Комментарий юриста. Раздел имущества затягивается в наших судах на годы

Позиция обывателя

Раздел имущества затягивается в наших судах на годы. Одна из причин этого – почти поголовное отсутствие брачных контрактов, где было бы прописано, что и кому достается после развода. Другая причина – неопределенность закона и неквалифицированность конкретных судей, которые эти дела разбирают.

Собственно, когда началось это разбирательство, я нисколько не волновался: я взял с собой помимо своих личных вещей, только стол и тумбочку. У жены оставалась полная квартира вещей. Кроме того, я надеялся, что суд как-то учтет и то, что я вложил в эту семью массу денег. За три месяца до расставания я сделал ремонт ванной и туалета, а за год до этого ремонт других помещений квартиры. Я думал бывшая жена как-то учтет, что я ей написал диссертацию и поставил на ноги ее и ее сыновей.

Однако мне пришлось столкнуться с откровенным издевательством, как со стороны суда, так и особенно со стороны моих бывших домочадцев.

Я говорил на суде, что не брал данных вещей, что они у Ларисы. Мне говорили, а в вашем списке есть, значит взял. Через 5 лет разбирательства Лариса привела каких-то двух свидетелей, по виду «бомжей», которые подтвердили, что видели вещи в моей съемной квартире. И не смотря на факт, что ни я, ни Натали никогда не видели этих «свидетелей» и, естественно, они никогда не были у нас дома, - суд принял их свидетельство в качестве доказательств. Какой уж тут системный анализ или метод Шерлока Холмса. Лариса притащила с улицы каких-то «свидетелей» и суд им поверил. Бред. Впрочем, чего еще ожидать от судей, которые когда им выгодно скрываются за внешнюю форму, за вывеску закона, а когда необходимо – прячутся в содержательные дебри закона, разъясненные каким-нибудь Верховным или Конституционным судом.

Как-то так получалось, что бывшей жене суд верил на слово, на слово верил ее свидетелям, а мне и моим свидетелям не верил даже при наличии документальных подтверждений. Вероятно, это всё-таки связано с тем, что большая часть судей женщины. И хотя на последней стадии данного разбирательства дело вел мужчина, это уже не имело значение, так как весь материал был уже собран. Судья-мужчина только сгладил самые очевидно глупые вещи, что торчали как ослиные уши из папки дела.

В 2009 году через 5 лет разбирательств, суд присудил ответчику заплатить в пользу истицы неведомо откуда взявшуюся разницу в 27 500 рублей. Ответчик обжаловал это решение.

Действительно, согласно статьям 330 и ч.1 362 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда являются:

1) неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела;

2) недоказанность установленных судом первой инстанции обстоятельств, имеющих значение для дела;

3) несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам дела;

4) нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

В данном случае основаниями для отмены решения являются пп.1-4 ч.1 ст.362 ГПК РФ. Это обосновывается следующим:

1. Суд правильно утверждает, что стороны составили списки раздела вещей и подписали их, оставив согласование цен «на потом». Но мировой суд допустил существенное противоречие в постановочной части (проигнорированное и районным судом), утверждая, с одной стороны, что стороны разделили вещи согласно согласованному ими списку, и что ответчик вывез именно свою часть, согласно этому списку, а с другой – суд чуть ниже по тексту Решения указывает вещи, оставшиеся по его мнению у сторон, совершенно не согласованные с этим списком. Действительно:

¾ Суд указывает (4-5 стр. Решения) в описи имущества, перешедшего ответчику, совсем иные, не указанные в согласованном списке вещи, например: мышь, клавиатура, клавиатурный переходник, кабель, переходник, сетевой кабель, программное обеспечение, CD-R диски, наушники с микрофоном, наушники для телевизора, очки «Супер-Вижн», чайник керамический, плоскогубцы (2 шт.), пила по дереву, пила по металлу, дрель, топоры, молотки, набор отверток, паяльник, денежные средства на карт-счете.

