Соучастие в преступлении со специальным объектом

Эксцесс исполнителя (соучастника) и его разновидности.

Добровольный отказ в российском уголовном праве

Помимо изложенных выше обстоятельств, определяющих ненаказуемость добровольного отказа, УК РФ содержит положения, касающиеся добровольного отказа от совершения преступления соучастниками преступления: организатором, подстрекателем, пособником преступления.

Организатор преступления и подстрекатель к преступлению не подлежат уголовной ответственности, если эти лица своевременным сообщением органам власти или иными предпринятыми мерами предотвратили доведение преступления исполнителем до конца. Пособник преступления не подлежит уголовной ответственности, если он предпринял все зависящие от него меры, чтобы предотвратить совершение преступления.

Если действия организатора или подстрекателя не привели к предотвращению совершения преступления исполнителем, то предпринятые ими меры могут быть признаны судом смягчающими обстоятельствами при назначении наказания.

Эксцесс исполнителя преступления - это совершение исполнителем преступного деяния, которое не охватывалось умыслом других соучастников (ст. 36 УК РФ). За эксцесс отвечает только сам исполнитель, а соучастники несут ответственность лишь за те деяния, которые охватывались их сознанием.

Виды эксцессов выделяют в зависимости от того, в каком направлении деятельность исполнителя уклонилась от замысла соучастников:

1) количественные;

2) качественные эксцессы исполнителя.

Под количественным эксцессом понимают случаи, когда исполнитель совершает преступление, однородное с тем, которое он должен был совершить по замыслу соучастников. Например, если подстрекатель склонил исполнителя к совершению кражи, а он совершил грабеж. Подстрекатель должен отвечать за приготовление к краже, а исполнитель - за реально совершенное преступление. При количественном эксцессе исполнитель совершает преступление, которое выходит за пределы умысла соучастников, и совершает однородное менее опасное или более опасное преступление.

При качественном эксцессе исполнитель совершает неоднородное преступление с тем, к которому его склонили или в котором ему оказали содействие соучастники. В этих случаях исполнитель посягает совсем на другой объект, который не охватывался сознанием соучастников. Так, А. подстрекает Б. совершить убийство, а В., забравшись в квартиру и не застав там потерпевшего, совершает кражу.

Специальный субъект преступления - это вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности и обладающее дополнительными юридическими признаками, описанными в уголовном законе или однозначно вытекающими из его толкования, ограничивающие круг лиц, которые могут быть привлечены к ответственности по данному закону. По мнению С.А. Семенова, данное определение необходимо дополнить указанием на то, что специальные признаки субъекта детерминированы качествами объекта преступления, которые позволяют ему совершить деяние, описанное диспозицией Особенной части УК РФ.

Первое определение адресовано правоприменителю, так как указывает, кто может быть привлечен к ответственности за определенные деяния, а второе - законодателю, который указывает в диспозиции на признаки, определяемые характером отношений, и, соответственно, устанавливает границы правоотношений, выступающих объектом преступления. Кроме этого, признаки специальных субъектов могут быть детерминированы и личностью совершившего преступление (например, наличие заболевания). Объединив оба определения, можно сказать, что специальный субъект преступления - это вменяемое лицо, достигшее возраста уголовной ответственности и обладающее признаками, детерминированными качествами объекта преступления или его личностью, которые указаны в законе или однозначно вытекают из его толкования, ограничивающими круг лиц, которые могут быть исполнителями определенных преступлений.

В Особенной части УК РФ содержится немало норм, где законодатель указывает признаки специального субъекта преступления. Эти признаки ограничивают круг лиц, которые могут совершить определенные деяния и, соответственно, могут быть привлечены за это к ответственности. В ч. 4 ст. 34 УК РФ отмечается, что лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части УК, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника. Однако это правило неабсолютно, так как однозначное решение вопроса применительно ко всем случаям участия частных лиц в преступлениях со специальным субъектом представляется практически невозможным. Это обусловлено спецификой отдельных составов преступлений в целом и их элементов в частности, а также использованием законодателем различных юридико-технических конструкций. Поэтому лицо, не являющееся специальным субъектом, в зависимости от законодательного описания объективной стороны преступления может быть и соисполнителем в преступлениях со специальным субъектом.

