Права по соседству

III. Формы общего обладания

Законные ограничения свободы договора и проч.

Преследование неправомерных интересов

252. Право отделилось от нравственности в том смысле, что правовые действия людей подчинились исключительно контролю законодателя и суда; но самый суд, понимая конечное назначение права - служить нравственным целям общества, преследовал по мере возможности в каждом отдельном случае такие отношения, которые были основаны на интересе безнравственном или неправомерном; это была критика, которую суд вносил в практику личного обладания с точки зрения конечных целей права. Практика римских юристов была богата примерами этого рода. *(966)

253. Имп. Август запретил замужним женщинам принимать поручительство по долгам своих мужей; в 46 г. вышел сенатусконсульт (sc. Velleianum) *(967), который запретил всем женщинам поручаться по каким- либо сделкам под страхом недействительности поручительства. Около 70 г. по Р. X. другой сенатусконсульт (sc. Macedonianum) *(968) безусловной недействительности займов, которые совершались лицами, состоящими под отеческою властью (filii farailias). Оба названные сенатусконеульта сделались под пером юристов предметом обширного комментария, при чем юристы допускали те или другие исключения из общего правила. Оба они представляют нам примеры ограничений свободы договора, - ограничений, которые законодатель сделал во внимание к особенностям положения двух классов лиц: женщин и подвластных детей.

Другие законные ограничения той же свободы установлялись во внимание к особенностям особого рода сделок. Именно некоторые сделки служили вообще средством обширных злоупотреблений и потому ограничивались или вовсе запрещались. Сюда относятся: меры против ростовщичества (93), мера имп. Диоклетиана относительно купли-продажи, запрещение торговли ядами *(969); op. 10. 2 Ir. 4 1.>, закон имп. Анастасия (lех Anastasiana) 306 г. *(970), который постановил, что купивший у кого-либо кредиторское право может взыскивать с должника не более того, за что такое право куплено им, и друг.

Наибольшую важность имели те ограничения, которые относились к дарению и посмертному распоряжению имуществом; история их изложена выше (170 - 175).

В истории семейственного права ограничения личной власти имели то значение, что, в конце концов, изъяли самые семейственные отношения из области гражданского права и сообщили им государственный характер (170 -179).

254. В силу своих естественных свойств и в интересах общежития недвижимости не могли состоять в исключительном личном обладании; составляя главный объект частной собственности, недвижимости были в то же время объектом некоторого общего обладания со стороны соседей- собственников. Это - права по соседству. Мы знакомы с их древнейшими формами (57 и 103) и теперь проследим их позднейшую историю.

Правило XII таблиц о разбирательстве межевых споров через посредников из землемеров практиковалось вплоть до империи. Об этом предмете в 515 году u. c. был издан особый закон (1. Blamilia), о котором нам известно только то, что взамен трех посредников он указал назначать одного. По сочинениям землемеров мы знаем о некоторых подробностях производства, установившагося потом в межевых спорах. Различался спор собственно о меже (controversia de fine) и спор о смежном участке (сопtrorersia de loco). В первом случае решателем являлся землемер, который и восстановлял межу в первоначальном ее виде, не стесняясь давностью. Во втором случае спор разрешался судом, и направление межи изменялось сравнительно с первоначальным, если давность изменила первоначальные размеры владений. От юристов классического времени мы узнаем подробности относительно иска (а. finium regnndormn) *(971), который имел место в таких случаях. Это - а. duplex, т. е. обе стороны могли одновременно выступать со взаимными требованиями. Судье принадлежали особые полномочия. Открыв настоящую границу владений, судья мог найти ее восстановление почему-либо неудобным; тогда он видоизменял ее своею властью, назначая потерявшей стороне соответствующее вознаграждение на счет выигравшей. Таким образом, он присуждал одной стороне то, чего она не имела (adiudicatio), и осуждал ее на уплату известной суммы денег в пользу другой стороны (conderanatio). Если не было возможности найти истинную границу, то спорный участок признавался общим и разделялся между спорящими. Императоры IV века по Р. X. в своих постановлениях коснулись межевых споров и между прочим вопроса о давности по отношению к межам; но сказанное ими по этому предмету осталось неясным. *(972)

Постановление XII таблиц о срубке ветвей, перекинувшихся за межу, было повторено в преторском эдикте. Сюда относится интердикт de arboribus caedendis. *(973) Если хозяин дерева не обрезал ветвей по приглашению соседа, то сосед мог сделать это сам. В городах же, по преторскому эдикту, сосед имел право требовать от хозяина дерева полной срубки его, если оно перекидывалось чрез строение на чужой участок. При не исполнении этого требования сосед получал право срубить чужое дерево и употребить его в свою пользу. Вышеназванный интердикт служил в таких случаях к тому, чтобы удержать хозяина дерева от противодействия срубке, предпринятой соседом. Точно так же преторский эдикт повторил правило о праве собственника собирать плоды, упавшие с его деревьев на землю соседа. Для этой цели претор установил интердикт de glande legenda. *(974) Его действие определялось тремя днями.