¾ В то же время, по утверждению суда (5 стр. Решения) истице перешло имущество, которое также не полностью совпадает с согласованным сторонами списком. Например, не указано, что у истицы, согласно списку, должны остаться: пластинки, сервировочный столик, стол-книжка, кухонная утварь, два сервиза бокалов, электронные часы, шкаф плательный, несколько собраний сочинений, одеяла и прочие постельные принадлежности, заготовки для картин в рамках, холст, искусственный рубин, соковыжималка, электрочайник, пылесос, штанга для крепления занавески в ванной, пуфик, обогреватель, люстры (указана 1 вместо 3-х), холодильник, плед, подушки.

С учетом этих противоречий, сумма по разделу вещей должна быть явно иной, что ставит под сомнение обоснованность указанной судом суммы.

2. Суд неправомерно отождествляет согласованные списки со списком реально произошедшего раздела. Подписанные сторонами, списки являлись договором о намерениях. Это признано обеими сторонами. Однако, большую часть именно общих относительно дорогих вещей истица не позволила ответчику вывести (телевизор, компьютер, видеомагнитофон, микроволновая печь, музыкальный центр). Ответчик вывез в основном только личные вещи. Приставы Заельцовского района по решению суда дважды проверяли его квартиру на наличие вышеуказанной техники и не нашли ее. Более того, с подачи истицы, приставы попытались истребовать данную бытовую технику с него через суд. Однако административное разбирательство (мировой судья Заельцовского р-на, Борисова) отказал приставам в данном иске в полном объеме – «Нельзя истребовать у ответчика вещи, которых у него нет и их местонахождение неизвестно». Вся эта техника должна была быть исключена из общего списка разделяемых судом вещей в соответствии со ст.56 ГПК РФ. Однако суд не сделал этого.

3. Суд сделал неверный вывод о том, что ответчик якобы снял со своего карт-счета деньги (17451 руб.), после того как он выехал из квартиры. Суд неправомерно взыскал с ответчика половину этой суммы. Во-первых, согласно предоставленной ответчиком справки из банка, деньги были сняты до его выезда из квартиры. Во-вторых, у суда нет никаких оснований утверждать, что деньги снял именно он, и в соответствии со ст.56 ГПК РФ, поскольку местонахождение данных денег суду неизвестно, они не подлежат разделу. Более того, существует целый ряд косвенных доказательств, указывающих на то, что именно истица выкрала у него его карточку и сняла эти деньги, оставив их себе:

¾ Сумма на данной карточке не фигурирует в их согласованном списке по разделу вещей. Если бы истица хотела разделить 17 тысяч рублей, она бы обязательно включила их в список раздела, если уж она включала туда ложки и вилки. Этого не произошло, что указывает на то, что карточка в то время была уже у нее.

¾ Банковская карточка ответчика лежала в общем (с бывшей женой) доступе, вместе с пинкодом, чем она могла воспользоваться и воспользовалась.

¾ Ответчик приобщил к делу справку из банка «Уралсиб», в которой четко показано, что деньги с его карточки сняты 31.05.04 (он съехал с квартиры 01.06.04) и сделано это с банкомата, расположенного на пл. Ленина. Перед отъездом ответчик намеренно указал жене неверный адрес будущего места проживания, как район площади Ленина, чтобы бывшая жена его не искала (он устал от ее постоянных «разборок»). Реально он снял жилье у м.Гагаринское, поближе к месту своей работы (в деле есть соответствующий адрес его проживания). Поэтому ему не было никакого резона ехать снимать деньги на пл.Ленина, тем более что один из банкоматов «Уралсиб» банка располагался прямо в здании их офиса (никуда и ходить не надо), где он всегда и снимал деньги с карточки. Ясно, что истица намеренно выбрала банкомат рядом с пл. Ленина, «купившись» на неверно указанный ответчиком адрес нового места жительства.