Таким образом, к вопросу о квалификации преступлений со специальным субъектом (исполнителем) следует подходить дифференцированно, для чего в первую очередь необходимо определиться с признаками данного субъекта. А.В. Шеслер считает, что, когда характеристика специального субъекта в законе является общей и строго ничем не ограничена, исполнителем и соисполнителем могут быть любые лица, выполняющие объективную сторону преступления, например, при изнасиловании (ст. 131 УК РФ), где соисполнителем может быть женщина. Когда же круг субъектов ограничен, то исполнителем и соисполнителем могут быть только лица, обладающие специальными признаками. По мнению А.И. Рарога, соучастие невозможно в тех преступлениях, в которых специальный признак исполнителя характеризует не его личностные качества, а его конкретную обязанность совершать определенные действия, которые не распространяются на других лиц.

По мнению В.Ф. Щепелькова, положения ч. 4 ст. 34 УК РФ применяются, когда объективную сторону преступления может выполнять только специально указанный субъект. С. Аветисян полагает, что следует различать составы, где специальным является только субъект (изнасилование, убийство матерью новорожденного ребенка и т.д.), и преступления со специальными составами, где не только субъект, но и остальные элементы состава преступления характеризуются определенным содержанием, что определяется особенностями отношений, участниками которых являются данные субъекты.

Таким образом, вопрос о том, в каких случаях должна применяться ч. 4 ст. 34 УК РФ, необходимо решать в зависимости от критериев, на основании которых определяются специальные субъекты. Думается, что одним из критериев является правовое положение субъекта, которое указано в норме или однозначно вытекает из ее толкования. Вторым критерием является характер объективной стороны и способ ее описания. Это обусловлено тем, что признаки специальных субъектов, характеризующие правовое положение лица, непосредственно обусловлены объектом преступления, в других случаях эти признаки непосредственно обусловлены спецификой действий.

Следует выделять две ситуации совершения преступления специальным исполнителем. В первой ситуации специальный признак исполнителя характеризуют его личностные свойства (отношения с потерпевшим, наличие заболевания) и особенности законодательной техники при описании объективной стороны, которая определяется характером совершаемых действий (ст. ст. 106, 121, 122, 131 УК РФ). Вторая ситуация характеризуется тем, что специальный признак исполнителя определяется исключительно правовыми признаками, детерминированными объектом преступления (ст. ст. 142, 160, 285, 302, 303 УК РФ), когда специальным является не только субъект, но и состав преступления.

Применительно к первой ситуации правило квалификации, изложенное в ч. 4 ст. 34 УК РФ, не действует. Так, соисполнителем изнасилования с применением насилия или угрозой его применения (ст. 131 УК РФ) в силу законодательной конструкции объективной стороны, как уже отмечено выше, может быть и женщина. Некоторые уголовно-правовые нормы изложены так, что субъектом преступлений может быть только лицо, указанное в их диспозициях. Например, субъектом преступлений, предусмотренных ст. ст. 121, 122 УК РФ, может быть только заболевшее венерическим заболеванием или ВИЧ-инфицированное лицо. Соисполнителями могут быть признаны и лица, которые подлежат ответственности по двум различным статьям Особенной части УК РФ. Так, соисполнителем убийства новорожденного (ст. 106 УК РФ) следует признавать любое лицо, способное быть субъектом уголовной ответственности за убийство. Однако действия матери следует квалифицировать по ст. 106 УК РФ, а действия субъекта, выполняющего наряду с матерью объективную сторону убийства, следует квалифицировать по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Это обусловлено тем, что два субъекта, один из которых является матерью новорожденного, совершают одно преступление - убийство. Однако различными являются составы совершенных ими преступлений. Данное положение применимо только в том случае, если составы описаны в нормах, которые соотносятся как общая (ст. 105 УК РФ) и специальная (ст. 106 УК РФ).

