак не только не допускался в самой Российской Империи, Россия так никогда формально и не при­знала гражданские браки, заключенные в странах, где они существова­ли. В 1902 г. Россия отказалась подписать Гаагскую конвенцию, так как она предусматривала взаимное признание браков, заключенных в ино­странных государствах по их законам.

Единственной уступкой стало разрешение раскольникам заклю­чать гражданские браки, подлежавшие регистрации в полицейском управлении. Их введение было вызвано тем, что, не признавая расколь­ничьего духовенства, российское правительство не признавало и за­ключаемые им браки. Раскольники, следовательно, не могли вступить в законнный брак, не приняв предварительно православия. С 1906 г., после издания указа о веротерпимости, стали допускаться церковные браки между раскольниками. Гражданские браки сохранили значение только для раскольников-беспоповцев.

В петровские времена смягчается власть родителей над детьми: родители уже не вправе насильственно венчать своих детей или отда­вать их в монастырь.

Право родителей применять физические наказания в отношении детей так и не было отменено в дореволюционной России. Начиная с XVIII в. оно постепенно стало ограничиваться запретом калечить и ранить детей, а также ответственностью за доведение их до самоубий­ства. Но и в конце XIX в., если за умышленное убийство своих детей родители наказывались даже строже, чем за убийство постороннего лица, то за неосторожное убийство детей в процессе наказания они подвергались гораздо менее тяжкой каре, чем другие неосторожные убийцы. За особо жестокое обращение с детьми родителям делалось внушение совестным судом за закрытыми дверьми.

Родители по-прежнему могли использовать и публично-правовые меры против непокорных детей. Уложение о наказаниях (ст. 1593) разрешало по требованию родителей заключать детей в тюрьму на срок от трех до четырех месяцев за неповиновение родителям или разврат­ную жизнь. В XIX в. такая мера стала настолько противоречить суще­ствующим в то время в обществе представлениям, что губернаторы, к которым родители все еще изредка обращались с подобными требова­ниями, отказывались ее осуществлять¹.

Для рассмотрения жалоб родителей на детей был создан специаль­ный совестной суд, который не только вел разбирательство, но и при-

¹ См Загоровский И A Kypt t сменного права С 307

Раздел II История семейного права

мирял стороны. При этом родители не должны были представлять никаких доказательств вины детей. Исследование этого вопроса счи­талось неуместным. У детей спрашивали, что они могут сказать в свое оправдание. Но если в их ответах содержалось что-либо, что могло бы квалифицироваться как «наветы на родителей» или «выражение непо­чтения», это только усугубляло вину детей.

В Своде Законов (ст. 161 Законов гражданских) было записано, что «власть родителей простирается на детей особого пола и всякого возраста с различием в пределах, законом ддя сего поставляемых». Родительская власть несколько ограничивалась с поступлением сыно­вей на службу и выходом дочерей замуж, поскольку дочь не могла одновременно находиться под неограниченной властью мужа и роди­телей.

Родители имели право требовать выдачи детей от любого лица независимо от того, отвечало это интересам детей или нет.

Лишения родительских прав российское законодательство того времени не знало, за исключением одного случая: православные роди­тели могли быть лишены родительских прав, если они воспитывали своих детей в иной вере.

Формальное существование столь сильной родительской власти постепенно все более перестает соответствовать общественным пред­ставлениям. Это положение прекрасно охарактеризовал Г.Ф. Шерше-невич. «Объектом права личной власти, — писал он, — является само подвластное лицо, а не какие-либо действия с его стороны. Однако в настоящее время, с признанием личности за каждым человеком, эти права попадают в безвыходное противоречие с нормами, охраняющи­ми свободу каждого лица... Отсюда обнаруживается теоретическая не­состоятельность этих прав и практическая их неосуществимость»¹.

Родители не только имели право, но и обязаны были воспитывать своих детей. Воспитание состояло в приготовлении детей к полезной деятельности: определению сыновей на службу, а дочерей — замуж. Родители должны были также предоставлять содержание несовершен­нолетним детям в соответствии со своими возможностями.

В XVIII в. незаконнорожденные дети следовали состоянию ма­тери, но дети дворянок не получали дворянства, хотя нередко оно им жаловалось императорским указом. Отец обязан был только со­держать незаконнорожденного ребенка и его мать, но это содержание рассматривалось не как алименты, а в качестве возмещения вреда. Воинский артикул 1716г. обязывал холостого человека, чья незамуж-

ШершриевичГФ Русское 1|>ажданскос право С 458

I лава 6. Семейное право России периода империи

няя любовница родила ребенка, доставлять ей и ребенку средства к существованию. Одновременно предусматривалось и уголовное на­казание за этот проступок. Требование о содержании рассматривалось не гражданским судом, а уголовным, как гражданский иск в уголов­ном процессе.