¾ Суд неправомерно указывает в Решении на другую справку, в которой приведены данные по карточке на период с 27.05 по 01.06.04 в размере 17451 руб. Ошибка суда связана с тем, что он не учел времени транзакции, т.е. времени, когда информация по операции попадает из банкомата в центральный офис. В представленной ответчиком справке ясно видно, что деньги сняты тремя порциями 31 мая, а в центральный офис эта информация о снятии со счета поступила на сутки позже, т.е. 1 июня.

¾ На тот факт, что деньги с его банковской карточки сняла именно истица указывают и следующие обстоятельства:

o Пропажу своей карточки он обнаружил в конце июня 2004 года, он пошел в офис банка и там узнал, что денег на карточке нет. В связи с тем, что он не мог потерять карточку вместе с пинкодом, он сразу же предположил, что карточка находится у бывшей жены. Он ей позвонил. Бывшая жена не стала отпираться и сообщила, что сняла все деньги, чтобы купить им билеты на юг для «прощального путешествия». Ответчик отказался лететь с ней и потребовал вернуть половину снятой ею суммы. Та отказалась. Позже, на суде, она стала утверждать, что этого разговора не было и что карточку у него украла какая-нибудь другая женщина (но и в этом случае деньги бы также были не у него).

o Расположение банкомата, с которого сняли деньги (ответчик всегда снимал деньги в банкомате, расположенном в его офисе (пл.Калинина), и статус банка («чужой» для «Уралсиб» банка банкомат), - указывают на то, что снимал деньги не он. Ему бы не пришло в голову ехать для этого на пл.Ленина, кроме этого, это привело к потере на комиссии 261 рубля (ему бы не пришло в голову отдавать 261 рубль непонятно за что). Кроме того, ему бы не пришло в голову снимать со своей карточки 17 тыс.руб. тремя порциями (так мог сделать только человек, не знающий какая сумма содержится на карточке).

¾ Кроме того, здесь непонятна логика суда – почему вообще деньги на карточке ответчика, снятые непонятно кем в тот период, когда сторонами велось совместное хозяйство, вообще должны делиться?! Почему тогда не делятся деньги, которые получила истица в мае или июне? В этом решении нет логики, не говоря уже о том, что мало того, что деньги сняла истица, так она еще и востребовала их раздел! Т.е. дважды обманула ответчика.

4. Суд допустил также ряд других ошибок. Например, он указал вентилятор и у ответчика, в вывезенных вещах и у истицы. Но если оценщики нашли у истицы вентилятор, значит его явно не должно быть в списке у ответчика.

5. Совершенно не понятна методика оценки. Например, почему 22 шт. CD-R у ответчика оцениваются в 132 руб., а у истицы 7 шт. – 112 руб. Кроме того, никаких CD-R дисков у ответчика не было, в списке указаны только CD диски с песнями, а CD-R диски используются программистами для записи информации с компьютера (на его компьютере не стояло устройство для записи на CD-R диски, может сейчас стоит на его бывшем компьютере у истицы?). Но еще более непонятно, как оценщики оценивали, те вещи, которые истица указала как вывезенные ответчиком? Заочно? И какова же степень ошибки этой заочной оценки, если оценщики не имели возможности оценить изношенность и прочие потребительские качества данных вещей? Полагаю, истица, пользуясь случаем, описала данные вещи так, как ей было выгодно. Ясно, что отчет 57-Р-09 не может претендовать на объективность, как минимум в части тех вещей, что были оценены экспертами заочно.

6. Непонятна и позиция суда в оценке компьютера и отдельно массы комплектующих к нему и к другим компьютерам (у истицы кроме того компьютера, который она указала как вывезенный ответчиком, есть в наличии еще 2 компьютера). Общеизвестно, что стоимость компьютера находящегося в эксплуатации более 5 лет на момент вынесения решения не более 500 рублей. Указанная оценщиками сумма в 3 тыс.рублей, близка стоимости новейших компьютеров (4 тыс.руб.), превышающих по быстродействию и иным параметрам «потерянный» компьютер в несколько раз. Что касается комплектующих, то некоторые из них были установлены в компьютер (для этого и покупались), иные были установлены на другие компьютеры, - в любом случае учитывать их плюсом при оценке стоимости компьютера не правомерно. Не говоря уже о том, что данный компьютер вместе с монитором находится где-то у бывшей жены. Вывод апелляционной инстанции, что оценщики являются квалифицированной и незаинтересованной стороной, не основан на фактах. Действительно, мировой суд предложил истице государственного оценщика, однако истица отказалась от него и обратилась к иному оценщику. Отсутствие логики в отчете и профессионализма господ оценщиков мы продемонстрировали выше на примере оценки компьютера (чтобы узнать цену современного компьютера достаточно раскрыть любой прайс компьютерного магазина – эта информация общедоступна).