Анализ положений ч. 4 ст. 34 УК РФ дает, таким образом, основание считать следующее:

Ø в случае совершения двумя лицами деяния, характер которого указывает на объективную сторону преступления со специальным составом, однако одно из них не является специальным субъектом, действия специального субъекта следует квалифицировать как исполнителя этого преступления;

Ø действия лица, не обладающего специальными признаками организатора, подстрекателя и пособника, регламентируют ситуации, когда специальные признаки субъекта определяются особенностями объекта преступления.

Однако при квалификации подобных случаев возникают проблемы. Во-первых, подобный вид пособничества не назван в ч. 5 ст. 33 УК РФ. Во-вторых, должностные лица, военнослужащие и другие субъекты, социальное положение которых определяет или ужесточает уголовную ответственность, сознательно остаются при совершении преступления на втором плане, действуя "чужими руками" не только в переносном, но и порой в прямом смысле этого слова". Так, заведующий складом, которому имущество вверено по заранее достигнутой договоренности с водителем, которому оно не было вверено, на основании выданных им документов, незаконно поручает вывезти имущество с охраняемой территории. Возникает вопрос о квалификации действий указанных лиц, так как объективную сторону преступления выполняет лицо, не являющееся субъектом (исполнителем) преступления, предусмотренного ст. 160 УК РФ, а раз нет исполнителя, то нет и соучастия.

В-третьих, если в качестве квалифицирующего признака специального состава предусмотрен такой признак, как совершение преступления группой лиц (напр., в ч. 2 ст. 160 УК РФ), то действия субъекта-исполнителя в этом случае следует квалифицировать по ч. 1 ст. 160 УК РФ, а действия субъекта-пособника - по ч. 5 ст. 33 и ч. 1 ст. 160 УК РФ. Хотя совершение присвоения и растраты группой лиц представляет большую общественную опасность, чем совершение преступного деяния одним лицом, и соответственно должно влечь наиболее строгое наказание. Это находит свое подтверждение на практике. Так, К., работая дояркой и являясь материально ответственным лицом, скрыла отел коровы. Через день К. и ее сожитель С. проникли на территорию фермы и похитили теленка. К. была осуждена по п. "а" ч. 2 ст. 161 УК РФ (присвоение, совершенное группой лиц по предварительному сговору), а С. - по п. п. "а", "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ. Следовательно, подсудимые совместно в соучастии совершили два разных преступления, ответственность за которые предусмотрена не в конкурирующих нормах, а в смежных составах, что противоречит понятию соучастия. Таким образом, законодатель в ч. 4 ст. 34 УК РФ создал непреодолимое препятствие для квалификации действий лиц, не обладавших признаками специального субъекта, но принявших непосредственное участие в его совершении, что обусловлено фактической возможностью частным лицам совершить действия, составляющие объективную сторону преступлений, предусмотренных, например, ст. ст. 292, 303 УК РФ.

Актуальность рассматриваемой в настоящей статье проблемы подтверждается и тем, что Верховный Суд РФ расширительно трактует соисполнительство в отдельных видах преступлений. Так, в п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 декабря 2008 г. N 64 "О практике применения судами уголовного законодательства об ответственности за налоговые преступления" отмечается, что к субъектам преступления, предусмотренного ст. 199 УК РФ, могут быть отнесены руководитель организации-налогоплательщика, главный бухгалтер (бухгалтер при отсутствии в штате должности главного бухгалтера), в обязанности которых входит подписание отчетной документации, представляемой в налоговые органы, обеспечение полной и своевременной уплаты налогов и сборов, а равно иные лица, если они были специально уполномочены органом управления организацией на совершение таких действий. К числу субъектов данного преступления могут относиться также лица, фактически выполнявшие обязанности руководителя или главного бухгалтера (бухгалтера). Таким образом, Верховный Суд указал, что специальным субъектом (исполнителем) преступления могут быть лица, за которыми юридически не закреплены полномочия, но которые в случае фактического выполнения юридически значимых действий должны привлекаться к ответственности как исполнители.