Узаконение детей в XVIII в. осуществлялось только по высочай­шему повелению, каждый раз в индивидуальном порядке. В XIX в. правила об узаконении менялись чрезвычайно часто. В царствование Александра I стало разрешаться узаконение детей, рожденных до брака, в случае вступления их родителей в брак между собой. Это правило не распространялось на детей, рожденных от прелюбодеяния. При Николае II издается высочайшее повеление, запрещающее такое узаконение. При Александре II оно опять разрешается.

Закон от 3 июля 1902 г., внесший изменения в Свод Законов, впе­рвые позволил рассматривать иски внебрачных детей о содержании в порядке гражданского, а не уголовного судопроизводства. Согласно этому Закону, происхождение ребенка от отца могло подтверждаться любыми доказательствами. Однако речь шла не об установлении от­цовства как семейно-правовой связи с ребенком, а лишь о праве ребен­ка на содержание. Добровольное признание отцовства не допускалось.

Правовая связь с матерью ребенка устанавливалась на основании признания ею ребенка своим. При отсутствии признания происхожде­ние ребенка от матери могло быть подтверждено только метрической записью или ее собственноручным письменным удостоверением. В данном случае устанавливалась именно семейно-правовая связь между матерью и ребенком. Такое ограничение в способах доказыва­ния обосновывалось необходимостью защиты девушек из благород­ных семей, родивших ребенка вне брака, от возможного шантажа.

Родительская власть в отношении внебрачного ребенка принадле­жала матери (ст. 1321 Законов фажданских). Фамилия ребенку дава­лась по фамилии матери, но только если она выражала на это согласие. Отчество записывалось по имени крестного. Отец обязан был предо­ставлять ребенку содержание в случае его нуждаемости и в соответст­вии с общественным положением матери (ст. 1324 Законов граждан­ских). Мать также должна была содержать ребенка. Отец, выплачи­вающий ребенку содержание, имел преимущественное право быть на­значенным его опекуном или попечителем, а также право контролиро-вать его воспитание и содержание (ст. 13210 Законов гражданских). Внебрачные дети могли наследовать только благоприобретенное иму­щество матери. Наследование по закону ее родового имущества и на­следование после отца не допускалось.

Раздел II История семейного права

Глава 7 Семейное право России с 1917 по 1926 год

Узаконение детей по-прежнему разрешалось лишь в случае брака родителей, ноет. 1441 Законов гражданских отменяла запрет на узако­нение детей, рожденных от прелюбодеяния. Производилось узаконе­ние окружным судом. Как и раньше, наряду с этими правилами сохра­нялась и возможность узаконения индивидуальными императорскими указами.

Усыновление в России традиционно разрешалось свободно всем сословиям, кроме дворян, которые могли усыновлять лишь при отсут­ствии нисходящих и боковых родственников той же фамилии. Усы­новление допускалось только в отношении родственников, но не чужих детей. Усыновление дворянами каждый раз оформлялось инди­видуальным актом императора.

Крестьяне могли усыновлять путем приписки ребенка к своему семейству, но право на надел он приобретал только в том случае, если усыновление было произведено с разрешения общины.

В конце XIX — начале XX в. законодательство об усыновлении изменилась. Все сословия получили право свободно усыновлять. В регулировании усыновления четко прослеживается взгляд на него, как на средство устранения невозможности создания собственной семьи. Усыновителем могло быть лишь лицо старше 50 лет, между ним и усыновленным должна была быть разница в возрасте не менее 18 лет. Запрещалось усыновлять лицам, состоявшим в браке и имевшим соб­ственных детей (ст. 145 Законов гражданских). Усыновитель и усы­новляемый должны были быть одного вероисповедания. На усыновле­ние необходимо было получить согласие супруга усыновителя, роди­телей усыновляемого, самого усыновляемого старше 14 лет. С 1902 г. было разрешено усыновлять своих незаконнорожденных детей. Усы­новление производилось окружным судом. Усыновленные приобрета­ли права родных детей, за исключением права наследовать родовое имущество, которое переходило только к кровным родственникам.