В памятниках императорского времени мы находим еще права по соседству, вовсе не упомянутые в законах XII таблиц. Сюда относится правило, по которому собственник должен был терпеть, если сосед выдвинул на небольшое пространство свою постройку за межу (например, на полфута) *(975), далее - правило, по которому собственник должен был воздерживаться от произведения необыкновенного дыма, пыли и т. п., могущих перейти в атмосферу соседних участков (в особенности лежащих вверху). *(976) Точно так же он не должен был устраивать каменоломен так, чтобы обломки камней падали вниз на чужие участки. *(977) В императорском постановлении начала II века, предписывавшем предоставлять соседу к его гробнице дорогу, если таковой не было, мы встречаемся, очевидно, только с законодательным подтверждением стародавнего обычая. *(978) Император Юстиниан предписал (531 г.) воздерживаться от построек, которые прекратили бы течение воздуха, необходимое соседу для вейки хлеба на току. *(979) В императорское же время (382 г.) вышло постановление, которым дозволялось вести рудники в земле соседа, уплачивая ему 1/10 добываемого. *(980) Если мы сопоставим это постановление с вышеприведенным (XII табл.), по которому ветви выше 15 футов от земли могли выдаваться в район соседнего участка *(981), то увидим, что, по понятиям римских юристов, право собственности продолжалось вверх и вниз настолько, насколько это было нужно в виду хозяйственных соображений. Ошибочно было бы думать, что это право имело вверх и вниз безграничное продолжение.

255. Юристы империи и между ними особенно Лабеон разработали со вниманием правила касательно регулирования дождевых стоков (стр. 132 сл.). Споры по этому предмету разбирались по иску, который назывался а. aquae pluviae arcendae. *(982) Bсe отношение представляется нам в следующем виде. Обладатель участка ниже лежащего самою природою обязывается принимать на свою землю дождевые стоки с участков, лежащих выше его участка. Поэтому он не имеет права протестовать, когда сосед разрушает какое-либо искусственное сооружение, до тех пор удерживавшее воду, и через то направляет ее к нему, открывая, таким образом, поток, еще не существовавший. Эта невыгода, утешает Лабеон, вознаграждается тем, что вода, спущенная в наши владения, приносит нам плодородный смыв с чужой земли. Злу противостояли обыкновенно посредством частных соглашений, по которым обладатель нижнего участка получал право устраивать, для задержки воды, рвы или плотины у соседа на верху. Если же такие рвы и плотины образовались естественным путем, либо, будучи искусственными, существовали с незапамятного времени, то заинтересованная сторона, по закону, имела право заботиться своими средствами об их поддержке. В таком случае верхний владелец должен был терпеть на своей земле застой воды из дождевых стоков. - С другой стороны, обязанность принимать стоки с чужой земли не была в то же время и правом. Обладатель нижнего участка, пользовавшийся водой сверху, не мог воспретить соседу лишить его притока воды чрез изменение каким-либо образом ее направления. Иск (а. aquae pluviae arcendae) не давался против соседа, отнимавшего какую-либо выгоду. Назначение иска состояло только в том, чтобы противодействовать соседу, причинявшему прямой вред: нижний сосед предъявлял иск к верхнему, когда от действий этого последнего поток становился больше, быстрее, сильнее, грязнее. Верхний имел иск против нижнего, если благодаря нижнему соседу поток запруживался и разливался. Иск касался только дождевых потоков, т. е. таких, которые существовали благодаря дождям, или в которых от дождей вода прибывала. Изменение в окраске воды могло служить признаком такой прибыли. Разлив стоячего водохранилища, приключившийся от дождя, мог тоже повести к иску. Поводом к иску служило какое-либо сооружение (opus) или действие соседа, изменявшее течение воды сравнительно с нормальным. За нормальное течение принималось то, какое было установлено естественными свойствами почвы или искусственными рвами и плотинами, существовавшими с незапамятного времени. Существующие сервитуты и иные обстоятельства юридического свойства (leges agrorum) принимались во внимание при определении нормального течения дождевой воды. Напротив искусственные сооружения не принимались при этом в расчет. Если, например, искусственное сооружение на земле верхнего владельца задерживало дождевой ток, то, в случае его разрушения, нижний владелец не получал иска. Действия, необходимые при культуре земли, также не допускали протеста; так должно было терпеть, если поток изменялся вследствие изменения в направлении борозд при пашне поля, или превращения поля в луг и т. п. Но иск давался, напр., против соседа, который мешал мне прочищать с моей стороны пограничный ров; против нижнего соседа, когда он не поправлял рва, вырытого с незапамятного времени; против верхнего соседа, когда у него прорвало искусственную плотину, существующую с незапамятного времени. Из последнего примера видно, что иногда иск давался также в тех случаях, когда нормальное положение токов было нарушено естественными событиями. - Во всяком случае, иск предъявлялся против хозяина того участка, на котором произошло изменение, но не против виновника этого изменения, если таковым не был сам хозяин. Не надо было, для вчинания иска, дожидаться того, чтобы грозящий вред наступил: иск был у места уже тогда, когда сооружение, сделанное соседом, грозило вредом. Во всяком случае, иск был у места только тогда, когда поток вредил полевой земле; если же вред причинялся зданию, то юристы указывали на другое средство (а. negatoria).

Дата добавления: 2015-05-31