Представляется, что такая ситуация может возникнуть и при совершении незаконного предпринимательства (ст. 171 УК РФ), когда предприятие может быть зарегистрировано на одного человека, но фактически им будет управлять совершенно другой. Имея лицензию на занятие одним видом деятельности, он занимается также и деятельностью, на которую лицензии нет. Согласно п. 10 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 18 ноября 2004 г. N 23 "О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве и легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем", субъектом преступления, предусмотренного ст. 171 УК РФ, является не только лицо, на которое официально возложены обязанности по руководству организацией, но и лицо, фактически выполняющее обязанности или функции руководителя организации.

В связи с этим в теории уголовного права высказаны предложения по расширению круга лиц, которые могут быть исполнителями преступления. Учитывая сложность и многогранность отношений в сфере экономической деятельности, количество их участников, обладающих различными временными полномочиями, например складывающимися по поводу банкротства, было предложено расширить круг лиц, которые могут быть субъектами преступлений, предусмотренных ст. ст. 195 - 196 УК РФ. Так, указанные нормы предложено дополнить формулировками "иное лицо, обладающее правом принятия решения, обязательного для исполнения" или "иных лиц, которые имеют право давать обязательные для должника указания или имеют возможность иным образом определять его действия" для того, чтобы отнести к субъектам арбитражных управляющих, руководителей ликвидационных комиссий, бухгалтера.

Предложения о расширении круга субъектов преступления за счет отказа об упоминании признаков специального субъекта высказываются применительно и к другим преступлениям. В частности, И.Н. Толстикова, верно полагая, что исполнителем преступления, предусмотренного ст. 142 УК РФ, могут быть не только члены избирательной комиссии, комиссии референдума и т.д., но и другие лица, предлагает отказаться от указания на специального субъекта преступления с тем, чтобы распространить ее действие на всех лиц. В пользу данного предложения говорит обстоятельство, что отсутствие в диспозиции статьи признаков специального субъекта предоставляет правоприменителю большую маневренность. Возможность признания частных лиц соисполнителями в специальных составах обосновывается тем, что фактически совершить действия, составляющие объективную сторону специальных составов, может и общий субъект преступления.

Кроме этого, законодатель уже использует данный прием при описании объективной стороны преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ, где ранее субъектом могли быть только следователь и лицо, производящее дознание. При этом возникали проблемы квалификации действий лиц, не являющихся следователями или дознавателями, но совершающих действия, составляющие объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ. Разумеется, действия этих лиц можно было квалифицировать по нормам, предусматривающим ответственность за преступления против личности, но тогда возникает вопрос: как квалифицировать действия следователя или дознавателя, которые склонили лицо, не являющееся субъектом этого преступления, к применению насилия над потерпевшим, но сами его не применяли?

В данном случае можно применить положения о посредственном причинении, квалифицировав действия лиц, применивших насилие к потерпевшему, по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления против личности, а действия следователя, дознавателя - по ст. 302 УК РФ, как исполнителя. Однако тогда подобные действия не получат надлежащей правовой оценки.

Во-первых, в ст. 119 УК РФ предусмотрена ответственность лишь за угрозу убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, в то время как в ст. 302 УК РФ предусмотрена ответственность за угрозу совершения любых действий, а также шантаж. Во-вторых, даже если принуждение со стороны лица, не являющегося специальным субъектом, выразится в угрозе убийством, то тогда ему может быть назначено наказание до 2 лет лишения свободы, в то время как за совершение действий, предусмотренных ч. 1 ст. 302 УК РФ, предусмотрено наказание до 3 лет лишения свободы. В-третьих, если объективную сторону преступления, предусмотренного ст. 302 УК РФ, выполнят специальный субъект и лицо, не являющееся таковым, то при назначении наказания нельзя будет применить положения п. "в" ч. 1 ст. 63 УК РФ. Поэтому ФЗ от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ диспозиция нормы, предусмотренной ст. 302 УК РФ, была дополнена формулировкой, расширяющей круг лиц, которые могут быть исполнителями данного преступления ("а равно другого лица с ведома или молчаливого согласия следователя или лица, производящего дознание"). Таким образом, проблемы адекватной оценки причинения вреда в результате совершения преступления двумя исполнителями, один из которых не является специальным субъектом, требует своего решения.