Подводя итог, можно заключить, что в регулировании брачно-се-мейных отношений в предреволюционной России был сделан значи­тельный шаг вперед. Семейное законодательство в целом находилось примерно на том же уровне развития, что и законодательство большин­ства европейских стран.

Наиболее остро стояла проблема введения гражданской формы брака, упрощения процедуры развода, а также уравнения в правах внебрачных детей.

Временное правительство в мае 1917 г. создало особое совещание, в которое были включены крупнейшие юристы, в том числе и профес­сор Л.И. Петражицкий. Целью совещания являлась подготовка закона

«О поводах к разводу». Предполагалось расширить число поводов к разводу, однако подведомственность дел о расторжении брака судам духовных консисторий сохранялась. Закон так и не вступил в силу.

Глава 7 СЕМЕЙНОЕ ПРАВО РОССИИ С 1917 ПО 1926 ГОД

Почти сразу же после Октябрьской революции 1917г. были прове­дены две важнейшие реформы семейного законодательства. 18 декаб­ря 1917 г. вышел декрет «О гражданском браке, о детях и о ведении книг актов состояния»¹. Согласно этому декрету, единственной фор­мой брака для всех граждан России независимо от вероисповедания стало заключение гражданского брака в государственных органах. Брак, заключенный по религиозному обряду после принятия декрета, не порождал правовых последствий. За браками, заключенными в цер­ковной форме до принятия декрета, сохранялась юридическая сила, и они не нуждались в переоформлении.

Условия вступления в брак значительно упростились. Достаточдо было достижения брачного возраста: 16 лет для женщин и 18 лет для мужчин и взаимного согласия будущих супругов. Препятствиями к браку признавались следующие обстоятельства: наличие у одного из супругов душевного заболевания, состояние жениха и невесты в запре­щенных степенях родства (запрещались браки между восходящими и нисходящими родственниками, родными братьями и сестрами), а также наличие другого нерасторгнутого брака.

Вторым важнейшим положением, содержавшимся в этом декрете, было уравнение в правах законных и незаконнорожденных детей. Кроме того, в соответствии с декретом было возможно установление отцовства в судебном порядке.

Вслед за первым декретом 19 декабря 1917г. был принят второй не менее значительный акт — декрет «О расторжении брака»². На основа­нии этого декрета бракоразводные дела были изъяты из компетенции судов духовных консисторий. Дела о разводе, возбужденные по одно­стороннему заявлению супруга, были переданы в ведение местных судов. Вопросы о том, с кем останутся проживать несовершеннолетние дети, о выплате средств на их содержание, а также об алиментах быв­шей жене решались по соглашению между супругами. При отсутствии

¹ СУ РСФСР 1917 №11 С-1 160

² СУ РСФСР 1917 №10 Сг 152

Раздел II История семейно! о права

соглашения эти вопросы рассматривались судом. Интересно отметить, что право на содержание в тот период признавалось только за женой, но не за мужем. При разводе по взаимному согласию супругов преду­сматривалась внесудебная процедура развода.

Оба декрета для того времени являлись весьма прогрессивными. 22 октября 1918 г. был принят первый отдельный кодифицирован­ный семейно-правовой акт — Кодекс законов об актах гражданского состояния, брачном, семейном и опекунском праве¹. Найти какое-либо объяснение появлению в этот период кодекса, регулирующего семей­ные отношения отдельно от гражданских, на первый взгляд, совершен­но невозможно. Дело в том, что какого-либо теоретического обоснова­ния необходимости выделения семейного права в самостоятельную отрасль на этом этапе еще не было.

Почему же все-таки был принят отдельный кодекс? Ответ на этот вопрос окажется очень простым, если вспомнить, что представляла из себя Россия в 1918 г. В период военного коммунизма практически вся собственность была национализирована, а гражданского оборота почти не существовало, его заменили административные распредели­тельные отношения. Все частные гражданские отношения, по образно­му замечанию А.Г. Гойхбарга, свелись к найму пастушка в деревне. Гражданское право считалось отмершим, и никто не собирался его ' возрождать. Семейные же отношения необходимо было урегулировать по-новому, поэтому при отсутствии гражданского законодательства н был принят отдельный семейный кодекс.

Подтверждением этого вывода служит и свидетельство наркома юстиции П.И. Стучки о том, что во время принятия декретов и первого семейного кодекса гражданского права не существовало. Принятие отдельного семейного кодекса он не считал связанным с решением вопроса о самостоятельности семейного права и об отделении его от права гражданского².

