Правовое положение колонов

Правовое положение вольноотпущенников.

В классическом римском праве правовое положе­ние вольноотпущенника определялось в зависимости от прав лица, отпускавшего на волю: например, раб, отпущенный на свободу квиритским собственником, приоб­ретал права римского гражданина, а отпущенный на сво­боду лицом, право собственности которого опиралось не на цивильное право, а на преторский эдикт, приобретал только латинское гражданство. При Юстиниане эти различия были сгла­жены: если манумиссия выполнена в соответствии с за­коном, вольноотпущенник становился римским гражда­нином.

Однако, даже приобретая римское гражданство, вольноотпущенник (или либертин) по своему правовому положению не вполне приравнивался к свободнорож­денному (ingenuus).

В области частного права существовали, во-первых, некоторые специальные ограничения правоспособности вольноотпущенника; например, до Августа вольноотпу­щеннику запрещалось вступать в брак с лицом свободно­рожденным; запрещение брака вольноотпущенника с ли­цом сенаторского звания сохранялось вплоть до Юсти­ниана. Во-вторых, либертин находился в зависимости от своего бывшего господина (именовавшегося его патро­ном).

Так, патрон имел право:

а) на почти­тельность либертина в отношении патрона; это имело, например, практическое значение в том отношении, что вольноотпущенник не мог вызвать патрона на суд и, следо­вательно, был беззащитен против произвола патрона;

б) на выполнение услуг для патрона (это, по существу, моральная обязанность, но она обыкновенно подкрепля­лась договором и превращалась в юридическую). Обязан­ность либертина выполнять услуги приводила к такой эксплуатации, что претор был вынужден все-таки высту­пать с некоторыми ограничительными мерами;

в) на bona, т.е. патрону в известной мере принадлежало право на на­следование после вольноотпущенника, а также право на алименты со стороны вольноотпущенника. Такое право принадлежало в случае нужды не только самому патрону, но и его детям и родителям.

Под именем колона в классическую эпоху подра­зумевали арендатора земли (мелкого фермера), формаль­но свободного, хотя экономически зависимого от земле­владельца. Распространение мелкой земельной аренды было вызвано экономическим положением Римского го­сударства. С прекращением завоевательных войн, давав­ших Риму огромные массы рабов, прилив рабской силы приостановился, а невыносимые условия, в которых со­держались рабы, приводили к тому, что их смертность значительно превышала рождаемость. Рабской силы пе­рестало хватать для обработки земли. Процветавшее в последние годы республики плантаторское хозяйство с рабским трудом перестало быть выгодным; римские зем­левладельцы стали предпочитать сдавать землю в аренду мелкими участками, нередко даже не за денежное возна­граждение, а за известную долю урожая (арендаторы-дольщики) и с возложением на арендатора также обязанности обрабатывать и землю собственника («барщина»). Эти мелкие арендаторы по маломощности своих хозяйств в большинстве случаев были вынуждены прибегать к займам у своих хозяев и оказывались в дол­говой от них зависимости. В период абсолютной монар­хии положение колонов осложнилось еще в связи с на­логовой политикой императоров. Колоны были обложе­ны натуральной податью, причем в налоговых докумен­тах они приписывались к соответствующим земельным участкам.

Эти обстоятельства приводили к тому, что, с од­ной стороны, землевладелец зорко следил за тем, чтобы его неоплатный должник-арендатор не уходил с участка, а, с другой стороны, и государство было озабочено тем, чтобы земли не оставались без обработки и чтобы налоги с земли и подати с самого колона поступали исправно. На этой почве фактическое бесправие колонов стало превращаться в юридическое путем издания соответст­вующих постановлений. В IV в. н.э. закон запретил сво­бодным арендаторам, сидящим на чужих землях, остав­лять арендуемые участки, а землевладельцам было за­прещено отчуждать свои земли отдельно от колонов, си­дящих на них. В результате колоны из свободных (хотя бы формально-юридически) людей превращаются в кре­постных, в «рабов земли». Колонат в этом смысле был зародышем феодализма.

На положение крепостных переводились иногда по­коренные народы, переселявшиеся на римскую террито­рию. В некоторых провинциях (например, в Египте) по­добного рода отношения были известны еще до завоева­ния этих провинций Римом. В колонат перерастало ино­гда также и пользование пекулием со стороны рабов, ко­торые прикреплялись в этих случаях к земельным участ­кам. Последнее обстоятельство еще более стирало разли­чия между рабом и крепостным колоном. Колон стано­вится лицом хотя и свободным, но очень близким по со­циальному и юридическому положению к рабу. Колон становится связанным с землей, которую он сам по сво­ей воле не может оставить и от которой не может быть оторван против своей воли. Колон имеет право вступать в брак, иметь собственное имущество. Но он прикреплен к земле, притом не только лично: дети его также стано­вятся колонами. Подобно рабам колоны могли в отдель­ных случаях отпускаться на свободу, но это освобожде­ние означало для них и «освобождение» от земельного участка, которым они кормились.

Дата добавления: 2015-05-31