7. Полагаю, что суд безосновательно сослался на показания свидетелей Савиновой и Асбаганова, - ответчик впервые услышал эти фамилии на суде. Были ли они в гостях у истицы, он не знает, но у них с Натали они точно не были. Об этом же суду говорила и свидетель Натали. Данные свидетели вдруг из ниоткуда появились на 5-ый год судебного разбирательства, одно это уже должно было насторожить суд. Где ж так долго скрывали столь ценных свидетелей? И если допустить, что эти люди были в гостях у ответчика, то они через 5 лет не вспомнили бы, чего у него в квартире было, а чего не было. И если они описали так детально все вещи (как они это сделали), значит их попросила об этом истица. Такие подробности также должны были насторожить суд и вызвать недоверие к этим так называемым «свидетелям».

8. Не основательна ссылка суда и на свидетеля Герасименко, которая якобы приезжала к истице в июне 2004 года и заметила отсутствующие у нее вещи. Объективных доказательств, что Герасименко была в гостях у истицы в это время суду не предоставлено (она живет в другом городе). Кроме того, у суда нет никаких оснований полагать, что истица не вывезла указанные вещи в квартиру своего сына Александра или в квартиру своих подруг (как и произошло реально). Ответчик, к сожалению, не может это доказать, но и истица не доказала, что эти вещи вывез он.

9. Не обоснована судом и ссылка на свидетеля Александра (сына истицы), который знает о вывезенных вещах только со слов своего старшего брата Сергея. Кроме того, к его показаниям суд должен был отнестись с недоверием, поскольку Александр и Сергей являются сыновьями истицы и заинтересованы помогать ей в данном деле, поскольку решение материального вопроса по данному делу в случае чего упадет на их плечи (истица фактически нигде не работает), т.е. они прямо материально заинтересованы в лжесвидетельстве.

10. Сергей, который присутствовал при вывозе вещей и помогал ответчику их грузить, как следует из его первоначальных показаний, не смог вспомнить какие именно вещи были вывезены, поэтому у суда нет достаточных оснований утверждать, что ответчиком были вывезены все вещи согласно согласованному ранее списку.

11. С другой стороны суд безосновательно отверг показания свидетеля Натали о том, что ответчик вывез из квартиры не все вещи, указанные в согласованном списке. Ссылка суда на то, что ответчик мог вывезти имущество в другое место, является не более чем предположением, и поэтому не может ложиться в обоснование исключения показаний Натали из рассмотрения.

12. Суд также не учел, что у ответчика судебные приставы дважды проводили опись имущества и нашли только сотовый телефон ответчика, - это содержится в материалах дела. Более того, по инициативе истицы, приставы подали на него в административный суд за укрывательство якобы вывезенных им вещей. Суд справедливо признал данное требование приставов и истицы абсурдным - «нельзя предъявить приставам то, чего нет». Т.е. суд признал за факт и это в соответствии с законом не обсуждается (ст.61 ГПК РФ), что вещей, указанных истицей у ответчика нет и не было.

13. Доводы апелляционной инстанции о том, что ответчик не пришел на апелляционное разбирательство, не являются основанием для принятия ею несправедливого решения (примеры чего указаны выше). Его отсутствие или присутствие на заседании не должно влиять на справедливость решения, тем более, что все его доводы есть в деле и их просто надо было всесторонне исследовать и дать правильную оценку.

Дата добавления: 2015-05-31