Первый Гражданский кодекс появился только в 1922 г., в период нэпа, когда произошло некоторое возрождение гражданских отноше­ний. Многие авторы, в том числе и П.И. Стучка, предлагали включить в ГК и нормы, регулирующие семейные отношения, однако идея о самостоятельности семейного законодательства (но не права) уже на­столько прочно укоренилась, что эти предложения не были приняты. Если первые декреты затронули только некоторые аспекты семей­ных отношений, то Кодексом 1918 г. они были урегулированы практи­чески полностью.

Глава 7 Семейное право России с 1917 по 1926 гол

1 СУ РСФСР 1918 №76 Ст 818

² См СтцчкаПИ Курс советского гражданского права Т 1 М.1931 С 6

Статья 52 Кодекса закрепила, что только «гражданский (светский) брак, зарегистрированный в отделе загса, порождает права и обязан­ности супругов». Брачный возраст остался прежним: 16 и 18 лет. Пере­чень препятствий к заключению брака по сравнению с предусмотрен­ным декретом 1917 г. был расширен. В качестве препятствия теперь рассматривалось также состояние в другом нерасторгнутом браке. В Кодексе специально оговаривалось, что многочисленные препятствия, предусмотренные законодательством дореволюционной России, на­пример принадлежность к разным вероисповеданиям, монашество, по­теряли правовое значение.

Четко проводилось различие между разводом, прекращающим брак на будущее время, и признанием брака недействительным, обла­дающим обратной силой и аннулирующим брак с момента его заклю­чения. Основаниями для признания брака недействительным /счита­лись следующие обстоятельства: заключение брака с лицом, не достиг­шим брачного возраста; отсутствие согласия на брак одного из супру­гов; брак между лицами, одно из которых состоит в другом нерасторг­нутом браке; наличие запрещенных степеней родства; брак с недееспо­собным. Брак признавался недействительным в судебном порядке.

Определенный шаг вперед был сделан и в регулировании имуще­ственных отношений супругов. Они были полностью уравнены в пра­вах по решению вопросов семейной жизни и выбору места жительства. Супруги получали также возможность сделать своей общей фамилией фамилию мужа или жены или соединить их и' именоваться двойной фамилией.

Однако не все нормы Кодекса 1918 г. были столь же удачны. В отношении имущества супругов сохранился существовавший ранее режим раздельности, только теперь он был закреплен императивной нормой (ст. 105), в которой говорилось, что брак не создает общности имущества супругов, муж не имеет права пользоваться и управлять имуществом жены и не может получить такого права по брачному договору. Учитывая, что режим раздельности не давал женщине, не работающей вне дома, никаких прав на имущество семьи, запрещение изменить его путем брачного договора существенно нарушало интере­сы таких женщин.

Кодекс содержал специальную норму о том, что супруги могут вступать между собой во все дозволенные законом договоры. Однако в соответствии со ст. 106 «соглашения супругов, направленные на ума­ление имущественных прав жены или мужа, недействительны и необя­зательны как для третьих лиц, так и для супругов, которым предостав­лено право в любой момент от их исполнения отказаться».

5-1148

Раздел II История семейного права

Именно с этих положений Кодекса берет начало тенденция, кото­рая станет определяющей в российском семейном праве советского периода: предоставляя достаточно прав в сфере личных отношений супругов, законодатель ставил их имущественные отношения в неоп­равданно жесткие рамки. Императивное регулирование исключало возможность изменения законного режима супружеского имущества соглашением сторон. Супруги лишались права выбрать для себя мо­дель регулирования имущественных отношений, которая в наиболь­шей степени соответствовала их интересам. Страх перед возможными злоупотреблениями правом (в тот период это была прежде всего бо­язнь умаления имущественной свободы женщин) приводил на практи­ке к еще более серьезному умалению их прав. Женщина не могла с помощью договора закрепить за собой право на часть имущества семьи и в случае развода не получала ничего.

Супруги в соответствии со ст. 63 Кодекса имели право на содержа­ние. Дела об алиментах рассматривались отделами социального обес­печения. Это было связано с представлениями того времени об алимен­тах как «суррогате социального обеспечения». Основаниями для предоставления содержания признавались нуждаемость и нетрудоспо­собность одного из супругов. В ст. 64 предусматривалось, что при определении размера и формы содержания отдел социального обеспе­чения должен руководствоваться степенью нуждаемости и трудоспо­собности заявителя и размером прожиточного минимума, установлен­ного в данной местности. Размеры алиментов в совокупности с други­ми средствами получателя не должны были превышать прожиточного минимума.

Дата добавления: 2015-05-10