В теории высказаны предложения решения обозначенной проблемы на законодательном уровне применительно ко всем преступлениям, например посредством института соучастия в рамках Особенной части УК РФ. Так, О.В. Белокуров считает, что в квалифицирующие признаки тех составов преступлений, которые предусматривают наличие специального субъекта, можно внести дополнения, изложив их в следующей редакции: "Те же деяния, совершенные по предварительному сговору группой лиц либо с лицами, не указанными в части первой настоящей статьи". При этих условиях действия лиц, непосредственно изымающих имущество, следует квалифицировать не как пособничество в совершении "простого" присвоения и растраты, а как присвоение и растрату, совершенные группой лиц.

Другие авторы предлагают решить ее в рамках посредственного причинения вреда. Так, И.В. Шишко предлагает дополнить УК РФ ст. 191 "Ответственность физического лица, представляющего юридическое лицо", согласно которой физическое лицо, представляющее интересы юридического лица, несет уголовную ответственность за совершенное им преступление и тогда, когда не обладает признаками специального субъекта, описанного в соответствующей статье Особенной части УК РФ. Аргументом в пользу такого решения является то, что признаки субъекта будут указаны непосредственно в УК РФ, а не в разъяснениях Верховного Суда. Однако оно не будет распространяться на все преступления.

В то же время это лишь частное решение проблемы. По мнению В.В. Питецкого, ч. 2 ст. 33 УК РФ следует дополнить формулировкой "... лицом, использовавшим других лиц, подлежащих уголовной ответственности, но по другим статьям настоящего Кодекса". Подобное дополнение позволит разрешить ситуации, когда лицо с целью убийства человека уговаривает второго человека выстрелить в первого из ружья, заряженного якобы холостым патроном, но на самом деле боевым. Тогда действия уговорившего следует квалифицировать по ст. 105 УК РФ, а действия стрелявшего - по ст. 109 УК РФ. Предлагаемая формулировка будет также охватывать случаи, когда военнослужащий уговаривает гражданского человека избить своего командира для того, чтобы напугать его и получить привилегии по службе. В случае выполнения просьбы действия военнослужащего следует квалифицировать по ст. 334 УК РФ, а действия гражданского лица - по ст. 116 УК РФ.

Данную позицию следует поддержать, но лишь применительно к возможности дать адекватную оценку действиям лиц, приведенных в первом примере, когда речь идет о смежных составах преступления. При этом представляется, что если эти действия не образуют соучастия, то соответственно речь не может идти об исполнителе. Поэтому они должны быть регламентированы отдельной статьей "Посредственное причинение вреда", расположенной в гл. 4 УК РФ "Лица, подлежащие уголовной ответственности".

Относительно второй ситуации представляется, что речь идет о нормах, которые являются конкурирующими, так как норма, предусмотренная ст. 116 УК РФ, является общей по отношению к норме, предусмотренной ч. 1 ст. 334 УК РФ. Но при этом возникают проблемы, связанные с назначением наказания. Так, в санкции нормы, предусмотренной ч. 1 ст. 334 УК РФ, установлено наказание до 5 лет лишения свободы, в то время как санкция ч. 1 ст. 116 УК РФ предусматривает наказание до 3 месяцев ареста.

