Вы имеете в виду палеолитическую Венеру — страшную, толстую, грудастую и часто без головы?

Видят-то все одно и то же.

Может, в строгом исследовании проще ­избавиться от понятия «субъект», как это происходит в биологии или физике?

Не погибнет ли экспериментальная психология на фоне достижений нейрофизиологии? Сейчас есть много технологий, ­позволяющих «посмотреть», как работает мозг, и узнать, как он оценивает эмоции по лицу.

Не нравится мне выражение «мозг оценивает», которое вы сейчас применили. Оценивает не мозг, а субъект, то есть конкретный человек, наделенный, конечно же, мозгом. То есть мозг — это инструмент, с помощью которого человек делает те или иные заключения, принимает решения, воспринимает информацию. Отличие психологического исследования от физиологического в том, что мы изучаем не мозг, а субъекта, который взаимодействует с объектами или другим субъектом.

Понятие «субъект» нужно, чтобы описать активность человека, ввести в научную модель психики активное начало. Субъект находится совсем в иных отношениях с миром, чем объекты. В психологии разработан целый язык описания активности субъекта, включающий такие слова, как «потребность», «мотив», «намерение», «цель», «ценности». Если у вас меняется потребность или цель, меняется и восприятие лица, и понимание человека, который находится перед вами. Кроме того, субъект формируется конкретной культурой и будет воспринимать и оценивать мир в зависимости от ее стандартов.

Мы не просто смотрим на мир — наши глаза его активно «ощупывают», применяя разные стратегии, зависящие от культуры, нашего состояния и намерений. Внимание разных людей останавливается на разных вещах, ­выделяет разные структуры и по-разному их оценивает. В зависимости от культурного стандарта одно и то же лицо или, допустим, женскую фигуру мы будем оценивать положительно или отрицательно. Вы, конечно, знаете, что существуют две Венеры, то есть два типа женской фигуры, которая традиционно изображалась скульпторами. Первая — это, конечно, ­Венера Милосская, греческий эталон красоты. Но ведь есть и догреческий.

Конечно, для нас она выглядит просто ужасно. Но тем не менее это эталон красоты для эпохи, когда главным условием выживаемости было многочисленное потомство. ­Потомство может воспроизвести женщина, наделенная широким тазом, имеющая короткие ноги, невысокая, но имеющая большую грудь — вот и эталон. Да и на протяжении двадцатого века этот эталон менялся. В нацистской Германии немецкая женщина должна была быть крупной, крепкой, тоже способной много рожать. А современный эталон красоты — это кукла Барби, еще одно лицо Венеры, совершенно иное.

Экспериментаторы

Дата добавления: 2015-06-04