А. Арутюнов предлагает решить проблему комплексно в рамках института соучастия и в рамках посредственного причинения вреда, изложив ч. 2 ст. 33 УК РФ следующим образом: "Исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами (соисполнителями), а также лицо, обладающее специальными признаками субъекта преступления и совершившее преступление посредством использования лица, на стороне которого указанные специальные признаки субъекта преступления отсутствуют". С.А. Семенов считает, что понятия "исполнитель" и "соисполнитель" не тождественны, и предлагает ввести в уголовно-правовую доктрину и правоприменительную практику понятие "соисполнитель" как самостоятельный вид соучастника, под которым следует понимать лицо, непосредственно принимавшее участие в совершении преступного деяния совместно с исполнителем, но не обладающее его признаками, а также исключить ч. 4 ст. 34 УК РФ.

По мнению А. Кладкова, ч. 4 ст. 34 УК РФ после слова "пособник" следует дополнить формулировкой "за исключением случаев, когда неспециальный субъект является членом организованной группы или в составе иной группы выполняет хотя бы частично объективную сторону преступления и, следовательно, является исполнителем". А.И. Рарог также предлагает дополнить ч. 4 ст. 34 УК РФ указанием на то, что лицо, не обладающее признаками специального субъекта, может быть привлечено к уголовной ответственности в качестве соисполнителя.

Предложения, направленные на изменение норм, регламентирующих институт соучастия, как способ решения ранее обозначенной проблемы, следует поддержать. Однако при этом отказываться от положений ч. 4 ст. 34 УК РФ не следует, так как объективная сторона преступления условно может быть выполнена как фактически, так и юридически. Поэтому все преступления со специальным субъектом можно подразделить на две группы: те, которые можно совершить фактически, и те, которые можно совершить юридически. Фактическое и юридическое совершение преступления обусловлено механизмом причинения вреда общественным отношениям посредством воздействия на его структурные элементы. Так, воздействие на предмет внешнего мира и субъект отношений характеризует фактическое совершение преступления. Например, объективную сторону фальсификации доказательств (ст. 303 УК РФ) фактически может выполнить любое частное лицо. Поэтому следует поддержать мнение В. Боркова о дополнении диспозиции ч. 1 ст. 303 УК РФ формулировкой "а равно другим лицом с ведома лица, производящего дознание, следователя, прокурора".

Юридическое совершение преступления возможно путем невыполнения своих обязанностей или злоупотребления правом, когда объективная сторона состоит в выполнении действий, которые можно совершить лишь при наличии определенных полномочий, когда исполнителем преступления может быть только специальный субъект. Так, объективная сторона получения взятки (ст. 290 УК РФ) выражается в получении вознаграждения, что фактически может совершить частное лицо, и совершении действий, которые входят в полномочия должностного лица. Поэтому, исполнителями и соисполнителями получения взятки могут быть только специальные субъекты - должностные лица, что и закреплено в ч. 4 ст. 34 УК РФ.

Таким образом, можно выделить следующие способы решения ранее обозначенной проблемы:

Ø в рамках института посредственного причинения вреда;

Ø в рамках института соучастия в преступлении, расширив объем понятия "исполнитель (соисполнитель) преступления";

Ø отказаться от указания на субъект преступления в диспозициях норм Особенной части УК РФ.

Представляется, что законодателю следует использовать все способы в комплексе. Так гл. 4 УК РФ необходимо дополнить статьей следующего содержания : "Субъектом преступления следует признавать лицо, совершившее преступление посредством других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных настоящим Кодексом, а также лицо, использовавшее других лиц, подлежащих уголовной ответственности, но по другим статьям настоящего Кодекса". Положения ч. 4 ст. 34 УК РФ следует дополнить указанием "за исключением случаев, когда лицо является членом организованной группы или в составе иной группы фактически может выполнить объективную сторону преступления". Учитывая взаимосвязь между нормами Общей и Особенной частей УК РФ, в составах преступлений, объективную сторону которых фактически могут совершить любые лица, следует расширить круг субъектов.

Дата добавления: 2015-05-31